Как стать гением. Жизненная стратегия творческой личности

От издательства

Вместо предисловия

А начиналось все так…

Из выступления Г.С. Альтшуллера на пресс-конференции перед ленинградцами, занимающимися ТРИЗ^[1]

* * *

Три года спустя…

От авторов

Книга первая. Выбор судьбы

Глава первая.

Выбор цели

Творчество творчеству рознь

За бортом по своей воле

На пути к себе

Итак…

Глава вторая

Искусство строить планы

Фанатизм или закономерность

Кубики таланта

По велению долга

15 часов награды

О времени и идеалах

Глава третья

Нить в лабиринте

Гробница Тутанхамона

Развитие: первый путь в тупик!

Путь второй — наука

Глава четвертая

Возданная кара

Скрещенные шпаги

Трагический типаж

В неравной битве

Глава пятая

Подлинная человечность, или авантюра самоотречения

Игнац Филипп Земмельвейс

Вместо окончания

Книга вторая. Игра

Введение

Дебют

Часть 1

Главный конфликт

"В 1888 году, выдержав конкурсный экзамен, Иоффе поступает в реальное училище. "Все преподавание в наше время было формальным: нужно было знать, а не понимать»…" — вспоминал Иоффе о своих школьных годах".

Дягилев Ф.М. Из истории физики и жизни ее творцов. М.: Просвещение, 1986. С. 197.

В Таганроге был проведен эксперимент. Тремстам постоянным читателям газет, людям разного возраста, образования, профессии, предложили выполнить три задания: 1) дать объяснение "трудным" словам (стабильность, агентура и др.); 2) дать определение экономическим терминам; 3) изложить своими словами прочитанную статью, передать ее основной смысл. Первое задание более или менее удовлетворительно выполнили 30 процентов опрошенных. Третье задание — всего 14 (!) процентов…

"Подобный эксперимент был проведен и в городе Новокузнецке. В эксперименте участвовало 112 человек — студенты первого курса факультета русского языка и литературы. Из 1120 ответов правильными оказались 89 (7 процентов), неправильными — 605 (54 процента), неточными — 426 (39 процентов).

Из 112 человек 57 не знали слова "вояж", 66 — слова "координация", 65 — слова "либерал", 94 человека не смогли объяснить, что значит "курс акций", 58 человек не дали определения понятию "левые силы". Приведем некоторые примеры определений ряда понятий, данных участниками эксперимента:

агентура — общество, руководимое работой; что-то вроде, что было при Шерлоке Холмсе; управление или контора какая-либо;

вояж — поклажа; человек; свадебное путешествие; большая сумка;

левые силы — малочисленные люди при расколе партии; люди антисоветских взглядов; отходники, которые отстали от основной партии; сторонники капиталистических идей;

курс акций — следование определенным взглядам; денежная валюта; определенная работа по вопросам политики; выпуск денежной лотереи;

либерал — пессимист; человек, относящийся к высшим слоям".

Бородина В.А., Бородин С.М. Учим… читать. Уроки динамичною чтения. Л.: Лениздат, 1985. С. 105–106.

Грину шел шестнадцатый год, когда он вдруг начал собираться в Одессу к морю.

"Чтобы понять всю неожиданность этого решения, следует представить себе Вятку конца XIX века. Это был губернский город с 25 тыс. населения, двумя монастырями, 22 церквами, двумя гимназиями и пятью училищами, из которых три — духовных. Не имевший железной дороги, город летом был связан с центрами страны только рекой Вяткой, притоком Камы, а зимой — санным путем. Духовная жизнь этого провинциального городка, та атмосфера мнительности, мещанского самолюбия и ложного стыда, которые окружали будущего писателя, прекрасно переданы в рассказе Чехова "Моя жизнь".

И вот в этом затхлом провинциальном мире городских обывателей, вся забота которых сводилась к тому, чтобы быть не хуже других, "выйти в люди", т.е. прежде всего в чиновники, в бедной семье, где отец пил горькую, а мачеха недолюбливала старшего пасынка, мальчик стал мечтать о море".

Прохоров Е. Александр Грин. М.: Просвещение, 1970. С. 10—11.

"В некоторых странах идея об этическом кодексе, действительном для каждого человека, отброшена и заменена принципом, что законы государства — это и есть моральный кодекс".

Борн М. Моя жизнь и взгляды. М.: Прогресс, 1973. С. 41.

Из письма Антуана де Сент-Экзюпери:

"Я совершенно не знаю, как вы определяете для себя свободу. Ее возможные определения бесчисленны. К числу самых жестких относятся те, в свете которых наша эпоха предстает как самая "ограничивающая" в истории. Моя нынешняя свобода покоится на таких типовых определениях, которые лишают нас права на всякое несогласие, это свобода лошади, которой шоры позволяют видеть один-единственный путь… Подлинная свобода состоит только в созидательном действии… Но если я колеблюсь, какой из четырех типов автомобиля "Дженерал моторс" мне выбрать или какой из трех фильмов Занука посмотреть, это не что иное, как карикатура на свободу!.. Свободу сводят здесь, в этом мире всеобщей похожести, всего лишь к выбору какого-нибудь одного товара из массы стандартных товаров. Я предоставляю осужденному выбор, посадить ли его на кол или повесить, и при этом я еще радуюсь: как же, он свободен!..

Равенство?.. В конце концов вы откроете сами, поглубже вдумавшись… в смысл этих слов, что ваше равенство находится в глубочайшем противоречии с вашей свободой. Одно из двух: или моя свобода состоит в том, чтобы быть похожим на всех, и тогда подлежит ампутации все, что меня отличает, — отрежем человеку ноги, а потом иди, куда хочешь. Либо же моя свобода в праве на отличия от других… Я знаю, что такое равенство двух треугольников. Но не могу себе представить, что значит равенство треугольника и яблока. Равенство есть критерий лишь для сравнимых вещей.

И, наконец, братство — вот понятие, которое ставит наиболее запуганные проблемы. Вы зовете братством ваше добродушное безразличие, когда никто по-настоящему не интересуется никем…"

Сабов А. Антуан де Сент-Экзюпери: Записки о войне // Лит. газ. 1983. 24 авг. С. 11.

О физике П.Н. Лебедеве:

"Физиком он стал вопреки семейным традициям и воле отца. Ему была уготована иная стезя — коммерция… Совершенно особую роль в судьбе Петра Николаевича сыграл знакомый их семьи — инженерный офицер Александр Николаевич Бекнев, воспитанник Кронштадтской электротехнической школы. Однажды он показал 12-летнему мальчику несколько простых опытов по электричеству, которые совершенно того пленили. В 1896 году, отвечая Бекневу на поздравление в связи с присвоением звания приват-доцента, Лебедев писал: "До сих пор во мне жив и памятен тот колоссальный переворот во всем моем миросозерцании, который Вы произвели Вашей электрической машиной из пластины стекла с подушками из офицерских перчаток…"

Кляус Е.М. Поиски и открытия. М.: Наука, 1986. С. 98.

О Роберте Вуде:

"Одной из причин, способствовавших его раннему гаргантюанскому развитию, было то, что в возрасте, когда дети любят играть с игрушками (а он умирал от скуки в школе миссис Уокер, предназначенной для мальчиков и девочек "из хороших семей", и был постоянно одним из последних учеников), ему попала в руки одна из самых мощных и опасных "игрушек", когда-либо в истории бывших в руках ребенка. Она помогла его последующим научным открытиям. Это был огромный завод воздуходувных машин В.Ф. Стэртеванта в Ямайка Плейн, недалеко от Бостона.

Доктор Вуд рассказывает: "Когда мне было около десяти лет, он (Стэртевант, сосед Вудов) взял меня на завод и показал мне все: огромные двигатели Корлисса, литейный цех, токарные станки с ремнями невероятной длины и маховиками, механические мастерские, столярные цеха — словом, все. Он представил меня начальникам цехов и приказал им пускать меня в цеха и позволять мне делать все, что я захочу, — только чтобы я не покалечился…"

…Скоро он буквально делал все, что хотел. Литейщики даже научили его, как приготовлять формы для литья, и заливали чугун в те, которые он делал".

Сибрук В. Роберт Вуд. М.: Наука, 1980. С. 15, 16.

О Н.К. Рерихе:

"Когда Николаю Константиновичу исполнилось девять лет, в Извару приехал известный археолог Л. Ивановский, чтобы провести в ее окрестностях археологические исследования. Ученому понравился пытливый гимназист, и он стал брать его на раскопки. Тайны древних времен приобрели для Николая Константиновича еще большее обаяние. "Ничто и никаким способом не приблизит так к ощущению древнего мира, как собственная раскопка", — писал впоследствии художник, вспоминая изварские курганы…

…Пришел Николай Константинович в академию (художеств) со своей внутренне осознанной темой, связанной с занятиями археологией, историей Древней Руси".

Беликов П., Князева В. Рерих. М.: Мол. гвардия, 1972. С. 10, 20.

"Досыта в семье Илизаровых никогда не наедались, еда появлялась в достатке лишь летом, когда созревали овощи и фрукты. А обычно — каша-затируха, которую готовила мать из отрубей. Как только появлялись плоды, трудно было удержаться от соблазна полакомиться ими. Вот и он, Гавриил, наелся зеленых груш. И тяжело заболел. Жар. Все плывет перед глазами…

Спас Гавриила фельдшер, заставив его выпить несколько чайников кипяченой воды и дав какие-то чудодейственные таблетки. Наутро болезнь отступила. Мальчик Отчетливо почувствовал, как в него входила жизнь. Это его совершенно поразило. Как же такое могло случиться? Ведь он умирал, значит, бог в самом деле хотел взять его к себе — и вдруг оказался бессильным!

Только потому, что фельдшер дал какие-то таблетки! И тогда же, лежа на циновке, всматриваясь в высокие своды над головой (семья жила в полуразрушенной мечети), Гавриил решил: вырасту и стану врачом, буду учиться, чтобы раздавать людям таблетки и спасать их от смерти и страданий".

Нувахов Б. Доктор Илизаров. М.: Прогресс, 1987. С. 24, 25.

О первой экспедиции Нансена через Гренландию: "Сразу же, как только был опубликован план экспедиции, раздался дружный хор насмешливых комментаторов как со стороны газет, так и со стороны специалистов — полярников Норвегии, Англии и других стран. Один датский исследователь писал, например, о предстоящей экспедиции так: "Каждый, кто хоть немного знаком с условиями, в которых будет проходить путешествие, должен прекратить поддерживать эту безумную затею. Способ, которым Нансен собирается достичь побережья Гренландии, то есть покинуть палубу корабля и, подобно полярному медведю, переползать с одной льдины на другую, показывает такое безрассудство, что вряд ли можно относиться к этому серьезно".

"Незадолго до начала экспедиции в одном из юмористических журналов Бергена появилось следующее ироническое объявление: "В июне сего года препаратор Нансен демонстрирует бег и прыжки на лыжах по центральной области Гренландии. Постоянные сидячие места в ледниковых трещинах. Обратного билета не требуется".

Шеклтон Э. Фритьоф Нансен — исследователь. М.: Прогресс, 1986. С. 20, 22.

"…Весь этот опыт с начала и до конца противоречил общепринятым нормам. С точки зрения так называемого здравого смысла это была сплошная ересь.

Я считался еретиком по многим причинам. Во-первых, потому, что мы хотели доплыть до заранее определенного пункта на лодке, которую все признавали неуправляемой и неприспособленной для такого плавания. Эта первая ересь непосредственно затрагивала судостроителей и моряков. В самом деле, многие специалисты уверяли нас, что мы не уплывем дальше Иерских островов. Но гораздо страшнее была вторая ересь, которая заключалась в том, что я ломал общепринятые представления, утверждая, что человек может жить одними дарами моря и пить соленую воду. И, наконец, третья ересь, о которой в одной "серьезной" газете было сказано следующее: "Даже опытные моряки на кораблях не считают, что они всегда могут справиться с бушующим морем, ветром и течениями. И в то же время какой-то новичок без колебаний доверяет свою жизнь и жизнь своего товарища обыкновенной ореховой скорлупке, которая не была даже осмотрена морским инспектором!"

После всего этого я дал нашей лодке имя "Еретик".

Бомбар А. За бортом по своей воле. М.: Мысль, 1975. С. 38.

О результатах проверки КНК СССР и Минвузом СССР Азербайджанского института народного хозяйства:

"Ум на самом деле отказывается верить в реальность иных фактов. Студент-экономист не способен справиться со сложением простых дробей. Нелепая выдумка! Глупая шутка! Но лист, скрепленный печатью, удостоверяет, что никакой мистификации нет, будущий специалист и вправду не смог верно подсчитать сумму ½ + ⅓. Случай не уникальный. Приведу данные из официального отчета: "Из 60 студентов, выполнявших контрольную работу по математике в объеме минимальных требований, предъявляемых при поступлении в вуз, правильно решили все задачи лишь четверо. Более 80 процентов не справились с примерами на уровне 9–10-х классов, а 24 человека — даже с примерами на сложение и деление на уровне 4—5-х классов…"

Да, что-то похожее на дурной сон, а что-то — на сцену из третьесортной комедии. Педагога с ученой степенью спрашивают: какие языки программирования использовались при освоении преподавателями методов работы на ЭВМ? Ответ повергает специалистов в замешательство: "Язык ЭВМ? Русский и азербайджанский…"

Ряпин В. Банкротство наставников // Правда. 1987. 15 июля.

О проблемах высшего образования (точнее — специального образования) в Америке:

"…Число студентов университетов в два раза превышает число всех рабочих страны, занятых в производстве…

Стотон Линд пишет… следующее: "Образование пытается подготовить молодежь к недостойной и бесчеловечной трудовой жизни взрослых, а потому само становится мишенью. Быстрый рост высшего образования после второй мировой войны был вызван техническими изменениями в промышленности. Автоматизированная и компьютеризированная промышленность нуждается во все большем числе молодых мужчин и женщин, обладающих квалификацией служащих и покорностью рабочих. Большинство из семи миллионов учащихся наших колледжей, готовятся для квалифицированного послушания. Студент, как и работник, которым он намеревается стать, пользуется своим умом, равно как и руками, но не творчески, не по собственной инициативе, а по-прежнему в рамках приказов, спускаемых сверху вниз. Таково и современное высшее образование. И студенты заявляют тем, кто отдает им приказы, что они могут тренироваться в искусстве десятника на ком-нибудь другом. Они не желают быть согбенными, сломленными и бессловесными".

Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. М.: Мысль, 1980. С. 162–163.

Левитан учился у Саврасова — в Училище живописи и ваяния.

"Осенью Левитан написал "Осенний день в Сокольниках". Это была его первая картина, где серая и золотая осень, печальная, как тогдашняя русская жизнь, как жизнь самого Левитана, дышала с холста осторожной теплотой и щемила у зрителей сердце.

Саврасов мельком взглянул на картину и написал мелом на изнанке: "Большая серебряная медаль".

Преподаватели училища побаивались Саврасова. Вечно пьяный, задиристый, он вел себя с учениками как с равными, а напившись, ниспровергал все, кричал о бесталанности признанных художников и требовал на холстах воздуха, простора, света. Неприязнь к Саврасову преподаватели переносили на его любимого ученика — Левитана. Кроме того, талантливый еврейский мальчик раздражал иных преподавателей. Еврей, по их мнению, не должен был касаться русского пейзажа — это было дело коренных русских художников. Картина была признана недостойной медали. Левитан не получил звания художника, ему дали всего лишь диплом учителя чистописания. С этим жалким дипломом вышел в жизнь один из тончайших художников своего времени…"

Паустовский К.Г. Исаак Левитан // Собр. соч.: В 9 т. М.: Худож. лит., 1982. Т. 3. С. 535.

О.Ю. Шмидт, вспоминая начало своей студенческой жизни, рассказывал, что он тогда составил список литературы, которую считал необходимым прочитать. А затем прикинул, сколько на это уйдет времени. "Я сел подсчитывать — ведь все же я был математиком. Оказалось, необходимо 1000 лет, чтобы все намеченное одолеть… Тысячу лет прожить нельзя, и все знать невозможно. С болью в душе стал я вычеркивать то, что хотя и интересно, и нужно, но без чего все же можно обойтись. Оставил только то, без чего не мыслил себе пути в науку. Вновь подсчитал… Осталось еще на 250 лет!". Ясно, что и 250 лет прожить невозможно. Шмидт приходит к выводу о необходимости увеличить количество часов для занятий. Это пришлось сделать за счет сна: в молодые годы "потеря" примерно одной трети жизни в виде сна казалась неоправданной. И Отто Юльевич пытался сократить время сна до 5–6 и даже до 4 часов.

Яницкий Н.Ф. Отто Юльевич Шмидт // Отто Юльевич Шмидт: Жизнь и деятельность. М.: Изд-во АН СССР, 1959. С. 18–19.

Из интервью Ч.П. Сноу:

"Вопрос: Интересно, какие условия для работы вы предпочитаете?

Ответ: Пожалуй, я предпочитаю тишину, покой, одиночество, но на самом деле редкий профессионал получает такие условия. Одно из непременных свойств профессионала заключается в способности как можно меньше поддаваться всяким внешним раздражителям в процессе работы. Если это свойство не развить в себе, нужных условий вы никогда не добьетесь. Если вы можете писать лишь в атласном халате, в комнате окнами на северо-восток, при температуре 67 градусов по Реомюру, то ваши шансы на успех невелики".

Сноу Ч.П. Портреты и размышления. М.: Прогресс, 1985. С. 320.

"Когда я студентом-медиком впервые зашел в библиотеку нашей кафедры биохимии, то увидел целую стену, целиком заполненную томами "Справочника по биологическим методам" Абдерхальдена и "Справочника по органической химии" Бейльштейна. Я был просто ошарашен этим зрелищем. Никогда ранее я не ощущал столь отчетливо ограниченность своих возможностей. Каждый том мне как биохимику был нужен, но с первого же взгляда стало ясно, что, проживи я хоть сто лет, овладеть всем этим мне не под силу. Я всегда вспоминаю это ощущение, когда вижу ошарашенные лица аспирантов, впервые входящих в нашу библиотеку, насчитывающую теперь более полумиллиона томов.

