Гибель крейсера "Блюxер". На "Дерфлингере" в Ютландском сражении

Рейнхард Шеер, Георг Хаазе
Гибель крейсера "Блюxер". На "Дерфлингере" в Ютландском сражении

Научно-популярное издание

Корабли и сражения. Выпуск II

г. С.-Петербург 1995 г. -112 c.

Обложка:

на 1-й стр.- линейный крейсер "Лютцов" (худ. Ю. А. Апанасович, г. С.-Петербург);

на 2-й стр.- носовая надстройка английского линейного корабля "Монарх", входившего в состав 2-й эскадры линейных кораблей;

на 3-й стр.- линейный крейсер "Лютцов”, погибший в Ютландском бою.

Редактор В. В. Арбузов

Лит. редактор Е. В. Владимирова

Техн. редактор В. И. Катаев

Корректор С. В. Субботина

Редакция журнала "Морской исторический сборник"

Предисловие

Сразу же по окончании первой мировой войны в странах, принимавших в ней участие, одно за другим стали выходить в свет воспоминания как непосредственных участников боев, так и тех, кто разрабатывал операции в штабах или же командовал соединениями, фронтами и эскадрами.

К наиболее заметным из всей мемуарной литературы, изданной в Германии в 20-х годах, следует отнести воспоминания адмирала Рейнхарда Шеера, командовавшего во время войны Флотом Открытого моря, и капитана 2 ранга Георга Хаазе – старшего артиллерийского офицера прославившегося своей умелой стрельбой линейного крейсера "Дерфлингер".

В настоящий выпуск вошло описание первого боя, названного Р. Шеером "правильным эскадренным сражением", с участием линейных крейсеров с обеих сторон. Это был бой у Доггер-банки. Сражение закончилось трагически для единственного, следовавшего в строю додредноута-крейсера "Блюхер"- последнего, построенного для германского флота, броненосного крейсера, получившего в 1908 г. свое название в честь Гебхарда Блюхера – генерала, героя Ватерлоо, командовавшего прусской армией в войне с Францией в 1813-1815гг.

Бой у Доггер-банки, как и бой у Фолклендских островов, еще раз подтвердил, что нахождение в едином строю додредноутов н дредноутов – непростительная ошибка. "Блюхер" сражался до конца и геройски погиб, унеся с собой в пучину жизни сотен моряков.

Описание Г. Хаазе Ютландского боя и царившей в тот момент обстановки на "Дерфлингере" также интересно, ибо дает представление об уровне развития военного кораблестроения и вооружений того времени и показывает морской бой так, как если бы читатель сам являлся участником тех, давно ушедших в историю драматических событий.

В альманах вошли отрывки из книг Р. Шеера "Германский флот в Мировую войну". Военмориздат 1940 г. и Г. Хаазе "Два великих белых народа". Лейпциг 1920 г. (Сокращенный перевод опубликован в журнале "Морской сборник", №№ 7-12, 1920 г.). Кроме того, в выпуске дана версия о бое у Доггер-банки и английской стороны. (Текст взят из журнала "Морской сборник”, №№ 7-12 за 1920 г.). Названия кораблей даны так, как были напечатаны в указанных источниках.

Текст дополнен фотографиями из архива журнала "Морской исторический сборник" и коллекций И. Л. Бунича, Н. Г. Масловатого и В. В. Скопцова.

Р. Шеер

Гибель крейсера "Блюхер"

Напрасны были наши попытки в первые месяцы войны причинить неприятелю своими выступлениями такие потери, которые позволили бы говорить о заметном уравнивании сил.

Об успехах, достигнутых в минной войне, ничего не было известно, а успехи подводных лодок очень мало изменили положение в нашу пользу, так как корабли, взорванные торпедами, не имели существенного боевого значения. Выманить из гаваней более значительные части английского флота можно было прежде всего путем крейсерских набегов; при этом нашему флоту, если он оставался в тесном соприкосновении с собственными крейсерами, могли представиться благоприятные случаи для нанесения удара. Для этого, во всяком случае, следовало бы значительно перешагнуть установленную до сих пор границу, т. е. нарушить запрещение выходов на расстояние более 100 миль от Гельголанда. Только при этих условиях наши крейсера могли получить действительную поддержку. В указанных ему пределах командующий флотом стремился проявлять самую активную деятельность, какую только можно себе представить: вспомогательные крейсера выходили в море, минные постановки продолжались, несмотря на понесенные нами потери, подводные лодки в значительной мере превзошли все ожидания и находились в неустанной деятельности, и, наконец, наши корабли проникли вплоть до английских береговых сооружений, но для самого флота этот способ ведения войны принес одно разочарование. Ограничения, объясняемые стратегическими соображениями, действовали на настроение личного состава как признак, указывающий на недостаток доверия; уверенность в собственных силах постепенно падала. Настойчивое представление, сделанное по этому поводу командованием флота, встретило решительный отказ. Основания, приведенные при этом адмирал- штабом, были примерно таковы:

"Существование флота, всегда готового к бою, до сих пор не позволяло неприятелю нападать на берега Северного и Балтийского морей и помогало нам восстановить торговлю с нейтральными странами в районе Балтийского моря. Таким образом, флот избавил армию от забот по обороне побережья, а необходимые для этого войска можно было использовать на сухопутном фронте. После боя, даже если он будет выдержан с успехом, флот, при численном превосходстве неприятеля, перестанет оказывать свое влияние, а под давлением неприятельского флота в поведении нейтральных держав произойдут нежелательные изменения. Флот должен удерживаться в базах и избегать действий, которые могли бы повлечь за собой крупные потери. Однако это не должно исключать необходимости использования представляющихся благоприятных случаев для ианесения вреда неприятелю. Применение флота для действий вне района Германской бухты, чего неприятель добивается своими появлениями в Скагерраке, выходит за пределы упомянутых случаев. Против выхода больших крейсеров в Северное море для нанесения вреда противнику возражений не имеется".

Этим указаниям соответствовали дальние походы, предпринятые по направлению к английским берегам. 15 декабря 1914 г. большие крейсера под командованием вице-адмирала Ф. Хиппера вышли с заданием обстрелять укрепленные береговые пункты Скарборо и Хартлпуль и поставить у берега мины, так как в прибрежной зоне (у восточных берегов Англии) имело место оживленное судоходство. Оба города расположены на 150 морских миль ближе, чем Ярмут, к главной базе английского флота на севере британских островов; поэтому для находившихся в Скапа-Флоу или крейсировавших в море кораблей было гораздо легче отбить подобное нападение, и, следовательно, предприятие было связано с очень большим риском, и требовалась поддержка флота.

К I разведывательной группе больших крейсеров были приданы I разведывательная группа легких крейсеров и две флотилии миноносцев. 15-го в 3 ч. 20. м. они вышли из Ядэ. В тот же день под вечер за ними последовали эскадры линейных кораблей. Время для выхода обеих групп было выбрано с расчетом воспользоваться темнотой, чтобы как можно незаметнее выйти в море. Это, по видимому, и удалось, что и подтверждается ходом дальнейших событий. Для эскадр линейных кораблей, вышедших из Ядэ и Эльбы, к 21 ч. было назначено рандеву в широте 54°30’N и долготе 7°42’,5 Ost. Чтобы своевременно туда попасть, я в 16 ч. покинул со II эскадрой якорную стоянку в Куксгафене. От места рандеву II эскадра легла на назначенный командующим флотом курс WNW1/2W и пошла со скоростью 15 узлов. Все корабли тщательно затемнили, и рассмотреть прочие эскадры было невозможно. Таким образом, кораблевождение должно было отличаться высокой точностью, чтобы и на следующее утро походный порядок, в котором находились эскадры, оказался ненарушенным. Расстояние между эскадрами от одного флагманского корабля до другого предусматривалось 7,5 мили. Порядок следования соединения был таков: I, III, II эскадры. В походном охранении главных сил впереди были поставлены устаревшие броненосные крейсера "Принц Генрих" и "Роон" (из состава III разведывательной группы) с одной флотилией миноносцев. В боковом охранении находились два легких крейсера, каждый с одной флотилией. В тыловом охранении шел легкий крейсер "Штеттин"с двумя флотилиями. В течение ночного перехода миноносцы, находившиеся в охранении, несколько раз задерживали рыболовные суда, но ничего подозрительного на них не обнаружили .

Бак броненосного крейсера "Блюхер”. Фото сделано с фок-мачты.

В 5 ч. 20 м. с шедшего в авангарде миноносца сообщили об обнаружении четырех неприятельских истребителей миноносцев в квадрате 105. Он находился в широте 54'55’N и долготе 2°10’Ost. Этот пункт лежал еще примерно в 20 морских милях к SO от того условленного с крейсерами места, до которого командующий флотом намерен был идти навстречу крейсерам. Ходу туда оставалось еще несколько часов, и так как за этим первым донесением никаких других не последовало, то главные силы продолжали свой путь. Час спустя пришло новое донесение от одного из находившихся впереди миноносцев. Через четверть часа тот же миноносец сообщил, что его преследуют. После этого командующий флотом в 6 ч. 45 м. сигналом приказал всем эскадрам повернуть на курс SO, так как до рассвета оставалось еще полчаса. Конечно, отдавая это приказание, он преследовал цель избежать встречи с неприятельскими миноносцами, чтобы не дать им случая произвести атаку еще в темноте.

Тем временем наш авангард вступил в бой с неприятельскими истребителями миноносцев. В 6 ч. 58 м. легкий крейсер "Гамбург" сообщил, что он уничтожил неприятельский истребитель миноносцев.[* Речь идет о бое с эскадренным миноносцем "Харди", получившим повреждения, но не потопленным. Здесь и далее прим. ред..] В 7 ч. 10 м. флот повернул еще более к Ost’y на курс OSO½O и направился в базу.

Конечно, флот уже значительно вышел за пределы пространства, ограниченного дугой окружности, которая проходила от Терсхелинга на Хорнсриф. Но если он вышел наконец в море, чтобы оказать поддержку нашим крейсерам, то при большом расстоянии, которое разделяло теперь обе группы, едва ли можно было об этом говорить. Кроме того, успех предпринятой крейсерами операции ставился при этих условиях в полную зависимость от того, насколько им удалось бы добиться внезапности, при которой превосходящие неприятельские силы не смогли бы им помешать.

К утру, когда наши крейсера приблизились к берегам, ветер и волнение значительно усилились, и в 7 ч. легкий крейсер "Страсбург" сообщил, что под берегом шла большая крутая волна; поэтому артиллерия не могла больше действовать и корабль вынужден был повернуть на курс Ost. Ввиду того, что легкие крейсера и миноносцы при этих условиях могли явиться для линейных крейсеров только обузой, адмирал Хиппер решил отослать эти корабли в направлении на главные силы, за исключением легкого крейсера "Кольберг", которому надлежало поставить в назначенном месте принятые им мины.

Затем большие крейсера для обстрела прибрежных пунктов разделились на две группы. Северная, состоявшая из "Зейдлица", "Мольтке" и "Блюхера", направилась к Хартлпулю. При опознании берегов хорошую услугу оказал офицер, командированный с подводной лодки, которая произвела ранее разведку в районе операции. Близ Хартлпуля группа крейсеров была атакована четырьмя подошедшими с моря истребителями миноносцев типа "рек", взятыми под обстрел с расстояния около 27 каб. Наблюдалось потопление одного истребителя миноносцев и тяжелое повреждение на другом миноносце.[** Английские миноносцы "Дун", "Уэвени”, "Тэст” и "Мой" находились в дозоре. Они попали "в вилку", но повреждений не имели; осколками снарядов были причинены потери в личном составе.] "Зейдлиц" направил огонь по батарее на кладбище, которая спустя короткое время замолчала. Крейсер получил 3 попадания. "Мольтке" обстрелял другую береговую батарею и добился многих попаданий, так что под конец с этой батареи ответный огонь поддерживался лишь из одного 15-см и одного легкого орудия. "Мольтке” получил одну надводную пробоину; в средней палубе были произведены различные разрушения, но потерь в людях не было. Прежде всех под огонь береговой батареи попал "Блюхер"; в результате одного тяжелого попадания на нем было 9 убитых и 3 раненых. С берега стреляли 15-см гаубицы и легкая артиллерия. "Блюхер"получил в общем 6 попаданий.

Южная группа, "Фон дер Танн” и "Дерфлингер", без труда свела счеты со Скарборо. Береговой наблюдательный пункт Скарборо, сигнальная станция и береговой наблюдательный пост Уитби были разрушены. На последнем после второго залпа исчезла сигнальная мачта с английским боевым флагом вместе со всей станционной постройкой. "Дерфлингер" обстрелял, кроме того, у Скарборо окопы и бараки. С берега никто не отвечал, поэтому надо было полагать, что либо показанная в Скарборо батарея не могла быть своевременно приведена в действие, либо она была покинута своей командой.[* Никаких батарей в районе Скарборо не было.]

Легкий крейсер "Кольберг” поставил свои мины в назначенном ему месте без особых затруднений, хотя крен при этом достигал 12° и бортовые площадки , с которых ставились мины, черпали воду. В 9 ч. 45 м. крейсера присоединились к "Зейдлицу" и направились к условленному с главными силами месту рандеву. Часом позже, в 10 ч. 45 м., на флоте получили радио от адмирала Хиппера о том, что задание выполнено и место группы находится в широте 54°45’N и долготе 0°30’W. В 12 ч. 30 м. "Штральзунд” (из состава II разведывательной группы), при котором находилась также II флотилия миноносцев, заметил некоторое число неприятельских крейсеров, от которых он повернул на SW, чтобы войти в связь с линейными крейсерами. Английские крейсера скрылись из виду, так как погода была очень пасмурная. Зато вскоре после этого "Штральзунд" натолкнулся на шесть больших неприятельских кораблей, в которых были опознаны линейные корабли типа "Орион". Это была II британская эскадра линейных кораблей. "Штральзунд" установил за ней наблюдение и присылал дальнейшие донесения о курсе и скорости противника. Место этой группы в 13 ч. было в широте 54°20’N и долготе 2°00’0st. Это известие побудило наши линейные крейсера повернуть в NO-м направлении, так как при малой видимости они могли нечаянно столкнуться с линейными кораблями, значительно превосходившими их по боевой мощи. Взаимное расположение отдельных соединений в это время показано на схеме 1. Если наши линейные крейсера попали в клещи между неприятельской эскадрой линейных кораблей и уже обнаруженными или, во всяком случае, находившимися где-то поблизости с крейсерами, то помощь с нашей стороны опаздывала. Кроме того, не было больше никакой возможности еще засветло сблизиться с неприятельской эскадрой линейных кораблей, которая в 13 ч. находилась от нас уже в 130 милях. Из-за нашего преждевременного поворота на OSO мы упустили случай разбить неприятеля по частям, как это уже давно являлось основой нашего плана, правильность которого была бы этим доказана. Во всяком случае смелый план, суливший успех, при отсутствии последовательности в его выполнении не мог дать никакого результата, и единственной тому причиной являлись ограничения, с которыми должен был считаться командующий флотом.

Как мы теперь знаем из английских источников, истребители миноносцев, которые были обстреляны с "Гамбурга", шли примерно в 10 милях впереди II эскадры линейных кораблей, авангард которой между 6 и 7 часами вошел в соприкосновение с нашим авангардом; что же касается места, о котором в 13 ч. донес "Штральзунд", то оно в точности совпало с английскими данными, и главные силы обеих враждующих сторон в 7 ч. разделяло расстояние не более 50 миль. Весьма вероятно, что если бы мы продолжали идти первоначальным курсом, то встреча бы произошла.

В бою, который после этого разыгрался, преимущества были явно на нашей стороне. Англичане располагали II эскадрой, состоявшей из шести линейных кораблей, в непосредственной близости держалась I эскадра линейных крейсеров в составе четырех кораблей, и сюда же входили несколько легких крейсеров и III эскадра легких крейсеров, шедшая совместно со II эскадрой линейных кораблей.

Схема 1. Вероятное расположение германского и английского флотов в 13 час. 16 декабря 1914 г.

По данным, которые исходят от командующего английским флотом, он вышел с остальными кораблями из Скапа-Флоу лишь в полдень, после того, как получил в 9 ч. известие об обстреле побережья. Он ни в коем случае не мог успеть вовремя. Между тем прибытие III английской эскадры, уже в 10 ч. приблизившейся к тому месту, где обнаружили наши боевые силы, не могло бы изменить соотношение сил в пользу неприятеля.[* Сведения, которыми располагал Шеер относительно местонахождения III эскадры, были неверны. В действительности она находилась еще дальше и только утром 16-го вышла из Росайта.]

Англичан также постигло разочарование, выразившееся в том, что прибрежные города вновь были обстреляны нашими крейсерами, причем их не удалось перехватить, хотя необходимые для этого силы случайно находились в море и вступили даже в соприкосновение с нашими легкими крейсерами.[** Шееру не было известно, что англичане по перехваченным радиограммам знали о готовившейся германской операции и еще 14 декабря начали принимать контрмеры. Но в Адмиралтействе полагали, что германские линейные корабли, по всей вероятности, в море не выйдут, поэтому и было допущено опасное разделение сил, едва не повлекшее за собой разгром II эскадры линейных кораблей.] Это могло произойти по той причине, что, по описанию адмирала Джеллико, эскадры, находившиеся в море,' хотя и получили от него указания относительно способа действий, с помощью которого неприятеля могли бы отрезать, но в то же время они имели непосредственные распоряжения от английского Адмиралтейства, которые звучали иначе и были выполнены командующим II эскадрой сэром Георгом Уорендером.[* Распоряжения Адмиралтейства не сыграли в этом отношении никакой роли. Германские линейные крейсера прошли незамеченными благодаря повороту сперва N, а затем на N0; они возвратились круговым путем, в то время как англичане ждали их иа прямом пути в Германию.]

Заслуживают внимания погодные условия в этот день. В восточной части Северного моря, в районе, который пересекал наш флот, при легком восточном ветре не было никакой волны, и видимость была лучше. На меридиане 3°Ost произошел разрыв облачности. Под английским берегом дул штормовой NW и развилось волнение, затруднявшее обслуживание артиллерии даже на больших крейсерах. На обратном пути нашего флота наблюдалось необыкновенно большое число (свыше 70) плавающих мин. Очевидно, это были мины, сорванные с большого минного поля, которое стояло у входа в Канал. По счастливой случайности они не принесли никакого вреда накануне ночью, когда наши корабли пересекали тот же район и когда их нельзя было заметить. В 20 ч. 16 декабря II эскадра возвратилась в Эльбу, а прочие эскадры повернули по направлению к Ядэ.

Действия английского флота показывают, что наше нападение явилось для англичан полной неожиданностью, и они совершенно не считались с возможностью продвижения нашего флота вплоть до Доггер-банки. В противном случае, вместо одной лишь эскадры линейных кораблей, одной эскадры линейных крейсеров и легких сил, для предпринятого англичанами поиска были бы сосредоточены более крупные соединения. К тому же англичане ожидали с нашей стороны любого выступления крейсеров, но отнюдь не нападения нашего флота. О том, что кроме кораблей, появившихся у наших берегов, в море находилось еще несколько большее число кораблей, командующий английским флотом в 14 ч. узнал от Английского адмиралтейства.

Англичане получили эти сведения с помощью своих "directional stations", которыми они уже в это время пользовались, между тем как мы получили это оборудование значительно позднее. Это – радиотелеграфные станции, позволяющие определить направление на отправительную радиостанцию, которая передает перехваченную радиограмму; другими словами, это дает возможность запеленговать место корабля, передающего радиотелеграмму. Если пеленгование производится одновременно с нескольких далеко отстоящих одна от другой станций, то точка пересечения этих радиопеленгов дает точное место корабля, с которого передается радио. Значительное протяжение восточного английского побережья облегчало возможность выгодного расположения подобных радиопеленгаторных станций. Это давало англичанам значительное оперативное преимущество, так как благодаря радиопеленгованию они могли получать вполне надежные данные о присутствии противника, если он передавал какую бы то ни было радиограмму. При управлении большим флотом, отдельные соединения которого держатся в море раздельно и нуждаются во взаимной передаче сообщений, трудно добиться полного радиомолчания.

В конце декабря 1914 г. произошли перемены в составе командующих эскадрами. За время, прошедшее со дня объявления войны, III эскадра усилилась тремя кораблями, "Кениг", "Гроссер Курфюрст" и "Маркграф", закончившими пробные испытания. "Кронпринц" заканчивал испытания последним и 2 января 1915 г. вступил в состав эскадры как восьмой корабль. Мне передали командование этой эскадрой. Нелегко было расставаться со II эскадрой, которой я командовал почти полных два года. Однако личные чувства должны были отступить на второй план, и я должен был радоваться тому обстоятельству, что мне доверили командование нашей сильнейшей боевой эскадрой. Передача командования II эскадрой контр-адмиралу Функе состоялась 26 декабря, после чего я направился в Вильгельмсгафен,' чтобы перейти на флагманский корабль "Принц-регент Луитпольд".

В последующий период главное мое внимание было обращено на изучение особенностей нового типа кораблей и состояние боевой готовности отдельных единиц, а также на ознакомление с личными качествами офицерского состава. Конечно, по условиям военного времени это ознакомление не могло быть таким же глубоким, как в период длительной подготовки в мирное время. Прежде всего мне предстояло так натренировать эскадру, чтобы можно было управлять ею с полной уверенностью. Для этого я запросил у командующего флотом разрешение перейти на время подготовки в Балтийское море, что и осуществилось в конце января. Это практическое обучение было потому необходимо, что четыре корабля типа "Кениг" со времени своего вступления в строй еще не упражнялись в торпедной стрельбе. Линейный корабль "Кайзер" также не проходил учебной стрельбы только что принятыми новыми торпедами.

С военной точки зрения практические торпедные стрельбы, имеющие целью обучение и усовершенствование офицеров, старшин торпедных аппаратов и прочего персонала, крайне необходимы для надежного обеспечения решительного успеха, который может быть достигнут с помощью торпедного оружия. В особенности предстояло обучать стрельбе на дальних дистанциях и под углом, и в этом отношении при проведении практических занятий к офицерам предъявлялись повышенные требования. Практические стрельбы совершенно необходимы также и с технической точки зрения. Многие корабли получили новейшие усовершенствованные торпеды лишь во время войны, но личный состав их до сих пор не имел возможности стрелять этими торпедами и ознакомиться со сложным обращением с ними. Из опыта известно, что каждая торпеда, которая не выпускалась из аппарата более пяти месяцев, требовала пробного выстрела, чтобы в решительный момент можно быть уверенным в ее действии.

"Блюхер" в сопровождении эскадренных миноносцев выходит в море.

Внутренние бухты Северного моря, поскольку в них держались неприятельские подводные лодки, не являлись подходящим местом для практических артиллерийских стрельб. Лодки не могли бы найти более удобного случая для выстрела торпедой. В устьях рек хотя и можно вести текущие занятия с комендорами, но для практических боевых стрельб на дальних дистанциях там не было никакого простора.

Прежде чем посылать III эскадру в назначенный ей поход в Балтийское море, я решил выполнить в Северном море еще одну операцию, которая со дня на день откладывалась из-за дурной погоды. В январе 1915 г. стояла крайне неблагоприятная погода, и сильные штормы следовали один за другим с короткими промежутками. Когда при обследовании выходного курса минопрорывателями были обнаружены многочисленные новые минные поля как на севере, у банки Амрум, так и на западе у Боркума, а также в проходе между заграждением у Нордерней и поставленным нами оборонительным заграждением,- от намеченного плана операции флота пришлось отказаться. Сперва надо было вытралить эти минные поля; но из-за плохой погоды дело подвигалось вперед не слишком быстро. Взамен операции флота два легких крейсера выполнили заградительную операцию, поставив минное заграждение в 50 милях от английского берега, поблизости от устья Хембера, на вероятном пути приближения противника.

В середине месяца флот перевели в состояние усиленной готовности ввиду возникшего предположения о намеченном англичанами за блокировании устьев наших рек. Мысль эта сама по себе казалась весьма вероятной, и для осуществления подобной операции наиболее благоприятным периодом являлись именно темные зимние месяцы. Особенно узким и неглубоким был фарватер для больших кораблей в заливе Ядэ, и если бы сюда удачно направили хотя бы небольшое число пароходов, то для выхода больших кораблей создавались большые затруднения. Попытка предотвратить подобное нападение с помощью береговых батарей была бы безуспешной, так как на острове Вангероог еще не было никакого вооружения. Не следовало, конечно, преуменьшать значения трудностей, которые стоило преодолеть при осуществлении подобной операции.