Подобные обескураживающие факты порой отпугивают от науки многих талантливых людей. Я преодолел в себе чувство неполноценности, постоянно повторяя: "Если другие смогли это сделать, то почему же я не смогу?". Для такого "оптимизма по аналогии" у меня, в общем-то, не было оснований, однако этот способ сработал. Он помог мне восстановить уверенность в себе".

Селье Г. От мечты к открытию. М.: Прогресс, 1987. С. 166.

Двадцать лет готовил Ньютон книгу о законе всемирного тяготения: так высока была требовательность Ньютона к точности и безошибочности своих утверждений.

"О жизни и работе Ньютона в годы, когда создавалась великая книга, рассказывал его секретарь Гэмфри: "Он был занят работой постоянно. Он не позволял себе ни отдыха, ни спорта, ни прогулок. Он никогда не ездил верхом. Он считал потерянным каждый час, если тот ж был посвящен научным занятиям. Редко выходил он из своей комнаты, где день за днем занимался математическими расчетами и теоретическими выкладками. Он так увлекался работой, что забывал обедать. Когда же ему несколько раз напоминали об этом, Ньютон стоя съедал несколько кусков и молча возвращался к прерванным вычислениям. Осенью и весной он, кроме того, много времени проводил в химической лаборатории. На сон ему оставалось всего 4–5 часов в сутки".

Глухов А.Г. Книги, пронизывающие века. М.: Книга, 1975. С. 69.

Из предисловия Роберта С. Дитца к книге Жака Пиккара:

"Я с радостным волнением думал, что вот появились двое людей, придумавшие и построившие удивительную подводную лодку, что они уже достигли на ней глубины, в 30 раз превышающей возможности обычной подводной лодки… Как правило, такая титаническая работа оказывается под силу только военному ведомству морской державы. Подводные лодки строят правительственные организации, имеющие в своем распоряжении людей, материалы, квалифицированных специалистов — все, включая электронные компьютеры… Нет. Жак в самом деле был анахронизмом: никаких секретарей, ассистентов, практически без лаборатории и без денег. И тем не меже именно Пиккары лидировали в этой области. Более того, они опередили на 10 лет соответствующие ведомства крупнейших морских держав.

Их выручали блестящая методика и постановка дела; как одержимые они работали по 16 часов в сутки, ни на йоту не отклоняясь от распорядка".

Пиккар Ж. Глубина 11 тысяч метров. Солнце под водой. М.: Мысль, 1974. С. 10.

Первая устойчивая должность Уэллса — помощник учителя в Мидхерсте.

"На стене его комнаты висели два листка бумаги. На одном было написано строжайшее расписание занятий и чтения. В пять часов утра помощник учителя, вскочив с постели, переворачивал набок стоявший в комнате сундук, который не мог быть использован по назначению за отсутствием у постояльца вещей, засовывал внутрь ноги, чтобы удобнее было сидеть, и раскладывал на нем книги. Заниматься полагалось все свободное время, включая обед. Прожевывая пишу, тоже можно было усвоить полезные сведения. На отдых отводилось час двадцать минут в день.

Другой листок содержал более дальние планы. Здесь были расписаны все будущие житейские, научные, общественные успехи молодого учителя, которому предстояло точно в намеченные сроки перешагивать с одной ступеньки общественной лестницы на другую, чтобы в конце концов достичь ее вершины — положения видного ученого и высокопочитаемого автора трудов в защиту либерализма. Два лозунга, вывешенные там, где полагалось висеть библейским прописям, — "Знание — сила" и "Чего добился один, может добиться другой" — должны были ежечасно поддерживать рвение обитателя комнаты".

Кагарлицкий Ю. Герберт Уэллс. М.: Гослитиздат, 1963. С. 14.

Часть 2

Главный конфликт

"Какое место занимает музыка в жизни американской молодежи? Как влияет она на поведение школьников? Исследования показывают, что за 12 лет обучения школьники тратят на прослушивание рок-музыки в общей сложности 10 500 часов. Это только на 500 часов меньше времени, проведенного на уроках".

Роковая музыка // Наука и религия. 1987. N8. С. 18.

"Огромные телеаудитории, собираемые профессиональным футболом каждую неделю в течение нескольких месяцев, представляют собой прекрасную возможность для массовых националистических и милитаристских инъекций".

Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. М.: Мысль, 1980. С. 176.

"В 1970 году почти 200 000 сальвадорцев покинули Гондурас. Одновременно 100 000 гондурасцев вынуждены были покинуть обжитые места в Сальвадоре и выехать в Гондурас. И все из-за футбола, из-за того, что сборная Сальвадора проиграла в Гондурасе. Полиция этих стран выслала из страны представителей другой национальности. Более того, армии этих стран чуть было не развернули военные действия…"

Антомонов Ю.Г. Размышления об эволюции материи. М.: Сов. Россия, 1976. С. 148.

"Победителей освистывали почти всю дорогу до вокзала. А когда автобус со спартаковцами, пробившийся сквозь толпу и поток транспорта только благодаря умелым действиям водителей машин в сопровождении Киевской ГАИ, остановился прямо на перроне, его блокировали болельщики в сине-белых шарфах и шапочках. Их попытались оттеснить юноши в таких же шарфах и шапочках, но только красно-белого цвета. Одни болельщики набросились на других. В ход пошли первые попавшиеся под руку предметы: камни, бутылки. Пассажиры поезда в панике бросились в разные стороны. Небольшая группа работников милиции поначалу просто растерялась, не зная, что и предпринять.

Игроки "Спартака" поспешили в вагон. Когда они занимали места в фирменном поезде N2, камни и бутылки полетели в окна их вагонов. Распоясавшиеся юнцы стали бросать камни и бутылки и в окна других вагонов. Один из нас возвращался в Москву в этом поезде. Наблюдал эту жуткую сцену, видел разъяренные лица молодых людей, атаковавших в исступлении разные вагоны, видел и бездействующих при этом блюстителей порядка. Ближе к отходу поезда прибыла новая группа работников милиции: это стало ясно по тому, что хулиганы бросились врассыпную".

Богатырев Е., Федосов Б. Распоясались… Хулиганские выходки околофутбольных болельщиков // Известия. 1987. 22 сент.

"Ужас и негодование охватили Западную Европу в связи с побоищем, разыгравшимся на стадионе в Брюсселе во время футбольного матча Кубка европейских чемпионов по футболу между туринским клубом "Ювентус" и английским "Ливерпулем". Так комментируют обозреватели печати результаты стычек между болельщиками, в ходе которых, по имеющимся данным, 42 человека погибли и 350 получили ранения. Еще до первого удара по мячу поле превратилось в арену массового убийства. Беспорядки были спровоцированы пьяными болельщиками "Ливерпуля", которые прорвались в зону, отведенную на трибунах поклонникам туринского клуба. Сотни итальянцев подверглись жестокому и бессмысленному обстрелу петардами, избиению бутылками, древками от флагов, камнями и другими предметами. Они были оттеснены к бетонной перегородке, отделявшей один сектор от другого, которая под натиском толпы рухнула, придавив большое число людей. Возникла кровопролитная свалка. Кровь, бездыханные тела, стоны, крики боли и отчаяния — вся эта картина, по словам очевидцев, напоминала какую-то дикую средневековую битву".

Побоище на стадионе // Соц. индустрия. 1985. 31 мая.

"Для своих фантастических романов Жюль Верн использовал громадное множество фактические данных. Поэтому он, что называется, заготовлял материалы впрок. Читая книги, журналы, газеты, французский романист регулярно делал выписки по физике, химии, астрономии, географии, геологии, истории и т.д. К концу его жизни накопилось более двадцати тысяч связок с выписками…

Советский литературовед П.И. Лебедев-Полянский, работая над монографией о Добролюбове, перечитал все, что печаталось о революционном критике-демократе в книгах, журналах, газетах, причем сделал около шести тысяч выписок. Отбросим время, потраченное на поиски и получение литературы, даже на чтение, и попробуем хотя бы приблизительно подсчитать, сколько времени ушло на одни только выписки. Если каждая выписка заняла в среднем десять минут, то все шесть тысяч — шестьдесят тысяч минут, или тысячу часов, то есть более сорока дней непрерывной работы!"

Рисс О.В. От замысла к книге. М.: Книга, 1969. С. 27–28.

"Нельзя быть культурным человеком без знания основных результатов всех наук. Культура едина. Синтетична. Нет отдельной культуры для инженера и медика. Все вместе науки формируют культуру, ее идеологию — мировоззрение".

Шмидт О.Ю. О взаимосвязи наук: Тез. докл. [1943] // Отто Юльевич Шмидт: Жизнь и деятельность. М.: Изд-во АН СССР, 1956. С. 19.

"Передвигаясь короткими перебежками, одетые в маскировочную форму люди поодиночке и группами приближались к цели — штаб-квартире противника. Беспрестанно гремят выстрелы.

Что запечатлела камера телекомпании Эй-Би-Си — военные маневры? "Это — игра: выследить и "убить" противника", — говорит один из игроков Стэн Рассел…

Каждые субботу и воскресенье… собираются до 100 тыс. (!) любителей таких игр, которые длятся по нескольку часов, а стрельба из пистолетов и автоматов очень напоминает настоящий бой, хотя огонь ведется шариками с красящей жидкостью.

"Человек, участвующий пусть даже в игре, которая сопряжена с каким-либо насилием, впоследствии в большей степени предрасположен к совершению насилия в реальной жизни", — убежден профессор социальной психологии из Стэнфордского университета Филипп Зимбардо".

Играют в убийства // Соц. индустрия. 1987. 4 сент.

"Американский образ жизни от самых незначительных деталей до наиболее глубоких представлений и практики отличает исключительно эгоцентрическое мировоззрение, которое в свою очередь является точным отражением структуры самой экономики. Американская мечта включает личный транспорт, дом для одной семьи, собственное дело…

Несмотря на то что Южная Калифорния, как и многие американские города, затянута смогом, национальная экономика по-прежнему ориентируется на детройтское производство и счастливое представление о семье с тремя автомобилями".

Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. М.: Мысль, 1980. С. 27.

Из интервью со Святославом Рерихом: "…Мы живем столько, сколько живем — не более того. Рано или поздно нам придется уйти. И туда, куда мы уйдем, ничего нельзя будет взять из того, что окружало нас при жизни. Рокфеллер, например, нажив миллионы на нефти, заболел тяжелой болезнью и медленно умирал. Состояние его было самое плачевное, он роздал почти все деньги, основал разные организации, фонды… Деньги уже были ему не нужны, он умер в своем поместье недалеко от Нью-Йорка.

Затем — Кодак, знаменитый Кодак, мы с ним встречались, Николай Константинович и я. Он был большой меценат, любил музыку. Он много сделал, широко жил, но нечто, что дает удовлетворение и счастье, ускользнуло от него. Он покончил жизнь самоубийством. Т.е. все, что он имел, — это было не то. Он потратил всю жизнь, чтобы собрать то, что так и не могло дать ему удовлетворения. Не дало спасения.

Значит, давайте попробуем устроить свою жизнь так, чтобы к концу ее сказать: да, я счастлив. Есть, конечно, люди, умеющие удовлетворяться физическими благами, но, если человек интеллектуален, развит и пойдет по неверному пути, он будет вполне несчастлив.

Я снова повторю: при желании быть счастливым просто. Это ведь похоже на "возлюби ближнего своего, как самого себя…"

Рерих С. Мы ответственны в своих мыслях… // Лит. газ. 1987. 3 июня. С. 13.

Эйнштейн написал о своем отношении к войне и милитаризму:

"Я глубоко презираю тех, кто может с удовольствием маршировать в строю под музыку, эти люди получили мозги по ошибке — им хватало бы и спинного мозга. Нужно, чтобы исчез этот позор цивилизации. Командный героизм, пути оглупления, отвратительный дух национализма — как я ненавижу все это.

Какой гнусной и презренной представляется мне война. Я бы скорее дал себя разрезать на куски, чем участвовать в таком подлом деле. Вопреки всему, я верю в человечество и убежден: все эти призраки исчезли бы давно, если бы школа и пресса не извращали здравый смысл народов в интересах политического и делового мира".

Кузнецов Б.Г. Эйнштейн: жизнь, смерть, бессмертие. М.: Наука, 1972. С. 167.

Я. Гордин в романе "Право на поединок" приводит выписки из доклада императору Николаю I будущего министра Уварова, который, инспектируя Московский университет, предложил профессорам издавать журнал:

"Желая возобновить ученую деятельность профессоров, имел я еще в виду и то, чтобы посредством сего журнала внушить молодым людям охоту ближе заниматься историей отечественной, обратив внимание на узнавание нашей народности во всех ее различных видах. Не только направление к отечественным предметам было бы полезно для лучшего объяснения оных, но отвлекло бы умы от таких путей, по коим шествовать им не следует: оно усмирило бы бурные прорывы к чужеземному, к неизвестному, к отвлеченному в туманной области политики и философии. Не подлежит сомнению, что такое отношение к трудам постоянным, обоснованным, безвредным служило бы некою опорою против так называемых европейских идей, грозящих нам опасностию, но силу коих, обманчивую для неопытных, переломить нельзя иначе, как через наклонность к другим понятиям и началам. В нынешнем положении вещей и умов нельзя не умножать где только можно умственных плотин". Дальше Я. Гордин пишет:

"Уваров обещал стремительное, но совершенно безопасное просвещение. Просвещение с вырванным революционным жалом. Духовное и научное движение вперед, покоящееся на могучей консервативной основе. Юноша, воспитанный по уваровской системе, должен был вырасти в просвещенного верноподданного. В просвещенного раба…"

Гордин Я. Право на поединок // Нева. 1987. N2. С. 37, 38.

Из стенограммы разговора с работниками одного из бакинских НИИ:

С. Подогова, архитектор: "Сейчас операция у нас в Баку обходится родственникам больного в 500 рублей. Об этом все знают, но молчат… Зарплата у меня небольшая — 120 рублей, но оперироваться каждый месяц я ведь не собираюсь. Накоплю, если будет необходимость. Однажды мне самой пребывание в больнице обошлось в сто рублей: 60 рублей — терапевту, остальное — сестрам и нянечкам. Кроме того, моя мать заплатила 10 рублей, чтобы меня помыли. Питание — тоже целиком за счет родственников — то, что дают в больнице, есть невозможно".

Э. Исмайлова, заместитель начальника отдела: "В больнице напрямую деньги никто не требует, но создают вам такие условия, что понимаешь: не заплатишь — помощи не жди. Никто к тебе не подойдет, лекарств нужных не найдется или еще чего. Мой муж находился в больнице на обследовании 20 дней, и это обошлось семье в 300 рублей. За что платили? За то, что лечащий врач отвез мужа на своей машине в другую клинику, где есть японская аппаратура, за место в палате — 50 рублей, по 1 рублю за чистое белье… Да это не только в больнице — в родильном доме никто к роженице не подойдет, пока не заплатишь".

Возгласы с мест: "Ребенок теперь дорого обходится — рублей по 500 оставляют родственники в роддоме…"

"… Два года назад у отца были приступы. Трижды вызывали "скорую". И хотя они отлично знали, что он гипертоник и страдает почечной недостаточностью, все три раза приезжали без лекарств. Каждый раз я умоляла доктора, чтобы он сделал что-нибудь. Но пока не положила ему в карман 25 рублей, он ничего не сделал. Зарплата тогда у меня была 95 рублей".

Н. Борисова, руководитель группы: "Месяца три назад у моей дочери был аллергический отек. Вызвали "скорую", врач сделал укол, но состояние ухудшилось. Поехали в Шаумяновскую больницу. С трудом уговорили принять дочь хотя бы в коридор. До утра к ней никто не подошел. Утром практикантки оказали помощь, но никто из врачей так и не подошел. Через два дня нам заявили, что кончилось лекарство. Терпение лопнуло, я сказала, что пойду звонить в горком. После этого лекарство нашлось. У нас явно вымогали деньги".

Надо ли платить за лечение? Мнение специалистов и пациентов // Известия. 1987. 24 сент.

"Поскольку конкурсная работа, претендующая на премию, должна была представляться анонимно, я не мог обращаться за советами к профессорам. Так я обнаружил, что способен самостоятельно вести научную работу, и впервые почувствовал себя счастливым от того, что моя теория согласовалась с данными измерений — одно из самых радостных ощущений, которое я знаю".

Макс Борн. Моя жизнь и взгляды. М.: Прогресс, 1973. С. 19.

"Я считаю нужным рассматривать науку с двух сторон — под углом зрения личных интересов, а также интересов общества. С самого начала я сильно увлекся научными исследованиями; они до сих пор доставляют мне удовольствие. Это чувство немного напоминает то, которое испытывает каждый при отгадывании кроссвордов. Но все же чувство, охватывающее исследователя в науке, неизмеримо более сильное, сильнее того, что можно испытывать от любой творческой работы, за исключением, разве что, искусства. Эта радость творчества состоит в том, что вы переживаете, как самые сокровенные тайны природы раскрываются перед вами, как разгадывается секрет происхождения Вселенной, как ваша работа обнаруживает смысл и порядок там, где до вас не могли обнаружить ничего, кроме бессмысленной путаницы явлений. Это чувство можно назвать философским удовлетворением".

Там же. С. 37.

В августе 1831 года Чарльзу Дарвину, незадолго до того окончившему университет, предложили отправиться в плавание на "Бигле" в качестве ученого-натуралиста — знаменитое плавание, которое в итоге привело к созданию теории эволюции.

"По ряду причин Чарльз вряд ли отправился бы в плавание без разрешения отца. Рано оставшись без матери, он был покорным сыном и относился к отцу с уважением и некоторым страхом. Кроме того, назначение на должность, где он не станет получать жалованья, вовлекло бы отца в значительные издержки, а Чарльз и без того ввел отца в расходы, поскольку сначала учился в Эдинбургском университете на медицинском отделении, а затем перешел в Кембридж на богословский факультет. Отец и так уже смотрел на него как на пустого человека, бездельника, который никак не может угомониться и найти свое место в жизни… Мистер Дарвин утверждал, что:

1) в будущем, когда Чарльз станет священнослужителем, участие в плавании может повредить его репутации,

2) это дикий план,

3) должность натуралиста, возможно, уже предлагали многим другим,

4) они не приняли эту должность, значит, у них были серьезные возражения против экспедиции или корабля,

5) Чарльза потом всегда будет тянуть в море,

6) условия плавания очень суровые,

7) отец будет считать, что сын в третий раз меняет профессию,

8) это бессмысленное предприятие".

Меллерш Е.Г. Фицрой — капитан "Бигля". Л.: Гидрометеоиздат, 1975. С. 49–50.

В трудное и голодное время послереволюционной разрухи осенью 1918 года Александр Леонидович Чижевский, убедившись, что ждать поддержки своих идей от официализированной науки не приходится, обратился к родным с просьбой помочь ему организовать домашнюю лабораторию по изучению влияния аэроионов на организм. Отец и тетя предложили ему подробно объяснить суть предстоящих экспериментов.

"— Итак, — закончил я свою речь, — для того, чтобы убедиться в том, что я стою на верной точке зрения, надо организовать длительные опыты. Я уже продумал их методику, но для этого вы должны принести много жертв… В-пятых, отдать вашу залу под лабораторию и отапливать ее в зимнее время… Я подсчитал наши ресурсы. Аппаратура есть, помещение есть, а вот животные, клетки и корма стоят дорого, и для этого мы должны продать часть своих вещей.

— Ну, что ж, — сказал отец, — если надо, мобилизуем все наши силы. Это придаст нам уверенность в значимости нашей жизни… Да нечего думать, надо действовать".

Чижевский А.Л. Вся жизнь. М.: Сов. Россия, 1974. С. 57–59.

Морзе, художник по профессии, долгие годы "пробивал" телеграф.

"В эти тяжелые годы Морзе буквально нищенствовал. Его ученик, бравший у него уроки живописи, рассказывает.

— Строфер, — спросил однажды Морзе, — как у нас с деньгами?

— Профессор, к сожалению, меня подвели. Но я жду перевода на следующей неделе.

— На следующей неделе! — грустно сказал Морзе. — Меня уже не будет в живых к тому времени.

— Почему, сэр?

— Я умру от голода.

— Может быть, вас устроят пока что эти десять долларов?

— Десять долларов спасут мне жизнь. Только и всего!

Я пригласил Морзе пообедать со мной, заплатил по счету и дал ему десять долларов. Морзе сказал: "Вот уже сутки, как я ничего не ел. Строфер, не становитесь художником — ведь вы обрекаете себя на нищету! Ваша жизнь целиком зависит от людей, которым наплевать на искусство и на вас Дворовой собаке и той живется лучше".

Очевидно, Строфер послушался совета. Он бросил живопись, стал военным и дослужился до генерала. Он прожил более счастливую жизнь, чем его учитель. Но имя его история сохранила лишь потому, что он однажды одолжил десять долларов Сэмюэлу Морзе".

Уилсон М. Американские ученые и изобретатели. М.: Знание, 1975. С. 32.

"Я получал из дому 10–15 рублей в месяц. Питался одним черным хлебом, не имел даже картошки к чаю. Зато покупал книги, трубки, ртуть, серную кислоту и прочее.

Я помню отлично, что, кроме воды и черного хлеба, ничего не было. Каждые три дня я ходил в булочную и покупал там на 9 коп. хлеба. Таким образом, я проживал 90 коп в месяц.

Тетка сама навязала мне уйму чулок и прислала в Москву. Я решил, что можно отлично ходить без чулок (как я ошибся!). Продал их за бесценок и купил на полученные деньги спирт, цинку, серной кислоты, ртути и прочего. Благодаря главным образом кислотам я ходил в штанах с желтыми пятнами и дырами. Мальчишки на улице замечали мне: "Что, мыши, что ли, съели ваши брюки?". Ходил я с длинными волосами просто оттого, что некогда стричь волосы. Смешон был, должно быть, страшно. Я был все же счастлив своими идеями, и черный хлеб меня нисколько не огорчал".

Циолковский К.Э. Черты из моей жизни // К.Э. Циолковский. Грезы о земле и небе. Тула: Приок. кн. изд. 1986. С. 398.

Миттельшпиль

Часть 1

Главный конфликт

"Жертвенной любви к искусству Куинджи требовал от своих учеников. Именно с этого начинался для него настоящий творец. Среди академистов ходил рассказ, как явился к Архипу Ивановичу за советом один чиновник. Его эскизы понравились Куинджи, и он похвалил их. И тогда чиновник стал жаловаться: "Семья, служба мешают искусству". И между Куинджи и пришедшим состоялся такой диалог:

— Сколько вы часов на службе? — спросил художник.

— От десяти утра до пяти вечера, — последовал ответ.

— А что вы делаете от четырех до десяти?

— То есть как от четырех до десяти?

— Именно от четырех утра!

— Но я сплю.

— Значит, вы проспите всю свою жизнь, — беспощадно заключил Архип Иванович".

Беликов П., Князев В. Рерих. М.: Моя. гвардия, 1972. С. 27.

"Эйнштейну пришлось однажды выступить в Лондоне, когда там обсуждали судьбы ученых — эмигрантов из Германии. Нужно было найти им работу. Эйнштейн предложил в качестве особенно подходящего места для ученого должность смотрителя маяка. У другого такая неожиданная рекомендация была бы совершенно неуместной. Но когда Эйнштейн говорил об одиночестве на маяке, способствующем исследовательской мысли, это было выражением собственной давней мечты…"

"…Он много раз говорил мне, — вспоминает Инфельд, — что охотно работал бы физически, занимался каким-нибудь полезным ремеслом, например сапожным, но не хотел бы зарабатывать, преподавая физику в университете. За этими словами кроется глубокий смысл. Они выражают своего рода "религиозное чувство", с каким он относится к научной работе. Физика — дело столь великое и важное, что нельзя выменивать ее на деньги. Лучше зарабатывать на жизнь трудом, например, смотрителя маяка или сапожника и держать физику в отдалении от вопросов хлеба насущного. Хотя такая позиция должна казаться наивной, она тем не менее характерна для Эйнштейна".

Кузнецов Б.Г. Эйнштейн: жизнь, смерть, бессмертие. М.: Наука, 1972. С. 40–41.

Из воспоминаний академика Константина Ивановича Скрябина:

"В то время был популярен Леонид Андреев. Его рассказы читались и перечитывались. Пессимизм писателя, его неверие в силу и разум человека были мне чужды. Но многим они импонировали. И словесные баталии на эту тему то затихали, то разгорались. Рьяным моим противником в спорах был работник городского управления Инзов. За участие в студенческой забастовке Инзов был исключен из университета и выслан из Петербурга. В Алма-Ате он жил уже давно. Жизнь задавила его. Некогда он мечтал вернуться в Петербург, кончить университет, заняться научной работой. Но разрешения на въезд в Петербург ему никак не давали. Потом женился на девушке из мещанской семьи, пошли дети, вырваться в Петербург было уже невозможно, и он влачил жалкое существование чиновника глухой провинции. Озлобился, был твердо убежден в том, что нет ничего светлого и хорошего. Любил говорить о хрупкости счастья, о беззащитности людей перед законом, властью, смертью".

Скрябин К.И. Моя жизнь в науке. М.: Политиздат, 1969. С. 72.

Когда один из знакомых спросил Инфельда, почему Эйнштейн не стрижет волос, носит какую-то немыслимую куртку, не надевает носков, подтяжек, пояса, галстука, Инфельд объяснил это стремлением освободиться от повседневных забот.

"Ответ прост, и его легко можно вывести из одиночества Эйнштейна, из присущего ему стремления к ослаблению связей с внешним миром. Ограничивая свои потребности до минимума, он стремился расширить свою независимость, свою свободу. Ведь мы — рабы миллиона вещей, и наша рабская зависимость все возрастает. Мы — рабы ванных комнат, самопишущих ручек, автоматических зажигалок, телефонов, радио и т.д. Эйнштейн старался свести эту зависимость к самому жесткому минимуму. Длинные волосы избавляют от необходимости часто ходить к парикмахеру. Без носков можно обойтись. Одна кожаная куртка позволяет на много лет разрешить вопрос о пиджаке. Можно обойтись без подтяжек точно так же, как без ночных рубашек или пижам. Эйнштейн реализовал программу-минимум — обувь, брюки, рубашка и пиджак обязательны. Дальнейшее сокращение было бы затруднительно".

Кузнецов В.Г. Эйнштейн: жизнь, смерть, бессмертие. М.: Наука, 1972. С. 255–256.

Секретарь Анатоля Франса, Поль Гзелль, сообщал о методе работы своего шефа: "Каждая страница была подскоблена, переправлена, изрезана ножницами… Он делал бесконечные исправления, изменял порядок фраз, находил новые переходы, разрезал свои листки на какие-то причудливые фигуры, ставил в начале то, что было в конце, вверху, что было внизу, и подправлял все кисточкой с клеем".

Гельмгольц говорил:

"Многие части моих статей я переписал от четырех до шести раз, часто меняя распределение материала и план целого, прежде чем остаться несколько довольным. Но такая тщательная обработка представляет большой выигрыш для автора. Она побуждает его к самой тонкой проверке каждого предложения и вывода".

"С.М. Беленький, работавший переписчиком у Л.Н. Толстого в последние три года жизни писателя, вспоминал, что сто раз переписывал краткое предисловие к составленному Толстым сборнику "Мысли мудрых людей". Передавая Беленькому очередной лист предисловия с помарками и дополнениями, Толстой однажды смущенно сказал: "Чувствую, что, кажется, начинаю портить. Не надоело ли вам?"

Рисс О.В. От замысла к книге. М.: Книга, 1969. С. 45, 46, 84.

"Ибн Сина ни одной ночи не спал полностью; тринадцать долгих лет В. Гарвей работал над небольшой книжечкой о кровообращении; свыше тридцати лет создавал свой трактат Н. Коперник; двадцать лет вынашивал свои идеи И. Ньютон, прежде чем решился сообщить о них человечеству. Ч. Дарвин сообщал о себе: "Когда я просматриваю списки книг, которые я прочел и законспектировал, то я поражаюсь собственному трудолюбию".

Глухов А.Г. Книги, пронизывающие века. М.: Книга, 1975. С. 140.

"…Наша Академия наук отказывает Илизарову в звании члена-корреспондента. Отказывает молча, тайным голосованием, не высказав вслух ни единого возражения. А итальянские врачи почти в то же самое время присуждают ему одну из высоких медицинских премий. Думаю, что если бы наш знаменитый Валерий Брумель прыгал с восстановленной после мотоциклетной аварии ногой каждый день через планку мирового рекорда, то Илизаров тем более не "допрыгнул" бы до членкора…

Невозможно наших академиков упрекнуть в непонимании сути творчества. Они не высказали вслух своих замечаний, но многие из них наверняка подумали: "Здорово у него получается. Здорово… Но я его не люблю".

Вот это "не люблю" стало нашим горем.

Оно пронизывает в большой степени нашу науку, очень многие наши научные учреждения. Это "не люблю" обретает все большую силу, и потери от него, материальные и моральные, огромны.

От этого "не люблю" уменьшается приток новых сил в науку. Администрация наших НИИ — от завлабов до директоров — в той или иной степени поражена этим научным СПИДом. Обрубается все лучшее, потенциально выдающееся, действуют фильтры: "не умнее меня", "не лучше меня" и т.д. Опала практически неотвратима. Руководитель боится, что его могут заменить. Он боится контраста. Не терпит похвал своим подчиненным. А тем более критики от них. Пройти через эти фильтры и "вырасти" — тоже нужен талант. Но своеобразный. Каким же будет следующий руководитель? Так тупеет пирамида науки.

"Не люблю" проникло в НИИ, где научные споры давно исчезли (да и вести их там уже некому). На ученых советах обсуждаются бархатные вопросы либо идет запланированный разгром кого-то…"

Козлов Ю. Пирамида // Правда. 1987. 6 июля.

"…Ради заморских благ иные слабые души, не раздумывая, бросали землю своих отцов, чтобы обрести тряпичное благополучие где-нибудь в Израиле, а желательнее на Манхеттене. О выгодном женихе стали говорить: "выездной", значит, и барахлишко имеется, и сертификаты. Иные власть предержащие детей своих старались отправить на учебу непременно в вузы языковые, престижные, то есть имеющие прямое отношение к загранице. Некоторых деток уже не устраивали отечественные "Москвичи", "Жигули", им подавай "Волги". Стала устанавливаться мода на "мерседесы" и "вольво" — вот как высоко поднялась планка для тех, кто намерен в наши дни выглядеть почти вровень с западными стандартами…"

Почивалов Л. Наши за границей // Лит. газ. 1987. 26 авг.

"Вот что говорил Эдисон о своей работе: "Единственное мое стремление — работать, не думая о расходах… Мне не нужны обычные утехи богачей. Мне не нужно ни лошадей, ни яхт, на все это у меня нет времени. Мне нужна мастерская!"

М. Уилсон. Американские изобретатели. М.: Знание, 1975. С. 59.

"Общий объем работ, выполненных В.А. Обручевым, поражает: им опубликовано 1500 печатных листов, свыше ста увесистых томов! Редкое геологическое учреждение выпустило столько продукции. А в основе всего этого — картотека, аккумулированная информация, подобранная по единому плану… Часто мне задают вопрос: а где взять столько времени? Когда-то я сам задал этот вопрос академику В.А. Обручеву. Прищурившись, Владимир Афанасьевич мне ответил: "Знаете, сколько мне лет? Я уже пошел на третье столетие". Увидев недоумение на моем лице, Обручев продолжал: "В день я живу три дня. Первый день — самый продуктивный — начинается в шесть часов утра. В этот день пишутся книги, очерки, рецензии, идет работа над картотекой. Второй день — самый обычный, как у всех. Он посвящен работе в учреждении. Третий день — вечерний — связан с просмотром художественной литературы, посещением театров, кино, домашними делами…"

Малахов А.А. Аккумуляция информации // Библиография в моей жизни. М.: Наука, 1984. С. 24, 28.

"28 июня 1938 года. Москва…

Вошли трое с дворником, предъявили ордер, посадили на стулья посередине комнаты. Королев сидел молча. Не говорил об ошибке, которая, конечно же, очень скоро будет исправлена. Обыск по освоенному трафарету: от двери по часовой стрелке. Денег в доме было мало. Облигации. Тупо листали книги. Сверток с собой — две смены белья. Потом он корил себя, что надел хорошее кожаное пальто.

Утром в приемной на Кузнецком мосту пояснили: "Продавал чертежи фирме "Мессершмитт"…

Голованов Я. Семь дней из жизни Королева // Лит. газ. 1987. 7 янв. С. 10.

"Великий Галилей был изгнан с родной земли и вынужден скитаться из одного города в другой, пока его не бросили в тюрьму и не потребовали отречься от своих открытий как от недостойных заблуждений. Декарт также был изгнан, странствовал, служил в армии, был врачом, философом, математиком и умер на чужбине. Везалий (Андреас Везалий /1514–1564/ — естествоиспытатель эпохи Возрождения, основоположник научной анатомии. Преследовался церковью. — Прим. перев.) был вынужден жить бродягой, подвергаясь суровым наказаниям за вымышленные преступления, и в конце концов умер от голода. Коперник не решался публиковать свои великие открытия и увидел их в напечатанном виде только в канун своей смерти. Кеплер, удостоенный императорской пенсии, жил в нищете, ибо так никогда ее и не получил.

Пусть не подумает читатель, что преследования такого рода были возможны лишь во тьме средневековья, — это может случиться и в высококультурном современном государстве, как случилось, например, в гитлеровской Германии. Научные труды Альберта Эйнштейна, Отто Варбурга и многих других величайших ученых Германии и всего мира были объявлены "еврейскими", а значит, неприемлемыми. Все эти люди должны были бежать из своей страны, ибо в наше время социальный демагог, получивший доступ к средствам массовой информации, с гораздо большей легкостью, чем в средние века, за какие-нибудь несколько месяцев может так дезориентировать общественное мнение, что слепая ярость толпы обрушится на величайших представителей национальной культуры, на церкви, на картины и книги, пусть даже они и не общепонятны".

Селье Г. От мечты к открытию. М.: Прогресс, 1987. С. 148–149.

Ленард в речи на открытии нового физического института заявил:

"Я надеюсь, что институт станет оплотом против азиатского духа в науке. Наш фюрер изгоняет этот дух из политики и политической экономии, где он называется марксизмом. Но в результате коммерческих махинаций Эйнштейна этот дух сохраняет свои позиции в естествознании. Мы должны понять, что недостойно немца быть духовным последователем еврея. Науки о природе в собственном смысле имеют целиком арийское происхождение, и немцы должны сегодня снова находить собственную дорогу в неизвестное".

Кузнецов Б.Г. Эйнштейн: жизнь, смерть, бессмертие. М.: Наука, 1972. С. 231.

"И вот 6 августа 1940 года… Николая Ивановича арестовали… Допрос Вавилова начался 12 августа 1940 года в Москве во внутренней тюрьме НКВД. Старший лейтенант Хват начал допрос словами: "Вы арестованы как активный участник антисоветской вредительской организации и шпион иностранных разведок. Признаете ли вы себя виновным?". Ответ Вавилова. "Нет, не признаю. Шпионом и участником антисоветских организаций я никогда не был. Я всегда честно работал на Советское государство…". Ответ Вавилова его не удовлетворяет. За прошедшие до суда одиннадцать месяцев он вызывает Вавилова на допрос четыреста раз. Четыреста сеансов глумления и истязания!

В первые дни Вавилов держался очень твердо и решительно, отрицая выдвинутые против него абсурдные обвинения. Но следователь был инквизитором бериевской выучки и умел "раскалывать" даже таких мужественных, твердых и волевых людей, как Вавилов, и 24 августа он добивается "признания"… После того, как Вавилов признал себя "вредителем и врагом народа", до марта 1941 года его больше не вызывают на допросы, и, сидя в одиночной камере, он мог отдаться своим мыслям… Он не может бездействовать: пишет давно задуманную книгу об истории мирового земледелия… Это был последний подвиг великого ученого и великого гражданина.