"Блюхер" следует в кильватере у "Мольтке". 14 декабря 1914 г.

Английский флот должен был принять непосредственное участие в конвоировании до устья наших рек, и это была главная причина, которая могла бы значительно повредить нам при ведении подводной и минной войны.

После того, как 19 января в первой половине дня с одного из наших гидропланов заметили шедшие на Ost многочисленные английские суда и среди них много линейных крейсеров и до сотни пароходов, с нашей стороны определенно решили, что это и есть осуществление подобного плана. Возможно, на гидроплане ошиблись при определении числа и типа судов, хотя подтверждение этого донесения поступило также и со стороны шедших с моря двух подводных лодок. Однако миноносцы, высланные для наблюдения и для ночных атак, ничего не обнаружили, так что, по всей вероятности, неприятельский флот уже повернул обратно. Мы не могли разгадать цель, которую преследовали англичане при этом появлении, но во всяком случае отпала грозившая нам опасность заблокирования.[* В действительности это была очередная разведка, производившаяся Гарвичским отрядом, но прикрывавшаяся линейными крейсерами Битти.]

Корабли Первой разведывательной группы в море.

Броненосный крейсер "Блюхер”. Германия. 1908.

21 января III эскадра направлялась на Эльбу. Во время перехода свирепствовала сильная метель, затруднившая опознание устья Эльбы. Обнаруженное лотом быстрое уменьшение глубин вынудило нас стать на якорь. На следующее утро установилась тихая и ясная погода, так что переход по каналу кайзера Вильгельма был совершен без всяких происшествий. Путь, длиною в 100 км, от входного шлюза у Брунсбюттеля до входа в Кильскую гавань через выходной шлюз у Хольтенау потребовал всего лишь 10 часов.

Пока III эскадра занималась в Балтийском море практическими упражнениями, в Северном море впервые произошло классическое эскадренное сражение (схема 2).

23 января после долгого промежутка времени, казалось, установилась наконец благоприятная погода и командующий боевыми разведывательными силами получил задание с крейсерами I и II разведывательных групп и II флотилией миноносцев произвести разведку в районе Доггер-банки и в случае обнаружения там неприятельских легких сил уничтожить их. Выход должен был произойти вечером, а возвращение ожидалось на следующий вечер, также в темноте. Скорость хода была рассчитана так, чтобы с рассветом 24-го крейсера могли подойти к SO-й границе банки. Входить в пределы банки еще в темноте являлось нежелательным, так как могло случиться, что неприятельским боевым силам, находившимся в районе между крейсерами и Гельголандом, удалось бы остаться незамеченными. На пути к банке надлежало по возможности воздерживаться от осмотра торговых и рыболовных судов, чтобы не оставлять для этого позади ни одного миноносца; на обратном же пути все встреченные рыболовные суда следовало осматривать и в надлежащих случаях приводить в порт.

В крейсерских группах недоставало линейного крейсера "Фон дер Танн", находившегося в длительном ремонте на заводе, и по той же причине – легкого крейсера "Страсбург". Таким образом, в состав отряда входили: линейные крейсера "Зейдлиц" (флагманский корабль вице-адмирала Ф. Хиппера), "Дерфлингер", "Мольтке" и "Блюхер", легкие крейсера ’Трауденц", "Штральзунд", "Кольберг" и " Росток”, 15 миноносцев (II флотилии) и 2-я и 18-я полуфлотилии. В сторожевом охранении впереди шли ’Трауденц" и "Штральзунд”, справа – "Росток" и слева – "Кольберг". При каждом легком крейсере состояла одна полуфлотилия.

Схема 2. Движение эскадр в бою у Доггер-банки 24 января 1915 г.

В 8 ч. 15 м. 24 января "Кольберг" встретился с английскими легким крейсером и истребителем. В ответ на сделанный неприятелем опознавательный сигнал "Кольберг" открыл прожектор и вскоре после этого огонь, на который через несколько минут последовал ответ. "Кольберг" получил при этом два попадания, причем два человека были убиты. Одновременно с "Кольберга" в WSW-м направлении заметили сильные клубы дыма, а со "Штральзунда" донесли о многочисленных дымах в NNW-м направлении (схема 3). Отсюда следовало, что на Доггер-банке находились многочисленные боевые силы.

После того, как Хиппер принял "Кольберг" под свою защиту, он собрал всю группу на курсе SO, так как было еще недостаточно светло для того, чтобы установить тип и число неприятельских кораблей. При выполнении этого маневра в районе к N от наших броненосных крейсеров, примерно на параллельном курсе, но вне дальности выстрела мы заметили четыре крейсера типа "городов", три крейсера типа "Аретьюса" и большое число истребителей; с "Блюхера" их насчитали свыше двадцати. За этими боевыми силами виднелись еще другие дымы, и "Штральзунд" донес, что в NNW-м направлении видны по меньшей мере восемь больших кораблей (схема 4).

Схема 3. Расположение германских кораблей в 8 ч. 20 м. 24 января 1915 г.

Хиппер должен был сделать заключение о том, что позади этих легких боевых сил находились еще и более мощные корабли, и так как он не мог рассчитывать на скорую поддержку со стороны собственных главных сил, то он решил с большой скоростью продолжать путь на SO . Миноносцы были высланы вперед. "Блюхер" как концевой корабль получил разрешение открыть огонь по своему усмотрению, так как из числа находившихся к N истребителей миноносцев некоторые стали заметно приближаться, в то время как шедшие с ними легкие крейсера держались далее к N.

Тем временем в 9 ч. 35 м. справа за кормой в направлении от W до WNW в пределах видимости показалось пять больших дымов, и вскоре после этого опознали I английскую эскадру линейных крейсеров. Они шли большим ходом и открыли огонь с расстояния около 20 км (108 каб.); и первое время огонь не достигал наших крейсеров.

Первые сведения о столкновении крейсеров с неприятелем командование флота получило в Вильгельмсгафене в 8 ч. 50 м., причем "Зейдлиц" показывал свое место в 8 ч. 45 м. в широте 54°53’N и долготе 3°30’0st, курс SO, скорость 20 узлов и далее сообщил, что обнаружено восемь больших кораблей, один легкий крейсер и двенадцать истребителей. После этого командование флота приказало всем кораблям и флотилиям миноносцев быть в усиленной готовности и сосредоточиться на рейде Шиллинг. Поскольку путь на Ost, в Германскую бухту, был для наших крейсеров открыт, а неприятельские боевые силы, поддерживавшие с ними соприкосновение, держались у них за кормой, было сочтено, что нашим кораблям опасность пока не грозила. К 10 ч. 30 м. эскадры линейных кораблей сосредоточились на рейде Шиллинг и в 11 ч. 10 м. вышли в море после того, как адмирал Хиппер сообщил в 11 ч. по радио, что он нуждается в немедленной поддержке. Крейсера находились в это время в широте 54°30’N и долготе 4°35’Ost.

Схема 4. Расположение эскадр в 9 ч. 00 м.

Вступать в бой линейным кораблям не пришлось, и по ходу сражения к тому времени, когда они могли бы принять в нем участие, надобность в этом уже миновала.

Тем временем у крейсеров сложилась следующая обстановка. В 10 ч. наши линейные крейсера легли на курс SO, перестроившись в строй пеленга на S[* Здесь S – направление на головной корабль. Англичане в этом случае сказали бы "в строю пеленга N", где N – направление от головного корабля на концевой.] так, что все корабли смогли открыть правым бортом огонь по приближавшимся с кормы английским линейным крейсерам.[** Первым в 10 ч. 11 м. открыл огонь "Дерфлингер", последним в 10 ч. 20 м.- "Блюхер".] Наши легкие крейсера и обе флотилии держались впереди наших линейных крейсеров, несколько выдвинувшись к их правому борту (схема 5). Неприятельские крейсера быстро сближались и должны были развивать по меньшей мере 26 узлов хода.[*** Английский адмирал Битти в своем донесении о бое заявил, будто его корабли развили скорость в 28,5 узла.]

Дул ONO-й ветер, и наша I разведывательная группа занимала наветренное, т. е. неблагоприятное положение.[**** Дым временами мешал как немцам, так и англичанам.] Однако ничего не оставалось делать, как придерживаться во время боя курса SO, который вел в Германскую бухту. Вероятность получить с этой стороны поддержку в лице наших линейных кораблей с каждой минутой возрастала, и чем ближе к Германской бухте удавалось завлечь неприятеля, тем больше было надежды атаковать его миноносцами с наступлением ночи. Всякий иной курс, проложенный ближе к S или еще далее к W, не повлек бы за собой существенного улучшения в отношении дымовой помехи, но прежде, всего позволил бы неприятельским линейным крейсерам выйти нам в голову. Наоборот, курс NO, проложенный с расчетом идти против ветра, привел бы наши корабли прямо навстречу неприятельским истребителям миноносцев, причем им представилась бы возможность провести атаку.

Линейный крейсер "Зейдлищ'. Башенная установка левого борта для двух 280-мм орудий.

Вскоре после 10 ч. наши линейные крейсера открыли огонь с расстояния 97 каб. Противник начал пристрелку уже с расстояния 108-97 каб. и делал после этого повороты, чтобы уклониться от нашего огня. Подобным же образом и наши линейные крейсера меняли курсы в пределах от OSO через SO до S каждый раз после того, как неприятелю удавалось пристреляться. Дальность огня для нашего головного корабля "Зейдлиц" менялась в пределах от 97 до 78 каб. Противник разделился на две группы: головная состояла из трех кораблей, а за нею шла группа из двух кораблей.[* По английским данным, "Лайон", "Тайгер", "Принсес Роял", "Нью Зиленд", "Индомитэбл" (последние два крейсера отстали во время погони и не сразу могли открыть огонь).] Они старались держаться на дистанции дальнего огня. В 10 ч. 43 м. на "Зейдлице" попаданием крупного снаряда были выведены из действия обе кормовые башни. В них в результате возгорания зарядов вспыхнул сильный пожар. Команда башен погибла, сами же башни уцелели, но их нельзя было больше использовать. Кормовые погреба из-за пожара пришлось затопить. Для тушения пожара потребовалось много времени.

Схема 6. Расположение эскадр в 11 ч. 55 м.

Тем временем легкие крейсера и истребители подходили отдельными соединениями с левого борта, так что концевые корабли временами могли открывать по ним огонь. При этом тяжелый снаряд с концевого "Блюхера"попал в эскадренный миноносец ("Метеор".- Ред.). В 11 ч. 30 м. неприятель, казалось, пошел на сближение. В это же время с "Блюхера" сообщили об аварии в машине. Он медленно садился кормой. Командующий миноносцами получил приказ: "Флотилиям приготовиться к атаке". В 11 ч. 55 м. неприятельский головной корабль с сильным креном отвернул и вышел из строя.[** Неприятельский головной корабль повернул влево, а не вправо, как показано на схеме 6.]

Следующий за ним корабль занял место головного, чтобы продолжать бой на параллельных курсах. Остальные неприятельские линейные крейсера последовали за ним, не соблюдая правильного расстояния между мателотами. В 12 ч. наши крейсера повернули на несколько румбов в сторону неприятеля и миноносцы были посланы в атаку. Вскоре после этого неприятельские линейные крейсера повернули на N, чтобы уклониться от миноносцев и направиться к оставшемуся позади "Блюхеру". После этого маневра миноносцы отозвали (схема 7.).

Наши крейсера выстроились в кильватерную колонну и легли на курс S с намерением кружить вокруг неприятеля и оказать этим возможную поддержку "Блюхеру". Но ввиду того, что на "Зейдлице" обе башни и вместе с ними и 50% боевого запаса окончательно вышли из действия и крейсер принял в корму много воды, которая при затоплении погребов проникла и в другие отделения, адмирал Хиппер решил использовать увеличение расстояния, вызванное маневром неприятеля, с тем чтобы вновь лечь на SO и прекратить бой. В 13 ч. 45 м. неприятель скрылся из виду; "Зейдлиц" находился в это время в 25 милях севернее устья Эмса.

Схема 7. Расположение эскадр в 12 ч. 00 м. 24 января 1915 г.

Линейные корабли, вышедшие из Ядэ, в 15 ч. 30 м. встретились с возвращавшимися' крейсерами и повернули с ними обратно к устьям рек.

Кроме крена и взрыва на флагманском корабле, наблюдались еще многочисленные попадания в корабли противника и сильный пожар на втором корабле. Многие офицеры склонны были утверждать, что ими наблюдалось потопление большого неприятельского крейсера, так что отсюда возникло мнение о гибели линейного крейсера "Тайгер". Позднее по этому поводу англичанами были опубликованы противоречивые сведения, создавшие впечатление, что англичане хотели это обстоятельство скрыть. С воздушного корабля L-5, который прилетел к месту боя, также было видно возвращение оттуда лишь четырех больших кораблей. С миноносца М-5, который после отмененной минной атаки оказался зажатым между обеими сражающимися колоннами, были выпущены с расстояния в 38 каб. две торпеды, и в добавление к этому наблюдался выход из строя линейного крейсера. Английские крейсера очень скоро после выхода из строя их флагманского корабля также прекратили бой, хотя за вычетом оставшегося "Блюхера" число наших крейсеров сократилось до трех. Причина этого неясна и, быть может, заключается в том, что в результате артиллерийского огня наших кораблей англичане чувствовали себя уже слишком ослабленными.[* За исключением тяжело поврежденного "Лайона” у англичан оказались незначительные повреждения лишь на "Тайгере”. Погоня была прекращена в результате неправильно понятого сигнала Битти и отсутствия инициативы у 2-го флагмана.]

Мы со своей стороны потеряли крейсер "Блюхер". Очень скоро после происшедшей на нем аварии в машине попадание снаряда вызвало сильный взрыв и пожар в средней части корабля; повидимому, это произошло в большом боевом погребе, который располагался на "Блюхере" посередине корабля. До самого конца можно было видеть, что он поддерживал огонь из всех орудий в обоих направлениях как по линейным крейсерам, так и по многочисленным неприятельским легким крейсерам и миноносцам, для которых этот поврежденный корабль представлял благодатную мишень вплоть до 13 ч. 07 м., то есть до момента,когда он перевернулся. Английские истребители миноносцев и находившиеся поблизости корабли подобрали остатки экипажа. Из числа остальных кораблей незначительные повреждения получили лишь "Дерфлингер" и "Кольберг". На "Зейдлице" было еще одно попадание крупного снаряда, на этот раз в броневой пояс, который он не пробил, но при этом несколько вдавил броневую плиту внутрь, что вызвало течь; но первое попадание произвело очень сильное воздействие. Снаряд проник сзади, через верхнюю палубу, пробил барбетную броню кормовой башни и затем разорвался. Кормовые помещения, каюты и кают-компания, расположенные поблизости от места разрыва, были совершенно разрушены. В перегрузочном отделении башни загорелась часть поднятых зарядов. Вспыхнувшее пламя устремилось наверх в броневую башню и вниз в боевой погреб; откуда через закрытую дверь, которая вела в соседний погреб, (и через которую команда боевого погреба пыталась спастись), огонь проник в соседний артиллерийский погреб, расположенный перед верхней башней. Пламя проникло через этот погреб в верхнюю часть второй башни, так что весь обслуживающий персонал башен был мгновенно уничтожен и над обеими башнями поднялись высокие столбы пламени.

Вплоть до 12 часов флотилиям миноносцев не представлялось никакой надежды на производство успешной атаки. Так как дистанция, на которой велся бой, была слишком велика. Миноносцам предстояло бы пройти в сторону неприятеля около 54 каб., прежде чем им удалось бы выпустить торпеды. Когда после этого расстояние сократилось и обстоятельство это использовали для атаки, то неприятель отвернул и прекратил бой. В это время командующий английскими линейными крейсерами адмирал Битти ими уже не управлял. Как об этом впоследствии стало известно, он отстал с "Лайоном" и перешел затем на миноносец, чтобы догнать свои корабли, и встретил их уже на обратном пути.[* Адмирал Битти пишет об этом в своем донесении следующее: "Я полным ходом шел на истребителе "Этэк" за эскадрой и встретил ее в полдень, когда она возвращалась курсом NNW. Я перешел на борт "Принсес Роял” и поднял там флаг в 12 ч. 20 м. Капитан Блок сообщил мне здесь обо всем, что произошло после выхода из строя "Лайона", а именно о потоплении "Блюхера" и о том, что неприятельские линейные крейсера продолжали "свой путь на Ost в сильно поврежденном состоянии". Причины, поясняющие столь странное поведение, выразившееся в том, что Блок не преследовал после этого поврежденные германские крейсера, он в своем донесении также не приводит. (Последнее замечание Шеера было бы справедливо, если бы оно относилось к действиям контр- адмирала Мура. Что касается Битти, то он перешел на "Принсес Роял" в 13 ч. 20 м. по германскому времени, когда расстояние до крейсеров Хиппера достигало уже 20 миль и попытка догнать их была безнадежна.]

Место, в котором погиб "Блюхер", находится в широте 54°25’N и долготе 5°25’Ost. Адмирал Хиппер в своем донесении сообщил, что, решая прекратить бой, он руководствовался тем соображением, что ничем больше не мог помочь сильно пострадавшему "Блюхеру"; при превосходстве же в силах противника попытка оказать поддержку привела бы, вероятно, к новым тяжелым потерям. Бой продолжался уже свыше трех часов, и на "Зейдлице" оставалось всего лишь 200 снарядов крупного калибра. Руководство боем и представленные тактические соображения, а также принятое тяжелое решение о предоставлении поврежденного "Блюхера" собственной участи со стороны командования флота были признаны совершенно неопровержимыми и при данных условиях вполне правильными.

Если бы три оставшихся у нас линейных крейсера пошли на полный риск, повернули и приблизились к выведенному из строя "Блюхеру", то в тактическом отношении они оказались бы в самом невыгодном положении, какое только можно себе представить, потому что их собственные миноносцы остались бы при этом у них позади, в то время как неприятельские легкие крейсера и истребители миноносцев, державшиеся впереди противника, могли быть непосредственно посланы в атаку. Успех поэтому был более чем сомнителен, тяжелые и вместе с тем напрасные потери являлись вероятными, а спасти "Блюхер" все равно не смогли бы.

Броненосный крейсер "Блюхер". Повреждения палубы после боя у Хартлепула 14 декабря 1914 г.

Поведение противника свидетельствовало об общеизвестном стремлении вести бой на основе использования преимущества в большой дальности действия крупнокалиберной артиллерии с тем, чтобы парализовать среднюю артиллерию наших кораблей (15-см) и во всяком случае держаться вне дальности действия нашего торпедного оружия. Ему нетрудно было бы сблизиться, что он доказал, быстро догнав наши крейсера. Превосходство в скорости хода позволяло англичанам избирать расстояние для боя по своему усмотрению. Несмотря на значительное преобладание в силе артиллерии и на более благоприятное положение боевой линии у англичан, успех их артиллерии никак нельзя считать очень большим, если принять во внимание, что три их корабля имели каждый по восемь 34-см, а остальные два по восемь – 30,5-см орудий. С нашей стороны им противостояли два корабля, каждый с десятью – 28-см, "Блюхер" с двенадцатью – 21-см и "Дерфлингер" с восемью – 30,5-см орудиями.

При слабости бронирования "Блюхера", на котором, как концевом корабле нашей линии, преимущественно и сосредоточился огонь неприятеля,- не приходилось сомневаться в том, что его уничтожат артиллерийским огнем.[* "Блюхер" проявил исключительную живучесть. Очевидно, Шееру еще не было известно, что крейсер погиб только после того, как в него попало от 70 до 100 тяжелых снарядов и 7 торпед.]

Произошли также крупные потери в людях и на "Зейдлице", вызванные проникновением огня в боевые погреба двух башен; отсюда на будущее время мы выработали новые правила относительно порядка подачи зарядов, что принесло нам пользу в следующем бою.

Неожиданное появление утром 24 января эскадр линейных крейсеров с несколькими группами легких крейсеров и с многочисленными миноносцами позволяет заключить, что столкновение произошло вовсе не случайно, а наоборот, англичанам неведомыми путями стало известно о наших намерениях.[** Англичане по расшифрованным радио в точности знали о времени и цели похода германских крейсеров.] При этом командующий нашими крейсерами имел все основания предполагать, что помимо обнаруженных английских кораблей поблизости могли находиться и иные неприятельские силы. Существовала ли какая-либо причина подобного сосредоточения боевых сил, об этом, конечно, ничего нельзя сказать с уверенностью. Возможно, что она находилась в связи с выступлением англичан 19 января или же с подготовкой новой операции, которая стала теперь невозможной из-за выхода из строя "Лайона."

Как нам известно из английских извещений, "Лайон" не мог собственными силами дойти до гавани, и так как все его машины вышли из строя, то днем "Индомитэбл"взял его на буксир и довел до Ферт-оф- Форта. На вопрос о том, могли ли состоявшие при наших крейсерах флотилии поддерживать соприкосновение с противником (после того, как он после полудня повернул обратно), чтобы атаковать его в течение ночи,- надо дать отрицательный ответ, так как для этого у них не хватило бы топлива. Для флотилий .сосредоточенных в Ядэ, в момент получения известия о происшедшем столкновении расстояние, которое следовало пройти, чтобы настичь противника, было слишком велико для того, чтобы у них оставалась еще надежда произвести успешную ночную атаку.

Этот первый серьезный бой больших кораблей, который пришлось вести флоту, показал, что боевая подготовка кораблей в отношении обучения личного состава была на высоте; управление кораблями велось точно и уверенно, обслуживание всех видов вооружения, сигнальная служба, передача в бою приказаний с корабля на корабль, а также обслуживание трюмной системы выполнялись отлично. В особенности следует упомянуть о "Зейдлице", который спокойно продолжал вести за собой все соединение, несмотря на свирепствовавший на нем пожар.

Схема движения эскадр в бою у Доггер-банки 24 января 1915 г. Стрелками отменены попадания в корабли с обеих сторон.

Бой крейсеров у Доггер-банки

(по английским источникам)[* 1) Filson Young. With the Battle cruisers, Издание Cassel and Co. 1921. 2) Admiral Viscount Jellicoe. The Grand Fleet. Издание 1914-16. 3) Донесение вице-адмирала Битти о бое на Доггер-банке. Cassel and Co. 1919.].

Появление германских разведывательных сил 24 января 1915 года у Доггер-банки не было неожиданностью для английского Адмиралтейства. Уже с начала мировой войны в Адмиралтействе велось совершенствование осведомительной службы, находившейся в руках контр-адмирала Оливера[** Оливер был начальником Морского Генерального Штаба, во главе же его осведомительного отдела (Intelligence Division) стоял Реджинальд Холл (R. Hall).], и к концу 1914 г. оказалось возможным не держать флот постоянно в море, а высылать его в определенный район для встречи с неприятелем, руководствуясь заранее полученными сведениями.

23 января Адмиралтейство послало следующую телеграмму командующему Гранд-Флитом, командующему эскадрой линейных крейсеров, командующему Гарвичскими морскими силами и командующему III эскадрой линейных кораблей: "4 германских линейных крейсера, 6 легких крейсеров и 22 эскадренных миноносца произведут сегодня вечером разведку на Доггер-банке; возвращение .их вероятно завтра вечером. Всем наличным линейным крейсерам, легким крейсерам и миноносцам надлежит следовать из Розайта к рандеву в шир. 55° 13’ N и долг. 3° 12’ Ost, с расчетом прибыть в указанную точку в 7 часов. Командующему Гарвичскими морскими силами со всеми наличными эскадренными миноносцами и легкими крейсерами следовать для встречи с эскадрой линейных крейсеров в 7 часов в указанном месте. Если неприятель будет обнаружен Гарвичскими морскими силами при пересечении курса его наступления – его надлежит атаковать. Радио пользоваться лишь в случаях исключительной необходимости".

На основании этой телеграммы было произведено сосредоточение флота. В 18 часов 23 января снялись с якоря из залива Ферт-оф-Форт линейные крейсера и I эскадра легких крейсеров, а в 18 ч. 30 м.- III эскадра линейных кораблей (из кораблей типа "King Edward VII") и III эскадра крейсеров (брон. крейсера типа "Antrim"), которые должны были расположиться значительно севернее указанного рандеву, чтобы не допустить прорыва неприятеля на N. К этой же точке направился весь Гранд-Флит, во главе с адмиралом Джеллико, который снялся с якоря из Скапа Флоу в тот же вечер. Вся операция была поручена командующему эскадрой линейных крейсеров вице-адмиралу Битти.