В марте 1941 года снова начинаются допросы. К этому времени он был переведен в двадцать седьмую камеру Бутырской тюрьмы, в которой уже сидело около двухсот человек. Один из сидевших там арестантов (художник Г.Г. Филипповский) рассказывал, что, когда его втолкнули в камеру, он сразу заметил пожилого человека, который, лежа на нарах, задирал кверху опухшие ноги с огромными вздутыми синими ступнями. Это был Вавилов, лишь недавно вернувшийся после ночного допроса, где следователь заставил его простоять более десяти часов. Лицо его было отечным, с мешками под глазами. Каждую ночь Вавилова уводили на допрос, а на рассвете обессиленного волокли назад и бросали прямо у порога камеры. До своего места на нарах Вавилов добирался ползком (стоять, а тем более ходить, он уже не мог), соседи кое-как стаскивали с его ног ботинки…

…9 июля 1941 года состоялась комедия суда над "троцкистом и монархистом"… На закрытом заседании Военной коллегии Верховного суда СССР… Вавилову выносится приговор — высшая мера наказания, расстрел. В помиловании Вавилову было отказано… Но Вавилова не расстреляли в Бутырской тюрьме. Расстрел был отсрочен на полтора года. Фактически мгновенная смерть была заменена медленной, мучительной смертью, полной унижений.

29 октября его на поезде привозят в Саратов. Вавилов попадает в корпус, где содержали наиболее крупных общественных и политических деятелей. Здесь с ним вместе оказались редактор "Известий" Юрий Михайлович Стеклов, философ, историк и литературовед, директор Института мировой литературы Академии наук СССР академик Иван Капитонович Луппол и другие крупные деятели. Сначала Вавилов сидел в одиночке, а затем он попал в камеру, где его соседями оказались И.К. Луппол и инженер Иван Федорович Филатов… Вот что рассказывал уже почти умирающий Филатов механику Г.М. Лозовскому:

"Камера была очень узкая с одной койкой, прикованной к стене, окон не имела. Находилась эта камера в подвальном помещении тюрьмы… Жара, духота… Сидели потные. Одежду свою, холщовый мешок с прорезью для головы и для рук, заключенные называли хитоном. На ногах лапти, плетенные из коры липы. Луппол говорил, что такую одежду носили рабы в Древнем Риме… Вавилов навел дисциплину в камере. Ободрял своих товарищей. Чтобы отвлечь их от тяжелой действительности, завел чтение лекций по истории, биологии, лесотехнике.

Лекции читали поочередно все трое…". В камере смертников Вавилов пробыл в общей сложности около года. За это время арестантов ни разу не вывели на прогулку. Им было запрещено переписываться с родными, получать передачу. Их не выпускали в баню и даже не давали мыла для умывания в камере. К весне 1942 года состояние Вавилова ухудшилось, и он тяжело заболел цингой…

Весной 1942 года в тюрьме разыгралась эпидемия дизентерии. Заболел и Вавилов. Однако и это испытание не было последним. К двум академикам, Вавилову и Лупполу, посадили какого-то умалишенного, который, пуская в ход кулаки и зубы, отнимал у них утреннюю пайку хлеба. А в это время в Саратове жила поселившаяся у своей сестры-учительницы жена Вавилова, доктор биологических наук Елена Ивановна Барулина. Но о том, что муж ее в Саратове, она не знала (продуктовые посылки, приобретенные на ее более чем скромные средства, Барулина посылала в Москву, где они исчезали в недрах НКВД). Вавилов тоже ничего не знал о жене, как не знал и о том, что в мае 1942 года был избран членом Лондонского королевского общества.

Между тем 13 июня 1942 года заместитель народного комиссара внутренних дел В.И. Меркулов пишет председателю Военной коллегии Верховного суда СССР Ульриху о Вавилове и Лупполе: "Ввиду того, что указанные осужденные могут быть использованы на работах, имеющих оборонное значение, НКВД СССР ходатайствует о замене высшей меры наказания заключением в исправительно-трудовом лагере НКВД сроком на 20 лет каждому". Президиум Верховного Совета быстро принял постановление. Легко себе представить, с какой радостью Вавилов написал: "Настоящее постановление мне объявлено 4 июля 1942 года". Казалось, все будет хорошо. Вавилова и Луппола из подвала перевели в общую камеру на первом этаже. Вскоре Луппола отправили в лагерь. Но Вавилов так и не дождался этого желанного для него теперь лагеря. Он заболел дизентерией и 24 января 1943 года попадает в тюремную больницу. А через два дня его не стало. Перестало биться сердце одного из величайших сынов России. Николай Иванович Вавилов был погребен в общей могиле для заключенных на Воскресенском кладбище Саратова…"

Тахтаджян А. Континенты Вавилова // Лит. газ. 1987. 25 нояб. С. 12.

О стиле работы Миклухо-Маклая во время жизни на Новой Гвинее:

"Работал ученый неутомимо, не щадя себя. Он жалел, что тратит время на устройство и ремонт жилья (часто протекала крыша!), на поиски пропитания ("нередко приходилось голодать, если охота оказывалась неудачной") и приготовление пищи, на отдых, наконец. Его часто одолевала "бледная, холодная, дрожащая, а затем сжигающая лихорадка". Порой приступы ее были таковы, что он не в силах был поднести ко рту ложку с лекарством. Тогда в дневнике появлялась всего одна строчка: "Лихорадка". И все же трижды в день он выбирается на веранду, чтобы записать метеорологические исследования.

Вот один из рабочих дней. Встает в пять утра, колет дрова, кипятит воду, варит бобы, ухаживает за больным слугой, человеком прожорливым, трусливым и ленивым, вырезает из консервной банки серьги для туземцев, измеряет температуру воды и воздуха, отправляется на коралловый риф за морскими животными или в лес, совершает экскурсии в соседние деревни. Он пишет: "Утром я зоолог-естествоиспытатель, затем… повар, врач, аптекарь, маляр, даже прачка". Вдобавок ко всему он измеряет папуасские головы, собирает утварь, оружие и украшения местных жителей — людей каменного века, все это чрезвычайно важно для науки. Миклухо-Маклай учит язык папуасов и лечит их".

Глухов А.Г. Книги, пронизывающие века. М.: Книга, 1975. С. 119–120.

О Цандере.

"Фанатик? Да, фанатик. Но не темный и бездумный исполнитель чьей-то воли, а фанатик в самом высоком смысле этого слова, человек, преданный высокой, благородной идее. Жена вспоминала, что он часто говорил с улыбкой: "Что я по сравнению с человечеством? Капля в океане! Но я обязан работать для него…"

Обязан! Поэтому учился задерживать дыхание: в марсианском корабле ограничен запас воздуха. Поэтому пил соду: в марсианском корабле сода должна поддерживать тонус. Когда он заболел, его пришли навестить друзья. У Цандера был жар, а в комнате страшный холод. Он лежал, укрытый несколькими одеялами, пальто, ковром, снятым со стены. Стали поправлять постель, а под ковром, под пальто, между одеялами — градусники: он ставил опыты по теплопередаче: ведь освещенная солнцем поверхность марсианского корабля будет сильно нагреваться, а теневая охлаждаться".

Голованов Я. Марсианин. М.: Мол. гвардия, 1985. С. 214–215.

О Н.И. Вавилове:

"В записной книжке академика за 1929 год среди срочных дел, которые надлежало завершить до отъезда в Западный Китай, значится: "Составить завещание". Путешественник был слишком хорошо осведомлен о превратностях дороги, чтобы не забывать о сверзающихся в пропасть лошадях и возможных воздушных катастрофах. Но одно дело помнить, другое — бояться. Страха не было. Он готов платить этот налог, платить чем угодно — риском, трудом, собственной жизнью".

Поповский М. Надо спешить! Путешествия академика Николая Вавилова // Люди среди людей. Повести. М.: Дет. лит. 1972. С. 184.

"И.И. Мечников во время одной из эпидемий холеры во Франции, желая установить роль вибрионов, выпил чистую культуру холерных вибрионов, выделенных от больного. Следуя примеру своего учителя, этот опыт повторили его помощники Латипи и Жюпиль. Последний заболел тяжелой формой холеры, причиняя тяжелые моральные страдания Мечникову, допустившему эти опыты… В своих воспоминаниях его жена О.Н. Мечникова так писала об этом: "Призванный врач, хорошо знакомый с клинической картиной холеры, объявил, что болезнь крайне опасна ввиду ее тяжелых нервных проявлений. Илья Ильич в смертельной тревоге не чувствовал в себе силы пережить фатальный исход. Больной, к счастью, выздоровел…"

Блинкин С.А. Люди большого мужества. М.: Медицина, 1967. С. 182–183.

"Помню, около этого времени я делал опыты с цыплятами. На центробежной машине я усиливал их вес в 5 раз. Ни малейшего вреда они не получили. Такие же опыты еще раньше в Вятке я производил и с насекомыми. Подвергал и себя экспериментам: по нескольку дней ничего не ел и не пил. Лишение воды мог выдержать только в течение двух дней. По истечении их я на несколько минут терял зрение".

Циолковский К.Э. Черты из моей жизни // К.Э. Циолковский. Грезы о Земле и небе. Тула: Приок. кн. изд., 1986. С. 403.

"Ученому нужна менее эффектная, но более устойчивая разновидность мужества, с тем, чтобы выбрать деятельность, которая наверняка лишит его многих радостей, в том числе в семейной жизни и в достижении благосостояния. Молодым начинающим врачом он должен стремиться к низкооплачиваемой работе в лаборатории, а не к более привлекательной работе в медицинских учреждениях. По мере роста профессионального уровня ему нужна немалая смелость, чтобы отказаться от предложения занять высокооплачиваемую и влиятельную административную должность. Еще большее мужество потребуется для продолжения оригинальной научно-исследовательской работы, не получающей ни моральной, ни материальной поддержки.

Молодой человек, желающий войти в науку, должен быть способен к переоценке ценностей и к отказу от общепринятых символов успеха, в особенности от культа "красивой жизни". Для этого нужны незаурядное мужество и вера — прежде всего в свои собственные еще не испытанные возможности".

Селье Г. От мечты к открытию. М.: Прогресс, 1987. С. 57.

Из письма Г.С. Альтшуллеру:

"Уважаемый Генрих Саулович! Решилась написать Вам это письмо, надеясь на Вашу помощь, хотя моя просьба и может показаться Вам странной. Но все дело в том, что я оказалась бессильной в борьбе против влияния Вашей ТРИЗ на моего сына. Поясню.

Мой сын окончил институт с отличием, мечтал об аспирантуре, сдал уже на отлично кандидатские экзамены по иностранному языку и философии, получил направление в целевую аспирантуру при МВТУ им. Баумана, должен в марте 1987 года ехать сдавать вступительные экзамены. Но, к несчастью, иначе не могу сказать, один из сотрудников сына, горячий приверженец Вашей ТРИЗ, не вовремя познакомил его с Вашими работами по ТРИЗ. Мой сын, человек увлекающийся, решил, что аспирантура с культом традиционного мышления — только пустая трата времени, что можно сделать гораздо больше, опираясь на Вашу ТРИЗ. Я допускаю, что это так. Судить об этом не могу, т.к. имею гуманитарное образование. Но уверена, что мой сын неверно понял многое в Вашей теории, и прежде всего то, что, руководствуясь ею, можно делать изобретения даже в тех областях, где не являешься достаточно компетентным специалистом. На мой взгляд, сделать открытие или изобретение, даже самое незначительное, можно либо на базе огромного опыта в данной области, либо путем глубокого изучения и анализа вопроса. Вашу ТРИЗ, очевидно, надо рассматривать поэтому как эффективнейший способ ускорения и интенсификации мыслительного процесса, опирающегося все же на практический опыт и обширные теоретические знания.

Я понимаю, что Вы очень заняты, но умоляю Вас выбрать несколько минут и написать очень короткое письмо моему сыну и убедить его в ошибочности его решения отказаться от аспирантуры. Я не прошу его отказаться от ТРИЗ, а использовать ее, учась в аспирантуре, но он и слышать об этом не хочет…"

Из ответного письма Г.С. Альтшуллера:

"…Я не могу решать за Вашего сына — идти ему в аспирантуру или нет. Как и многие мои коллеги, я был в аналогичной ситуации. Для меня ясно: аспирантура — в большинстве случаев — имеет весьма отдаленное отношение к творчеству. Правда, "остепенение" — стандартный путь к спокойной, налаженной, хорошо оплачиваемой работе. Разумеется, здесь нет абсолютной несовместимости: иногда удается совместить творчество с "остепенением". Примерно в 3 случаях из 100.

Вопрос, таким образом, состоит в выборе: что предпочесть — нормальную жизнь или творчество? Ответить на этот вопрос может и должен только сам человек, подошедший к развилке…"

Вот признание Бальзака: "Чтобы книга эта ("Поиски абсолюта") была правдивой с научной точки зрения, мне пришлось обучаться химии у двух членов Академии наук, которые заставляли меня переделывать корректуру по десятъ-двенадцать раз".

Рисс О.В. От замысла к книге. М.: Книга, 1969. С. 75.

Из жизни Алдиса Эглайса, архитектора по специальности и конструктора парусных судов по призванию:

"Его все больше интересовали новые идеи, необычные формы, однако он понимал, что смелость идей должна быть основана на точных инженерных расчетах… И Алдис круто меняет характер деятельности: переходит в расчетный сектор "Теплоэлектропроект". Здесь на базе ЭВМ, используя опыт передовых НИИ страны, он осваивает методику сложнейших расчетов сооружений и зданий… И первые результаты осуществления программы не заставили себя ждать. В 1965 году Эглайс с братом строит гоночный катамаран класса В (позже он стал именоваться "Торнадо") в стандартных размерах, но по оригинальным чертежам самого Алдиса. Впервые в жизни приняв участие в парусной гонке, братья Эглайсы занимают второе место на первенстве Союза 1966 года.

Гоночным опытом они не обладали, и победу им принесла только резко возросшая к тому времени инженерно-математическая подготовка Алдиса, позволившая спроектировать и построить столь совершенное судно".

Из работы преподавателя ТРИЗ В.А. Королева (г. Белая Церковь) "Алдис Эглайс". 1985. 9 окт.

Часть 2

Главный конфликт

В 1853 году в возрасте 48 лет Роберт Фицрой, бывший капитан "Бигля", получил пост главного метеоролога-статистика. В сборе сведений о погоде Фицрой впервые в мире сделал главный акцент на предсказание погоды на завтра, а не на констатацию того, какой она была вчера. Он первым стал строить диаграммы "розы ветров", первым начал выпускать "синоптические карты", впервые ввел в широкое употребление простые и надежные барометры (известные с тех пор как барометры Фицроя и по сей день находящиеся в употреблении) и выпустил Руководство по пользованию барометром для предсказания погоды. Впервые в истории человечества он начал публиковать в газете ("Таймс") ежедневные прогнозы погоды. Он разработал систему штормовых сигналов — конусов, которые поднимались на мачтах в портах, гаванях, рыбацких деревнях в случае приближения бури. Все новое вызывает сопротивление, — не была исключением и деятельность Фицроя.

"Фицрой прекрасно понимал, что один из источников оппозиции составляли "все заинтересованные в денежной прибыли торговые компании и отдельные лица, которые предпочитают, чтобы рыбаки, не обращая внимания на предостережения, с риском для жизни продолжали заниматься своим опасным делом, лишь бы не платить за простой судна и не пропустить улов рыбы для лондонских рынков". Эта выдержка взята из отчета 1863 года, и далее Фицрой говорит о том, что существует не менее четырех групп сознательных противников предсказания погоды и введенной им системы штормовых сигналов, и "они должны быть известны". О первой уже сказано. Ко второй относились те, кто пытался сам выпускать бюллетень погоды. Потерпев неудачу, они "делают все возможное, чтобы устно, в письмах и при помощи самой изощренной критики в газетах и периодических изданиях преувеличить недостатки и преуменьшить достоинства Метеорологического департамента". В третью входили "лица, которые с момента возникновения службы погоды были против нее из теоретических соображений", а в четвертую те, "кто из-за недостатка времени и невозможности досконально познакомиться с нашей деятельностью продолжает недооценивать ее и называет балаганом".

Г.Е. Меллерш. Фицрой — капитан "Бигля". Л.: Гидрометеоиздат, 1975. С. 221.

"В 1845 году Дж. Дж. Уотерсон написал статью о молекулярной теории газов, в которой явно предвосхитил работы Джоуля, Клаузиуса и Максвелла. Но рецензент Королевского общества, которому была послана рукопись, заявил: "Эта статья не что иное, как абсурд". Уотерсон был столь глубоко уязвлен, что со временем прекратил свои исследования. Его работа была забыта вплоть до повторного ее обнаружения спустя сорок пять лет. У. Троттер, рассказавший об этом, заметил, что таким вот образом гибнет при рождении множество идей, а первооткрыватели, у которых недостает энергии защитить свои творения, разочаровываются и уходят из науки".

Селье Г. От мечты к открытию. М.: Прогресс, 1987. С. 181.

"Еще в середине 1924 года… Константин Эдуардович говорил мне, что у него появилась мысль о бесколесном вездеходе, лежащем на воздушной подушке и движимом вперед реактивной тягой. Говорил с увлечением и показывал чертеж нового автомобиля. Скажу откровенно, мне это показалось почти фантастическим…

— Надо бы поэкспериментировать, — сказал я…

Разговор Константина Эдуардовича я неоднократно передавал своим знакомым. Надо мною смеялись и считали идею Циолковского неосуществимой. А мне она начинала казаться все более заманчивой…

…Месяца через два-три удалось вплотную заняться модельными опытами… Когда включили ток и вентилятор заработал, платформа задрожала мелкой-мелкой дрожью. Она даже стучала краями по столу, но не поднималась. Я взялся за проверку расчета и убедился, что проект требовал некоторого исправления… Платформу облегчили… Загудел вентилятор — и вы бы видели, как наша модель сразу же приподнялась примерно на сантиметр над столом!..