Линейный крейсер "Лайон''- флагманский корабль адмирала Д. Битти.

К7 [* Различие во времени между Лондоном и Берлином составляет 1 час.] часам утра к назначенному рандеву подошли линейные крейсера "Lion" (флаг вице-адмирала Битти), "Tiger", "Princess Royal", "New Zealand" (флаг контр-адмирала Мура) и "Indomitable"; легкие крейсера "Southampton" (брейд-вымпел коммандора Гуденефа), "Birmingham”, "Lowestoft" и "Nottingham" и Гарвичские морские силы под начальством коммандора Тирвита; последние состояли из следующих судов: легкий крейсер "Arethusa" (брейд-вымпел коммандора Тирвита) с флотилией быстроходных эскадренных миноносцев типа "М", во главе с дивизионным эскадренным миноносцем "Meteor”, легкий крейсер "Undaunted" с одной флотилией эскадренных миноносцев и легкий крейсер "Aurora” с одной флотилией эскадренных миноносцев.

В 7 часов было еще совсем темно, дул легкий NNO, и на море была небольшая зыбь. После встречи отдельные отряды шли в следующем порядке: впереди Гарвичские морские силы, за ними – линейные крейсера, на левом траверзе которых держались легкие крейсера I эскадры.

После рассвета в 7 ч. 20 м. стали видны на SSO вспышки орудийных выстрелов, и тогда же получено донесение легкого крейсера "Aurora", что он ведет бой с большими германскими силами.

Линейные крейсера немедленно изменили курс на SSO и увеличили ход до 22 узлов, а легкие крейсера были посланы на SSO, чтобы войти в соприкосновение с неприятелем и определить его состав.

Вскоре легкие крейсера донесли, что неприятельские силы состоят из 3 линейных крейсеров, броненосного крейсера "Blucher", 6 легких крейсеров и большого числа миноносцев и что этот отряд следует курсом NW.

В 7 ч. 30 м. неприятель был виден слева по носу, в расстоянии 14 миль, идущим курсом, близким к SO. Теперь главной задачей адмирала Битти являлось занять к началу боя положение возможно более к югу относительно противника, чтобы отрезать его от германских баз и быть у него под ветром, для удобства артиллерийской стрельбы; поэтому английские линейные крейсера не сразу последовали движению германского отряда, а продолжали идти южными курсами. Получив исчерпывающее донесение о составе, курсе и скорости неприятельской эскадры, английские линейные крейсера в 7 ч. 45 м. легли на курс SSO, параллельный неприятельскому, и начали постепенно увеличивать ход, достигнув к 9 часам 28,5-29 узлов.

В 8 ч. 35 м. было послано подробное донесение командующему Гранд Флитом, после чего адмирал Джеллико, увеличил ход до 19 узлов и пошел на соединение с III эскадрой линейных кораблей и III эскадрой крейсеров, находившихся южнее Гранд-Флита. Они были посланы полным ходом к Гельголанду для оказания немедленной поддержки адмиралу Битти. Туда же направили II эскадру легких крейсеров.

Отряд Битти шел полным ходом, постепенно сближаясь с неприятелем, причем более старые линейные крейсера "New Zealand" и "Indomitable" понемногу отставали и растягивали строй.

В 8 ч. 12 м. германские линейные крейсера описали небольшую дугу к N, но потом снова легли на прежний курс; это движение помогло английскому отряду занять удачное южное положение.

В 8 ч. 43 м. неприятель был виден с мостиков линейных крейсеров в виде отдельных столбов черного дыма, ясно вырисовывавшихся в восточной части горизонта; германские линейные крейсера шли в одной кильватерной колонне, имея впереди себя легкие крейсера, а на правом траверзе – миноносцы.

В 8 ч. 52 м., когда расстояние до концевого германского корабля было 100 каб., английские линейные крейсера перестроились в строй пеленга, чтобы иметь возможность стрелять всеми орудиями. Приблизительно в это время неприятель произвел свой первый залп для проверки расстояния, после чего последовал проверочный залп с "Lion". Оба залпа легли с большими недолетами. В течение ближайшего промежутка времени линейный крейсер "Lion" произвел еще несколько проверочных залпов, а в 9 ч. 5 м. открыл огонь по концевому германскому кораблю, броненосному крейсеру "Blucher", и в это время был сделан сигнал об открытии огня. В 9 ч. 9 м. мы достигли первого попадания. Германские суда начали стрельбу в 9 ч. 14 м. В 9 ч. 20 м. дистанция уменьшилась до 90 каб. и "Tiger" открыл огонь по концевому неприятельскому судну, a "Lion" перенес свой огонь на третий линейный крейсер неприятельской линии – "Derfflinger”, который вскоре получил несколько попаданий. Когда дистанция уменьшилась до 87 каб., в бой вступил линейный крейсер "Princess Royal", взяв своею целью также "Blucher".

Главнокомандующий Гранд Флитом адмирал Д. Джеллико.

В это время адмирал Битти сделал сигнал "взять под обстрел соответствующие суда неприятельской колонны". Согласно этому сигналу, "Lion" перенес огонь на головной неприятельский крейсер "Seydlitz", "Tiger” должен был взять своею целью второй крейсер "Moltke", "Princess Royal" – "Derfflinger" и "New Zealand" – немного отставший от своих передних мателотов "Blucher".

Английские легкие крейсера отряда коммандора Тирвита и эскадренные миноносцы перешли на левый крамбол линейных крейсеров, чтобы своим дымом не мешать стрельбе; когда же неприятельские миноносцы сделали попытку атаки, эскадренные миноносцы типа "М" во главе с эскадренным миноносцем "Meteor" выдвинулись вперед и заняли место во главе английских сил.

Германские крейсера сосредоточили огонь главным образом по флагманскому английскому крейсеру, и в 9 ч. 45 м. 11-дюймовый снаряд попал в шахту четвертого погреба "Lion", но, к счастью, не взорвался. Английские линейные крейсера продолжали стрельбу по указанным выше кораблям, только "Tiger" перенес свой огонь на "Blucher", так как дым мешал ему обстреливать "Moltke".

Адмирал Дэвид Битти на мостике своего флагманского корабля.

На "Seydlitz" и "Derfflinger" были замечены пожары, а броненосный крейсер "Blucher", по видимому, имел уже значительные повреждения.

В 9 ч. 53 м. флагман поднял сигнал об уменьшении хода до 24 узлов, чтобы выравнять растянувшийся строй. В 10 ч. неприятельские миноносцы выпустили дымовую завесу и под прикрытием ее германские линейные крейсера изменили курс на N, причем концевые крейсера вышли влево от головного, чем значительно увеличили дистанцию. Это обстоятельство, вместе с уменьшением хода английскими крейсерами, повело к быстрому увеличению расстояния, так что оба противника вышли за предел дальности своих орудий; поэтому адмиралу Битти пришлось снова дать самый полный ход и позднее, в 10 ч. 28 м., перестроить свой отряд в строй пеленга на NNW с сохранением прежнего курса.

В 10 ч. 05 м. германские миноносцы пошли в атаку, но их отбили линейные крейсера "Lion" и "Tiger"; английским миноносцам было приказано атаковать и отразить неприятельские.

Наши легкие крейсера все время занимали чрезвычайно удачное положение на левой раковине неприятеля.

В 10 ч. 48 м. в "Lion" попали, повидимому, сразу два снаряда, взрывом которых вдавило броневую плиту близ ватерлинии и повредило питательную цистерну левого холодильника, из-за чего пришлось застопорить левую машину. По нему стреляли "Seydlitz" и "Moltke", и в следующий промежуток времени он получил целый ряд попаданий. В 10 ч. 35 м. – попадание; в 10 ч. 41 м. – попадание и пожар в погребе I башни, вскоре потушенный; в 10 ч. 42 м. – двойное попадание; в 10 ч. 52 м. – двойное попадание. С 10 ч. 40 м. его ход не превышал 20 узлов.

Адмиральский салон на "Лайоне" после боя у Доггер-Банки.

В 10 ч. 35 м. и в 10 ч. 45 м. английские линейные крейсера меняли свой курс на 1 румб влево, чтобы еще более сблизиться с неприятелем.

В 10 ч. 47 м. флагман поднял сигнал : "сблизиться с неприятелем как можно скорее, имея в действии все оружие".

В 10 ч. 48 м. "Blucher", сильно поврежденный, вышел из строя влево и с сильным креном и пожаром направился на север. Линейный крейсер "Indomitable" отделился, чтобы воспрепятствовать прорыву "Blucher" на N.

В 10 ч. 52 м. на "Lion" застопорилась левая машина, он склонился на 10° влево. На нем были выведены из действия динамо-машины и радиостанция, а в 10 ч. 54 м. у него справа по носу показалась подводная лодка, перископ которой заметил лично адмирал Битти. Поэтому был поднят флажный сигнал о повороте всем вдруг на 8 румбов влево для избежания атаки.

В 11 ч. 3 м. стало ясно, что неисправность машины не поддается быстрому ремонту, и "Lion" оказался не в состоянии оставаться в строю и продолжать бой. Поэтому адмирал Битти вывел его из строя, пропустил мимо себя весь отряд и направился на NW. Перед выходом из боя он сделал остающимся судам следующие флажные сигналы (радиостанция вышла из строя): "атаковать хвост неприятельской колонны" и "сблизиться с неприятелем". Кроме того, он назначил курс новый NО, исправляя поворот на 90° влево, отдалявший английские крейсера от германских.

Командование перешло к младшему флагману контр-адмиралу Муру, и отряд следовал движению головного корабля, линейного крейсера "Tiger". Дальнейшие действия наших линейных крейсеров не вполне понятны с тактической стороны; объяснения им не дается и в официальном рапорте адмирала Битти. "Tiger" продолжал некоторое время идти курсом, на который легли во избежание атаки подводной лодки. Он не исполнил сигналы адмирала Битти о повороте на NО и о сближении и преследовании неприятеля, хотя все предыдущие сигналы Битти указывали на его неуклонное желание войти в самое тесное соприкосновение с противником и добиться решительного результата. Вместо этого "Tiger" повел английские крейсера вокруг погибающего "Blucher", который мог быть с успехом оставлен для окончательного уничтожения линейному крейсеру "Indomitable". Контр-адмирал Мур отнесся совершенно пассивно к дальнейшему ходу боя и не принял мер к энергичному преследованию уходящих трех германских крейсеров.

Английские специальные труды, критикующие образ действия оставшихся в районе боя начальников, объясняют такой неудачный исход сражения тем, что "Tiger", вероятно, не разобрал флажных сигналов адмирала Битти или, может быть, понял их в смысле сближения и атаки ближайшего неприятельского корабля, которым оказался "Blucher". В то же время командир "Tiger" не рискнул взять на свою ответственность углубиться в загражденные районы, прилегающие к Гельголанду, находившемуся на расстоянии 70 миль от места окончания боя. Младший флагман контр-адмирал Мур[* Контр-адмирал Арчибальд Мур вскоре был сменен с командования и получил другое назначение.], сильно отставший от сражавшихся крейсеров, повидимому, не достаточно ясно представлял себе всю обстановку. В результате адмиралу Хипперу удалось благополучно вывести из боя оставшиеся три крейсера, из которых "Seydlitz" и "Derfflinger" к тому времени имели значительные повреждения, a "Moltke” был почти невредим.

Возможно, что действия "Tiger" зависели от неполной его готовности. На нем находилось много заводских рабочих и многие приборы еще не были окончательно испытаны. "Tiger" был единственный корабль, имевший приборы центральной наводки, и тем не менее его стрельба была наихудшей. Есть сведения, что он почти не достиг попаданий.

Последние минуты "Блюхера".

В 11 ч. 52 м. контр-адмирал Мур поднял сигнал "построиться в одну кильватерную колонну, курс W", в 11 ч. 56 м. – "прекратить огонь".

В 12 ч. 05 м. английские линейные крейсера, потеряв соприкосновение с германскими силами, повернули на NW, а потом на NNW и направились к своим портам.

Тем временем адмирал Битти перешел на эскадренный миноносец "Attack" и направился полным ходом вслед за уходившими линейными крейсерами. Настигнуть их ему удалось уже после поворота на NW и в 12 ч. 20 м. он перенес свой флаг на "Princess Royal".

Линейный крейсер "Lion" под одной правой машиной 12-узловым ходом направился к Розайту, но вскоре из-за остановки правой машины его взял на буксир "Indomitable” и благополучно привел в гавань. Оказалось, что двойное попадание ниже ватерлинии сместило броневую плиту и повредило питательную цистерну левого холодильника, что привело к остановке главных турбин; кроме того, были повреждены динамо-машины. Из английских судов попадания получил только "Lion", на котором было 14 раненых, и "Tiger", имевший 5 убитых и 11 раненых. Повреждения "Tiger" были совершенно незначительные.

Германские корабли пострадали сильнее: на "Seydlitz'j как выяснилось позже, было 100 убитых, а на "Derfflinger" -60 убитых и 250 раненых.

Немецкая стрельба была в начале боя, по английским источникам, лучше английской, но затем качество ее быстро падало, а английской возрастало. Немецкая стрельба отличалась своею быстрой пристрелкой.

Британские эскадренные миноносцы спасают моряков с "Блюхера".

От редакции

[* Вступление перепечатано из журнала "Морской сборник" 1921 г.№7-12.]

В 1920 году в Германии вышло второе издание книги "Der zwei Weissen Volker"[** "Die zwei Weissen Volker" von Fregattenkapitan G. von Haase. Издание Rohler Leipzig 1920 r. 2 издание. 16(H-X стр.], посвященной встречам германского н английского флотов в мирное и военное время. Автор книги, капитан 2 ранга Г. Хаазе, принял активное участие как в тех, так и в других встречах. В мирное время он состоял при вице-адмнрале Уоррендере, командовавшем английской эскадрой, посетившей Киль накануне мировой войны; в военное время он был старшим артиллеристом линейного крейсера "Derfflinger” и в Ютландском бою своим огнем потопил английские линейные крейсера "Queen Магу" и "Indomitable".

Первая часть его книги содержит описание прихода английской эскадры в Киль в июне 1914 года; вторая состоит из популярного описания артиллерии и артиллерийской службы на "Derfflinger", краткого изложения основных принципов стратегии и тактики для широкого круга читателей, описания первых боевых столкновений с английским флотом и воспоминаний автора об Ютландском сражении. Мы приводим только выдержки из этих воспоминаний и в приложении к ним – краткие сведения об организации артиллерии на "Derfflinger", извлеченные из вышеупомянутых глав книги.

Редакция считает необходимым познакомить читателей "Морского сборника"[** "Die zwei Weissen Volker" von Fregattenkapitan G. von Haase. Издание Rohler Leipzig 1920 r. 2 издание. 16(H-X стр.] с "Воспоминаниями об Ютландском сражении", на которые имеются постоянные ссылки в английских и немецких специальных трудах, по следующим причинам;

1) "Воспоминания" написаны на основании записей, которые велись в продолжение боя во всех башнях, казематах, центральных постах и постах управления артиллерийским огнем. Уже после обстрела английского побережья обнаружилось, что многие отдельные события боевых операций трудно восстановить в памяти непосредственно после их свершения; поэтому автор тщательно придерживался точных записей стрельбы и всей обстановки на учебных стрельбах, предшествовавших Ютландскому сражению. Эти точные записи в соединении с прокладкой, которая велась рулевым унтер- офицером в штурманском отделении центрального поста, давали полную картину событий, и на основании их автор дал отчет о каждом своем выстреле во время боя.

Чертежи, приложенные к книге, вероятно, самые точные из существующих, так как в основу их положены установка прицела и курсовой угол на противника в момент попаданий.

2) "Воспоминания” отражают впечатления талантливого артиллериста, проведшего 6 часов почти непрерывного боя в боевой рубке. С этой стороны они весьма полезны его сотоварищам по специальности – нашим артиллеристам больших кораблей, которые, как известно, довели свою материальную часть во время мировой войны до блестящего состояния, но которым не суждено было испытать ее на деле.

3) Автор является убежденным сторонником англичан, считая, что англичане и немцы, два народа германского корня, единственно достойные называться "великими белыми нациями". Поэтому его труд в известной мере свободен от предвзятого узко-немецкого изложения событий и освещает удачные действия английского флота.

Г. Хаазе

На "Дерфлингере" в Ютландском сражении

1. Поход к месту боя

31 мая 1916 года в 3 часа мы снялись с якоря в составе линейных крейсеров "Lutzow" (под флагом начальника разведывательных сил вице-адмирала Хиппера), "Derfflinger", "Seydlitz", "Moltke" и "Von der Tann". Ночь мы провели на якоре на рейде Schilling, при входе в залив Jadebusen. Незадолго до нас в море вышли легкие крейсера и миноносцы. Взошло солнце и осветило блестящую картину – весь флот Открытого моря шел на врага.

Далеко впереди шли легкие крейсера в строе кильватера, охваченные поясом миноносцев, которые кружились вокруг крейсеров в поисках неприятельских подводных лодок. Потом следовали мы, линейные крейсера – пять могучих кораблей с громкими именами – гордость нашего флота. Вокруг нас также теснились миноносцы. За нами на большом расстоянии виднелись главные силы – 22 линейных корабля. Во главе колонны -3-я эскадра, состоящая из новейших линейных кораблей; затем следовал командующий флотом на линейном корабле "Kaiser Friedrich der Grosse"; далее -1-я эскадра в составе линейных кораблей типа "Nassau" и "Helgoland". Замыкали колонну устаревшие корабли второй эскадры, типа "Deutschland". По бокам в виде прикрытия шли легкие крейсера, а вокруг – большое количество миноносцев.

Нашим командиром был капитан 1 ранга Хартог, а личный состав насчитывал 1298 чел.

Мы прошли к W-ту от Гельголанда, мимо банки Amrum и направились на N.

Крейсера и миноносцы должны были в ночь на 1 июня идти в Скагеррак для преследования неприятельских и нейтральных торговых судов. Мы знали, что наше присутствие там в эту же ночь будет обнаружено и весь английский флот выйдет нам навстречу, так что следовало считаться с возможностью встречи с главными силами противника к 1 июня. Кроме того, не раз доносилось о присутствии близ норвежского берега английских линейных и легких крейсеров, которые можно было встретить уже после полудня 31 мая.

О том, что весь английский флот в то время находился в море н держал курс как раз в ту точку, в которую шли и мы – никто на флоте не подозревал, как н сам командующий флотом. Нет никаких оснований не верить этому, как и тому, что английский флот находился в таком же неведении относительно нашего выхода.

Дело происходило именно так, как значится в донесениях обоих адмиралтейств: Ютландский бой произошел из-за случайной встречи обоих флотов в Северном море.

На крейсере половина команды находилась у орудий, другая половина спала в койках близ своих мест по боевому расписанию.

Во время обеда мы, офицеры, обменивались мнениями, и все как- то чувствовали, что на этот раз нам предстоит настоящая стрельба, но никто не предполагал встречи с большими силами, чем легкие или старые броненосные крейсера.

В 2 часа раздался сигнал "чистка орудий". Этот час является самым важным для артиллериста. При чистке орудий приводятся в действие все механизмы, их чистят, смазывают и проверяют их исправность. Я обходил все пушки в сопровождении гальванерного кондуктора; все неисправности тут же устранялись.[* Во второй башне соскочил подъемный трос зарядника; когда его вправляли, было обнаружено, что в некоторых местах трос перетерся, поэтому я приказал основать новый трос, на что потребовался один час времени. Я проверил, у всей ли прислуги орудий имеются под рукой противогазовые маски, полученные на судне после многократных требований только 29 мая. В башнях у орудий лежал запас снарядов и зарядов в положенном ограниченном количестве. Орудия средней артиллерии были заряжены для отражения атак подводных лодок.]

С 3 ч. до 4 часов старший офицер предоставил мне прислугу орудий для артиллерийского учения. Я произвел плутонговое учение и учение по управлению артиллерийским огнем. Обнаружился еще целый ряд мелких недочетов, которые также удалось исправить.

2. Первая фаза Ютландского боя ( с 5 ч. 48 м. до 6 ч. 55 м.).

Бой с "Queen Магу". Атаки миноносцев и их отражение.

В 4 ч. 28 м. зазвенели колокола громкого боя и была пробита боевая тревога. Я бросился на мостик и узнал там, что крейсер "Frankfurt" обнаружил в W-ом направлении неприятельские суда. Мы в составе наших линейных крейсеров уже устремлялись полным ходом в строе кильватера к указанной в донесении точке. Впереди виднелись в облаках дыма наши легкие крейсера и миноносцы, шедшие большим ходом. К этому времени наши главные силы были уже вне видимости. Сопровождавшие нас миноносцы с трудом следовали за нами, теряя свой ход из-за океанской зыби. Но в общем море было довольно спокойно; дул легкий NW, силою 3 балла.

Я вошел в боевую рубку и взобрался в артиллерийский пост (в задней части боевой рубки). Вскоре мне начали поступать донесения о готовности башенных установок, средней артиллерии, артиллерийских постов, и я доложил командиру, что "артиллерия крейсера к бою готова".

Мы, артиллеристы, надели наши головные телефоны, и началось томительное ожидание.

На I черт. отмечен первый момент в 4 ч. 28 м. До этого времени курс наших линейных крейсеров был N. В продолжение дневного боя они шли следующими курсами:

с 4 ч. 28 м. до 5 ч. 02 м.- вестовые курсы,

с 5 ч. 02 м. до 5 ч. 33 м.- нордовые курсы,

с 5 ч. 33 м. до 6 ч. 53 м.- зюйдовые курсы,

с 6 ч. 53 м. до 7 ч. 55 м.- нордовые курсы,

с 7 ч. 55 м. до 9 ч. 20 м.- сильно переменные курсы,

с 9 ч. 20 м. до 9 ч. 45 м.- вестовые курсы,

с 9 ч. 46 м. до окончания дневного боя – зюйдовые курсы.

Путь линейного крейсера "Derfflinger" нанесен на 1 черт. толстой черной линией, а пунктиром обозначены направления осей орудий и установки прицелов (в каб.) при тех залпах, которые отмечены "попаданиями" в "записи стрельбы" и которые во всяком случае были накрытиями. При этих залпах установка прицела соответствовала действительному расстоянию до неприятеля, а точка падения – его действительному месту, поэтому чертеж является математически точным в частях, отмеченных пунктиром, и приблизительным – в остальной его части.

Маневрирование эскадр линейных крейсеров в Ютландском бою в период с 4 ч. 28 м. до 11 ч. 16 м. вечера 31 мая 1916 г.

Линейный крейсер "Лютцов".

Как было указано, мы сначала шли около получаса на W, затем также в течение получаса – на NW.

Все наши прицелы и трубы искали неприятеля, но дым наших легких крейсеров лишал нас возможности его видеть. Около 5 ч. вечера мы услышали первые выстрелы и вскоре увидели, что легкий крейсер "Elbing" обстреливается неприятелем и энергично отвечает артиллерийским огнем.

Отметчик в артиллерийском центральном посту, ведший "запись", занес первое мое сообщение, которое я передал по всем орудиям: "5 ч. 05 м. Наши легкие крейсера обнаружили 4 неприятельских легких крейсера. Мы их не видим". Затем следовало приказание: "5 ч. 30 м. Наши легкие крейсера открыли огонь. Направление на второй легкий крейсер справа. Орудия зарядить фугасными снарядами и поставить на "товсь"! Точка прицеливания – правый край ватерлинии! Прицел 97 каб. (180 гкм.)![* В германской морской артиллерии расстояния считаются в гектометрах (hm). 1 гектометр – 100 метр. – 0,1 километра. В русском флоте 1 м.миля – 1853 метр., 1 каб. – 185,3 метр., следовательно, 1 каб. – 1,9 гектометра. В германском флоте 1 морская миля -1852 метра.] Прицел 92 каб. Целик 20 влево! Прицел 92 каб.!"

Никто из нас не верил, что мы встретимся с достойным противником, но в это время командир передал мне в артиллерийский пост, что получено донесение о появлении неприятельских линейных крейсеров. Теперь стало ясно, что через короткий промежуток времени начнется жаркий бой, не на жизнь, а на смерть. В артиллерийском посту все как-то притихло; но через несколько минут ко всем вернулся юмор, и все действовали совершенно спокойно и уверенно. Я повернул орудия в сторону неприятеля. Мой перископ[* Во время боя прорези боевой рубки закрыты броневыми крышками и командир, штурманский и артиллерийский офицеры ведут наблюдения с помощью перископов, выведенных сквозь крышу боевой рубки. Перископ старшего артиллериста соединен с центральной наводкой крупной артиллерии,и поворотом его башня наводится на неприятеля.] я установил на небольшое увеличение – пятнадцатикратное, положенное для ясной погоды с хорошей видимостью; но пока неприятель не появлялся. Обстановка заметно изменилась: наши легкие крейсера и миноносцы повернули и искали прикрытия за нами, линейными крейсерами. Таким образом, мы оказались в первой линии и увидели несколько английских легких крейсеров, также спешно повернувших на обратный курс.

Вдруг в моем перископе появились большие корабли – шесть широких и высокобортных колоссов в двух кильватерных колоннах. Они были еще далеко, но ясно вырисовывались на горизонте и производили, несмотря на большое расстояние, сильное впечатление. Мы сохраняли еще короткий промежуток времени нордовые курсы, и в 5 ч. 33 м. флагманский корабль, линейный крейсер "Lutzow", повернул на S; за ним, вторыми, следовали мы. Неприятель также лег на S, и теперь обе колонны, постепенно сближаясь, устремлялись на S полным ходом.

Мы поняли намерение адмирала Хиппера – с боем оттянуть неприятельские линейные крейсера на наши главные силы.

К этому времени относятся следующие мои приказания, записанные отметчиком: "5 ч. 35 м. Поворачиваем вправо. Переключение для боя правым бортом! Прицел 92 каб. (170 гкм.)! Прицел 89 каб. (165 гкм.)! Крупная артиллерия – бронебойные снаряды! Направление на второй линейный крейсер слева, 102°! Скорость -26 узлов, курс OSO! Прицел 92 каб. (170 гкм.)! У нашего противника 2 мачты и две трубы, кроме того, узкая труба, вплотную к фок-мачте! Целик 10 влево! Вир[** "Вир” – величина изменения расстояния.] -1/2 ( -1 гкм.)! Прицел 88 1/2 каб. (164 гкм.)”!

Но сигнала об открытии огня с флагмана еще не было.

Стало очевидным, что оба противника стремятся начать бой на средних дистанциях.

Я наблюдал в перископ за неприятельскими кораблями, которые оказались новейшими английскими линейными крейсерами. Их было 6 против наших 5 – почти равные силы. Теперь они перестроились в одну кильватерную колонну медленными могучими движениями, как стадо допотопных гигантских животных.

Я все время передавал к орудиям расстояние до неприятеля, соответственно получаемым от дальномерного офицера.

Сразу же после поворота, в 5 ч. 35 м., на флагманском корабле взвился сигнал: "Разделение огня слева", который означал, что каждый германский крейсер должен взять цель с левого фланга. Согласно этому сигналу наши 5 крейсеров должны были открыть огонь по 5 английским крейсерам, и на нашу долю пришелся крейсер типа "Queen Магу", как выяснилось впоследствии, – им оказался "Princess Royal". Все было готово к бою, напряжение возрастало с каждой секундой, а сигнала об открытии огня все еще не поступало. Неприятель тоже медлил, все более и более сближаясь с нами.

"Прицел 80 каб. (150 гкм.)"! – было мое последнее приказание, когда раздался глухой звук залпа с "Lutzow" и одновременно взвился сигнал: "Открыть огонь”. В ту же секунду я крикнул: "Залп!", и немедленно прогрохотал наш первый залп.

Наши задние мателоты сейчас же присоединились к стрельбе; у англичан также блеснули вспышки залпов – бой начался.

В 5 ч. 48 м. отметчик записал: "Поворачиваем вправо. Вир-1! Прицел 80 каб. (150 гкм.)! Залп"! Проходит почти 30 секунд, пока не раздается бой[* Звонок прибора указателя падения залпа.] всех трех указателей падения. Падения легли хорошо по кучности, но вправо и с большим перелетом. "Целик 2 влево! 2 меньше! Продолжать"![** Команда "продолжать" означает, что как только будет произведена новая установка, из артиллерийского центрального поста командуется "залп"; благодаря этому правилу разгружался старший артиллерист и исключалась возможность команды "залп” при старой установке.] Последовал второй залп. Опять перелет. Я скомандовал: "2 меньше"!

Третий и четвертый залп были опять перелетными, несмотря на то, что после третьего я скомандовал : "4,5 меньше" (8 гкм.). Я понял, что что-то неладно, и закричал в головной телефон, соединявший меня с корабельным гардемарином, следившим в центральном посту: "Гардемарин Стахов! Кто-то наврал с установкой. Еще раз 4,5 меньше (8 гкм.)".

Запись стрельбы потом показала, что первые "8 меньше" не были услышаны и переданы к орудиям, и потому только шестой залп, в 5 ч. 52 м., оказался накрытием: два падения за целью, одно перед целью. Между тем расстояние уменьшалось: автомат был сначала установлен на -1 ( -2 гкм.), а потом на -1,5 ( -3 гкм.), кроме того, я уменьшил установку на 9 каб. (16 гкм.), так что теперь установка прицела была 61 каб. (119 гкм.).

Уже четыре минуты шел бой, и только теперь мы добились накрытия. Такой результат не мог радовать. Я объяснял себе неверное измерение первоначальной дистанции тем, что дальномерщики рассматривали сначала, до открытия огня, неприятельские суда, увеличенные в 23 раза, и были так подавлены развертывавшейся картиной, что получив внезапно приказание об открытии огня, они не успели проверить измеренное расстояние. Других объяснений быть не может, так как дальномеры Цейса в продолжение всего боя действовали безукоризненно, точно так же, как и обслуживавшие их дальномерщики. Дальномерный офицер донес мне впоследствии, что даже на наибольших дистанциях дальномеры редко расходились между собою более чем на 1,5 каб. (3 гкм.).

Драгоценные минуты были потеряны, но теперь я хорошо накрыл цель, и в 5 ч. 20 м. отметчик записал мое приказание: "Хорошо, поражение! Средней артиллерии вступить". Это означало, что гардемарин в артиллерийском центральном посту должен был каждые 20 секунд командовать крупной артиллерии "залп", а средняя артиллерия после каждого залпа крупной артиллерии должна давать два залпа, один за другим, и в дальнейшем стрелять по той же цели, что и крупная. Мы давали теперь каждые 7 секунд по залпу, включая сюда и среднюю артиллерию.

От такой усиленной стрельбы мы часто не видели неприятельских судов, которые закрывались от нас облаками дыма наших орудий; поэтому я иногда прекращал огонь средней артиллерии и контролировал падение залпов крупной артиллерии. Часто случалось, что из-за каких-либо изменений в курсе противника наш огонь становился недолетным или перелетным; тогда я переходил на раздельное командование каждым залпом, пока снова не достигалось накрытия и я снова не командовал: "Хорошо. Поражение". И опять каждые 20 секунд раздавались наши залпы крупной артиллерии, а в промежутках грохотала средняя артиллерия; последняя в то время, к сожалению, имела предельную дальность стрельбы не более 70 каб. (130 гкм.). Меня удивляло, что в нас не попадал ни один снаряд, и я начал рассматривать башни нашего противника. Я обнаружил, что этот корабль стрелял не в нас, а так же, как и его передний мателот, – в флагманский крейсер. Я взглянул на идущий за ним неприятельский крейсер – он имел орудия наведенными на нашего заднего мателота. Не было сомнения, что у неприятеля произошла с самого начала боя ошибка, и в нас никто не стрелял. Я смеялся в душе и стал с полным спокойствием, как на учебной стрельбе, управлять огнем с возрастающей точностью. Все мысли о смерти и гибели – как рукой сняло.

Пробудилось спортивное чувство, и все во мне радовалось и стремилось к достижению лучших результатов. Я тихо пробормотал: "В нас не стреляют'У но это известие сейчас же разошлось по всему артиллерийскому посту, где всем, кроме двух артиллерийских офицеров и двух унтер-офицеров у центральной наводки, приходилось довольствоваться сообщаемыми нами сведениями, так как они не могли видеть неприятеля.

Но вот наш противник заметил свою ошибку, повернул свои орудия на нас, и вокруг нас стали вздыматься столбы воды. Я, к удивлению своему, обнаружил, что снаряды, вылетавшие из дула артиллерийских орудий, были мне довольно ясно видны, сначала они казались продолговатыми черными точками, становившимися все больше и больше, потом раздавался их взрыв. Через некоторое время я уже мог довольно точно определять по характеру полета снарядов, куда они упадут. Снаряды рвались о воду, и некоторые всплески были окрашены наполовину желто-зеленым цветом – это взрывались лиддитовые снаряды.

Первое попадание в наш крейсер произошло над казематом.

Мы сблизились с неприятелем до 61 каб. (113 гкм.). Но вскоре дистанция начала возрастать, и в 5 ч. 55 м. установка прицела была 62 каб. (115 гкм.), после чего расстояние начало увеличиваться очень быстро. В 5 ч. 57 м. автомат установили на вир 3,25 каб. (6 гкм.). В 6 часов расстояние до неприятеля было 82 каб. (152 гкм.), в 6 ч. 05 м. -97 каб; (180 гкм.), и таким образом,неприятель уходил за пределы нашего огня, так как предельная дальность наших орудий была 97 каб. (180гкм.). Немного можно было увеличить эту дистанцию, давая наводчикам точкой прицеливания не ватерлинию, а верхнюю кромку труб, потом марсы и наконец клотики. (После Ютландского боя дальность наших орудий была значительно увеличена).

Мы были бессильны нанести врагу какой-либо вред, и это состояние продолжалось до 6 ч. 17 м. В 6 ч. 10 м. наш флагманский крейсер начал склоняться вправо, и противник, видимо, также изменил курс, так что мы снова начали сближаться. В 6 ч. 19 м. дистанция уменьшилась до 86 каб. (160 гкм.).

Наши цейсовские трубы были безукоризненны, и я различал на самых дальних дистанциях движение башен и отдельных неприятельских орудий, которые после каждого выстрела приводились в почти горизонтальное положение.

В 6 часов взорвался концевой неприятельский крейсер "Indefatigable". Я не видел самого взрыва, так как весь был поглощен управлением огнем, а также и не слышал его звука, заглушенного стрельбой наших кораблей. Из кормовой боевой рубки хорошо видели взрыв и записали момент: "Линейный крейсер "Indefatigable" был потоплен огнем нашего концевого крейсера "Von der Tann".

Английские суда находились в невыгодных условиях: пороховой дым их собственных орудий проносился нордвестовым ветром вдоль их – стреляющего борта, что часто скрывало от них наши крейсера и затрудняло стрельбу. Кроме того, видимость в восточной части горизонта была значительно хуже, чем в западной, и таким образом, англичане занимали в тактическом отношении менее благоприятное положение.

Линейный крейсер "Индефатигебл", потопленный огнем крейсера "Фон дер Танн".

В 6 ч. 17 м. я снова начал обстреливать второй неприятельский линейный крейсер, думая, что это тот же корабль, с которым мы сражались до перерыва. Но впоследствии выяснилось, что это был третий крейсер неприятельской колонны – "Queen Магу", который стал вторым после выхода из строя флагманского крейсера "Lion", отошедшего за линию английских крейсеров и бывшего в то время вне нашей видимости; "Lion" был обстрелян успешно нашим флагманским крейсером "Lutzow", старший артиллерист которого предпочел не менять рода снарядов и все время стрелял снарядами, намереваясь после их израсходования перейти на бронебойные. Фугасные снаряды произвели столь сильные пожары на "Lion", что он был вынужден на время выйти из боя. Из английских донесений видно, что в этот момент Битти переходил на "Princess Royal", так как боевая рубка на "Lion" вышла из строя. Таким образом, с 6 ч. 17 м. я обстреливал "Queen Магу". Теперь управлять огнем было труднее. Объектив моего перископа все время загрязнялся пороховыми газами и дымом из труб. В такие моменты я был всецело предоставлен наблюдениям офицера на фор-марсе. Он направлял свою трубу на неприятеля; стрелка у моего перископа указывала мне положение его трубы, а унтер-офицер у центральной наводки совмещал с этою стрелкою свою стрелку, и таким образом мы направляли на неприятеля все наши орудия, не видя его. Но такое положение было только временным выходом, и стекла объектива сейчас же прочищались из поста специально заготовленными палочками, а иногда я с тяжелым сердцем посылал своего ординарца-гальванера на крышу боевой рубки для протирки оптических стекол.

Как было указано, обе эскадры следовали с 6 ч. 10 м. сильно сближающимися курсами на S. В 6 ч. 15 м. неприятель направил на нас свои миноносцы в атаку. Вскоре и наши миноносцы, и легкий крейсер "Regensburg" прорезали наш строй и устремились в атаку на противника. Теперь между двумя сражающимися колоннами развивалось миниатюрное морское сражение: около 25 английских миноносцев и почти столько же германских вступили в упорный артиллерийский бой, чтобы помешать друг другу использовать свое минное вооружение против линейных крейсеров. Около 6 ч. 30 м. обе стороны произвели несколько безрезультатных минных выстрелов.

Во время боя миноносцев линейные крейсера сильно сблизились, и теперь наступил момент наиболее интересного артиллерийского состязания. Я установил, что второй неприятельский крейсер "Queen Mary”, выбрал себе целью "Derfflinger".

Крейсер "Queen Магу" стрелял медленнее нас, но его залпы производились всеми орудиями. Таким образом, при каждом залпе в нас, летело 8-13,5-дюймовых снарядов – это огромная разрушительная сила. Неприятель стрелял прекрасно, и все его 8 снарядов ложились обыкновенно вместе. Но обычно его залпы были перелетными или недолетными, только два раза были накрытия, и в нас попало каждый раз по одному снаряду.

Мы стреляли, как на учении; головные телефоны действовали прекрасно, и все мои приказания понимались правильно. Офицер, наблюдавший на марсе, докладывал мне с полным хладнокровием: "Накрытие. Два попадания", "Накрытие. Весь залп попадание". Я старался производить два залпа, в то время как противник производил один. Часто это мне не удавалось, так как полные залпы неприятеля следовали друг за другом с баснословной быстротой. Было ясно, что старший артиллерист на "Queen Магу" производил залпы самолично с помощью знаменитого "firing director"[* Прообраз современного центрального автомата стрельбы (ЦАС), учитывающего все данные для наведения орудий.] Перси Скотта. Это было видно по тому, что все орудия стреляли точно одновременно и падения снарядов были также точно одновременными. Вероятно, старший артиллерист находился на фор-марсе, откуда он мог наблюдать за результатами стрельбы, не стесняемый орудийным дымом; отсюда он и стрелял, замыкая ток. (К сожалению, мы пришли к этому способу уже после Ютландского боя, и я впоследствии много сделал для его введения в германском флоте и сам провел первые стрельбы этого рода, которые производились с "Derfflinger". Я применял особый способ, изобретенный мною и названный "способ "Derfflinger").

Артиллерийская дуэль между "Queen Магу" и "Derfflinger" продолжалась во время, находившегося в полном разгаре боя миноносцев.

"Queen Магу" приходилось плохо, так как кроме нас его обстреливал еще и "Seydlitz". Правда, его 11-дюймовые орудия не могли нанести существенного вреда забронированным частям "Queen Магу", но менее жизненные части последнего жестоко страдали. Благодаря исправному действию указателей падения, не было случая, чтобы я или офицер-наблюдатель приняли падение 11-дюймовых снарядов крейсера "Seydlitz" за падение своих снарядов. Дистанция все время превышала 70 каб. (130 гкм.), и мы не могли ввести в действие 6-дюймовую артиллерию; вообще же одновременный обстрел двумя кораблями одного возможен только при бездействии средней артиллерии, иначе было бы совершенно невозможно различать падения.

Привожу здесь "запись стрельбы" с 6 ч. 22 м. до 6 ч. 26 м. 10 с.:

Запись стрельбы во время потопления линейного крейсера "Queen Магу”
Момент		Угол поворота башен	Расстояние в каб.	Расстояние в гектометрах (h m)	Целик	Приказания для автомата
6 ч. 22 м. 00 с.		52°	75 1/2	140	Влево 10	Вир. — 1 1/2,
22	40	51°	75	139	16	1 больше
23	45	52°	73 1/2	137		1 /2 больше
24	20	52°	72 3/4	135		Хорошо. Поражение
. 24	40	52°	72	134	14
25	00	52°	72	134	14
25	20	52°	71 1/2	132
25	45	52°	70 3/4	131
26	10	52°	71 1/2	132	" 10	1 больше. У нашего противника большой взрыв! Перемена цели на второй линейный крейсер слева

Корабль прекрасно держался на курсе в этот чрезвычайно важный момент боя, что видно по почти не изменившемуся углу поворота башен.

С 6 ч. 24 м. каждый наш залп по "Queen Магу" был попаданием и последний достиг цели в 6 ч. 26 м. 10 с., когда уже произошел ужасный взрыв внутри крейсера. Сначала из носовой части корабля поднялось яркое красное пламя; затем последовал другой взрыв в носовой его части, сопровождавшийся гораздо более сильным взрывом в средней части крейсера. На воздух взлетели темные составные части корпуса, после чего весь корабль был охвачен еще одним сильным взрывом. Мачты рухнули к середине, облако дыма скрыло "Queen Магу" и поднималось все выше и выше. Наконец на том месте, где только что находился корабль, застыло густое облако черного дыма, узкое внизу и расширявшееся кверху. Высота этого столба достигла 3000- 4000 фут.

Наши миноносцы подобрали только двух человек из команды "Queen Магу", насчитывавшей 1400 человек.

После исчезновения этого крейсера я стал поворачивать свой перископ, разыскивая новую цель. К моему удивлению, я увидел слева еще два крейсера. Только теперь я понял, что все время,обстреливал третий крейсер и что теперь "Lion" снова вступил головным. Нашею целью стал опять "Princess Royal".

После потопления крейсера "Queen Магу" в артиллерийском центральном посту произвели следующую "запись стрельбы":

Запись стрельбы по линейному крейсеру "Princess Royal".
Моменты		Угол поворота башен	Расстояние в каб.	Расстояние в гектометрах (h m)	Целик	Приказание автомату
6 ч. 27 м. 15 с.		47°	66	122	Влево 12	Залп. 1 больше
28	00	60°	67	124	Влево 14	Залп. 2 больше
28	30	83°	68	126	_
29	20	88°	75 1/2	140	Влево 14
30	20	88°	79	146	Влево 10	Залп. 2 больше
31	20	87°	80	150	—
32	10	87°	81	157	Влево 2	Залп. 2 больше
33	10	105°	88 1/2	164	—

Из записи видно, что через 1 мин. 5 сек. после последнего залпа по "Queen Магу" был произведен первый залп no"Princess Royal”. Расстояние измеряли дальномером из артиллерийского поста, и первый отсчет был 60 каб. (122 гкм.). Видимо, дальномерщики не уловили, что дистанция стала увеличиваться,.пришлось энергично увеличивать установку прицела для достижения накрытия. Противник находился сейчас на кормовом курсовом угле, а мы шли переменными курсами, что видно из постоянно изменявшегося поворота башен. Управление огнем было затруднено, каждый залп приходилось корректировать, выжидая всплески, поэтому теперь залпы следовали через 1 мин.

В 6 ч. 36 м. расстояние стало 90,5 каб. ( 168 гкм.). Между тем мы увидели, что неприятель получил подкрепление из 4 линейных кораблей типа "Queen Elisabeth", появившихся за линией крейсеров. Их скорость почти равнялась нашей, а вес их снарядов был вдвое тяжелее веса наших снарядов. С громадной дистанции открыли они огонь, от которого мы спасались зигзагообразными курсами. С 6 ч. 36 м. до 6 ч. 45 м. мне не пришлось произвести ни одного выстрела крупной артиллерией. Отчасти причиною такого перерыва стрельбы был дым от сражающихся миноносцев, а также начало стрельбы нашей противоминной артиллерии, управляемой третьим артиллеристом. Английские миноносцы приблизились к нам вплотную. Я не видел больших кораблей и поэтому мог спокойно наблюдать за боем.

Прекрасная картина разворачивалась перед нами, когда наш строй прорезала флотилия миноносцев во главе с легким крейсером "Regensburg" под брейд-вымпелом коммандора Хейприха, бывшего командира "Derfflinger". Наши и неприятельские миноносцы сблизились на самые короткие дистанции. Два наших миноносца застопорили машины, и было ясно, что они потеряны; к ним подошли другие миноносцы и приняли команду. Один английский миноносец затонул, несколько других остановились без движения. Наши 6-дюймовые залпы накрывали успешно неприятельские миноносцы, один из которых вскоре исчез в облаках дыма. В центральном артиллерийском посту средней артиллерии в это время были записаны следующие приказания:

"6 ч. 37 м. Средняя артиллерия – отражение минной атаки! Центральная наводка! Прицел 32 каб. (60 гкм.)! По крайнему миноносцу слева! Залп! Прицел 37 каб. (70гкм.)!

Залп! Прицел 35 каб. ( 64 гкм.)! Залп! Прицел 32 каб. (60 гкм.)! Залп! Залп! Хорошо. Поражение! Залп! Залп! Залп!”

6 ч. 42 м. Средняя артиллерия – дробь! Прицел 36 каб. (68 гкм.)! Залп! Прицел 29 каб. (55 гкм.)! Залп! Прицел 27 каб. (50 гкм.)! Залп! Залп! Прицел 30 каб. (56 гкм.)! Залп! Залп! Прицел 37 каб. (70 гкм.)! Залп! Прицел 36 каб. (68 гкм.)! Залп! Хорошо. Поражение! Залп! Залп! Залп! Прицел 37 каб. (70 гкм.)! Залп! Залп!"

6 ч. 45 м. Поворачиваем вправо! Залп! Прицел 43 каб. (80 гкм.)! Залп! Прицел 45 каб. (98 гкм.)! Залп! Залп!

6 ч. 48 мин. Средняя артиллерия – дробь!"

Линейный крейсер "Дерфлишер". Германия. 1914.

В 6 ч 48 м. окончилось отражение минной атаки, и в 6 ч. 50 м. вся наша колонна повернула на NNW. Этим маневром адмирал Хиппер становился в голову наших линейных кораблей в расстоянии от них около 7 миль. Линейные корабли в это время шли полным ходом курсом NNW, и головные корабли начинали вступать в бой с кораблями типа "Queen Elisabeth".

По многочисленным попаданиям в нас английских 4-дюймовых снарядов мы увидели, что нас обстреливали также и легкие крейсера, но в грохоте боя мы этого не заметили. Эти небольшие снаряды повредили нашу антенну, такелаж и проводку артиллерийских телефонов на марс.

С 6 ч 45 м. до 6 ч. 50 м. нами было произведено 8 залпов из 12-дюймовых орудий, с дистанции 97 каб. (180 гкм.) по крейсеру "Princess Royal", вероятно, без особенного результата.

При повороте на курс NNW мы увидели головные корабли нашей 3-ей эскадры, линейные корабли типа "Konig". Все вздохнули свободнее.

В 6 ч. 50 мин. я передал по орудиям: "Поворачиваем, медленно вправо! Подошла наша 3-я эскадра!".

Этим закончилась первая фаза боя, из которой мы вышли в полной готовности для дальнейших действий. В соединении с нашей третьей эскадрой мы надеялись с успехом выдержать бой против линейных крейсеров и 4 линейных кораблей типа "Queen Elisabeth", только бы дистанция не превышала 80 каб. (150 гкм.).

Настроение команды было прекрасное. Большое значение имело спокойствие, с которым командир вел корабль. Меня он неоднократно подбодрял различными сообщениями, но в общем предоставлял мне полную свободу, в особенности в выборе цели.

3. Вторая фаза Ютландского боя (6 ч. 55 м. -7 ч. 50 м.)

Бой с 5-ой эскадрой линейных кораблей Маневр охвата, произведенный адмиралом Битти.

Вторая фаза боя была в артиллерийском отношении далеко не так успешна и интересна, как первая. Противник из-за разрушительного действия наших снарядов держался вне дальности нашего огня и шел полным ходом на N, поражая нас из своих дальнобойных орудий. Из черт. 1 видно, что дистанция все время превышала 97 каб. (180 гкм.),и мы стреляли из одной башни только для проверки расстояния. Точкой прицеливания я опять назначил верхние кромки труб или мачты. На этих дистанциях противник стрелял плохо. Кучность падения их залпов все время была хорошая: рассеивание не превышало 1000- 2000 фут., но управлять огнем было, по видимому, трудно из-за плохой видимости, и всплески вздымались в неравномерных расстояниях от нашего крейсера. Все же мы имели несколько попаданий: 2 или 3 снаряда попали в наш крейсер. Они взрывались о броню, и весь корабль, даже боевая рубка, начинал тогда вибрировать. Снаряды, взрывавшиеся внутри корабля, производили глухой шум, передававшийся по переговорным трубам и телефонам по всему кораблю.