Всю ночь я просидел над расчетами, а на другой день снова был у Циолковского. Я принес ему решение задачи. Удалось показать, что форма краев (степень их загнутости) влияет на устойчивость платформы в воздухе… Платформа была немедленно исправлена согласно окончательному варианту расчета. Теперь она уже не дрожала и сразу же поднималась на три сантиметра. Победа!

…После опытов можно было подумать о публикации. Константин Эдуардович написал на эту тему одну научную статью и одну популярную. Научную статью он решил публиковать в Калуге, а популярную — в Москве, куда я возвращался после каникул. Я и должен был представить статью в редакцию одного из научно-популярных журналов… Редакция пригласила своего консультанта по техническим вопросам, известного в то время ученого. Пока он читал статью, мы — редактор журнала и я — следили за выражением его лица. Он сперва добродушно улыбался. Затем стал серьезен, а к концу чтения лицо его покраснело… не дочитав последней страницы, он вскочил с кресла и сердито воскликнул:

— Я поражен, что в наш век люди могут серьезно писать такие вещи! Ведь это же нелепость, дичь, бред! Ну да, от гражданина Циолковского и ждать другого нельзя. Это человек, по-видимому, больной, он мыслит гиперболами! Статья не может быть опубликована…

Я почтительно выслушал ученого и, как мог спокойнее, ответил:

— Считаю, вопреки вашему мнению, что эта идея не дичь, а гениальное предвидение.

И, не дав ему опомниться, положил на стол лист бумаги с расчетами… Консультант посмотрел расчеты и оттолкнул бумажку.

— Расчеты верны, но это все равно ничего не значит. Струя воздуха создаст такое плотное пылевое облако, что вы задохнетесь.

— Циолковский это предвидел и рекомендует для таких поездов прокладывать бетонированные дорожки, — возразил я.

— Такая струя воздуха разрушит и бетон, и самые твердые граниты… Нет, это безумие.

Спорить с таким видным ученым было бесполезно. Признавая возможность подъемного действия воздушной подушки, он категорически отрицал практическое применение этого способа.

— Вздор, вздор, вздор, — сердясь, говорил он. — Расчеты — это еще не практика! А где же здравый смысл у Циолковского и у вас, молодой человек? Вы понимаете: здравый смысл! Где? Вы хотите запылить весь мир! Неужели вам это не ясно?

Тут стало ясно одно: участь статьи Константина Эдуардовича решена, и решена отрицательно".

Чижевский А.Л. Вся жизнь. М.: Сов. Россия, 1974. С. 119–123.

"Пропала рукопись "Отчета об опытах по сопротивлению воздуха Российской Академии наук". Через профессора Сперанского Циолковский послал ее Николаю Егоровичу Жуковскому… Константин Эдуардович надеялся, что серьезный, обстоятельный труд нескольких лет при поддержке Николая Егоровича будет опубликован. Но случилась беда: рукопись потерялась. Она отыскалась лишь тридцать лет спустя, когда уже не было в живых ни Циолковского, ни Жуковского.

Потеря рукописи — большое огорчение. С той поры Циолковский твердо решает копировать все, что выходит из-под его пера. Переписка на машинке не по карману, и появилась привычка писать карандашом под копирку на небольшой фанерной дощечке, положенной на колени".

Арлазоров М. Циолковский. М.: Мол. гвардия, 1962. С. 163–164.

"В 1867 году Монье получил первый патент на "кадки и резервуары из железной сетки, покрытой цементом". После первых успехов он стал энергично искать применение своему изобретению в других отраслях. В последующие годы он получил ряд патентов: в 1877 году на железобетонные железнодорожные шпалы, в 1880–1883 годах — на железобетонные перекрытия, здания, балки, своды и мосты, в 1885 году — на железобетонные водопроводные и газовые трубы, в 1886 году — на "новую систему возведения железобетонных стационарных и переносных домов, гигиеничных и экономичных"… Монье пытался, правда безуспешно, использовать свои патенты во Франции, проводя одновременно новые исследования. Эксперименты Монье почти полностью поглотили небольшие доходы, полученные им от патентов. Значительно быстрее, чем во Франции, первые железобетонные конструкции распространились в Австрии, Англии, Бельгии и особенно в Германии, где один из промышленников, приобретший у Монье лицензию за ничтожную сумму, сам заработал на ней значительный капитал".

Орловский Б. Шеренга великих инженеров. Варшава: Наша Ксенгарня, 1980. С. 87–88.

Отрывок из письма народного лекаря в редакцию журнала: "Я, Голюк Михаил Васильевич, пенсионер, образование семь классов, житель села Иннокентьевка Приморского края, обращаюсь к Вам с единственной просьбой: прошу передать мои разработки по лечению травами в руки государства — не на словах, а на деле, безо всей этой волокиты, которая вокруг данного вопроса сложилась. Это надо сделать побыстрей — мне уже 78-й год, — пока я в твердой памяти, пока я еще жив".

Воздвиженский М. Дед // Изобретатель и рационализатор. 1981. N5. С. 34–36.

Из выступления советского педагога Б.П. Никитина по ТРИЗ и ФСА в июле 1987 года в Петрозаводске:

"Сначала должна была выйти книжка на немецком языке (в ФРГ. — Примеч. авт.) — "Развивающие игры", — только через полтора года на русском появилась… Запрос в ВААЛ: "Вышлите книжки Никитиных". Нас нашли: "Книги ваши?". Мы говорим: "Нет книг. Одна брошюра за 8 копеек 63-го года издания. Остальное все рукописи". — "Давайте рукописи". Забрали рукописи: "Покупаем".

И вот книга — сборник трех наших работ. Главное, что тут есть, — "Гипотеза возникновения и развития творческих способностей", которая на русском языке не публиковалась. Она с 73-го года выходит там ежегодно…"

Печатается по магнитофонной записи.

М. Арлазоров в биографии Циолковского пишет о желании Константина Эдуардовича издать на немецком языке свою работу. Отец Александра Леонидовича Чижевского, дружившего с Циолковским, занялся переводом "Исследований мировых пространств реактивными приборами".

"Но осуществить издание на немецком языке не удалось: запаса латинского шрифта хватило лишь на небольшое предисловие. Чижевский написал по-немецки краткую историю исследований Циолковским проблемы межпланетных сообщений. Несколько слов (уже по-русски) добавил и сам Константин Эдуардович… Вскоре тысяча экземпляров брошюры была напечатана… Чижевский увез большую часть тиража в Москву. Вооружившись международными справочниками, он разослал ее в адреса примерно 400 исследовательских учреждений, занимавшихся проблемами авиации и аэродинамики. Десяток экземпляров был отправлен лично Оберту и столько же Годдарду.

…В 1921 году пришло из Германии первое письмо. Поток этих писем становился все больше и больше. Немцы спрашивали — Циолковский вежливо отвечал. В той цепочке, которая тянулась от Калуги к пусковым площадкам "Фау", эта переписка была первым звеном. Она шла под флагом научных связей… Почти в каждом письме Шершевский писал: "Во имя науки…". К чести Циолковского, в начале тридцатых годов он прервал эту переписку. Фашизм пришел к власти. Германия милитаризировалась. Люди, с которыми переписывался Циолковский, стали работать на германскую военную машину".

Арлазоров М. Циолковский. М.: Мол. гвардия, 1962. С. 220–221, 299.

"Методика, по которой работают тысячи родителей и педагогов, встречает многолетнее и упорное неприятие Научно-исследовательского института дефектологии АПН СССР. Дело дошло до того, что автор нового подхода к обучению глухих детей Э.И. Леонгард должна была уйти в другой институт — дошкольного воспитания, в котором, несмотря на самое доброжелательное отношение к ее работе, невозможно организовать нормальные условия для консультационного приема тысяч родителей, приезжающих с детьми в Москву…

После неоднократных выступлений "Известий" и вмешательства Президиума Верховного Совета СССР и других высоких инстанций в этой судьбе наметился вроде бы поворот к лучшему. Изданы пособия для родителей, Э.И. Леонгард разрешено давать им консультации, открыты экспериментальные группы в нескольких школах. Наконец, комиссия, организованная АПН СССР, впервые (!) согласилась познакомиться с детьми, которых обучали под руководством Э.И. Леонгард их родители. Как же происходило это знакомство?.. Выслушаем О.Я. Яцунову, дочь которой, девочка с очень глубоким поражением слуха, отлично учится в четвертом классе обычной школы… г. Горького.

"Мы были уверены… что наших детей посмотрят и выслушают крупнейшие, признанные в нашей стране авторитеты в области педагогики. Однако ни одного члена АПН на заседании комиссии не было. Мы привезли целые чемоданы с дневниками, тетрадями, магнитофонными записями — никто в них даже не заглянул. У нас и наших детей спрашивали только анкетные данные. Надо ли было для этого срывать их с занятий, везти через всю страну?.."

Итак, очередная комиссия отзаседала. А что в итоге? По-прежнему даже в Риге нет классов, где могли бы продолжить обучение дети, которых невозможно отдавать в школы глухих, потому что там они растеряют с таким трудом приобретенные навыки владения речью. Что же, по-прежнему государство будет содержать до восемнадцати лет на полном пансионе и выпускать инвалидами людей, у которых при ином подходе могли бы появиться шансы (пусть именно шансы) на нормальную жизнь".

Овчинникова И. Глухота // Известия. 1987. 6 апр.

"Американский биолог Ф. Браун усомнился в том, что каждый организм имеет "внутренние часы", регулирующие ритм поведения и независимые от внешних ритмов физического окружения. Он предложил гипотезу: ритмические колебания жизнедеятельности организма есть результат взаимодействия между организмом и порой неуловимыми изменениями геофизического окружения; иными словами, ритмы живых организмов отражают и генетическую наследственность, и влияние внешней среды. В течение многих лет гипотеза Брауна вызывала враждебное отношение биологов, которые придерживались общепринятого взгляда ("независимые внутренние часы"). Браун подробно рассказывает, каким образом непопулярная точка зрения подвергалась нападкам со стороны "правящей клики" выдающихся ученых. Они отвергали рукописи. Если удавалось напечатать статью, то ее игнорировали, не ссылаясь на нее и даже не упоминая о существовании той позиции, которая в ней излагалась. Ф. Брауна не приглашали на конференции, т.е. лишали возможности излагать и защищать свои взгляды. Наконец, отказали в финансировании его исследований".

Лук А.Н. Сопротивление новому в науке // Вопросы истории естествознания и техники. 1981. N3. С. 128–133.

В 1863 году в "Медицинском вестнике" была опубликована статья И.М. Сеченова "Рефлексы головного мозга". Цензура запретила печатать эту статью в популярном журнале "Современник", разрешив, однако, поместить ее в "медицинском или другом специальном периодическом издании".

"Спрос на статью ученого был огромен. И Сеченов приступает к подготовке второго издания, теперь уже отдельной книгой.

Издатель А. Головачев рискнул подготовить три тысячи экземпляров (тираж для того времени очень большой) без предварительной цензуры. Расчет издателя был прост: раз дозволено первое издание, то, следовательно, нет никаких оснований задерживать второе…

Но власть имущие рассудили по-иному. Они были насмерть перепуганы. Как! "Отъявленный материалист", "идеолог нигилистов", профессор, состоящий под тайным надзором полиции, издает книгу. Ту самую, из-за которой до сих пор бушуют страсти…

Главное управление по делам печати дало указание обер-полицмейстеру Петербурга немедленно запретить книгу… Сенатор М. Щербинин приказывает "означенную книгу… арестовать" и подвергнуть ее "судебному преследованию", а заодно и автора и издателя.

Сеченову грозила судебная расправа… Дело было передано в Петербургский окружной суд "с покорнейшей просьбой о судебном преследовании автора и издателя книги "Рефлексы головного мозга" и об уничтожении самой книги".

В вину автору было поставлено и то, что он "объясняет деятельность головного мозга с материалистических позиций", и то, что "книга не отличается отнюдь научным положением, а представляет, напротив, популярную беседу с непосвященным читателем". А главное — то, что "Рефлексы головного мозга" якобы ниспровергают понятия о добре и зле, разрушают моральные устои общества…"

Глухов А.Г. Книги, пронизывающие века. М.: Книга, 1975. С. 113–114.

Из выступления советского педагога Б.П. Никитина на семинаре по ТРИЗ и ФСА в июле 1987 года в Петрозаводске:

"Я специалист по пушкам, пулеметам, бомбам и ОВ. Но так случилось, что судьба столкнула меня рано с произведениями Антона Семеновича Макаренко, и я загорелся желанием повторить его опыт… И в 58-м году собрал 23 единомышленника. Пошли мы к министру и говорим: "Дайте нам школу. Мы при ней хотим построить завод, — ну, не ФЭДы будем выпускать, а что-нибудь другое, — ферму, и все будем работать вместе с учениками. Наш идеал через десять лет отказаться от госбюджета и перейти на самофинансирование, на хозрасчет". Но тогда это было невозможно. Мы добрались, правда, до Фурцевой. Создали комиссию, которая должна была рассмотреть наш проект. Комиссия сказала: "Это не проект, — это будет государство в государстве, а не опытная школа. Вы даже не хотите платить учителям так, как мы платим". А мы говорили, что нужно платить по конечному результату. Будет у нас работать Виктор Федорович Шаталов, дает он за год две программы за 9-й и за 10-й класс, так мы ему выплатим в конце года две годовые зарплаты сразу. Ну и так для каждого.

В общем, тогда нам это не удалось. В центральной прессе появились статьи "Прожектеры". Ну, настоящий клеветон. Мы пошли в "Учительскую газету": "Печатайте опровержение, это клевета на нас". А зам. главного редактора говорит: "Я поместил материал "Прожектеры" по звонку. Если я помещу ваше опровержение — завтра меня попросят". Ну, мы ушли.

А кончилось печально. Из четырех человек, которые были на приеме у Екатерины Алексеевны Фурцевой, один погиб (сам разбился — с пятого этажа бросился), другого вышибли из научно-исследовательского института, никакой суд не восстановил. Я был на грани этого, потому, что сказали: "Никитин не занимается исследовательской работой, а черт знает чем там занят. Нужно тоже заслушать отчет и попросить его". В общем, разогнали нас с треском. Хотя один старик физик с нами был, тот говорил: "Я раньше вас ходил, еще в 47-м, тоже с предложением новую школу организовать". Там короче с ним был разговор: "Жить хочешь — сиди и молчи, не рыпайся". Но мы рыпались в 58-м году…"

Печатается по магнитофонной записи.

О Николае Григорьевиче Репнине, родном брате декабриста Волконского.

"Репнин стал генерал-губернатором Малороссии — огромного края… Своей деятельностью в Малороссии Репнин еще раз доказал государственные таланты и либерализм… Он не вызывал доверия у нового императора не только по близкому родству с одним из наиболее ненавистных Николаю заговорщиков, но и как деятель определенного толка, усвоивший свободные государственные принципы и от них не отступавший.

Укрепившись на престоле и осмотревшись, Николай стал менять таких людей на своих клевретов… Репнин держался дольше других. Он был еще сравнительно молод — в двадцать шестом году ему исполнилось всего сорок восемь лет, — безупречен по службе и популярен в крае. Николай не хотел, чтобы смещение Репнина приписывали его родству с государственным преступником.

Но следил за князем неотступно…

Тяжесть его положения усугублялась тем, что, помогая своим крестьянам во время неурожаев начала тридцатых годов, широко благотворительствуя неимущим и голодающим, он расстроил свое состояние и вошел в огромные долги…

Николай был мастером убирать неугодных ему, но популярных деятелей так, чтобы они еще и оказывались при этом скомпрометированными… Репнина тоже надо было не просто убрать, но скомпрометировать. Николай все еще опасался оппозиции вытесняемых из исторической жизни людей дворянского авангарда в крупных чинах, сильных былой славой и популярностью.

В тридцать третьем году Репнину было объявлено высочайшее благоволение за спасение бедствующих от неурожая.

В тридцать четвертом он был отозван в Петербург, а на его место прислан сатрап — генерал Левашев…

В Петербурге Николай прежде всего сделал благородный жест, демонстрирующий его объективность. Князь Николай Григорьевич определен был в Государственный совет, никакой существенной роли уже не игравший.

Зная, что Репнин на пороге разорения, император и тут оказал ему демонстративное снисхождение…

Левашов между тем искал в Малороссии какие-либо служебные упущения князя Николая Григорьевича.

В тридцать пятом году Репнину было предъявлено обвинение в растрате двухсот тысяч казенных денег и начато следствие.

Следствие шло не один год и в конце концов установило то, что всем непредвзятым людям и так было ясно: генерал-губернатор не только не присваивал указанных сумм, а, напротив того, употребил их на строительство учебных заведений, приложив еще шестьдесят пять тысяч собственных денег…

Но дело оказалось сделано. Тень на чистейшую репутацию Репнина легла, ибо о следствии знали многие…"

Гордин Я. Право на поединок // Нева. 1987. N3. С. 116–118.

Письмо в редакцию:

"Вынужден обратиться в вашу газету за помощью. Больше 20 лет я честно и добросовестно работал инженером-конструктором на предприятии Минавиапрома, занимался изобретательской деятельностью. На этой почве и возник у меня конфликт с администрацией, представители которой пытались присвоить авторство на одно из моих изобретений. По моему протесту было отменено решение о выдаче авторского свидетельства группе работников во главе с начальником отдела Ю.А. Тепановым. За это я подвергся гонениям, по надуманным основаниям на меня наложили ряд дисциплинарных взысканий, а затем лишили допуска к секретной работе и уволили. С тех пор я никак не могу добиться восстановления на работе, хотя необоснованность увольнения очевидна. Меня обвиняют в нарушении правил служебной переписки, однако, по заключению компетентных органов, я таких нарушений не допускал. Куда я только не обращался за это время, что только не пережил! У меня уже накопилось несколько томов переписки, которую я вам направляю для обозрения. — С.А. Мазанов".

Справка

Сергей Александрович Мазанов, 1932 года рождения, образование — высшее техническое, беспартийный, женат, двое взрослых детей. Приказом от 8 декабря 1978 г. был уволен с работы по п. 3 ст. 33 КЗоТ РСФСР…

В 1982 году Мазанов обратился в Комитет государственной безопасности СССР с просьбой проверить обоснованность выдвинутых против него обвинений. Просьба была удовлетворена с выездом на место двух сотрудников комитета.

В сентябре 1985 года КГБ СССР дал официальную справку о том, что "ДАННЫМИ О НАРУШЕНИИ МАЗАНОВЫМ С.А. РЕЖИМА СЕКРЕТНОСТИ КОМИТЕТ НЕ РАСПОЛАГАЕТ". Копия этого документа была направлена в Прокуратуру СССР. И, наконец, в апреле 1987 г. по запросу директора Института государства и права Академии наук СССР академика В.Н. Кудрявцева КГБ СССР еще более категорично подтвердил, что "В ДЕЙСТВИЯХ МАЗАНОВА С.А. НАРУШЕНИИ РЕЖИМА СЕКРЕТНОСТИ В ПЕРИОД ЕГО РАБОТЫ (21 ГОД) НА ДАННОМ ПРЕДПРИЯТИИ НЕ УСМАТРИВАЕТСЯ".

Любой ценой администрация предприятия стремится не допустить возвращения в коллектив несговорчивого работника. И находит в этом поддержку у руководителей министерства. Как следует понимать сделанное ими Мазанову предложение перейти на другое предприятие этой же отрасли? Ведь если Мазанов настолько себя скомпрометировал, что его вынуждены были лишить допуска и уволить, то как может идти речь о работе на аналогичном предприятии той же отрасли? Это ли не беспринципность?

Но Мазанов отказывается от таких предложений и вполне резонно настаивает на восстановлении…

Судя по всему, министерство отступать не намерено. Не собирается "складывать оружие" и Мазанов…

Каплун И. Упорство Мазанова // Лит. газ. 1987. 7 окт. С. 13.

"Я придумал, как по-новому расположить на фабрике станки, и мистер Доннеган говорит, что это сэкономит ему в год десять тысяч долларов на рабочей силе и увеличении количества выпускаемой продукции. Он выдал мне 25 долларов премии…

Я больше не работаю в "Компании по производству пластмассовых коробок" Доннегана. Мистер Доннеган твердо заявил, что всем будет лучше, если я уйду. За что они меня так возненавидели?

Я узнал об этом впервые, когда мистер Доннеган показал мне петицию. Восемьсот сорок подписей, все, кто имеет отношение к фабрике…

Прежде они смеялись надо мной и презирали меня за мое невежество и тупость; теперь они ненавидят меня за мои знания и сообразительность. Господи, что же им от меня, наконец, нужно?.."

Киз Д. Цветы для Элджернона // Антология фантастических рассказов. Т. 10. С. 277–279.

"Американский социолог К. Тейлор подсчитал, сколько внедренных предложений принадлежит каждому сотруднику научной лаборатории и как это связано со служебным продвижением. Выяснилось, что, чем больше внедренных предложений, тем медленнее шло продвижение по службе. Тейлор сопоставил данные других исследований. Оказалось, например, что на курсах преподавателей средних школ те учителя, которые показали наилучшие результаты при тестировании на творческие способности, имели худшие служебные характеристики".

Питров К Творчество и современность. Л.: Знание, 1982.

Из письма слушательницы семинара по ТРИЗ, проходившего в 1987 году в Челябинске: "Я решила поделиться интересным с коллегами. Рассказала популярно о ТРИЗ — выслушали благосклонно (правда, некоторые дремали). Но когда рассказала об Альтшуллере — все проснулись и начали меня перебивать, с раздражением говорить: "Твой (!) Альтшуллер — это наверняка (!) какой-то авантюрист, не зря у него и фамилия такая (!!!). Он, как и многие другие, придумал свой ТРИЗ, чтобы диссертацию защитить", — и т.д. и т.п. Не удались никакие мои попытки убедить их в бескорыстности Генриха Сауловича, в том, что никакого обмана нет, что ТРИЗ работает, и успешно… Люди с таким озлоблением и раздражением бросали реплики, что я обиделась и, сказав: "Вас ведь никто ничего не заставляет делать, ни изучать ТРИЗ, не хотите — не надо", — села и немного поплакала".

После того как ряд газет и телевидение сообщили о конфликте, происшедшем между певицей А. Пугачевой и администрацией ленинградской гостиницы "Прибалтийская", в редакции газет начали поступать отклики читателей, в основном такого рода:

"Один товарищ мне сегодня сказал, что Алла Пугачева купила автомашину за 100 тыс. руб. Я этому не поверил, не может быть такой машины. Но как бы то ни было, за свой поступок она должна быть строго наказана. Не за то мы воевали, кровь проливали ( я трижды ранен), чтобы такая, как Пугачева, дискредитировала нашу страну и насмехалась над нашими чувствами".

"Как хорошо, что миллионы читателей "Советской России" откроют глаза на наглость и хамство "звезды". Пора всем миром ставить ее на место".

"Нужно наказать Аллочку, чтобы ей неповадно было. У меня семья из пяти человек, и живем мы в однокомнатной квартире. С удовольствием бы обменялась квартирой с ней. Узнала бы она, как жить с двумя маленькими детьми в маленькой комнатке".

"Надо помнить, чей хлеб она ест".

"За А. Пугачевой тянется солидный список ее "номеров". Пора поставить точку".

Надеин В. Поставим "звезду" на место? // Известия. 1987. 26 сент.

"Наш проект вскоре стал достоянием печати. Ко мне, в мою лабораторию в Монако, приехал журналист, а вслед за тем в газетах начали появляться статьи, зачастую грубо искажавшие правду… Преувеличениям не было конца. Заговорили о "первой премии музея имени Бомбара", о "профессоре Бомбаре" и т.п. Вся эта шумиха сильно смахивала на ярмарочную рекламу и начинала мешать моей работе".

"Случилось так, что газеты, идя навстречу своим читателям, многих ввели в заблуждение относительно целей нашей экспедиции, а в глазах некоторых и вовсе ее опорочили. На первый план была выпячена "сенсационность" нашего плавания… Создалось такое положение, при котором малейшее, даже кажущееся отступление от того, что мы говорили, и — что еще страшнее! — от того, что нам приписывали, могло навсегда дискредитировать всю экспедицию".

Бомбар А. За бортом по своей воле. М.: Мысль, 1975. С. 27, 37–38.

"Среди писем, которые я получал, попадались иной раз прелестные, иной раз совсем странные. Например, один предлагал взять его с собой из чисто гастрономических соображений. Другой сообщал, что уже трижды безуспешно пытался покончить с собой, и теперь просил взять его в экспедицию, полагая, что я изобрел самый верный способ отправиться на тот свет. Третий предлагал мне в качестве пассажирки свою тещу, заклиная меня начать спасение утопающих с его семейства, которое идет ко дну из-за этого нежного создания.

А что говорить о тех, кто спрашивал меня, как им поливать морской водой цветы? Ведь я утверждаю, что она утоляет жажду!

…В день отъезда к нам явился "специалист по спасению утопающих" и заявил моей жене: "Не видать вам больше вашего мужа!". На ее вопрос: "Почему?" — он ответил: "Они же совершенно не подготовились к плаванию. Ну, например, они будут находиться в открытом море полтора месяца, а ночного горшка у них нет". Всем, у кого возникнут сомнения, обещаю представить свидетелей, присутствовавших при разговоре".

Там же. С. 29, 51.

"В течение всего периода выжидания к нам со всех концов страны сплошным потоком шли письма "с завихрениями". Нашлось невероятное множество людей, буквально сочившихся изобретениями и проектами, которые должны были безусловно обеспечить открытие полюса. Ввиду тогдашнего направления изобретательской мысли летательные аппараты, разумеется, занимали первое место. Затем шли автомобили, гарантировавшие передвижения по любому виду льда. Один человек предлагал использовать подводную лодку, хотя не объяснял при этом, каким образом мы поднимемся на поверхность, пропутешествовав к полюсу подо льдом. Другой чудак хотел продать нам портативную лесопилку. Ее предлагалось установить на берегу Центрального полярного бассейна и пилить на ней лес, а из леса построить деревянный проход по льду до самого полюса. Еще один чудак предлагал устроить централизованную кухню для варки супа, там же, на берегу океана, и протянуть от нее по льду шланги, с тем, чтобы санные отряды, находящиеся в пути к полюсу, могли согреваться и подкрепляться горячим супом с централизованной кухни. Однако жемчужиной всей этой коллекции было изобретение, согласно которому я должен был взять на себя роль "человека-ядра". Изобретатель не поделился со мной деталями своего проекта, очевидно, из опасения, что я его обкраду, но сущность изобретения заключалась в следующем: если бы я сумел установить его аппарат в нужном месте и направить его точно куда следует, да если б я смог продержаться достаточно долго, этот аппарат без промашки выстрелил бы меня на полюс. Это, безусловно, был человек, одержимый одной идеей. Он так стремился выстрелить мною на полюс, что нимало не интересовался, что случится со мной при посадке или каким образом я вернусь обратно".

Пири Р. Северный полюс. М.: Мысль, 1972. С. 17.

"А сколько лет бьется в стену И. Волков со своими "творческими книжками" школьника? А Софья Лысенкова, у которой "нет неуспевающих" малышей, сколько бед претерпела? Вот-вот уйдет на пенсию, и до свидания, могучая и добрая ее методика.

Впрочем, нет… Если уйдет, тогда засядут изучать ее молодые аспиранты. Вот здесь какой-то секрет скрыт. Здесь виден механизм этой вечной борьбы. Спящий лев не страшен. Уйдите только с глаз долой, новаторы и энтузиасты, а мы быстренько изучим вас и даже прославим. Честное слово, иной раз вздохнешь с сожалением (!), что Щетинин и Шаталов не "переквалифицировались в управдомы". А то бы наша школа давно продвинулась с помощью их открытий по пути доброты и уважения к ребенку.

Поразительно точно (хотя и нечаянно) сформулировали этот механизм участники передачи "12-й этаж". Директор издательства "Просвещение" Д. Зуев, возражая защитникам Щетинина, схватил со стола книжку "Школа смотрит в будущее" и закричал (чтобы перекрыть голоса "лестницы" и учителей): "Да вот он, весь опыт белгородских школ, где начинал Щетинин, в этой книжке! Мы же издали ее!". И немедленно с галерки раздался вопрос: "А имя Щетинина там названо?". Директор ответил: "Нет…". Публика засмеялась. Она-то знает, как "общипали" по перышкам Шаталова тоже (в редакции скопилась уже библиотечка брошюр, где излагаются отдельные приемы и методы Шаталова без ссылки на него)…"

Чучело ласточки // Лит. газ. 1986. 11 июня. С. 12.

"Следует заметить, что некоторая неловкость, которую Эйнштейн чувствовал, получая жалованье за чисто научную работу, имела, быть может, неосознанное, но глубокое основание. Он всегда хотел в качестве источника средств к существованию иметь какое-то занятие, не совпадающее с основной исследовательской деятельностью. Пример Спинозы — гранильщика алмазов — был для него весьма привлекательным. На худой конец он предпочел бы получать деньги как профессор, а исследованиями заниматься в свободное время, никому, кроме него, не принадлежащее. В этом выражалась тяга к независимости".

Кузнецов Б.Г. Эйнштейн: жизнь, смерть, бессмертие. М.: Наука, 1972. С. 239.

Из интервью с Э. Хемингуэем: "Говорят, что писатель должен начинать с газет и дешевых бульварных изданий…" — "Абсолютно неверно! Не верьте этой ерунде! Если ты хочешь стать писателем, зарабатывай деньги журналистикой или любым иным способом. Но никогда не рассчитывай на литературу в качестве заработка на жизнь. Если ты начнешь писать всякий вздор для бульварных журнальчиков, то в результате можно никогда не научиться писать что-нибудь дельное".

Хемингуэй Э. Писательство — тяжкий труд // Книжн. обозрение. 1987. N18. С. 3.

"Леонид Иванович Войнов придумал новый способ раскроя листовой стали для изготовления резервуаров. По подсчетам, этот способ давал трехмиллионную экономию в год. Новатор решил бороться за вознаграждение. "Я дал трехмиллионную экономию, выделяйте мне, что положено", — напомнил он вскоре своему начальству.

В институте одна за другой созываются авторитетные комиссии и одна за другой дают короткие заключения: проверщик чертежей Л.И. Войнов внес ряд корректировок, что и является его служебной обязанностью, но даже если б не являлось, все равно это никакая не рационализация и, естественно, не изобретение.

Войнов стал писать. Он интуитивно придерживался классической челобитной системы "от низшего к высшему и высшему на низшего". Отказал начальник группы института К.К. Купалов — Войнов строчит жалобу на Купалова. Отказывает БРИЗ — летит жалоба на БРИЗ. Специалисты погружаются в разбор жалоб, создаются комиссии — впрочем, это уже всем знакомо.

В процесс о трех миллионах включается суд. Четвертый участок Ленинского района Москвы истцу отказывает. Войнов — в городской. То же. Войнов жалуется на городской в Верховный. Новый отказ. Войнов затевает серию процессов в другом нарсуде. Все повторяется вновь. С непрерывно действующего жалобно-обличительного конвейера сошло более сорока заявлений в партийные, профсоюзные, советские и судебные органы, в газеты и журналы…

Когда одна из сотрудниц не согласилась с мнением Войнова, он продемонстрировал ей силу своих кулаков. Народный суд не одобрил этой аргументации и дал "вразумителю" принудработы. Но дух Войнова сломлен не был. Коллектив отдела, в котором работал корректировщик, взмолился: "Мы или он". К мольбе отнеслись сочувственно. Войнов ушел. Работает теперь в другом учреждении и продолжает вести процесс. Вот уже десять лет!

Комиссии заседают, процесс о трех миллионах продолжается".

Ольгин Б. Процесс о трех миллионах // Изобретатель и рационализатор. 1967. N5. С. 24.

Из биографии Шлимана:

"Осенью Генрих и Софья уехали в свадебное путешествие по Европе. Собственно говоря, это была одна бесконечная экскурсия по музеям. Шлиман водил молодую жену от картины к картине, от статуи к статуе, вкладывая в свои объяснения все знания, почерпнутые из книг и лекций сорбоннских профессоров.

…Она (Софья) познакомилась с двумя молодыми гречанками, которые приходили к ней по утрам, когда Шлиман работал у себя в кабинете. Молодые женщины играли в куклы. Но Шлиман твердо решил сделать свою жену образованной женщиной, достойной своего мужа. Конечно, нужно было начать с языков. Софье пришлось засесть за французские, а затем немецкие книги… Софья в несколько месяцев овладела языками.

…Она ждала ребенка. Его имя уже было заранее известно: Одиссей. В мае Софья родила… девочку. Шлиман не растерялся. Дочь была названа Андромахой в честь доблестной супруги Гектора… 27 сентября она (Софья) вместе с Генрихом Шлиманом высадилась на дарданелльский берег, оставив четырехмесячную дочь в Афинах на попечении кормилицы. Великий труд предстоял Генриху и Софье Шлиман — труд восстановления гомеровской эпохи, труд возрождения древнего города, его культуры, искусства, истории".

Мейерович И. Шлиман. М.: Дет. лит., 1966. С. 86–91.

Из воспоминаний Циолковского.

"Стал искать… квартиру. По указанию жителей попал на хлеба к одному вдовцу с дочерью, живущему на окраине города, поблизости реки. Дали две комнаты и стол из супа и каши. Был доволен и жил тут долго. Хозяин человек прекрасный, но жестоко выпивал.

Часто беседовал за чаем, обедом или ужином с его дочерью. Поражен был ее пониманием Евангелия.

Пора было жениться, и я женился на ней без любви, надеясь, что такая жена не будет мною вертеть, будет работать и не помешает мне делать то же. Эта надежда вполне оправдалась".

Циолковский К.Э. Черты из моей жизни // К.Э. Циолковский. Грезы о земле и небе. Тула: Приок. кн. изд-во, 1986. С. 405.

Об И.И. Мечникове.

"Во время пребывания в Петербурге перед поездкой в Одессу Илья Ильич познакомился и подружился с семьей Бекетовых. Андрей Николаевич Бекетов был известным ботаником, преподавал в Петербургском университете и впоследствии стал его ректором. Он был очень добрым человеком, интересным собеседником, и Илья Ильич находил в его семье душевное отдохновение от своей тяжелой, переполненной проблемами и омрачаемой дрязгами жизни. У него установилась нежная дружба с детьми Андрея Николаевича — двумя маленькими девочками. К старшей из них (которой было в то время тринадцать лет) он привязался очень сильно и, более того, решил из нее воспитать себе жену… Но опыты на людях редко кончаются успехом. Так было и здесь. Вероятнее всего, ребенок не понял глубоких чувств значительно более старшего человека, и между ними начались столкновения по поводу и без повода".

И.И. Мечников женится на "взрослой". Но его первая жена вскоре умирает от чахотки.

Через некоторое время, увидев свою соседку по дому, Мечников решается на вторую попытку.

"Через преподавателя гимназии, где училась пленившая его девочка, он узнал, что она интересуется естественными науками, и решил ей давать уроки зоологии. Обычно стеснительный в общении с незнакомыми людьми, здесь он, как говорится, шел напролом: встретился с родителями Ольги, буквально навязал им свои услуги и тут же приступил к занятиям, пытаясь осуществить заветное желание — воспитать себе будущую жену согласно своим представлениям".

Этот брак был счастливым. О.Н. Мечникова помогала мужу, впоследствии опубликовала мемуары о нем.

Фролов В.А. Опередивший время. М.: Сов. Россия, 1980. С. 85–86, 123–124.