Неприятельские линейные крейсера неслись в это время полным ходом на N и вскоре исчезли во мгле и облаках дыма. Мы не могли следовать за ними – слишком велико было преимущество их хода. Командующий флотом сделал нам в 7 ч. 21 м. сигнал: "Линейным крейсерам преследовать неприятеля". Но продолжительное время мы не могли держать хода больше 25 узлов, а англичане уходили от нас, шутя давая 28 узлов.

В то время мы не вполне понимали маневр адмирала Битти; думали, что дело заключалось в скорейшем соединении с главными силами, на присутствие которых указывал этот маневр. На самом же деле английские линейные крейсера перегнали нас, несмотря на наш полный ход, обошли и произвели исключительно удачный маневр, доказав в то же время высокое состояние английской техники. Адмирал Битти провел знаменитый маневр "охвата головы – crossing the Т" – в самой совершенной форме, заставил нас повернуть и в конце концов привел нас в положение полного окружения всем английским линейным флотом.

В дальнейших фазах боя мы уже не могли установить, какие ко рабли были перед нами, поэтому я не знаю, встретили ли мы снова четыре линейных крейсера эскадры Битти.

После ухода линейных крейсеров мы имели дело только с 5-ой эскадрой линейных кораблей в составе: "Malaya", "Valiant", "Barham" и "Warspite".

Эти корабли шли не очень быстро, так как вскоре их стали настигать залпы головных кораблей нашей 3-ей эскадры и особенно флагманского линейного корабля "Konig".

Теперь английская пятая эскадра была под огнем по крайней мере 9 германских кораблей: 5 линейных крейсеров и 4-5 линейных кораблей. Из "записи стрельбы" видно, что с 7 ч. 16 м. я обстреливал второй линейный корабль, т.е. следующий за флагманским. На этих больших дистанциях я стрелял фугасными снарядами.

Эта фаза боя прошла для нас без особенных происшествий. Конечно, бой с противником, слабейшим числом, но обладающим сильнейшими средствами борьбы, который держал нас под огнем вне дальности наших орудий, сильно нервировал и угнетал. Мы время от времени выходили из строя, когда замечали, что противник пристрелялся.

Этих перестроений нельзя было обнаружить с неприятельских судов, и поэтому мы каждый раз быстро выходили из-под их огня.

Но вскоре обстановка в корне изменилась.

4. Третья фаза Ютландского боя. (7 ч. 50 м. -9 ч. 05 м.).

Упорные бои с линейными кораблями, крейсерами и миноносцами.

Гибель "Invincible''. "Derfflinger" останавливает машины для освобождения винтов от противоминных сетей.

В 7 ч. 40 м. на нас пошли в атаку неприятельские легкие крейсера и миноносцы. Склонившись на 6 румбов вправо, мы пошли курсом NNO. Видимость стала совсем плохая, и мы с трудом различали неприятельские легкие крейсера и миноносцы. В 7 ч. 55 м. повернули на Ost, в 8 ч. – при атаке миноносцев – все наши линейные крейсера перестроились в строй пеленга, курсом S. Этим маневрированием мы удачно уклонились от выпущенных в нас торпед. В 8 ч. 12 м. эскадра снова повернула на неприятеля, только изредка стреляя крупным и средним калибром. В 8 ч. 15 м. корабли попали под тяжелый обстрел. Повсюду вокруг нас стали видны вспышки. Насколько я мог окинуть горизонт – повсюду виднелись неприятельские суда. Я не видел ни начала, ни конца неприятельской колонны, поэтому не мог выбрать "второй корабль справа" и вместо этого избрал цель, видимую лучше других. Начался ожесточенный бой. В короткое время азарт боя возрос до высшей степени. Нам стало ясно, что перед нами весь английский флот. По высокому корпусу я догадался, что обстреливаю громадный линейный корабль. Между линиями обоих флотов все еще продолжались бои легких крейсеров и миноносцев. Вдруг в поле зрения моего перископа появился горящий германский легкий крейсер. Я узнал "Wiesbaden". Он стоял весь окутанный дымом, и только ютовое орудие продолжало отстреливаться от английского легкого крейсера. "Wiesbaden" обстреливал английский легкий крейсер, снаряды которого решетили несчастный корабль. Меня охватила ярость, я бросил свою прежнюю цель, повернул орудия на мучителя бедного ’’Wiesbaden". Измерили расстояние и после второго залпа мы накрыли английский корабль. Высокий огненный столб поднялся к небу; по видимому, на нем произошел взрыв погреба. Он повернул и стал убегать полным ходом; я послал ему вдогонку еще два или три залпа. В это время второй артиллерийский офицер спросил меня, указывая на четырехтрубный крейсер: "Это немец или англичанин?" Я направил свой перископ. Во мгле почти нельзя было отличить темный английский цвет от светлого германского. Когда мы установили, что это был английский крейсер, второй артиллерист попросил разрешения его обстрелять. Средняя артиллерия направила на него свои орудия, но в момент, когда он скомандовал "залп", произошло что-то необъяснимое. Английский корабль, который оказался старым броненосным крейсером, вдруг переломился пополам сильным взрывом, и черный дым и отдельные судовые части высоко поднялись в воздух. Пламя прошло по всему кораблю, и он исчез у нас на глазах в морской пучине. Только громадное облако дыма еще указывало место, где только что сражался гордый корабль. По моему мнению, он был потоплен нашим передним мателотом, крейсером "Lutzow”. Эта драма разыгралась в более короткий промежуток времени, чем длился мой рассказ о ней. Погибший корабль оказался броненосным крейсером "Defence". Мы наблюдали это событие с близкого расстояния в трубы с пятнадцатикратным увеличением, видели все подробности, и поэтому оно произвело на меня особенно сильное впечатление.

Я опять взял под обстрел большие корабли, но совершенно не знал, что это были за суда. В 8 ч. 22 м. мы шли курсом SO. Но теперь, при шуме боя и плохой видимости, я не мог составить себе ясного представления о тактической обстановке. Вдруг у меня пронеслась мысль: не обстреливаю ли я германский корабль. В это время немного прояснилось, и я отличил типичные английские контуры судов и их темный цвет.

По моему мнению, наша более светлая серая окраска выгоднее, чем темная английская. Наши корабли исчезали в редких полосах мглы, надвигавшейся теперь с востока на запад, гораздо быстрее английских кораблей.

В кормовой боевой рубке в 8 ч. 25 м. записали: "На линейном крейсере "Lutzow" тяжелые попадания в носовую часть. На крейсере пожар, много дыма"; в 8 ч. 30 м. "В "Derfflinger” попало три крупных снаряда".

Один из этих снарядов попал во второе 6-дюймовое казематное орудие, отбил половину ствола и осколками вывел из строя убитыми и раненными почти всю прислугу. Остальные попадания пришлись в кормовую часть крейсера.

Я старался теперь выбрать целью один из головных кораблей английской колонны, так как видел, что "Lutzow" стрелял очень редко; управление огнем временами было невозможно из- за дыма, выходившего из его горевшей носовой части.

С 8 ч. 24 м. я обстреливал неприятельские линейные корабли в направлении NО. Дистанции были очень малы – от 30 до 40 каб. (6070 гкм.), и, несмотря на это, корабли исчезали в полосах тумана, которые медленно тянулись вперемежку с пороховым дымом и дымом из труб. Наблюдение за падением снарядов стало почти невозможно. Вообще видны были только недолеты, а когда я переходил на перелеты, всплески становились невидимыми. Я перешел на стрельбу по дальномеру, пользуясь отсчетами дальномера в артиллерийском посту. Отсчеты были неравномерны и неточны из-за мглы. В то же время мы попали под хорошо направленный и частый огонь нескольких кораблей. Противник видел нас гораздо лучше, чем мы его. Большую роль для видимости в море играет положение солнца: во мгле лучше видны теневые стороны судов, чем освещенные солнцем. Таким образом, начался неравный упорный бой. Несколько больших снарядов попало в нас и взорвалось внутри крейсера. Весь корабль дрожал по швам. Командир несколько раз выводил нас из строя, чтобы уйти от накрытий. Срелять при таких обстоятельствах стало нелегко. Так продолжалось до 8 ч. 29 м.

В этот момент полоса тумана приподнялась, как театральный занавес. Перед нами в свободной от тумана части горизонта, ясно вырисовываясь оказался громадный корабль, с двумя трубами между мачтами и с третьей трубой, вплотную к треногой фок-мачте. Он шел полным ходом параллельно нашему курсу. Его орудия были наведены на нас, и как раз в этот момент раздался взрыв накрывшего нас залпа. "Прицел 49 каб. (90 гкм.), залп!” – скомандовал я и ожидал с лихорадочным нетерпением наши падения. Офицер-наблюдатель передал мне с марса: "Перелет. 2 попадания”. Я скомандовал: "1/2 меньше. Хорошо, поражение". Через 30 с. следующий залп выбрасывается из наших орудий. Я увидел два недолета и два попадания. С марса закричали: "Попадание". Каждые 20 с. мы выстреливали теперь по залпу. В 8 ч. 31 м. мы выпустили по этому кораблю наш последний залп, и в этот момент перед нами разыгралась в третий раз ужасная картина, которую мы наблюдали при гибели "Queen Магу” и "Defence". Так же, как и тогда, на нем произошло несколько последовательных ужасных взрывов. Рухнули мачты, части корпуса неслись в воздух, громадная черная туча дыма поднялась, из разламывавшегося корабля разлеталась во все стороны угольная пыль. Пламя пробежало по нему, последовали новые взрывы, и он исчез с наших глаз за черною стеною. Я крикнул в телефон: "Наш противник взлетел на воздух"! И среди грохота боя раздалось по всему кораблю громовое "ура", вылетавшее из всех переговорных труб и телефонов. Я поблагодарил дальномерщиков и скомандовал: "Перемена цели влево, на второй линейный крейсер справа". Бой продолжался. Впоследствии оказалось, что потопленный нами корабль был линейный крейсер "Invincible", на котором держал свой флаг контр-адмирал Hood, погибший вместе с крейсером.[* Сопоставляя донесения Битти и другие английские источники с германскими, кап. 2 ранга Хаазе доказывает, что "Invincible” был тот корабль, который погиб под огнем ’’Derfflinger”. В первоначальных германских донесениях указывалось, что был потоплен линейный корабль типа "Queen Elisabeth", ошибка произошла из-за сходства силуэтов этих двух типов судов. Однако это последнее заключение непонятно, так как корабли указанных типов совсем не одинаковы.]

Схема маневрирования эскадр с 7 ч. 48 м. до 9 ч. 17 м. вечера 31 мая 1916 г.

Согласно "записи стрельбы" мы стреляли из 12-дюймовых орудий до 8 ч. 33 м. В 8 ч. 38 м. я отдал приказание: "У орудий стоять вольно". Неприятеля больше не было видно нище. В 8 ч. 35 м. мы резко повернули на W. После потери своего флагманского крейсера неприятельская 3-я эскадра линейных крейсеров не решалась приблизиться к нам. В 8 ч. 50 м. сыграли "отбой". Все на корабле с лихорадочной энергией занялись исправлением повреждений. В это время "Lutzow" шел с сильным креном и дифферентом на нос. Мы видели, как к его борту подошел миноносец, на который перешел адмирал Хиппер. Из носовой части "Lutzow" клубился густой дым. Миноносец отошел от него и направился к "Seydlitz". Проходя мимо нас, адмирал передал по семафору: "Передаю командование командиру "Derfflinger" впредь до моего перехода на линейный крейсер". Таким образом, наш командир вступил в командование линейными крейсерами и вел их до 11 ч. вечера, так как адмиралу не удавалось на полном ходу и под неприятельским огнем подойти к какому-либо из наших крейсеров.

На "Derfflinger" было довольно много повреждений. Мачты и такелаж были подбиты осколками, антенны висели в полном беспорядке, так что мы не могли уже больше отправлять радио, а могли только принимать их. Тяжелый снаряд сорвал в носовой части две броневые плиты, образовалась громадная пробоина, площадью 6x4,5 м., над ватерлинией. При боковой качке через эту пробоину в крейсер постоянно вливались большие потоки воды.

Мы продолжали идти на W, когда на мостике появился старший офицер и доложил командиру: "Необходимо немедленно застопорить машины. Противоминные сети на корме перебиты и висят над самым правым винтом, необходимо их убрать". Командир приказал застопорить все машины. Я -осмотрел через перископ весь горизонт. Нигде неприятеля не было видно. "Seydlitz”, "Moltke” и "Von der Tann" сильно растянулись и теперь нагоняли нас полным ходом, занимая свои места. Было весьма рискованно останавливаться в непосредственной близости к неприятелю, но намотав сеть на винт, мы бы погибли.

До этого мы неоднократно высказывались против сетей, составлявших лишний груз в несколько тонн. Они представляли большую опасность при попадании их в винты, и это поняли англичане, удалив их незадолго перед войной со своих судов. У нас до такого решения дошли уже после Ютландского боя.

Боцман и прислуга двух кормовых башен работали как сумасшедшие и через несколько минут подняли и закрепили сеть и обрубили висевшие за бортом концы. Мы снова дали ход. В это время "Lutzow" вышел из строя и малым ходом отходил на S.

Командир хотел поднять сигнал: "Следовать за мною", – но все сигнальные приспособления были приведены в негодность. Все сигнальные реи оказались сбиты, флаги в боевом сигнальном посту сгорели, сигнальный прожектор унесен за борт. Но наши боевые товарищи пошли за нами и без сигнала. Командир повел линейные крейсера N-m курсом, направляясь к голове наших главных сил.

Перерыв продолжался до 9 ч. 05 м. В этот момент мы увидели вспышки выстрелов^ снова раздалось по всему кораблю: "Боевая тревога”.

5. Четвертая фаза Ютландского боя (9 ч. 05 м. -9 ч. 37 м.).

Линейные крейсера под убийственным огнем неприятеля. Адмирал Шеер выводит флот из охвата. Минные атаки. Уход от неприятеля.

Во время описанных фаз боя мы переходили от одного триумфа к другому. Мы познали всю красоту морского сражения. Но нам не суждено было избежать и его ужасов.

Во время перерыва между боями я находился на мостике, не снимая головного телефона. Когда я спустился снова к своему перископу, я спросил: "Где неприятель?" Мне ответили: "Слева на крамболе несколько легких крейсеров". Чтобы сберечь крупную артиллерию, я приказал обстрелять легкие крейсера огнем 6-дюймовых орудий. Средняя артиллерия с дистанции 37 каб. (70 гкм.) открыла огонь. Я все еще осматривал горизонт. Неприятельские суда опять находились на пределе видимости. Теперь они начали оживленно отвечать, и я с удивлением обнаружил, что они стреляют залпами из четырех двухорудийных башен. В это время силуэты противника обрисовались яснее, и я узнал несомненную истину, что мы сражались с большими кораблями. Это были сильнейшие линейные корабли, с 15-дюймовой артиллерией. Куда ни посмотреть – повсюду виднелись вспышки. Командующий флотом между тем увидел опасность, угрожавшую нашему флоту: голова нашего флота была охвачена полукругом британских кораблей. Мы находились в настоящем котле.

Для выхода из этого невыгодного в тактическом отношении положения было только одно средство: поворот "всем вдруг" на обратный курс. Прежде всего – вон из опасных объятий. Но этот маневр необходимо произвести незаметно и без помехи.

Линейные крейсера и миноносцы должны прикрыть перестроение . флота.

В 9 ч. 12 м. командующий отдал приказание флоту повернуть "всем вдруг" на обратный курс и почти одновременно линейным крейсерам и миноносцам передал по радио исторический сигнал: "атаковать неприятеля" (Ran ап den Feind – сблизиться вплотную с неприятелем). В 9 ч. 13 м. сигнальщик прочел радиотелеграмму и прибавил объяснение этого сигнала из сигнальной книги: "Таранить неприятеля. Указанным кораблям исполнить приказание во что бы то ни стало”.

Не моргнув глазом, наш командир приказал: "Полный ход вперед. Курс SO". Мы шли в сопровождении "Seydlitz", "Moltke" и "Von der Тапп" сначала на SO, а с 9 ч, 15 м. на S, прямо на головные суда неприятельской линии. Весь наш отряд, а в особенности мы, как головной корабль, попали теперь под сильнейший неприятельский огонь. Несколько вражеских кораблей стреляли по нашему крейсеру одновременно. Я избрал себе цель и также стрелял- возможно быстрее. Дистанция сначала доходила до 63 каб. (120 гкм.), но затем уменьшилась до 43 каб. (80 гкм.). А мы все еще мчались в кипящий котел, в котором представляли прекрасную цель для неприятеля в то время, как он был очень плохо виден. Залп за залпом обрушивались в нашей непосредственной близости, и снаряд за снарядом попадали в наш крейсер. С наблюдателем на марсе я уже не имел связи – телефонная проводка и переговорные трубы были перебиты, и я был при стрельбе предоставлен только моим собственным наблюдениям. Я стрелял из всех четырех башен, но в 9 ч. 13 м. произошло большое несчастье, 15-дюймовый снаряд попал в броню третьей башни (Casar) и взорвался внутри ее. Башенному командиру оторвало обе ноги, и вместе с ним была перебита почти вся прислуга. Осколки зажгли в башне один главный и один добавочный картуз. Пламя горящих картузов ударило в перегрузочный пост, где загорелись два главных и два добавочных картуза. Картузы горели в виде больших факелов, которые вздымались над башней на высоту многоэтажных домов. Но наши картузы только горели, а не взрывались, как у нашего противника. В этом было наше спасение. Все же действие горящих зарядов было катастрофическое: их пламя убивало все на своем пути. Только 5 человек, из числа 78, спаслись, выскочив сквозь люк для выталкивания стреляных гильз. Через несколько мгновений после этой катастрофы произошла вторая -15-дюймовый снаряд пробил крышу четвертой башни (Dora) и взорвался внутри ее. И опять погибла вся прислуга, до прислуги погребов включительно, за исключением одного человека, выброшенного силою взрыва через входной лаз. При этом взрыве загорелись все добавочные картузы, которые были вынуты из пеналов, а также несколько главных картузов.

Теперь из обеих кормовых башен поднимались к небу высокие столбы пламени, окруженные желтыми облаками дыма, как два погребальных факела.

В 9 ч. 15 м. мне донесли из артиллерийского центрального поста: "В артиллерийский центральный пост проникли газы, и необходимо его оставить". Я немного испугался. Значит корабль сильно поврежден, если газы достигли центрального поста, так хорошо защищенного броней. "Переключить на передний артиллерийский пост", – приказал я и увидел, что приборы уже были переключены перед оставлением центрального поста. Теперь для управления огнем я передавал приказания через гибкий шланг матросу-передатчику приказаний, сидевшему под площадкой, на которой я стоял. Последний передавал приказания по телефонам и указателям непосредственно в башни. Конечно, шум от передачи приказаний увеличился в артиллерийском посту, но все же управление огнем было возможно.

Теперь попадание за попаданием решетило наш крейсер. Неприятель прекрасно пристрелялся. У меня сжималось сердце при мысли о происходящем сейчас внутри корабля. Нам в боевой рубке было до сих пор безопасно… Мои мысли были прерваны каким-то ужасным ударом, сильным взрывом, после которого вокруг нас стало темно, как ночью. Мы почувствовали сильный удар, боевая рубка подскочила кверху и, вибрируя, вернулась на свое место. Тяжелый снаряд ударил в броню артиллерийского поста, приблизительно в 20 дюймах от меня. Снаряд взорвался, но не смог пробить толстую броню, так как он ударил ее под невыгодным углом. Но большие куски брони отскочили. Ядовитые желто-зеленые газы поползли сквозь прорези в наш пост. "Одеть маски",- приказал я и натянул на лицо противогазовую маску, в которой мне было очень трудно передавать команды. Вскоре газы улетучились. Мы удостоверились, что все артиллерийские приборы в исправности. Даже тончайшие механизмы центральной наводки уцелели, благодаря пружинным креплениям. Наибольшее число осколков влетело в переднюю часть боевой рубки и ранило несколько человек, в том числе штурманского офицера. Сильный толчок открыл броневую дверь, которая заклинилась и, несмотря на все усилия, не закрывалась. Но вскоре явилась неожиданная помощь. С громким шумом взорвался 15-дюймовый снаряд под мостиком. На воздух полетели доски палубы и все незакрепленные предметы. Штурманская рубка была вынесена за борт со всеми картами и приборами. Силою взрыва броневая дверь опять закрылась.

Сведения об организации артиллерийской службы на линейном крейсере "Derfflinger"

Посты управления артиллерийским огнем

Всего на крейсере имелось три поста: а) передний пост, 6) задний пост и в) наблюдательный пост.

а) Передний пост занимал заднюю часть носовой боевой рубки и был защищен 12-дюймовой броней. В нем по боевой тревоге находились: старший артиллерийский офицер и третий артиллерийский офицер (для среднего калибра), один гардемарин, два дальномерщика, три артиллерийских уитер-офицера у приборов центральной наводки и пять матросов службы связи. Под ними, отделенные решетчатым полом из листового железа, снделн шесть матросов службы связи, под которыми, в грушевидном основании боевой рубки, помещались в качестве резерва один унтер-офицер, 2 матроса службы связи и 1 гальванерный унтер-офицер. Всего в переднем посту находилось 23 человека.

б) Задний пост – соответственно в кормовой боевой рубке. В нем находился второй артиллерийский офицер.

в) Наблюдательный пост на фор-марсе. В нем находились: 1 офицер-наблюдатель, связист с головным телефоном, старший артиллерист и передающий сведения о падении снарядов, которые он наблюдал с помощью оптических труб. Кроме него, здесь находились еще один унтер-офицер – наблюдатель для средней артиллерии и два матроса службы связи.

Центральные посты

На крейсере имелось два отдельных центральных поста: один для 12-дюймовой артиллерии, второй для средней артиллерии. Сюда все команды от артиллеристов передавались по трубам и телефонам, и здесь же происходила установка артиллерийских приборов для передачи данных к орудиям. Все артиллерийские приборы, в том числе автоматы, были расположены здесь.

Приборы центральной наводки

Для наблюдения за стрельбой у старшего артиллериста имелся перископ, объектив которого выходил через крышу боевой рубки (в бою прорези боевой рубки закрывались броневыми крышками). К перископу старшего артиллериста были подключены приборы центральной наводки (Richtungsweiser). Наводкою перископа старший артиллерист одновременно передвигал стрелки центральной наводки в башнях, с которыми горизонтальные наводчики совмещали неподвижные стрелки башен. У перископа имелся второй окуляр сбоку, с помощью которого специальный унтер-офицер все время следил за точной наводкой перископа на избранную цель.

Подобные приборы были установлены и для средней артиллерии. Перископ имел приспособление для ввода поправки на паралакс.

Прибор для определения "вир” и учета установки целика

Капитан 2 ранга Paschen изобрел особый прибор, сущность которого заключалась в следующем: устанавливая свой курс и скорость, и курс, и скорость противника автоматически получали ”вир". Этот же прибор автоматически определял установку целика: Устанавливая курс и скорость противника, мы получали установку целика, к которой оставалось придать только поправку на ветер. Такие приборы были установлены в очень многих местах иа корабле и отличались безукоризненным действием. Когда старший артиллерист спрашивал “вир", ему одновременно передавали для контроля отчет с прибора капитана 2 ранга Paschen а "вир", определенный из показаний дальномера.

Дальномеры

На крейсере имелось 7 дальномеров Цейсса. Один из иих находился в переднем артиллерийском посту. Каждый дальномер обслуживался двумя дальномерщиками. Измерения были удовлетворительны до дистанции 110 каб. У старшего артиллериста находился счетчик, который автоматически давал среднее из показаний всех дальномеров. Полученный результат передавался к орудиям как первоначальная установка прицела.

Башни

Башни имели обозначение по алфавиту, начиная с носа: А, В, С и D – 1) Anna, 2) Bertha, 3) Casar и 4) Dora.

Заряд 12-дюймовых орудий состоял из двух картузов: главного, в медной гильзе и добавочного, зашитого в шелк. Патроны и картузы хранились в прочных жестяных пеналах.

На один выстрел требовалось 30 секунд времени.

В Ютландском бою продолжительное время стреляли четырех-орудийными залпами, через каждые 20 с. (по одному орудию из башни).

Прислуга башни состояла из 1 офицера – башенного командира, старшины башни и 75 чел. прислуги. Распределение их было следующее: 1) в орудийном отделении – 4 унтер-офицера и 20 человек прислуги, 2) в перегрузочном посту – 1 унтер-офицер и 12 чел. прислуги, 3) в отделении распределительной доски – 1 гальванерный унтер- офицер и 3 гальванера, 4) в снарядном погребе – 1 унтер-офицер и 18 чел. прислуги и 5) в зарядном погребе – 1 унтер-офицер и 14 человек прислуги. Во время боя к ним присоединялись 12 чел. запасных, вступавших на места больных и отпускных.

Указатели падений

Эти приборы имелись в центральном, переднем, заднем и наблюдательном постах. Они включались при каждом залпе замыканием рубильников по команде "залп" в соответствующих постах. Старший артиллерист слышал звон в свой головной телефон (характерное биение) одновременно трех указателей указателей центрального, переднего и наблюдательного постов.

Личный состав

Артиллерию обслуживали: 10 офицеров – старший артиллерист, второй, третий и четвертый артиллеристы, три башенных командира (4-ой башней, из-за некомплекта, командовал старшина башни), два офицера-наблюдателя, один офицер связи, один дальномерный офицер, 4 корабельных гардемарина, 6 кондукторов, 750 унтер-офицеров и матросов (в том числе 1 гальванерный кондуктор, 9 гальванерных унтер-офицеров и 20 гальванеров).

Прибор для стрельбы на качке

Этот прибор введен на германском флоте после Ютландского боя и испытывался в течение десятилетия. Он представляет собой жироскопический прибор, производящий выстрел тогда, когда оптическая ось прицела направлена на цель. Этим прибором учитывалась угловая скорость качки корабля таким образом, что орудие производило выстрел раньше – при быстрой качке и через более продолжительное время – при медленной качке.

Я искал своим перископом противника. Все еще продолжались попадания в нас, а мы совершенно не видели неприятеля, охватившего нас большим полукругом. Мы видели только громадные вспышки выстрелов, по которым приходилось определять расстояние. Я стрелял из двух башен, без особенной уверенности в успех, но я чувствовал, как каждый наш залп действовал успокаивающе на нервы нашей команды. Если бы мы прекратили огонь – всех охватила бы полная безнадежность, все бы думали, что еще несколько минут боя – и мы погибнем. Средняя артиллерия тоже принимала участие в бою, но из шести орудий с борта уцелело только два: в дуле четвертой пушки взорвался снаряд, а третья пушка была совершенно расстреляна.

К сожалению, во второй башне (Bertha) испортилась центральная наводка. Теперь у меня оставалась только одна башня, которую я направлял на противника. Во вторую башню установка моего перископа передавалась теперь из центрального поста. Но при постоянных переменах курса этого было недостаточно.

Я стрелял по кораблю, дававшему по очереди залпы из двух башен.

1-я башня действовала исправно, а 2-я стреляла иногда невпопад, по другой цели.

В 9 ч. 18 м. на корабле приняли радиотелеграмму командующего флотом: "Маневрировать в направлении головы неприятельской колонны". Это означало, что мы должны были приостановить наше движение вглубь полукольца и поддерживать бой с головными судами неприятельской линии. Мы повернули на SW. Теперь враг был за кормою, и управление огнем необходимо было перенести в кормовую рубку, но переключатель находился в центральном посту, куда не было доступа. Я скомандовал: "плутонговый огонь", предоставив управление огнем башенным командирам. Вскоре обе башни развили энергичный огонь. Некоторое время противник находился прямо за кормой, и мы не могли обстреливать его из носовых башен. При последнем повороте минный офицер выпустил мину на дистанции около 40 каб., одновременно с этим наши миноносцы, скрывавшиеся за нами, пошли в атаку. Несколько флотилий бросилось одновременно на неприятеля. Густой дым разделил нас от противника. Все новые и новые миноносцы ныряли в этот дым и появлялись снова на короткие мгновения. Выпустив мины, они возвращались обратно. Флотилии собирались близ нас и снова шли в атаку. Неприятель скрылся, и всплески его залпов прекратились. На корабле облегченно вздохнули. Звуки неприятельских залпов раздавались с тою же силой, но мы не были уже более его целью. С 9 ч. 15 м. запись стрельбы прекратилась, одновременно с оставлением центрального поста.

В 9 ч. 23 м. мне донесли: "Артиллерийский центральный пост исправлен". Я впоследствии узнал, что густые желтые газы попали в центральный пост по переговорным трубам из третьей башни. В пылу боя никто на это не обратил внимания, весь центральный пост оказался наполненным этими газами. Все надели маски, и офицер связи приказал переключить приборы управления огнем на передний артиллерийский пост. Чуть позже один из гальванеров вошел в маске в центральный пост и заткнул деревянными пробками переговорные трубы. Затем пустили электрическую вентиляцию, и вскоре вся прислуга центрального поста вернулась на свои места.

В 9 ч. 37 м. мы дали отбой, так как неприятеля нигде не было видно. Вся прислуга орудий отошла от своих постов для тушения пожара. Носовая боевая рубка была вся окутана пламенем, и прислуга казематов также вышла для тушения огня. Артиллерийский бой приостановился, но внутри корабля шел бой с огнем и водой.

Около 10 ч. вечера мы справились с главными пожарами, только третья и четвертая башни еще дымились, и иногда из них вздымались облака густых желтых газов; но и это прекратилось после затопления погребов. Никто никогда не думал, что корабль может выдержать столько попаданий. Около 20-15-дюймовых снарядов попало в нас, и почти столько же крупных снарядов других калибров. Живучесть наших кораблей и мощное действие их вооружения делали честь строителям нашего флота, в особенности адмиралу А. Тирпицу.

Линейный крейсер "Lutzow" скрылся из виду; в 9 ч. 20 м. в кормовой боевой рубке записали: "Цель закрыта дымом горящего крейсера "Lutzow".

Наши боевые товарищи "Seydlitz”, "Moltke” и "Von der Tann" были с нами. Они также сильно пострадали, в особенности "Seydlitz". На нем также выбивались громадные столбы пламени из одной башни. На всех кораблях возникли пожары. Hoc "Seydlitz" был под водою, и когда адмирал Хиппер подошел к нему на миноносце, он узнал, что радиотелеграф крейсера выведен из строя и что корабль принял уже несколько тысяч тонн воды. Тоща адмирал решил перейти на "Moltke".

Коща миноносец подходил к "Moltke", последний попал под такой сильный обстрел, что командир его не мог уменьшить хода, и адмирал направился к нам.

Мы ему передали, что в строю только 2-12-дюймовых и 2-6-дюймовых орудия левого борта. Корабль принял 3400 тонн воды. Все сигнальные приспособления и радиотелеграф выведены из строя. Адмирал все-таки перешел на "Moltke”, коща позволила обстановка. Но во время всей четвертой фазы боя линейные крейсера вел командир "Derfflinger” капитан 1 ранга Хартог, с именем которого навеки связана последняя атака неприятеля нашими линейными крейсерами.

Сотни наших товарищей погибли смертью героев, но мы и флотилии миноносцев исполнили нашу задачу – прикрыть отход флота. Адмирал Шеер смог увести нас из охвата без всяких потерь.

На черт. II виден весь наш путь. До 7 ч. 48 м. флот шел курсом NW в строе пеленга, затем до 8 ч. 35 м. в строе кильватера, курсом N0. В 8 ч. 35 м. флот повернул в первый раз на W, но затем снова изменил курс на О, для прикрытия горящего легкого крейсера "Wiesbaden", сильно страдавшего от неприятельского огня. В 9 ч. 17 м. мы закончили поворот на W "всем вдруг" по сигналу, данному в 9 ч. 12 м., и вышли из полукольцевого охвата, прикрываемые линейными крейсерами и миноносцами.

В бою участвовали головные линейные корабли 3-ей эскадры, ведшие бой после 7 ч. 48 м. с линейными кораблями типа "Queen Elisabeth".

Затем они вступали в бой два раза на Ost-ых курсах, прорываясь под огнем вглубь неприятельского кольца. Первый прорыв закончился в 8 ч. 35 м., второй – в 9 ч. 17 м. Находившаяся в середине колонны 1 эскадра в дневном бою не участвовала, зато она вынесла всю тяжесть ночного боя. 2-ая эскадра из-за своего небольшого хода отстала от главных сил на несколько миль, но она сыграла свою роль при ночных боях. Тактически правильное расположение наших эскадр дало возможность подставлять под неприятельские удары всегда новейшие и сильнейшие корабли. Только этому можно приписать, что во время самого боя ни одно линейное судно не погибло (сильно поврежденный "Lutzow" на следующий день был потоплен германскою миною после снятия всей команды). Результат боя доказывает высокое тактическое дарование адмирала Шеера и его гениального начальника штаба контр- адмирала Трота.

6. Пятая фаза Ютландского боя (9 ч. 37 м. -10 ч. 36 м. и ночь на 1 июня)

Последний артиллерийский бой. Ночные бои. Гибель линейного корабля "Pommern".

После оживления во время нашей последней атаки наступила передышка, продолжавшаяся до 10 ч. 22 м. Мы готовились к ночи. Почти все прожекторы были сбиты: на правом борту уцелел один, на левом – два. У гальванеров было массы работы. Я оставался на мостике в полной готовности начать стрельбу. У всех перископов и труб стояли наблюдатели, следившие за горизонтом.

Около 10 ч. мы снова увидели первую эскадру, шедшую на S. Наш командир, все еще ведший линейные крейсера, направил отряд к голове главных сил, чтобы вступить в строй головным. Во время этого перестроения мы неожиданно попали вместе с нашей 1 эскадрой под сильный обстрел.

Мгла в это время еще немного увеличилась.

Снова по всему крейсеру раздалось: "Боевая тревога!", и через несколько секунд я уже направил первую башню на неприятеля и произвел один выстрел.

Вторую башню не было никакой возможности направить на цель из-за плохой видимости, и я старался стрелять как можно чаще из 1-ой башни. Вдруг произошел неожиданный перерыв; скользнувший по 1-ой башне крупный снаряд погнул планку мамеринца и заклинил ее. Тогда из башни выбежали старшина и несколько человек прислуги с ломами и топорами, удалили согнутую планку и очистили башню. Таким образом, я временами мог все- таки производить хоть несколько залпов. Я стрелял почти на глаз. Очень редко удавалось измерять расстояние по вспышкам выстрелов. Дистанции были от 32 до 55 каб. (60-100 гкм.). Наблюдение падения наших снарядов стало невозможным. Положение было чрезвычайно неприятное. Но неожиданно подошла помощь оттуда, откуда мы ее меньше всего могли ожидать. Наша вторая эскадра, состоящая из устаревших линейных кораблей типа "Deutschland”, шла после поворота на S во главе всего флота. В данный момент командующий флотом решил перестроить колонну соответственно обстановке и приказал второй эскадре перейти в кильватер двум эскадрам современных линейных кораблей. В трудный для нас момент командующий 2 эскадрой как раз выполнял это перестроение, ведя свои корабли восточнее наших главных сил и нас, линейных крейсеров. 2 эскадра заслонила нас от теснившего врага, который неожиданно увидел семь больших кораблей, идущих на него полным ходом. Одновременно наши неутомимые миноносцы опять пошли в атаку. Неприятель повернул и скрылся в сумерках.

Наши старые линейные корабли оживленно стреляли и сами попадали под тяжелый обстрел, но это продолжалось недолго. Если бы противник знал, какие корабли направились на него! Ведь это были знаменитые германские "пятиминутные корабли" (five-minutes ships), на уничтожение которых англичане отводили 5 минут.

В 10 ч. 31 м. был отмечен наш последний выстрел из 12-дюймовых орудий, сделанный при повороте башен в 244°, при установке прицела 40 каб. (75 гкм.).

Длинный северный день клонился к концу, и начиналась короткая ночь, длившаяся с 11 час. вечера до 2 час. ночи.

На ночь линейным крейсерам приказали идти концевыми. Нам давалось, таким образом, почетное поручение прикрывать флот с N-да при его обратном ходе.

Я не знаю, где в эту ночь находились "Moltke” и "Seydlitz”. Последнему приходилось упорно бороться, чтобы удерживаться на плаву. Только с большим трудом его доблестной команде во главе с командиром капитаном 1 ранга фон Эгиди, удавалось вести крейсер в течение двух дней и войти в Вильгельмсгафен к ночи. В конце колонны остались только "Derfllinger" и "Von der Tann". Нельзя сказать, чтобы мы представляли собой очень грозное прикрытие. На правом борту, правда, все обстояло благополучно и все 6-6-дюймовых орудий были в целости; но на левом действовали только 2-6-дюймовых орудия; одного прожектора было тоже маловато.

Небо закрыли облака, и ночь оказалась темной.

Мы, офицеры, вышли из боевой рубки на мостик. Командир подошел ко мне, пожал мне сердечно руку и высказал свое удовлетворение результатами нашей стрельбы. Эти несколько слов мне были дороже всех знаков признательности, которые впоследствии я имел.

Я послал вестового в мою каюту узнать, в каком она состоянии. Оказалось, что она – единственная уцелевшая на всем корабле.

Так как мы шли в строю предпоследним кораблем, можно было предполагать, что мы избежим минных атак, и это предположение оправдалось. В течение ночи только один английский миноносец настиг нас. Все остальные были расстреляны или оттеснены нашими передними мателотами. О ночных боях я не могу много рассказать, так как мы были далеко от их места. Всю ночь продолжалась стрельба. Английские миноносцы, не переставая, атаковали нас с беспримерной лихостью, но не достигли почти никаких результатов. В продолжение ночи погиб только легкий крейсер "Frautnlob”, да и тот был поврежден огнем неприятельского крейсера и потоплен его же миною. Только уже на рассвете одному из английских миноносцев удалось с очень большой дистанции атаковать нас и потопить линейный корабль "Pommern".

С мостика мы спокойно наблюдали за ходом ночных боев. Вспыхивали прожекторы, освещая идущие полным ходом миноносцы. Корабли и миноносцы развивали артиллерийский огонь, вздымались столбы воды под лучами прожектора, мимо неслись густые облака дыма. Результаты боев мы хорошо видели – мимо нас проносились один за другим горящие, раскаленные исполины, заставляя вспоминать живые факелы времен римских цезарей. Все железные части на этих кораблях раскалились докрасна, придавая им вид тончайшей золотой филигранной работы. Огонь захватывал так быстро английские корабли из-за применявшегося на них нефтяного отопления; и горящая нефть при качке переливалась по всему корпусу. Мы смотрели на них со смешанным чувством, не будучи уверены, что среди них нет германских миноносцев. В действительности оказалось, что за всю ночь не погибло ни одного нашего миноносца, все они умчались в поисках неприятельского флота. К удивлению и сожалению, им не удалось найти английских главных сил, хотя точка отхода неприятельского флота была известна.

Линейный крейсер "Дерфлингер".

а. – вид с носа

б. – вид с кормы

Когда стрельба впереди немного затихла, я услышал, стоя рядом с командиром, шум идущего полным ходом турбинного миноносца. Вскоре с правого борта румба на 4 от нас показался черный предмет. Я просил разрешения командира не включать наш единственный прожектор, чтобы не выдавать себя, командир согласился, и миноносец проскочил мимо "Von der Tann", поступившего точно так же.

Так прошла ночь, и засветилось утро.

В 2 ч. 15 м. мимо нас пронесло горящий английский броненосный крейсер "Black Prince". Весь корабль был в пламени, и на нем уже давно не могло оставаться ни одного живого человека.

В 3 ч. 10 м. мы услышали с левого борта два взрыва, но ничего не могли увидеть. Мы часто стопорили машины, так как колонне приходилось выравниваться после многочисленных минных атак, во время которых корабли и выходили из строя. Они описывали циркуляции и вступали не на свои места. Так линкор "Nassau", бывший вторым кораблем с головы колонны, стал концевым в эскадре и нашим передним мателотом. Штурману и вахтенному начальнику приходилось не легко, удерживая расстояние и не отставая.

Все были уверены, что с рассветом снова вступим в бой со всем английским флотом. На крейсере готовились к бою, и мои гальванеры исправляли центральную наводку второй башни. Казалось, минные атаки прекратились. Вдруг в 3 ч. 50 м. мы услышали сильный взрыв и увидели высокий огненный столб. Два наших передних мателота положили руль "лево на борт" и уклонились в сторону.

Что случилось? Какая катастрофа произошла впереди нас? Наш крейсер продолжал идти тем же курсом и прошел над тем местом, где только что произошло что-то ужасное. Но ничего не было видно, и проходя место взрыва, мы не могли себе представить, что здесь произошло.Оказалось, что несколько минут тому назад здесь проходил линейный корабль "Pommern". Английский миноносец подкрался до границы видимости и потопил его миною. Корабль разлетелся на атомы, так как несколько минут спустя мы проходили это место и не увидели уже ничего и никого – все погибли.

В 4 ч. 10 м. 2-я эскадра открыла огонь; и у нас проиграли боевую тревогу. Оказалось, что стреляли по английскому миноносцу, осмелившемуся приблизиться к нам.

Взошло солнце. Сотни биноклей и труб обыскивали горизонт, но нигде неприятеля не было видно. Мы продолжали идти на S и 1 июня после полудня вошли в Вильгельмсгафен.

Крейсер был сильно избит, многие отделения представляли собою кучи ломаного железа и являли собой ужасающее зрелище.

Но жизненные части не были повреждены: машины, котлы, рулевая проводка, гребные винты и почти все вспомогательные механизмы уцелели, благодаря толстой броневой защите.

Машинные отделения были некоторое время наполнены ядовитыми газами, но машинная команда в противогазовых масках продолжала работу, хотя и терпела потери. Тысячи осколков покрывали корабль, между ними мы нашли почти неповрежденные головные части двух 15-дюймовых снарядов. Поясную броню пробило в нескольких местах.

Около 200 убитых мы похоронили в Вильгельмсгафене.

После 6-месячного ремонта на верфи в Киле, в декабре 1916 года "Derfflinger" был готов для новых боев.

Линейный крейсер "Дерфлингер” в период после Ютландского боя. На корабле установлена треногая фок-мачта с вынесенными на марсы приборами центральной наводки.

"Гинденбург"- последний линейный крейсер германского флота на ходовых испытаниях.

Приложения

Опубликованные на стр. 74-95 сведения о боевых повреждениях – репринтное воспроизведение из книги К. П. Пузыревского "Повреждения кораблей от артиллерии и борьба за живучесть". "Судпромгиз". 1940.

Повреждения английских и германских линейных крейсеров в бою у Доггербанки 24 января 1915 г.

Во время мировой войны германский Флот Открытого моря был слабее английского Грэнд Флита, вследствие чего он не мог ставить себе большие задачи, и германское камандование считало наиболее целесообразным производить отдельные набеги на побережье Англии для морального воздействия на английское население, а также путем частых нападений в море на главные силы ослабить их, надеясь в конечном результате выравнять силы для генерального боя.

Исходя из этих намерений, германское командование разработало план крейсёрской операции, намечая послать разведывательные силы (без поддержки главных сил, опасаясь преждевременного осведомления противника об операции), целью которых было уничтожение подозрительных английских судов в Северном море, занимавшихся (по мнению немцев) агентурной резведкой.

В случае обнаружения в море легких сил противника их предполагалось также уничтожить.

Германские силы, назначенные для выполнения этой операции, состояли из 4 легких крейсеров: «Штральзунд», «Росток», «Кольберг» и «Граудоиц» (48-105-мм орудий), 4 линейных крейсеров: «Зийдлиц», «Мольтке», «Дер'ффлингер» и «Блюхер» (20-280, 12-305, 12-210, 44-\Ъ0-мм орудий); и 19 эскадренных миноносцев.

23 января 1915 г; в 10 часов 25 минут начальник германских разведочных сил получил от начальника штаба Флота Открытого мор’я (с санкцией командующего) радиограмму с приказанием о выходе в море 23 января вечером в район Доггербанки для выполнения операций. Радиограмма была перехвачена и расшифрована англичанами, что послужило основанием для выхода в море из Розайта (Rosyth) английских линейных крейсеров «Ляйон» [1 Флаг командующего линейными крейсерами.] («Lion»), «Тайгер» («Tiger»), «Принсэсс Роял» («Princess Royal»), «Нью Зиле ид» («New Zealand») и «Индомитебл» («Indomitable») (24-343, 16-305, 12-152, 80-102-мм орудий) вместе с крейсерами «Саутэмптсн» («Southampton»), «Бермингем» («Birinyngham»), «Ноттингем» («Nottingham»), «Лоустофт» («Lowestoft») (36-152-мм орудий).

Из состава морских сил, находящихся в Гарвиче, было назначено 3 крейеера; «Аретьюса» («Arethusa»), «Орора» («Aurora») и «Ондонтед» («Undaunted»), 35 эскадренных миноносцев и 4 подводных лодки.

23 января в 18 часов корабли вышли в море; позднее из Скапа Флоу (Skapa Flow) на Оркнейских островах вышла часть главных сил англичан для поддержки, но они в бою не участвовали.

Английские корабли шли курсами, ведущими в назначенную точку рандеву у = 55° 13' N и X = 3° 12' О с расчетом быть там в 7 часов 24 января.

На случай обнаружения противника кораблям было приказало атаковать его и стремиться отрезать от базы.

Английские корабли шли в кильватерной колонне. Скорость хода была 18 узлов. Впереди шли крейсеры.

Германские силы вышли позднее англичан – вечером. Ход 15 узлов. Впереди шли 4 легких крейсера, развернувшиеся в дозоре полукругом на 3 мили от линейных крейсеров, которые шли в свою очередь в кильватерной колонне. Эскадренные миноносцы находились при крейсерах.

Перед началом рассвета, в 6 часов 30 минут, крейсеры дозора перестроились и увеличили дистанцию до 5-6 миль.

Германский отряд шел к Доггербанко, но подозревая о присутствии в море английских сил.

24 января в 7 часов еще было темно, дул слабый ветер и на море была легкая зыбь, когда германский крейсер «Кольберг» встретился с английским крейсером «Орора», который шел на N, чтобы у Доггербанки присоединиться к своим линейным крейсерам. Крейсер был обстрелян «Кольбергом», но «Орора» в течение 3 минут не отвечала на огонь германского корабля.

В 7 часов-15 минут на расстоянии 27 каб. «Кольберг», стреляя залпами, добился трех попаданий 105-мм фугасными снарядами, в то время как «Орора» ответила «Кольбергу» 2-152-мм фугасными снарядами, нанеся «Кольбергу» потери в личном составе (5 человек).

После нескольких минут боя крейсеры разошлись, продолжая итти на присоединение к споим силам.

Вскоре вдали справа по носу английскими легкими крейсерами был замечен противник, о котором они донесли флагману на «Ляйон». Командующий английскими линейными крейсерами, заметив в море вспышки орудийной стрельбы «Ороры», поспешил к месту боя, доведя ход своего соединения до 22 узлов, причем легким крейсерам было поручено выяснить состав сил противника, что спи и выполнила.

По мере подхода и соприкосновения сторон стало ясно, что бой неизбежен. Герман, кий флагман, видя перед собой английский отряд, превосходящий по силе, при отсутствии поддержки своих главных сил, в операции не участвовавших, решил повернуть по направлению своей базы и вести бой на отходе, уходя 21-узловым ходом, имея концевым броненосный крейсер «Блюхер». Германским крейсерам и эскадренным миноносцам было приказано выйти вперед.

Английские линейные крейсеры, имея преимущество в ходе, развив 29 узлов, проследовали противника, стремясь отрезать им путь к базам.

Во время погони англичане стали нагонять немцев, обходя их с правого борта, и, когда дистанция сократилась до 100 каб., английские линейные крейсеры перестроились в строй уступа влево для введения в действие всей артиллерии крупного калибра (343, 305-мм орудий).

В 8 часов 52 минуты с «Ляйона» был дан первый залп по «Блюхеру», упавший недолетом, второй залп был перелетом.

Через семь минут английский флагман приказал своим кораблям открыть огонь по германским линейным крейсерам. Последние ответили в 9 часов 14 минут, стреляя по «Ляйону».

С английской стороны в 9 часов 20 минут присоединились «Тайгер» и «Принсесс Роял». Первое попадание в «Блюхер» произошло в 9 часов 10 минут (т. е. через 18 минут после начала боя).