"1927 год. Буэнос-Айрес. Матч на звание чемпиона мира с Капабланкой. Несмотря на физическое недомогание (воспаление надкостницы, удаление за время матча 6 зубов), Алехин блестяще переигрывает своего соперника и становится чемпионом мира. Аргентинцы выносят его на руках. Франция не рукоплещет Алехину, он чужой, он не ее герой. Русские эмигранты дают в его честь обед, на другой день в эмигрантской газете "Возрождение" была помещена речь Алехина на обеде, речь передернутая, с антисоветской направленностью, и он получает отказ шахматной федерации СССР от сотрудничества с ним; брат Алексей отказывается от него. Это было тяжелым моральным ударом. Путь в Россию, как считает Алехин, для него закрыт навсегда. Неудачно складывается его семейная жизнь. Алехин оставляет свою первую жену Надю, с которой познакомился в Париже, и женится на американке Грейс, богатой, чопорной и красивой женщине, не понимавшей его, не ставшей его другом, помощником, советчиком, брак этот не принес ему счастья. Одиночество… Отныне на долгие годы другом и утешителем Алехина становится алкоголь…"

Еникеев Д.Г., Болотовский И.С. Победивший себя — могуч. Казань: Татарское кн. изд-во, 1986. С. 89.

О Николае Ивановиче Вавилове.

"Николай Иванович умеет так глубоко и безраздельно погружать себя в океан научных интересов, что бытовые неприятности в его сознании отодвигаются, блекнут, превращаются в незначащие тени. Армия фаланг и скорпионов приползает на свет фонаря в его палатку, рев леопарда на рассвете приводит караван в ужас, еще одна стычка между солдатами и погонщиками… Вавилов хладнокровен и деловит. Хитро орудуя фонарем, он отводит ядовитых насекомых подальше от стоянки людей и мулов, организует отпор хищнику и в который раз принимается урезонивать своих беспокойных подчиненных. Все это — налог, который ботаник и растениевод безропотно готов платить за право собственными глазами увидеть великий сад земли".

Поповский М. Надо спешить! Путешествия академика Николая Вавилова // Люди среди людей. М.: Дет. лит. 1972. С. 137.

Дарвин писал в "Автобиографии":

"Если бы мне пришлось вновь пережить свою жизнь, я установил бы для себя правило читать какое-то количество стихов и слушать какое-то количество музыки, по крайней мере, раз в неделю; быть может, путем такого упражнения мне удалось бы сохранить активность тех частей моего мозга, которые теперь атрофировались. Утрата этих вкусов равносильна утрате счастья и, может быть, вредно отражается на умственных способностях, а еще вероятнее — на нравственных качествах, так как ослабляет эмоциональную сторону нашей природы".

Загданский Е.П. От мысли к образу. Киев: Мистецтво, 1986. С. 156.

Часть 3

Главный конфликт

"Эпидемия все разрасталась. Доктор Хавкин очень торопился. Одновременно с подготовкой вакцины он читал многочисленные лекции для врачей-практиков по борьбе с чумой. Этот замкнутый и малоразговорчивый господин становился удивительно красноречивым, когда надо было научить кого-то основам противочумной борьбы. Работал он по 12–14 часов в сутки. Один из его помощников заболел нервным расстройством. Два других ушли, не выдержав испытания трудом и страхом".

Поповский М. Пять дней одной жизни, или Судьба доктора Хавкина // М. Поповский. Люди среди людей. М.: Дет. лит., 1972. С. 463.

Из отчетного доклада председателя ЦС ВОИР Е.И. Тюрина на VII съезде ВОИР: "Подавляющая часть (90 процентов) изобретений внедряется на одном предприятии".

Новаторство — гарантия ускорения // Соц. индустрии. 1988. 15 апр.

Из интервью с Туром Хейердалом:

Корреспондент: "Я сошлюсь на статистику Стокгольмского международного института по исследованию проблем мира — сегодня каждый четвертый научный работник нашей планеты трудится на войну. Причем, как правило, это талантливый и квалифицированный человек. И у него прекрасная база: на военные заказы уходит 40 процентов всех ассигнований и вложений в науку. Вспомните Бертрана Рассела: "Человечество коллективно под руководством дураков и при помощи изобретательности умных рабов занято великим делом подготовки своего собственного уничтожения…"

Т. Хейердал: "Сильно сказано, но абсолютно справедливо. Кстати, помните ли вы, что тот же самый Рассел в начале пятидесятых предлагал сбросить бомбу на Москву? Вот вам пример эволюции в сознании ученого…"

Не позволяйте раскачивать лодку! [Интервью с Т. Хейердалом] // Мол. коммунист. 1982. N2. С. 86.

"Мысли об освоении воздушного океана одолевают даже духовных лиц. Так, в XVII веке Джон Уилкинс, лорд-епископ Честерский, указал четыре способа, которыми люди могут подняться в воздух: дыхание ангелов, при помощи домашних птиц, посредством крыльев, прикрепленных к телу, и с помощью колесницы.

Его современник, итальянец Франческо де Лана, основываясь на совершенно верном научном расчете, предложил построить такую "колесницу" — паровую машину "легче воздуха", но не сделал даже попытки к тому. "Бог не потерпит, — сказал он, — чтобы изобретение имело успех. Ибо всякий понимает, что не будет города, который сумеет противостоять нападению, так как наш корабль сможет во всякое время спуститься на него, высадить солдат. То же самое произойдет и с кораблями в море… Он сможет опрокинуть их, убить людей, сжечь корабли искусственным фейерверком с зажигательными ядрами. Это же они могут проделать и с огромными зданиями, замками и городами…"

Гальперин Ю. Воздушный казак Вердена. М.: Мол. гвардия. 1981. С. 18–19.

Доктор медицинских наук Ю.Б. Гинзбург разработал эффективный способ лечения последствий полиомиелита. Внедрил в своей больнице. Это — 45 коек, а к Гинзбургу едут тысячи людей со всех концов страны и из-за рубежа. Был издан приказ Минздрава о мерах по широкому применению нового метода лечения. Прошло девять лет — ничего не сделано! Фактически остались те же 45 коек. "В стране 198 кафедр ортопедии. И ни на одной из них, пожалуй, не найти ни одного человека, который был хотя бы знаком с новой методикой, не говоря уже о том, чтобы ею владеть".

Галаев А. Нелепость // Лит. газ. 1986. 17 сент. С. 13.

"В Ленинграде А. Войтенко и его учитель разработали метод лечения трофических язв с использованием цинк-желатиновой повязки. В нем было много нового…

Более десяти лет лечил Андрей Павлович своих больных. За это время он в прямом смысле поставил на ноги пять тысяч человек. Богатые наблюдения, накопленный опыт легли в основу полутора десятков опубликованных печатных работ. Результаты исследования и лечения больных докладывались и обсуждались на всесоюзных симпозиумах, Всероссийском съезде хирургов, заседаниях Пироговского общества, научно-практических конференциях. Медики, научная общественность достаточно информированы о новой методике. А внедрение? Можно сказать, нулевое. Кроме самого Андрея Павловича и его учителя, эту методику больше никто не применяет.

Недавно в 102-й поликлинике побывала еще комиссия. Ее заключение легло в основу решения медицинского совета Главного управления здравоохранения, который снова высказался за широкое внедрение способа в медицинскую практику. Контролировать выполнение решения поручили — как думаете, кому? — главному врачу В. Сторожаковой. Человеку, который решительно против метода и изводит придирками его автора. Загадочный поворот. А впрочем, не очень. Недавно Андрея Павловича вызвали и предложили уволиться "по собственному желанию". Что он, не выдержав, и сделал… Грустная история".

Симоненко Е. Метод внедрить, автора — уволить // Известия. 1986. 13 апр.

"Король португальский, за спиной Колумба, отправил корабли в океан по пути, указанному Колумбом, воспользовался его планом, пренебрегши им самим, обокрал его!.. Но, поболтавшись в океане сутки-другие, королевские люди захворали морской болезнью и повернули обратно; они рассказывали потом, что океан слишком огромен, они совсем было замерзли, чуть не потеряли рассудок и еле-еле пришли в себя!"

Иенсен И.В. Колумб. Л.: Госиздат, 1927. С. 18.

Алдис Эглайс (см. пример к 29-в), архитектор по специальности и конструктор парусных судов по призванию, с 1969 года оставил архитектурную деятельность и возглавил цех малотоннажного судостроения рыболовецкого колхоза в поселке Царникава. До последнего времени Эглайс руководил созданным им коллективом, выпускавшим новые, экспериментальные типы парусных катамаранов, которые проектировал сам Эглайс. Сейчас им создана очередная новая модель парусного катамарана на подводных крыльях, которая заинтересовала зарубежные фирмы. Естественно, наметилась перспектива зарубежных поездок на выставки, переговоры, соревнования. Новый председатель колхоза (человек совершенно для дела посторонний — бывший завклубом) решил "прибрать к рукам" представительскую сторону дела (зарубежные переговоры, выставки, переговоры с инофирмами, прием гостей и т.п.). Первая разумная мысль, которая у него возникла, — избавиться от "непослушного" Эглайса, требующего не представительства, а реального дела, заменив его послушным "своим человеком". Такого человека председатель колхоза нашел в бывшем ученике Эглайса, Чернине. Рассказывает Владлен Дозорцев, присутствовавший на заседании правления колхоза:

"Правление меня потрясло. Такой единодушной агрессивности я не видел давно. Вся задача заключалась в том, чтобы убедить колхозный актив в правильности решения, розданного на руки в виде проекта.

Было выступление нового главного катамараностроителя Черника, развернувшего почти космические перспективы — если делом займется он с его товарищем Левченко: 15 катамаранов в год завтра против трех сегодня! Автоматизированное проектирвание в ленинградском институте против кустарного в Царникаве! Многосистемное научное координирование против одного самоучки!

Я слушал этого современного, хладнокровного человека и думал, что это — не более чем еще одна разновидность некомпетентности с научной подкладкой, поскольку Чернин не учитывает самого главного в проблеме — опытно-экспериментального характера производства, чего Мастер никогда из виду не упускал и в гигантоманию не впадал. Еще я печально думал в это время о той легкости, с которой бывший ученик вычеркивает из жизни своего бывшего учителя, спеша использовать момент. Когда-то его, выпускника кораблестроительного, взял в цех Мастер, научил всему, не тая от него идей, связанных с подводными крыльями. И вот теперь на этих чужих крыльях летал Чернин над правлением и активом, попирая Мастера доморощенностью, чтобы всем стало ясно, кто тут двигатель, а кто тормоз. Был пионер — стал пенсионер! В этом пафосе как-то затерялось, что именно Чернин должен был успевать с документацией, а он за восемь месяцев выполнил лишь месячную норму, поскольку в рабочее время сколачивал себе диссертацию. Было уже не до мелочей, когда предложенный Черниным в соначальники Левченко, первогодок в колхозе, развивая атаку, заявил, что он работать с Эглайсом вообще не будет, так что нужно его из конструкторов убрать!..

Председатель уже почувствовал, что судьба Мастера решена. Ведь он, председатель, держал в запасе такой аргумент, который… любую газету заткнет. И когда в его кабинете я объяснил ему свою точку зрения на дело, он, подождав, пока выйдет секретарша, тихо предупредил меня:

— Вы только учтите, что на Эглайса есть материал… — и округлил глаза, — В компетентных органах".

Дозорцев В. Круги компетенции // Лит. газ. 1987. 9 дек. С. 11.

"Интересно, что Реблинг-младший, блестяще завершив строительством Бруклинского моста карьеру отца и свою, полностью прекратил инженерную практику. Разбогатев, прославленный инженер поселился в Трентоне, где занялся своим любимым делом — собиранием коллекции редких минералов".

Орловский Б. Шеренга великих инженеров. Варшава: Наша Ксенгарня, 1971. С. 76.

"Соматические и психические заболевания нередко появляются после того, как человек достигает желанной цели (ею может быть, например, должность или реализация творческих планов), если вслед за этой "сверхцелью" не ставятся никакие другие задачи. Такие болезни получили название "болезни достижения" (назовем их "синдром Мартина Идена")…

Перед человеком, добившимся поставленной цели и удовлетворенным ситуацией, открываются две возможности: он может либо ставить перед собой новые задачи (как это происходит, например, в процессе творчества), либо успокоиться на достигнутом. Но именно в последнем случае — при Добровольном отказе от дальнейшего поиска — и развиваются вдруг "болезни достижения". Если же человек не прекращает деятельности, принимается за решение новых, пусть даже очень трудных проблем, его здоровье остается сохраненным, хотя в процессе решения новых проблемных ситуаций он может периодически испытывать горечь неудач".

Ротенберг В.С. Поисковая активность, сон и устойчивость организма // Кибернетика живого. Человек в разных аспектах. М.: Наука. 1985. С. 82, 87.

"Воспользовавшись получением присужденной мне Международным медицинским конгрессом в Мадриде так называемой московской премии в пять тысяч франков, я приобрел на часть ее молодую самку шимпанзе, послужившую для первого опыта прививки сифилиса. Опыт оказался удачным… Разработка этого вопроса значительно облегчилась благодаря содействию известных своей благотворительностью москвичей В.А. и И.А. Морозовых, предоставивших в мое распоряжение тридцать тысяч франков для научных исследований.

Около того же времени "Французский институт" (так называется собрание пяти академий) присудил премию Озириса в сто тысяч франков вице-директору Пастеровского института Ру, который целиком ассигновал ее на опыты с человекообразными обезьянами. Факт этот возымел огромное влияние на судьбу Пастеровского института. Одинокий престарелый богач Ифла-Озирис, видевший вокруг себя только лиц, жадных к деньгам, был поражен великодушием Ру". (1)

"Когда Ифла-Озирис узнал о подарке Ру, человека, не имеющего состояния, то он не хотел этому поверить. Но вскоре он убедился, что есть люди, для которых общее дело выше личного…

Очень состарившись (ему подошло уже к восьмидесяти годам), Озирис стал почти исключительно заботиться о передаче имущества, доросшего до 40 млн. франков, в хорошие руки. Изверившись в правительстве, в учреждении общественной помощи, он по совету близких ему лиц решил оставить значительную часть своего состояния Пастеровскому институту для изучения главнейших человеческих болезней…" (2)

(1) Мечников И. Пастеровский институт в Париже // И. Мечников. Академ, собр. соч. М.: Медиздат, 1959. Т. 14. С. 95–96.

(2) Мечников И. Совершеннолетие Пастеровского института в Париж // Там же. С. 120–121.

"Патриарх отечественной органической химии Алексей Евграфович Фаворский… В 1934 году институт, которым руководил Фаворский, переехал из Ленинграда в Москву. С Фаворским уехало всего два ученика. Остальные не захотели бросить насиженное место. Старик ожидал большего, переживал, мучился. Один из уехавших позднее станет академиком, другой, Михаил Федорович Шостаковский, — член-корром…

Шостаковский воспитал более 100 ученых. Только докторов наук — 14. Гордится он своими учениками? И да, и нет. Во всяком случае, различает их не по званиям.

Уже в солидном возрасте уехал Михаил Федорович Шостаковский из Москвы в Сибирь, возглавил Иркутский институт органической химии Сибирского отделения АН СССР. С ним поехало только трое из учеников… Вспомнил ли он в то время переживания Фаворского? Шостаковский тоже ожидал большего. Будет и хуже: через 10 лет он решит, что наука много теряет из-за отсутствия надежной теории происхождения нефти, из-за отсутствия уверенной классификации отечественных нефтей и что для улучшения дела надо создать институт химии нефти, причем поближе к тюменским месторождениям, например в Томске. Госплан СССР поддерживает предложение ученого и открывает институт. В Иркутске он за десятилетие воспитал 57 кандидатов и 7 докторов наук. Сколько человек поехало с ним осваивать научную целину? Ни одного…

Сам он трижды бросал все, рвал корни привычной, размеренной жизни и ехал в неизвестность — из Ленинграда в Москву, из Москвы в Иркутск, из Иркутска в Томск. И, судя по результатам, по 203 изобретениям (и каким!), — не ошибался".

Воздвиженский М. 203 изобретения Шостаковского // Изобретатель и рационализатор. 1977. N6. С. 42–46.

"Левенгук был прирожденным демонстратором… Но он не был учителем. "Я никого никогда не учил, — писал он знаменитому философу Лейбницу, — потому что, если бы я стал учить одного, мне пришлось бы учить и других… Мне пришлось бы отдать себя в рабство, а я хочу оставаться свободным человеком".

"Но искусство шлифования линз и наблюдения над открытыми вами маленькими созданиями исчезнут с лица земли, если вы не будете обучать ему молодых людей", — ответил Лейбниц.

"Профессора и студенты Лейденского университета уже много лет тому назад были заинтересованы моими открытиями; они наняли себе трех шлифовальщиков линз для того, чтобы они обучали студентов. А что из этого вышло? — писал в ответ упрямый голландец. — Насколько я могу судить, ровно ничего, потому что конечной целью всех этих курсов является или приобретение денег посредством знания, или погоня за славой с выставлением напоказ своей учености, а эти вещи не имеют ничего общего с открытием сокровенных тайн природы. Я уверен, что из тысячи человек не найдется и одного, который был бы в состоянии преодолеть всю трудность этих занятий, ибо для этого требуется колоссальная затрата времени и средств, и человек должен быть всегда погружен в свои мысли, если хочет чего-либо достичь…"

Поль де Крюи. Охотники за микробами. М.: Детиздат, 1936. С. 38–39.

"В 1892 году Майкельсон в числе других выдающихся американских ученых был приглашен в недавно открытый Чикагский университет руководить научной работой аспирантов, но он обнаружил, что по натуре он — одинокий волк. Он ни с кем не мог делить ни своей работы, ни своего времени. Только после того, как он взял себе в ассистенты Роберта Милликена, началась широкая исследовательская работа аспирантов. Милликен приехал в Чикаго в 1905 году. В письме, написанном в то время, он рассказывал о том, как однажды Майкельсон позвал его и сказал: "Если Вы как-нибудь сумеете справиться со всеми делами, связанными с диссертациями, то я не стану больше отвлекаться и терять свое время. Всякий раз, когда я отдаю аспирантам какую-нибудь проблему, они либо все портят, потому что не могут работать так, как мне хотелось бы, а прогнать их и делать все самому нельзя; либо, наоборот, добиваются неплохих результатов и тут же начинают считать проблему своей, в то время как она моя. А ведь дело-то в том, что знать, какая проблема достойна наступления, гораздо важнее просто добросовестной работы над любой проблемой. Так что я предпочитаю больше не иметь дела с диссертациями. Я найму себе ассистента, буду ему платить помесячно. Этот человек не станет думать, что я ему должен нечто большее, чем ежемесячный чек. Если вы займетесь аспирантами и поступите с ними, как сочтете нужным, я буду вашим должником навеки".