Английским командованием было замечено неправильное целераспределение, в результате которого некоторые германские корабли оставались необстрелянными; вследствие этого с «Ляйона» последовал сигнал взять под обстрел соответствующие корабли. «Ляйон» начал стрельбу по «Зейдлицу», «Тайгер» по «Мольтке», «Принсесс Роял» по «Дерффлингеру», «Нью Зиленд» но «Блюхеру», «Индомитебл» сильно отстал и не мог еще догнать эскадру.

В результате стрельбы на кораблях обеих сторон были сильные повреждения, но особенно сильно пострадал «Блюхер», который начал отставать. Видя его тяжелое положение, германские миноносцы были брошены в атаку на английские линейные крейсеры, но она была успешно отражена.

Вследствие постепенно увеличивавшейся дистанции бой временами ослабевал, но затем снова достигал большой силы, отражаясь на боеспособности английских и германских кораблей.

С английской стороны более других пострадал «Ляйон», который вышел из строя и потерял скорость, так что флагман позднее принужден был покинуть флагманский корабль и перейти на эскадренный миноносец «Зттек». Это обстоятельство отразилось на управлении боем, которое перешло в руки его заместителя (флаг на «Нью Зиленде»).

В момент напряженного боя на «Ляйоне» кто-то стал жертвой зрительного обмана, ошибочно усмотрев, отсутствовавшие в том районе, неприятельские подводные лодки, вследствие чего был поспешно произведен поворот на 8 R вправо с целью уклонения от мнимой атаки. В этот же момент флагман отдал распоряжение миноносцам атаковать торпедами концевые корабли германской колонны.

Далее со стороны английского флагмана была попытка приблизиться к германским кораблям, но так как в этот момент управление эскадрой находилось в руках безинициативного его заместителя, маневр остался невыполненным, потому что английские корабли сосредоточили свое внимание на разбитом «Блюхере» и, вместо преследования еще боеспособного противника, предпочли заняться уничтожением оставленного германского корабля.

Тем временем германский отряд успел отойти и оказаться вне опасности. Бой закончился, германские корабли ушли в свою базу, оставив на поле сражения броненосный крейсер .«Блюхер», а англичане, добив его и потопив торпедами в 12 часов 13 минут, отправились обратно в Розайт и Гарвич.

' Продолжительность боя между линейными крейсерами составляла 2 часа 2 минуты. Броненосный крейсер «Блюхер» находился под сосредоточенным огнем тяжелой артиллерии англичан в течение 2 часов 53 минут.

Приводим описания повреждений кораблей, участвовавших в бою у Доггербанки.

1. Повреждения английского линейного крейсера «Ляйон»

«Ляйон» («Lion»). Год спуска-1910; D-29 700 то; скорость-28 узлов; вооружение: артиллерия-8-343 мм/45, 15-102 мм/50, 2-76 мм (зенит.), торпедные аппараты-2-533 мм; бронирование: главный пояс-229 мм, верхний пояс-152 мм (бортовая броня доходила до верхней палубы), нос и корма-102 мм, передние плиты башен-229 мм, верхняя палуба- 25,4 мм, нижняя палуба-63.5 мм; вапас топлива-4600 то (нефть, уголь); мощность механизмов (S.H.P.)-79 400; L-213 м, В-27 м, Т-9,6 м; экипаж-1280 чел.

Флагманский корабль шел в колонне головным. Он открыл артиллерийский огонь в 8 часов 52 минуты по концевому германскому крейсеру «Блюхер». Германские корабли начали отвечать в 9 часов 14 минут; тогда «Ляйон» перенес огонь на «Мольтке», предоставив «Блюхера» «Тайгеру» и «Принсесс Роял». Через 7 минут «Ляйон» получил ..первое попадание [1 Место попадания неизвестно.] , второе – более тяжелое, произошло в 9 часов 45 минут, т. е. через 24 минуты, когда бронебойный германский снаряд пробил 229-мм броню в районе артиллерийского погреба, но сам не разорвался. В 9 часов 54 минуты, т. е. через 9 минут, третий снаряд попал в крышу первой башни и вывел из строя левое 343-мм орудие. Колпаки над прицелом левого вертикального наводчика и под прицелом горизонтального наведения были сдвинуты снарядом. Перископы не действовали.- Броневой щит орудия, перекрывавший амбразуру бапгни, треснул, и его куски разлетелись в разные стороны по башне.

Правое орудие носовой башни осталось невредимым, но действовать начало после того, как из шахты его зарядника удалили кусок броневой плиты, перекрывавшей амбразуру.

Линейный крейсер «Ляйон». Схема с указанием некоторых попаданий бронебойных снарядов.

Левые вертикальный и горизонтальный наводчики были ранены, но башня продолжала работать правым орудием. Горизонтальный наводчик перешел на правую сторону. Исправление'в башне закончили через 2 часа.

Небольшая задержка в стрельбе произошла во второй башке от закупорки запального отверстия в грибовидном стержне. Кроме того, при заряжении орудия на 41-м выстреле согнуло направляющий лоток у казенной части орудия, и его пришлось заменить другим. По мнению английских специалистов, это произошло оттого, что при большом угле возвышения орудие накатывалось медленно, а зарядник – слишком быстро.

В 10 часов 01 минута 280-мм снарядом с «Зейдлица» пробило 229-мм броневую плиту. Помещение машинной мастерской оказалось затопленным водой; кроме того, вода проникла в отделение распределительных досок и произвела короткое замыкание двух дин'амомашин. Приборы кормового управления артиллерийским, огнем были выведены ив строя. Корабль начал крениться на левый борт, но ход пока оставался прежним, т. е. 24 узла (наибольший ход был дан соединением – 29 узлов).

В 10 часов 18 минут в ((Ляйон» попало еще Два 305-жж бронебойных снаряда с «Дерффлингера», причем удар произвел впечатление взрыва торпеды; один из них попал в главный броневой пояс (229-мм) ниже ватерлинии и вдавил несколько броневых плит, которые переломили деревянную прокладку за броней. Вода затопила левые носовые угольные ямы. Второй снаряд также пробил 229-мм броню в носу по ватерлинии и разорвался в отделении торйедных аппаратов. Через несколько минут все соседние помещения оказались залитыми водой до жилой палубы.

В этот период боя германские корабли, пристрелявшись, давали накрытие; от некоторых недолетов всплесками воды заливало боевую рубку, и колонне английских крейсеров пришлось ходить зигзагообразными курсами для того, чтобы сбить стрельбу германских крейсеров.

В 11 часов «Ляйон» получил тяжелое попадание, которое «потрясло крейсер до основания»,-взрывом снаряда была вдавлена броневая плита по ватерлинии против одной из кочегарок и повреждена питательная система левого холодильника. Левую турбину застопорило, вследствие имевшихся в ней повреждений. В динамомашине №1 произошло короткое замыкание; электрический свет погас; тока на корабле нехватало. Крен корабля увеличился до 10°, а ход «Ляйона» уменьшился до 15 узлов. Радиостанция перестала работать, и все сигналы с флагманского корабля передавались флагами, что затрудняло их разбор и задерживало исполнение.

Для задраивания поврежденного люка, ведущего в минный погреб, был принесен пластырь, который положили на сорванную с петель крышку, а сверху ее нажали поставленной подпорой.

От полученных повреждений и потери хода корабль не мог держаться на своем месте в колонне; поэтому он вышел из строя и шел под одной правой турбиной 12-узловым ходом, но и она начала постепенно сдавать, вследствие чего ход «Ляйона» упал до 8 узлов.

Ночью, в 3 часа 30 минут, когда стало известно главнокомандующему о повреждениях «Ляйона» и о необходимости оказания помощи, он приказал линейному крейсеру «Индомитебл» взять его на буксир. Через час на «Ляйон» были поданы перлини, а затем был дан 7-узловой ход. Расстояние до базы (Розайт) было не менее 100 миль. По пути некоторые затопленные отсеки «Ляйона» удалось откачать, благодаря чему ход «Индомитебла» несколько увеличился. 26 января на рассвете «Ляйон» был благополучно доведен до базы-, где он отдал якорь.

За время боя «Ляйон» получил 18 попаданий. Потери личного состава составляли 17 человек.

«Ляйоном» было выпущено 243-343мм полубронебойных снаряда и 54 снаряда из противоминной 102-мм артиллерии по германским эскадренным миноносцам.

Итоги. За I час 40 минут боя «Ляйон» получил 12 попаданий бронебойными 280-305-мм снарядами, из которых некоторые попадания принесли ему существенные повреждения. Из 5 попаданий в 229-мм главный броневой пояс в трех- случаях происходило его пробивание. Когда.пробоина располагалась по ватерлинии или ниже ее (два случая), тогда вода имела доступ внутрь корабля, затапливая помещения по левому борту, создавая крен, который достигал 10°, в результате чего у корабля уменьшился ход до 15 узлов.

Один бронебойный снаряд попал в 229-мм броневой пояс выше ватерлинии, причем только вдавил несколько плит; другой упал в воду в непосредственной близости от борта корабля и силою подводного взрыва (на подобие минно-торпедного) вдавил несколько бронеЬых плит, нарушив при этом водонепроницаемость борта.

Бронирование артиллерии главного калибра на «Ляйоне» пострадало в этом бою сравнительно мало. При попадании в крышу первой башни ее бронирование было повреждено, и осколки, распространившись внутри башни, на некоторое время вывели ее из строя. Одно 343-мм орудие в ней было повреждено и в бою далее не участвовало. Имелось одно повреждение по артиллерийской части (во второй башне), связанное с загрязнением отверстия грибовидного стержня и повреждением частей лотка. Это явилось результатом несовершенства системы артиллерийской установки, предрасположенной к выходу из строя при стрельбе на больших углах возвышения. Кроме того, вышли из строя кормовые приборы управления артиллерийским огнем.

По электромеханической части в результате попадания снарядами крупного калибра вышла из строя левая главная паровая турбина, прекратившая свое действие от сильного удара 305-мм снаряда в непосредственной близости от турбинного отделения. По этой же причине вышла из действия питательная система холодильника.

Три случая выхода из строя динамомашин, вследствие короткого замыкания от поступившей через пробоины забортной воды, вызвали недостаток электроэнергии на корабле.

Повреждение внешних средств связи – выход из строя радиоустановки – привело к большим затруднениям при управлении в бою всем отрядом кораблей.

Потеря в скорости хода во время боя составила 59%. После боя корабль, идя под одной турбиной, не мог дать более 8 узлов и в результате был взят на буксир посланным за ним линейным крейсером «Индомитебл». Потери экипажа составили 2%.

Борьба личного состава за живучесть в бою заключалась в исправлении башни путем удаления из нее кусков разбитой брони,мешавших действию башни, в очистке материальной части орудийных установок и замене поврежденных частей лотка; по электромеханической части производилось восстановление водонепроницаемости сорванной с петель крышки люка посредством наложения парусинового пластыря с подкреплением его подпорами, затем откачивание некоторых затопленных отделений корабельными водоотливными средствами.

2. Повреждения английского линейного крейсера «Принсесс Роял»

«Принсесс Роял» («Princess Royal»). Год спуска-1911; D-29 700 то; скорость 28 узлов; вооружение: артиллерия 8- 343 мм(\5 (вес бортового залпа 4536 кг), 15-102 мм/50, 2-76 мм (зенит.), торпедные аппараты-2-533 мм\ бронирование: главный пояс – 228,6 мм, верхний пояс 152 мм, нос и корма-102 мм, передние плиты башщен-228 мм, верхняя палуба-25,4 мм, броневая палуба-63,5 мм, запас топлива-4600 т.; мощность механизмов (S.H.P.)-78 700; L-213 м, В-27,1 м, Т-8,5 м; экипаж-1280 чел.

Крейсер «Принсесс Роял» в колонне шел третьим и, по указанию флагманского корабля, в 8 часов 59 минут открыл огонь по броненосному крейсеру «Блюхер» из орудий главного калибра.

Позднее, следуя сигналу флагмана, он перенес огонь на «Мольтке». В конце боя крейсер «Принсесс Роял» стрелял и в «Дерффлингера».

Во время артиллерийской стрельбы на «Принсесс Роял» вышла ив строя 1 башня, так как у нее сломалась ось шарнира у заслонки, закрывавшей кордит в заряднике; заслонка перестала действовать.

Кроме того, имелись незначительные повреждения в гидравлических трубках башенных механизмов; это повреждение произошло от сотрясения корабля при стрельбе

Линейный крейсер «Принсесс Роял». Схема с указанием выхода из строя артиллерии главного калибра (1,2 и 3-й башен).

Наблюдалось -аедание в левой шестерне горизонтального вращения башни, вследствие которого она вышла из строя на 10 минут. Такое же повреждение случилось и у третьей башни, но оно было немедленно исправлено.

Во время боя во второй башне перестало действовать устройство у левого телескопического прибойника, а у третьей башни имелись случаи разъединения в связях гидравлических труб башенных механизмов, в результате чего получилась значительная утечка воды.

За все время линейный крейсер «Принсесс Роял» выпустил 139 полубронебойных снарядов (вес бортового залпа 3084 кг).

Итоги. Попаданий в «Принсесс Роял» со стороны противника не имелось, но вследствие недостаточной надежности материальной части и конструктивной неполноценности артиллерийских установок были временные повреждения, уменьшавшие силу артиллерийского огня крейсера.

В отдельные периоды боя из строя выходило до 50% главного калибра, но усилием личного состава повреждения исправлялись, и корабль мог возобновлять стрельбу.

Потерь в личном составе корабля не было.

3. Повреждения и гибель германского броненосного крейсера «Блюхер» (додредноутного типа)

«Блюхер» («Blucher»). Год спуска-1908;

D -15 800 т; скорость – 25.8 узлов; вооружение: артиллерия – 12-210 мм/45, 8-150 мм/kb, 16-88 мм торпедные аппараты-4-450 мм; бронирование: пояс по ватерлинии-180 мм; запас топлива-2300 т; мощность механизмом (S. Н. Р.) – 43800;

L-161,1 м, В-24,5 м, Т-8,0 м; экипаж-1097 чел.

Германский броненосный крейсер «Блюхер» [1 В колонне линейных крейсеров шел концевым.] получил в 8 часов 40 минут с дистанции около 100 каб. с «Ляйона» первое попадание 343-мм полубронебойным снарядом, которое не принесло ему особых повреждений. Временами стрельба английских кораблей то затихала, то снова оживлялась, потому что дым и неправильное целераспределение мешали им вести бой.

Броненосный крейсер «Блюхер». Схема с указанием некоторых известных повреждений, нанесенных полубронебойными снарядами.

В 10 часов 30 минут англичане сблизились с германскими линейными крейсерами; бой снова принял ожесточенный характер, и «Блюхер» получил попадание тяжелым снарядом, который пробил броневую плиту между двумя носовыми башнями и поджег около 40 зарядов, находившихся в коридоре, служившем для подачи боезапаса Пламя перебросилось через шахты элеваторов в обе башни и уничтожило всех находившихся в них людей. Новыми попаданиями снарядов вывело из действия рулевой привод и котлы кочегарки № 3, в результате чего ход корабля уменьшился до 17 узлов. Середина корабля была охвачена пожаром. «Блюхер» начал понемногу отставать, но своей артиллерийской стрельбы по противнику не прекращал.

В промежуток времени от 10 часов 35 минут до 10 часов 41 минуты (т. е. за 6 минут) «Блюхер» получил еще 3 попадания, одно из которых вызвало пожар в погребе носовой башни, но, благодаря своевременному затоплению погреба, огонь был потушен.

Следующий залп попал в корпус корабля (180-мм бронирование) по ватерлинии. Дальнейшие попадания снесли все кормовые надстройки и вывели из действия две кормовые башни.

«Блюхер» постепенно отстал от линейных крейсеров, что помогло англичанам усилить по нему артиллерийскую стрельбу, в результате которой он получил еще шесть попаданий. Повреждения оказались настолько серьезными, что справиться е ними было невозможно, и гибель крейсера казалась неминуемой. Помощью со стороны своих кораблей он обеспечен не был, так как германским крейсерам эта попытка не удалась.

Англичане, видя, что корабль, обладая хорошей живучестью, несмотря на сильные разрушения, не тонет, решили нанести «Блюхеру» торпедный удар, послав для этого эскадренный миноносец «Метеор».

«Блюхер», отражая торпедную атаку англичан, попал в миноносец «Метеор» снарядом крупного калибра (210-мм), который разорвался в его носовой кочегарке, после чего «Метеор» оказался выведенным из строя. На смену последнему пошел в атаку крейсер «Аретьюса»; ему удалось, приближаясь с боем, подойти на 12,5 каб. и выпустить две торпеды; одна взорвалась под носовой башней, вторая под машинным отделением. Силой торпедных взрывов вывело из действия все электрическое освещение. «Блюхеру» удалось также выпустить торпеды по крейсеру «Аретьюса», но они не попали.

В течение артиллерийского боя, длившегося 2 часа 53 минуты, «Блюхер» получил 100 попаданий 343-мм снарядами, но, несмотря на исключительно большие повреждения, преимущественно в его подводной части, крейсер держался на воде до того, как получил 2 торпедных попадания, которые ускорили его гибель.

Сначала крейсер некоторое время лежал на борту, а затем перевернулся вверх килем и, наконец, в 12 часов 07 минут [1 Вильсон (Морские операции в мировой войне 1914-1918 гг.) на стр. 105 показал время гибели «Блюхера» 12 часов 13 минут. Корбетт (Операции английского флота в мировой войне, т. II) на стр. 117 время гибели Блюхера относит к 12 часам 10.минутам.] затонул. На «Блюхере» было убито 792 человека, раненых насчитывалось 45 человек. Всего 837 человек.

Подошедшие английские миноносцы спустили шлюпки и спасли плававших в воде 260 человек, которые попали в плен.

«Блюхер» за время боя выпустил до 300-210-мм снарядов.

Итоги; За 2 часа 53 минуты «Блюхер» получил до 100 полубронебойных 343-мм снарядов (о большинстве попаданий сведений не осталось), которые, проникая внутрь корпуса через броневой 180-мм пояс и через палубу (толщина ее неизвестна), производили сильные разрушения. Надстройки сметались снарядами большого калибра без особых затруднений и превращались в развалины. Снаряды выводили ив строя котлы.

Снаряди, разрывавшиеся в местах скопления боезапаса, производили пожары; от горения пороха взрывов не наблюдалось.

К мерам борьбы за живучесть относятся энергичное тушение пожара личным составом и затопление артиллерийских погребов, где происходили пожары. Экипажа погибло 76%.

4. Характер повреждений линейных крейсеров в бою у Доггербанки

Английские линейные крейсеры. Из всех попавших в английские крейсеры снарядов крупного калибра большее количество наносило повреждения в борту кораблей. Бронирование главного броневого пояса (229-мм) пробивалось 280 и 305-мм бронебойными снарядами. Если пробоины находились в районе ватерлинии и под ней, то в этих случаях вода поступала внутрь корабля. В тех случаях, когда 229-мм бронирование непробивалось, наблюдалось вдавливание нескольких броневых плит, сопровождавшееся нарушением водонепроницаемости обшивки корпуса, в результате чего создавались крены до 10°, исключавшие возможность использования артиллерии и понижавшие при этом защиту борта вследствие его оголения.

Взрывы снарядов, происходившие в непосредственной близости у борта корабля, передавались корпусу сильными ударами и сотрясениями, которые выводили из строя главные и вспомогательные механизмы («Ляйон»).

Повреждение башен происходило от попаданий в их крыши, которые, будучи недостаточно надежными, пробивались, и снаряды, проникая внутрь, засыпали башни своими осколками и кусками разбитого бронирования. В отдельных случаях броня крыши башни была сорвана с болтов («Тайгер», «Ляйон»). Слабым местом башенных механизмов оказались гидравлические устройства («Тайгер»).

По артиллерийской части существенным повреждением был выход из строя электрической цепи центральной наводки и приборов управления артиллерийским огнем, что затрудняло ведение боя.

Меры борьбы за живучесть заключались в следующем:

1) восстановление башен от повреждения снарядами противника и исправление конструктивного несовершенства артиллерийских установок главного калибра («Ляйон»);

Линейный крейсер «Зейдлиц».

Схема с указанием разрушенных тяжелыми снарядами помещений и происшсд ших пожаров.

2) исправление цепи центральйой наводки и ремонт приборов управления артиллерийским огнем («Тайгер», «Ляйон»);

3) борьба ва непотопляемость при помощи наложения на сорванную крышку люка парусинового пластыря с постановкой подпор;

4) откачивание воды из корабля его водоотливными средствами.

Из изложенного фактического материала следует, что бронирование английских линейных крейсеров с их 229-ли( главным поясом было недостаточно надежно и требовало увеличения его с таким расчетом, чтобы 280 и 305-мм бронебойные снаряды его не разрушали.

Германские линейные крейсеры. 180-лш бронирование «Блюхера» не могло противостоять 343-мм полубронебойным снарядам англичан. Снаряды попадали внутрь корабля и, разрываясь, наносили большие разрушения, не исключая котлов, в результате чего корабль лишился хода.

Однако, несмотря на крупные повреждения, корабль, отличаясь большой живучестью, долгое время оставался на плаву (3 часа 03 минуты).

Попадания снарядов в небронированные части и в надстройки подвергали их полному уничтожению («Блюхер»).

Бронирование башен пробивалось и проникшие внутрь снаряды производили пожары, требовавшие немедленного затопления артиллерийских погребов, что отражалось на изменении диферента и потере скорости хода («Зейдлиц»).

Проникновение снарядов в батареи, где находился приготовленный боезапас, также вызывало пожары («Блюхер»), Меры борьбы личного состава за живучесть состояли в затоплении артиллерийских погребов с целью предупреждения взрывов и в тушении пожаров («Зейдлиц»).

5. Характер повреждений легких крейсеров и эскадренного миноносца в бою у Доггербанки

Придя в боевое соприкосновение с германскими крейсерами в 7 часов 15 минут, английский крейсер «Орора» на дистанции 27 каб. получил с германского крейсера «Кольберг» (12-105-мм орудий) 3-105-мм фугасных снаряда, которые не принесли существенных повреждений.

Крейсер «Кольберг» в ответ получил два 152-мм фугасных снаряда, попавших под носовой мостик. У него вышло из строя 5 человек, что составляло 1% от экипажа. Противники после кратковременного боя разошлись.

В 11 часов 20 минут эскадренный миноносец «Метеор», идя для осуществления торпедной атаки по сильно поврежденному броненосному крейсеру «Блюхер», получил с него попадание 210-мм снарядом, разорвавшимся в носовой кочегарке, после чего миноносец оказался выведенным из строя.

Итоги. 3-105-мм фугасных снаряда, попавшие с «Кольберга» в надстройки «Ороры», особых повреждений, повлиявших на боеспособность корабля, не принесли.

2-152-мм снаряда,, попавших с «Ороры» в надстройки «Кольберга››, также особых разрушёний не принесли.

210-мм снаряд, попавший в кочегарку «Метеора», вывел его из строя.

Повреждения и гибель германского линейного крейсера «Лютцов»

«Лютцов» («Lutzov). Год спуска-1914;

D-26 600 то; скорость-28 узлов; вооружение: артиллерия-8-305 мм и/50 (предельная дальность стрельбы-98 каб.),

14-150 мм/50, 12-88 мм, торпедные аппараты-5-559 мм (подвод.); бронирование: главный пояс-305 мм, верхний пояс-203 мм, корма-127 .tut, противоминная артиллерия-178 мм, главный калибр-280 мм, палубы-25,4-81,2 мм\ запас топлива-5600 т; мощность механизмов (S.H.P.)-63 000; L-210 В-29 м, Т-S.3 .к; экипаж-1125 чел.

«Лютцов», флагманский корабль германской первой разведывательной группы, шел головным и к моменту начала авангардного боя с английскими линейными крейсерами открыл артиллерийский огонь по линейному крейсеру «Ляйон», стреляя из носовых 305-мм орудий (двух орудийных башен) фугасными снарядами.

Он выпустил 4 залпа и с 15 часов 50 минут, пристрелявшись, перешел на поражение.

В 15 часов 45 минут по «Лютцову» открыл артиллерийский огонь 343-мм артиллерией английский линейный крейсер «Принсесс Роял», причем в 16 часов в «Лютцова» последовало первое попадание полубронебойным снарядом не причинившим ему серьезных повреждений (место попадания осталось неизвестным). Затем один 343-мм снаряд попал в первую башню «Лютцова», но не разорвался и рикошетировал во вторую башню, пробил ее 280-мм бронирование, воспламенил внутри два полузаряда, находившиеся в подъемнике, и в 16 часов 30 минут произвел пожар, распространившийся в носовой части корабля.

Правое орудие вышло из строя, а левое, защищенное траверсом, продолжало еще некоторое время стрелять, однако, башню на некоторое время пришлось вывести из действия.

Вскоре вышла из строя кормовая башня от повреждения электрической магистрали, и личному составу ее пришлось перейти на ручное заряжание.

В 17 часов 50 минут снарядом были выведены иэ строя главная и вспомогательная радиостанции.

С 18 часов 20 минут по «Лютцову» с третьей англш! кой эскадры (305-мм артиллерия) ла дистанции 45 каб. был сосредоточен артиллерийский огонь, начавший наносить ему дальнейшие тяжелые повреждения. «Лютцов» не могразвить в ответ мощного огня по противнику, так как от пожара на баке и от повреждений во второй башне носовая артиллерия не стреляла.

Надводная часть корабля представляла собой сплошные развалины, и в 18 часов 30 минут «Лютцов» вышел из строя. Ниже ватерлинии в носовой части корабля имелись подводные пробоины, через которые заливались водой носовые отсеки, постепенно увеличивая диферент на нос.

Линейный крейсер «Лютцов». Схема с указанием некоторых попаданий полубронебойных снарядов.

Однако, несмотря на очень большие разрушения, «Лютцов» был способен итти 15-узловым ходом потому, что его турбины, котлы и вспомогательные механизмы, расположенные под бронированием, остались неповрежденными.

По мере затопления водой носовых отсеков около 23 часов от большого давления воды начали сдавать переборки. К 24 часам помпы перестали справляться с водой, залившей отделение динамомашин и-проникавшей далее в переднее котельное отделение.

«Лютцов» принял 8000т воды; диферент на нос дошел до 13,25 м, вследствие чего. кормовая, часть корабля поднялась вверх, и из воды показались винты. .Командованию стало ясно, что довести корабль до базы нет никакой надежды.

1 июня: в 01 час 45 минут он был оставлен экипажем и в 02 часа он был потоплен двумя торпедами германских миноносцев, которые сопровождали «Лютцов».- Он затонул в 80 милях от Хорне-Рифа. За весь период боя «Лютцов» получил 24 попадания тяжелыми снарядами^ Было убито 115 человек и 50 ранено. Четыре миноносца сняли с «Лютцова» 960 человек.

Механизмы и котлы при столь, больших повреждениях корабля остались исправными, что надо отнести за счет надежного бронирования (пояс 305 и 203-мм, палубы 25,4 и 81,2-мм).

Итог и. «Лютцов» находился под обстрелом английской 343-мм артиллерии первой эскадры линейных, крейсеров с дистанции 65 – 84 каб. в течение, вероятно, 1 часа 40 минут, под обстрелом 305-мм артиллерии линейных крейсеров на дистанции 45 каб. около 20 минут. Всего 2 часа.

За это время он получил 24 попадания 343 и 305-мм полубронебойными снарядами, которые нанесли кораблю большие разрушения во всех его частях.

В носовой подводной части корпуса корабля имелось несколько пробоин (сколько, осталось неизвестно), через которые корабль получил до 8000 т воды, что составляло 30% от водоизмещения. Диферент на нос дошел до 13,5 м, оголившиеся винты исключили возможность кораблю самостоятельно возвратиться в базу.

На «Лютцове» были повреждены вторая и четвертая башни.

В носовой части от горения пороха во второй башне произошел пожар, распространившийся по баку. Огонь и дым мешали стрельбе носовых орудий главного калибра, чем был ослаблен артиллерийский огонь.

Четвертая башня вышла из строя от повреждения электрической магистрали.

Потери личного состава: 165 человек, что составляет 15%. Сведений о борьбе личного состава за живучесть не осталось.

Повреждения германского линейного крейсера «Дерффлингер»

Элементы однотипны с «Лютцовом» (ом. стр. 191), за исключением: артиллерии среднего калибра-12-150 мм/50, бронирования палуб 25,4-91 мм.

Германские линейные крейсеры вышли из базы в 3 часа. В походе 50% личного состава артиллерии находилось у орудий. Другая половина спала в койках близ своих мест по боевому расписанию. Противоминная артиллерия была заряжена для отражения атак подводных лодок. В 14 часов (по германскому времени) проверялось состояние артиллерийских установок, причем во второй башне соскочил подъемный трос зарядника. При починке обнаруженной неисправности оказалось, что в некоторых местах трос перетирался и требовал замены. Эту работу закончили в течение 1 часа.

После обнаружения германским крейсером «Франкфурт» противника, в 15 часов 28 минут (по английскому времени) колокола громкого боя известили личный состав о боевой тревоге.

Обе стороны шли параллельными курсами.

В свою очередь, «Дерффлингер» открыл артиллерийский огонь правого борта из 305-мм орудий по «Принсесс Роял» с дистанции 80 каб., которая постепенно уменьшилась до 65 каб. Первый залп лег большим перелетом и несколько вправо, второй залп – дал снова перелет. Третий и четвертый залпы оказались также перелётами, что навело старшего артиллериста на мысль о происшедшей в установке приборов управления артиллерийским огнем ошибке, как это потом в действительности и подтвердилось. «Дерффлингер» добился накрытия корабля противника через 4 минуты.

Это обстоятельство позволило немцам ввести в действие средний 150-мм калибр, причем стрельба в противника велась беглым огнем.

Предельная дальнобойность артиллерии главного калибра не превышала 101 каб.

Обычная скорострельность 305-мм орудий была два выстрела в минуту, но в бою «Дерффлингеру» удалось временами производить залпы через каждые 20 секунд, что составляло 3 выстрела в минуту.

Первые попадания полубронебойными 343-жж снарядами «Дерффлингер» получил с «Принсесс Роял» с дистанции 63 каб. в 15 часов 58 минут. Два снаряда попали в каземат 150-мм орудий правого борта, пробив 178-мм бронирование. Следующий снаряд вывел из строя среднее казематное орудие и осколками убил и ранил часть орудийной прислуги.

Линейный крейсер «Дерффлингер». Схема о указанием попаданий полубронебойных снарядов в правый борт.

Одним из снарядов выбило из лафета носовое 150-мм орудие (того же борта), причем в личном составе оказались потери.

К «Принсесс Роял» присоединился линейный крейсер «Куин Мэри», который, стреляя 8 орудиями в залпе, достиг нескольких попаданий в «Дерффлингер» 343-мм снарядами.[* Хааве и Вильсон указывают на два попадания главного калибра с «Куин Мэри».] Из 8 снарядов залпа – попадал только один; остальные ложились недолетами и перелетами.

Английские полубронебойные снаряды наносили сильные разрушения в кормовой части корабля. Один из них пробил палубу у четвертой башни под правым орудием на стыке между горизонтальными и вертикальными плитами. Кроме того, в кормовой части корабля снарядами были разбиты противоторпедные сети; свисая в воду, они угрожали наматыванием на винт.

Старший офицер доложил командиру корабля о необходимости остановить корабль для исправления повреждений. Часть личного состава двух кормовых башен под руководством боцмана, (всего 49 человек) в течение 2 минут закончила крепление разбитого троса и сетей, после чего корабль снова дал ход. Вследствие нарушения телефонной связи и повреждения переговорных труб с марсом, где находился артиллерист, управление огнем становилось затруднительным.

Одним из 343-мм снарядов в носовой части с левого борта у ватерлинии оторвало две 127-мм броневые плиты, причем образовавшаяся надводная пробоина имела размеры 6x5 м. Во время хода на волне через эту пробоину вопя поступала внутрь корабля, постепенно затапливая его помещения.

Вскоре следующий попавший снаряд крупного калибра нанес подводную пробоину в районе торпедного аппарата (левого борта), вследствие чего отделение было залито водой, распространявшейся по соседним помещениям.

Линейный крейсер «Дерффлингер». Схема с указанием попаданий полубронебойных снарядов в левый борт.

Всего в корабле насчитывалось до 3400 т воды.

По мере вступления в бой английских линейных кораблей первой эскадры, положение «Дерффлингера›› значительно ухудшилось потому что их 305-мм артиллерия (линейного корабля «Колоссес»[1 Вильсон предполагает, что снаряды попадали с линейного корабля «Ривондж» («Revenge»}, что, по нашему мнению, мало правдоподобно.]), наносила ему сильные повреждения, проникая внутрь корабля и разрушая помещения.

Вскоре в башни «Дерффлингера» снова начали попадать 343-мм снаряды. Один из них попал в третью башню, пробил ее 280-ли( броню с левого борта, проник внутрь и произвел взрыв находившегося там боеприпаса.

От взрыва воспламенились полузаряды, приготовленные к стрельбе, огонь перебросился в перегрузочное отделение, где от горения четырех полузарядоЬ произошел сильный пожар. К счастью, они только горели, но не взрывались, и языки пламени громадной высоты вырывались из башни. Огнем было уничтожено все оборудовании и 75 человек команды. Спаслось только 5 человек, которым удалось выбраться из башни через люк.

Спустя несколько минут следующий тяжелый снаряд ударил в броню крыши второй башни (толщина бронирования неизвестна) и, пробив, разорвался внутри нее. Из личного состава башни погибло 79 человек, за исключением одного человека, которого давлением газа выбросило наружу через входной люк. И в этом случае пламя проникло в рабочее отделение и зажгло в нем полузаряды, от которых возник сильный пожар. Когда пламя несколько утихло, из обеих башен повалил густой желтый дым, который распространялся по нижним помещениям, в том числе и в центральном посту, где люди стали задыхаться от удушливых газов и от сгоревшего пороха. В машинном отделении и кочегарках стоял удушливый газ, заставивший личный состав надеть противогазы.

Отравляющие газы (от разрыва снарядов) распространялись по переговорным трубам в другие помещения корабля.

Один из инженер-механиков,[ 1 По Хаазе, это был не инженер-механик, а «один из гальванеров»] желая предотвратить дальнейшее распространение газов, по своей инициативе отправился (в противогазе) в зараженное помещение и забил деревянными пробками отверстия переговорных труб, а затем там же пустил электрическую вентиляцию, которая, спустя несколько минут, очистила от газов центральный пост.

Попадания в «Дерффлингер» следовали один за другим, и каждый удар неприятельского снаряда о броню вызывал сотрясение корпуса.

Часть снарядов, проникших внутрь корабля, взрывалась с глухим грохотом, разносившимся по переговорным трубам; он также был слышен и в телефонах.

Одним, наиболее сильным ударом и разрывом снаряда в районе боевой рубки вызвало детонацию боезапаса (вероятно, второй башни), от которого подбросило вверх боевую рубку, но затем она снова встала на свое место; от сильного сотрясения погасло электрическое освещение в помещениях, расположенных в районе боевой рубки.

Один 381-мм снаряд ударился в броню центрального поста (толщина которой была, вероятно, 305-мм), но не пробил ее потому, что удар произошел под невыгодным углом; он отломил лишь несколько больших кусков брони, причем в районе удара имелись трещины, через которые проходил темно-зеленый газ, замеченный личным составом не сразу; позднее противогазы были надеты по приказанию старшего офицера, и люди находились в них до полного очищения воздуха.

Несколько осколков снаряда влетело в боевую рубку и ранило часть личного состава. Несмотря на сильное сотрясение от удара снаряда в рубку, все артиллерийские приборы оказались в исправности, благодаря пружинным креплениям.

Сильным ударом взрыва открыло броневую дверь командного пункта; дверь не удалось закрыть, потому что ее заклинило. Только после попадания следующего 381 -мм снаряда, разорвавшегося под командным мостиком, полетели большие листы металла палубы, а давлением газов броневую дверь поставило обратно на свое прежнее место. Из штурманской рубки с силой выбросило карты и штурманскую принадлежность. Один из следующих тяжелых снарядов (вероятно, 305-лл с «Колоссеса») попал в первую башню, нанеся ей серьезные повреждения, но быстрым исправлением их удалось восстановить ее боеспособность.

В 19 часов 37 минут вся боевая рубка была объята пламенем и дымом от пожара, который возник в помещениях, несмотря на то, что все горючее было заблаговременно убрано с корабля. На верхней палубе тлел линолеум, а в жилых помещениях горели масляная краска (которой они были окрашены) и обмундирование команды.

Третья и четвертая башни также дымились, и было видно, как из них выходили желтые струи дыма.

Благодаря энергичной работе личного состава по борьбе с пожарами, огонь был сбит к 20 часам, и только в некоторых местах наблюдались тлевшие остатки.

Артиллерия среднего калибра (150-мм) продолжала получать новые повреждения; второе орудие было совершенно разбито, третье орудие вышло из строя, четвертое – треснуло. Таким образом, только два кормовых 150-мм орудия левого борта могли поддерживать огонь по противнику.

В течение боя были разбиты снарядами почти все каюты командного состава, за исключением каюты старшего офицера.

По всему кораблю имелись большие нагромождения развороченного металла палубы, надстроек и разбитых устройств. Корабль был усеян множеством мелких осколков.

«Дерффлингер» был лишен средств внешней связи, так как через 8 минут после первых попаданий на нем были разбиты антенны. Позднее на корабле были сбиты фок- и гротмачты. Сигнальные, флаги сгорели. Сигнальный прожектор был унесен за борт.

Потери личного состава составляли: убитыми 154 человека, ранеными 26 человек. Часть людей погибла от действия дыма и удушливых газов после сгоревшего боезапаса.

Корабль получил 17 попаданий снарядами крупного калибра: 343-мм – с линейного крейсера «Принсесс Роял» и 305-мм снарядами – с линейного корабля «Колоссес». Кроме того, «Дерффлингер» получил 9 попаданий снарядами среднего калибра (102-мм).

Благодаря надежному бронированию борта (305-мм по ватерлинии и 203-мм верхнего пояса) и палуб (25-мм верхняя палуба и 91,4-мм – броневая) английские снаряды в машинное и кочегарные отделения не проникали; поэтому машины, котлы, гребные валы и рулевое устройство оставались исправными и действовали бесперебойно на всем протяжении боя, несмотря на значительные разрушения, полученные кораблем и верхней его части.

За весь бой «Дерффлингер» находился в сфере действительного артиллерийского огня около 2 часов 38 минут на дистанциях от 57 до 80 каб., причем из этого времени 1 час он вел бой правым бортом, и в связи с маневрированием его курсовые углы, вероятно, менялись от 85 до 104°; в некоторые моменты боя они то уменьшались до 26°, то вновь возрастали до 65°.

В течение 51 минуты «Дерффлингер» вел бой левым бортом, и его курсовые углы изменялись в следующей последовательности: 88°-58°-70° – 180°, а затем в течение 11 минут он снова стрелял правым бортом на курсовых углах около 153° и после поворотов – левым бортом от 22°-45°. В некоторые периоды боя «Дерффлингер» находился по отношению к противнику кормою.

1 июня «Дерффлингер» возвратился в базу без посторонней помощи и находился в заводском ремонте до 7 ноября 1916 г.

Итоги. За 2 часа 38 минут, в течение которых «Дерффлингер» находился в сфере действительного артиллерийского огня противника, он получил семнадцать 305 и 343-мм полубронебойных и девять 102-мм снарядов фугасного действия с дистанций 80-57 каб., которые нанесли ему следующие повреждения: в носовой части корпуса корабля имелась надводная пробоина; броня в 127 мм близ ватерлинии имела пробоину размером 6 х 5 м, через которую на волне корабль принимал воду в количестве до 3400 т, что составляло 12,7% водоизмещения.

Разбитые надстройки, палуба и жилые помещения представляли сплошные развалины и нагромождения развороченного металла.

Разбитые противоторпедные сети свисали в воду, и была опасность, что,они намотаются на винты, что повлекло бы за собой потерю хода. Потеря артиллерии главного калибра составляла 6 орудий 305-мм, т. е. 75%, а среднего калибра 4 орудия 102-мм правого борта, т. е. 33,3% от всего количества (12 орудий).

280-мм и более тонкое бронирование башен пробивалось 343 и 305-мм снарядами противника, которые проникали внутрь и производили пожары, уничтожавшие материальную часть и личный состав.

Телефоны и переговорные трубы в районах попаданий были перебиты; переговорные трубы являлись средством распространения удушливых газов, которые заполнили первую, третью и четвертую башни, центральный пост, машинное и котельное отделения. Кроме того, вследствие повреждения средств внутренней связи, сильно затруднялось управление артиллерийским огнем. Бронирование главного броневого пояса, броневой рубки и центрального поста отвечало своему назначению, так как оно не пробивалось английскими снарядами. Лишь в некоторых местах наблюдались трещины и куски поврежденных плит.

Силою взрывов снарядов сдвигалась (в двух направлениях) броневая дверь командного пункта, и тонкие листы металла повреждались на большом протяжении, образуя большие нагромождения.

Воспламенение боезапаса происходило от разрыва снарядов, попавших в башни, а детонация боезапаса в других башнях (второй) – от сильного удара снаряда.

Потери личного состава составили 16%.

Ремонт корабля продолжался 156 суток.

К мерам борьбы за живучесть относились: заблаговременное удаление с корабля всего того, что могло стать очагом пожара (кроме обмундирования команды); тушение пожаров силами личного состава и освежение воздуха вентиляцией; забивание деревянными клиньями переговорных труб для предотвращения распространения удушливых газов; исправление повреждений первой башни.

36. Повреждения германского линейного крейсера «Фон дер Танн»

«фон дер Таит («Von der Tann»). Год спуска-1909: D-21 000 т, скорость-26 узлов: вооружение: артиллерия-8-280 мм/45 (наибольшая дальность 112 каб.). 10-150 мм, 16-88 мм, торпедные аппараты-4-450 мм (подводи:); бронирование: главный пояс (до главной палубы) – 247 мм, нос и корма-102 мм, главная артиллерия-288 мм. противоминная артиллерия-127 мм (была забронирована до верхней палубы); запас топлива-2900 т; мощность механизмов (S.H.P.) – 80 000; L-171,5 м, В-26,5 м, Т-8,1 м. экипаж-911 чел.

В 17 часов 06 минут[1 По германскому времени.] германские линейные крейсеры, находясь в строе пеленга на NW, сближались с английскими линейными крейсерами. В начале боя дистанция была 76,5 каб.

Рнс. 124. Линейный крейсер «Фон дер Танн». Схема с указанием попаданий полубронебойных снарядов в левый борт;

В 17 часов 18 минут английский линейный крейсер «Ныо Зиленд» открыл артиллерийский огонь по «Фон дер Танну», но в течение 15 минут не мог добиться попадания.

Далее, за 11 минут стрельбы «Нью Зиленда» в «Фон дер Танн» последовали попадания 305-мм полубронебойными снарядами

.Первый снаряд ударился в кормовую подводную часть корабля, прошел между двумя броневыми 102-мм плитами и, разорвавшись, разбросал тяжелые куски брони, которые летели с достаточной силой, пробивая несколько палуб и повреждая поперечные переборки, в том числе и заднюю переборку машинного отделения.

От этого повреждения было залито водой рулевое отделение, но руль продолжал действовать.

Через пробоину корабль принял 600 m воды, что увеличило диферент на корму на 2°, и ее углубление достигло 10 м (увеличение на 1,9 м). Через 14 минут последовало второе попадание в носовую башню; снаряд пробил 288-мм бронирование, разорвался внутри башни и вывел из строя часть личного состава, в том числе и командира башни. Ее артиллерийские погреба пришлось затопить водой, опасаясь пожара и взрыва. Башня вышла из действия.

Три минуты спустя, третий снаряд пробил батарейную броневую палубу, проник внутрь кормовой башни, произвел в ней некоторые разрушения и убил 6 человек. Башня была затоплена водой и могла поворачиваться на правый борт только после удаления обломков и осколков палубы.

Сквозь поврежденные вентиляционные шахты удушливый газ и дым от снарядов проникли в оба помещения рулевых машин.

Через 20 минут из-за присутствия газа и дыма эти помещения были покинуты личным составом: Руль продолжал работать по прежнему.

Значительно позднее, т. е. в 20 часов 19 минут, 381 -мм снаряд (вероятно, с«Бархема») с дистанции 97,5 каб. попал в нижний край кормового командного пункта; часть осколков снаряда проникла внутрь через глазную прорезь,убила там третьего артиллериста,второго дальномерщика, ординарца и ранила несколько человек; другие осколки прошли через верхнюю и батарейную палубы и по вентиляционной шахте проникли в машинное отделение, где осыпали холодильник.

В машинном отделении распространился удушливый газ и дым; электрическое освещение в нем погасло.

С самого начала боя (вероятно) от сильных сотрясений при стрельбе и от ударов неприятельских снарядов в средних башнях был затруднен накат орудий, который удалось исправить только к 20 часам 30 минутам.

После упорной работы удалось исправить кормовую башню, очистить трубы вдувной и вытяжной вентиляции и откачать воду из ее артиллерийских погребов.

Башня могла разворачиваться только вручную. Таким образом, за весь период боя (3 часа 01 минута) в «Фон дер Танн» попало только 4 снаряда крупного калибра (305 и 381 -мм). Потери личного состава: убито 11 чел., ранено 25 чел. Всего 36 человек, что составляло 4% экипажа.

В заводском ремонте корабль находился до 2 августа 1916 г., т. е. в течение 93 суток.

Итоги.

305 и 381-мм английские полубронебойные снаряды вывели из действия две 280-мм башни, защищенные 288мм броней. В результате корабль лишился 50% артиллерии главного калибра. От одного попадания в слабо бронированную часть, в основание кормового командного пункта осколки повредили две палубы, вентиляционную шахту и проникли в машинное отделение.

Снаряд, попавший в подводную кормовую часть, пробил 102-мм плиты, причем его осколки разлетелись на большое пространство, повреждая палубы и поперечные переборки.

Корабль принял 600 т воды в корме, что увеличило диферент на корму.

К мерам борьбы за живучесть относились:

1. Затопление водой погребов носовой и кормовой башен для предотвращения от пожаров и взрывов.

2. Исправление башен путем устранения осколков, нагромождений металла, восстановления поврежденных частей и осушения затопленных погребов.

Потери личного состава составляли 4%. В ремонте корабль находился в течение 93 суток.

На броненосном крейсере "Блюхер выбран якорь. Корабль выходит в море.

Командир "Блюхера" фрегатен капитанен ( капитан 2 ранга) Александер Эрдман. Погиб вместе с кораблем 24 января 1915 г.

Первая разведывательная группа на переходе к берегам Англии.

Броненосный крейсер "Блюхер".

Последняя минута "Блюхера". Фото сделано с одного из английских эскадренных миноносцев в 12 ч. 07 м. 24 января 1915 г.

Линейный крейсер «Дерфлингер» у достроечной стенки завода «Блом и Фосс». 1913 г.

Германские корабли в бою у Доггер-Банки 24 января 1915 г. На фото видны всплески снарядов с английских линейных крейсеров.

Командующий Флотом Открытого моря адмирал Р. Шеер.

Вице-адмирал Ф. Хиппер (третий слева) с офицерами своего штаба. Третий справа стоит капитан 1 ранга Э. Редер – будущий командующий германским флотом во время второй мировой войны.

Линейный крейсер "Дерфлингер".

"Дерфлингер" уходит на ходовые испытания.

Линейный крейсер "Дерфлингер" и линейный корабль "Принц-регент Луитпольд" перед выходом в море.

Носовые 305-мм башни "Дерфлингера" (Башни "Anna" и "Bertha").

Бак "Дерфлингера" во время шторма

Кормовые 305-мм башни "Дерфлингера" (Башни "Casar" и "Dora").

"Дерфлингер" на якоре

Артиллерийский офицер-наблюдатель на фор-марсе "Дерфлингера".

Ют "Дерфлингера" во время полного хода корабля.

Матросы-дальномерщики во время тренировок.

"Молыпке" и ''Дерфлингер'' в сопровождении эскадренных миноносцев выходят в море.

Командующий боевыми разведывательными силами вице-адмирал Ф. Хиппер.

Линейный крейсер "Дерфлингер". Залп из орудий главного калибра.

Линейный крейсер "Дерфлингер" после боя. На фото внизу отмечены попадания снарядов крупного калибра.

Линейный крейсер "Дерфлингер" после боя. Пробоины в надстройке (вверху) и палубе.

Линейный крейсер "Дерфлингер" после боя. Повреждения броневого пояса у форштевня ( вверху), каземата и 150-мм орудия.

Рейнхард Шеер, Георг Хаазе Гибель крейсера "Блюxер". На "Дерфлингере" в Ютландском сражении