С тех пор Майкельсон отдавал все свое время только исследовательской работе и лишь иногда читал лекции студентам. Он не участвовал в руководстве факультетом, не ходил на собрания преподавателей и работал в лаборатории со своими личными помощниками, выполняя ежедневно очень насыщенную программу".

Уилсон М. Американские изобретатели. М.: Знание, 1975. С. 77–78.

"Другая типичная история — с профессором Я. Витебским… В моем архиве — десятки писем больных из разных городов страны, прорвавшихся на лечение к зауральскому гастроэнтерологу после двух-трех, а то и больше операций, в том числе в столичных клиниках, которые не принесли никакого облегчения. Доказанный многолетней практикой успех Витебского обеспечен не столько "золотыми руками кудесника", как тщатся представить дело влиятельные хулители, сколько разработанной им теорией возникновения и развития поражений желудочно-кишечного тракта. Она стала основой еще более сорока принципиально новых диагностических и оперативных методик".

Хромченко М. Почему профессор Говалло попал в больницу? // Неделя. 1988 N24. С. 11.

О многолетних попытках Л. Меклера и Р. Идлис добиться признания своих разработок. Выдержка из официального заключения комиссии: "Работы Л.Б. Меклера с соавторами, в том числе в соавторстве с Р.Г. Идлис, посвященные конкретным аспектам биологии, и в частности предсказанию пространственной структуры белков, полипептидов и их фрагментов, представляют интерес и заслуживают дальнейшей экспериментальной проверки… Утверждение Л.Б. Меклера и Р.Г. Идлис, что на основании предложенного стереохимического кода построена или может быть построена всеобъемлющая теория, которая объясняет, предсказывает и открывает пути воздействия на явления во вселенной, глобальные и социальные явления, представляется необоснованным и выходит за рамки рационального".

"Последняя фраза как бы элегантно перечеркивает первую. Причем несмотря на то, что существовало уже более 100 положительных отзывов ведущих ученых академии о работе Л. Меклера и Р. Идлис".

Сенсация или подарок судьбы? // Моск. новости. 1987. 9 авг.

"В 1949 году, после взрыва атомной бомбы в СССР, перед американскими физиками была поставлена проблема создания водородной бомбы "в пожарном порядке". И вот здесь интересно привести мнение Ферми и Раби, которое они представили как члены Генерального консультативного совета при Комиссии по атомной энергии США:

"Тот факт, что разрушительная мощь этого оружия не имеет границ, делает само его существование и умение его конструировать опасностью для всего человечества. Оно неизбежно при любом подходе является пагубным и дурным делом. По этим причинам мы полагаем важным, чтобы президент США заявил американскому народу и миру, что на основании фундаментальных этических принципов мы считаем неправильным начинать разработку этого оружия".

Дягилев Ф.М. Из истории физики и жизни ее творцов. М.: Просвещение, 1986. С. 196.

"Говоря о подделке товаров, как правило, имеют в виду незаконное использование популярных товарных знаков, заимствование внешнего вида товара, ложное указание места происхождения товара, направленные на получение коммерческой выгоды на рынке сбыта… По данным журнала "Бизнес Юарап"… ежегодная продажа поддельных товаров оценивается в 60 млрд. долл. США, что составляет 6% объема мировой торговли… Поддельные товары в настоящее время обнаружены в 59 странах".

Вопр. изобретательства. 1988. N2. С. 36.

"Лысенковская наука была проста, как выеденное яйцо. Она не требовала многолетних наблюдений, тонких экспериментов и глубоких размышлений. Усваивалась целиком и сразу. И, главное, без всяких "иностранных" слов — митохондрии, полиплоидия и т.д."

Известия. 1987. 2 июня.

"Все разновидности АРИЗов, даже если они называются не так, страдают одним недостатком — в них не решено противоречие между эффективностью решения (каждая последующая модификация эффективнее предыдущей) и затратами времени и сил на решение (каждая последующая модификация сложнее предыдущей)".

Литвин С., Поляков Б. Трамплин в будущее. Пермь: Кн. изд-во, 1987. С. 101.

Из информации Г. Альтшуллера для школ ТРИЗ (от 08.09.87):

В издательстве "Машиностроение" (М., 1987) под редакцией кандидата экономических наук В. Литвицкого вышла книга: "Повышение эффективности производства и его резервы. Учебное пособие для слушателей системы повышения квалификации — специалистов отраслей машиностроения".

Книга включает главу "Методы активизации технического творчества", написанную В.Е. Гореловым и В.А. Щербиным… Это — организаторы семинара в ИПК Минхиммаша (1987). Они присутствовали на ряде занятий, имели все материалы… и еще до занятий попытались вписать себя в число авторов раздаточных материалов. Мне пришлось энергично протестовать, а при раздаче материалов предупреждать слушателей: "Титульную страницу надо вырвать… Такую-то фамилию на такой-то странице надо зачеркнуть…"

В ЖСТЛ говорится о дураках, карьеристах, иудах. Видимо, есть еще одна категория — "шакалы". Их цель — урвать кусок и убежать. Из естественного чувства брезгливости не хочется подробно разбирать технологию шакальства. Но две детали я все же отмечу:

1. Шакалы действуют преимущественно в темноте. Для шакалов, такой темнотой служит неосведомленность слушателей и читателей — шакалы тщательно скрывают сведения о литературе. Дана только одна ссылка — на "Крылья для Икара". Весь тираж "Крыльев" (15 тысяч) разошелся по заказам — попробуй найди!..

2. Шакалы тянут и у "своих": АРИЗ изложен Гореловым и Щербиным не по книгам о ТРИЗ, а дословно — по "пособию" А. Кудрявцева. Без ссылок, разумеется.

На всей этой шакальей технологии противно останавливаться. Но ТРИЗ вступает в полосу казенного полупризнания, и надо быть готовым к появлению подобных "учебных пособий".

"Встает вопрос: не злопамятство ли это — вспоминать подобные факты из истории нашей литературы? Надо ли помнить имена тех, кто голосовал за исключение Б. Пастернака из Союза писателей, тех, кто спровоцировал арест романа В. Гроссмана, кто подписал письмо о "Новом мире", за публикацией которого в старом "Огоньке" последовал разгон редколлегии "Нового мира" и уход из журнала А. Твардовского? Надо ли вспоминать имена тех, кто персонально виновен в трагедии Андрея Тарковского? Иногда послушаешь нынешние призывы к забвению и в самом деле кажется, что не надо вспоминать. Но вот что странно: все эти призывы исходят очень часто от тех, кто знает о своей незавидной или неблаговидной роли в прошлом, но надеется на всеобщую не память, на всеобщую забывчивость. Душегрейная мудрость: "Кто старое помянет…" — не для многострадальной нашей литературы, да и вообще не для народа, не для истории".

Щуплов А. На переломе // Книж. обозрение. 1988. 29 янв.

Из беседы с Г. Каспаровым:

"Сейчас часто раздаются голоса: мол, ребята, давайте жить дружно. Почему-то этих голосов не было слышно, когда мне открыто заявляли: хоть на стену лезь, а стать чемпионом мира мы тебе не дадим. Фактически речь шла об уничтожении меня как личности, на меньшее мои оппоненты не были согласны. Теперь, когда перед реальной угрозой коренных качественных перемен оказался прежний порядок вещей, при котором шахматы перешли, по сути, в личное пользование отдельных лиц… голоса примиренцев вдруг прорезались и участились. Становится, честно говоря, не по себе, когда они начинают говорить о милосердии, о том, что-де стоит ли вспоминать старое…"

Плутник А. Гарри Каспаров: "Свою лучшую партию я еще не сыграл" // Известия. 1988. 15 февр.

"Таковы проблемы. Разумеется, решать их следует всем вместе. И тут никак не обойтись без Каспарова и Карпова — они лидеры. Их пример имеет ни с чем не сравнимое значение. Так не пора ли им поступиться самолюбием и найти путь к объединению усилий, направленных на пользу советских шахмат?.. Беру на себя смелость утверждать, что этого ждут все шахматисты. Право, стоит вспомнить, что при встрече лиц равного ранга первым здоровается более воспитанный".

Суэтин А. Нам снова объявили шах // Правда. 1988. 22 февр.

О многолетних попытках Л.Б. Меклера и Р.Г. Идлис добиться условий для разработки своей теории:

"Вице-президент АМН СССР А.Г. Чучалин: "Лазарь Борисович, безусловно, глубокий ученый. Человек, склонный к серьезным, большим научным обобщениям в области теоретической медицины… Вы не найдете в стране сегодня ни одного человека, который дал бы отрицательный отзыв о Меклере как об ученом…

Он утверждает, что у него есть конкретные предложения по проблеме СПИДа. В этой связи и ему были сделаны конкретные предложения, в рамках которых мы могли бы рассматривать его участие в этой программе. Президент АМН В.И. Покровский пригласил его в качестве старшего научного сотрудника в возглавляемый им Институт эпидемиологии, в лабораторию, занимающуюся СПИДом. Предложил ему лабораторию в своей клинике и я. Но Меклер отказался от обоих предложений…"

Меклер: "Почему мы должны идти в Институт эпидемиологии или в терапевтическую клинику, если занимаемся теоретическим естествознанием? Там нам не место. Почему мы не можем быть в качестве самостоятельной, независимой лаборатории непосредственно при президиуме АМН?"

"Меклер… вот уже почти 15 лет ведет свои исследования… дома. На собственную военную пенсию по инвалидности… Меклер живет, работает. Работает, не давая себе и часа на передышку. Неделями не выходя на улицу".

Сенсация или подарок судьбы? // Моск. новости. 1987. 9 авг.

"Постановление на арест С.П. Королева было вынесено Главным экономическим управлением НКВД СССР в июне 1938 года… В постановлении было сказано, что Королев… состоял членом троцкистской организации, существовавшей в институте, в которую входили также И.Т. Клейменов, Г.Э. Лангемак, В.П. Глушко…

Печальную роль в деле Королева сыграл некто К., сотрудник того же института, который в ноябре 1937 года, после ареста Лангемака, стал главным инженером. К. написал на Королева донос (он хранится в деле), приложил руку к тому, чтобы убрать всех своих врагов, а потом присвоил авторство на машинную установку М-13, известную под названием "Катюша", хотя никакого отношения к ней не имел. (Дважды Герой Социалистического. Труда академик В.П. Глушко, основоположник советского жидкостного двигателестроения, длительное время находился в заключении; конструктор пороховых ракет Г.Э. Лангемак и один из организаторов работ по ракетостроению И.Т. Клейменов, были расстреляны в 1938 году. — Прим. ред.)

Все подробности окончательно всплыли спустя много лет, когда к 20-летию Победы было решено включить в юбилейный доклад фамилии выдающихся конструкторов военной техники. Оказалось, что созданию "Катюши" предшествовали многолетние эксперименты Лангемака, Глушко; идею они высказали еще в 1935 году в книге, посвященной устройству ракет. В 1938–1939 годах были сделаны снаряды для "Катюши", тоже без участия К., но снова с его фамилией в авторском свидетельстве.

В деле В.П. Глушко хранится еще одно заявление К., адресованное в партком института и оказавшееся в НКВД, где он чернил всю работу Глушко и Королева. Старания К. возымели успех, до 1944 года он был директором, ему незаконно досталась слава и успех изобретателя ракетной установки, которая на самом деле была результатом коллективных усилий конструкторов и инженеров института".

Викторов Б. Возвращение имени // Наука и жизнь. 1988. N5. С. 82.

Эндшпиль

Часть 1

Главный конфликт

Из письма А. Эйнштейна М. Бессо:

"После нескольких лет работы я наконец нашел естественное обобщение уравнений гравитационного поля; я полагаю, что оно окажется пригодным для единой теории поля. Однако из-за того, что вычислить соответствующие интегралы очень трудно, я не располагаю вескими аргументами ни за, ни против. Авгуры сходятся на том, что современной математике с этим не справиться. Но я не прекратил борьбу и решительно занимаюсь этим денно и нощно. Завидная судьба, когда до последнего вздоха ты захвачен работой! В противном случае страдания, порожденные глупостью и безумием людей, были бы столь тяжкими! — а ведь это как раз то, что несет с собой политика".

Кляус Е.М. Поиски и открытия. М.: Наука, 1986. С. 169.

"Максвелл не дожил до торжества своей теории. Почти ни одно из основных ее положений не было при его жизни подтверждено опытом, поэтому теория фактически оставалась на положении гипотезы. Маститые физики относились к ней с недоверием, а молодые приняли, безоглядно в нее поверили, но, полагая (справедливо, конечно), что опыты по ее доказательству сопряжены с огромными трудностями, не помогали ей завоевать признание. Для ученого, казалось бы, нет большего несчастья, чем остаться непонятым, не увидеть торжества своих идей".

Там же. С. 69.

"Гипотеза квантов способна была помочь науке выйти из кризиса.

Но успех, как оказалось, имел и теневую сторону. Ведь если допустить, что лучистая энергия испускается и поглощается только порциями, значит, надо признать, что в световой волне она распределена не непрерывно, а сосредоточена в виде частиц света, корпускул. То есть поставить под сомнение волновую теорию Гюйгенса, которую отстояли в длительной битве с корпускулярной теорией такие умы, как Юнг, Френель, Максвелл. Да и не только это. Тут значило замахнуться и на большее — на всю классическую физику!

И Планк дрогнул, смешался.

Сложилась, пожалуй, беспримерная в истории науки ситуация: подарив миру великую гипотезу, ее творец, испугавшись масштаба последствий, в течение ряда лет противодействовал тому, чтобы она укоренилась в науке".

Там же. С. 140.

"Цандер хотел встретиться с Циолковским. Ему очень хотелось рассказать о полете на Марс. Королев — другое поколение, с Королевым было трудно. Несколько раз пытался Фридрих Артурович поговорить с Сергеем Павловичем о главном — о межпланетном корабле. В ответ вновь и вновь вроде бы мягко, но с присущей ему непробиваемой твердостью доказывал Королев Фридриху Артуровичу, что тот совершает сейчас величайшую тактическую ошибку. Вкладывая в слова свои разоружающую Цандера логику и знание конъюнктуры, убеждал его Королев, что, стоит только упомянуть о полете на Марс, и ни о каких субсидиях, финансировании, лимитах на оборудование, штатных единицах вообще речи и быть не может — просто никто с ними и разговаривать не станет.

— Поймите, Фридрих Артурович, от нас ждут дел реальных: ракетных снарядов для армии, стратосферного самолета с рекордным потолком, дальних ракет с ЖРД — все это доступно, всем понятно, — Королев смотрел ему прямо в глаза, и отвести взор не было сил. Цандер с тоской чувствовал, что Королев прав…

— А вы — межпланетный самолет… — Королев перевел дыхание, вздохнул. — Экспедиция на Марс. Фридрих Артурович, поймите же…

— Так, так, — кивал Цандер. Королев, конечно, правильно рассуждает. Но сердце требует Марса! Требует, и все тут!"

Голованов Я. Марсианин. М.: Мол. гвардия, 1985. С. 197.

О Циолковском.

В 1905 году была опубликована заметка в одном из номеров "Иллюстрированных биржевых ведомостей". "Заметка сообщала, что якобы в Америке сделано страшное военное изобретение — боевая ракета. Корреспондент не поскупился на ее описание. "Вчера в течение ряда опытов, — писал он, словно видел это собственными глазами, — тысячи вновь изобретенных мин летали по воздуху, разбрасывая на большое расстояние снаряды, начиненные пулями".

Типичная газетная утка! Сообщение было буквально высосано из пальца. Но Циолковский поверил. Теория, разработанная им, говорила — это возможно, а в таком случае чем черт не шутит! Быть может, и в самом деле американцы построили боевую ракету?.."

И Циолковский пишет письмо: "Всесветные акулы (так называет Эдисон похитителей чужих мыслей) уже успели отчасти подтвердить мои идеи и, увы, уже применить их к разрушительным целям. Я не работал никогда над тем, чтобы усовершенствовать способы ведения войны. Это противно моему христианскому духу. Работая над реактивными приборами, я имел мирные и высокие цели: завоевать вселенную для блага человечества, завоевать пространство и энергию, испускаемую солнцем. Но что же вы, мудрецы, любители истины и блага, не поддержали меня?.. Орудия разрушения вас занимают, а орудия блага — нет… Акулы распоряжаются и преподносят что и как хотят: вместо исследования неба — боевые снаряды, вместо истины — убийство".

Арлазоров М. Циолковский. М.: Мол. гвардия, 1962. С. 160–162.

Из автобиографической рукописи Циолковского "Фатум": "На последний план я ставил благо семьи и близких. Все для высокого. Я не пил, не курил, не тратил ни одной лишней копейки на себя, например на одежду. Я был почти всегда впроголодь, плохо одет. Умерял себя во всем до последней степени. Терпела со мной и семья…"

Арлазоров М. Циолковский.М.: Мол. гвардия, 1962. С. 149.

Из писем И. Бунина к М. Алданову:

"Материально мое настоящее и будущее, повторяю, такое, что я иногда только головой мотаю — очень, очень белой головой! И вижу, что здесь никакой надежды дожить свои истинно последние дни не в нищете, не в голоде, не во всяческих прочих лишениях и унижениях…"

"Жить чуть не на краю могилы и сознавая свою некоторую ценность, с вечной мыслью, что, может быть, завтра у тебя, больного вдребезги старика, постыдно, унизительно доживающего свои дни на подачки, на вымаливание их, не будет куска хлеба — это, знаете, нечто замечательное!.."

Лавров В. Кличут и меня мои воспоминания… // Прометей: Альманах. М.: Мол. гвардия, 1987. Т. 14. С. 192, 195.

Строки из письма Достоевского, написанного в середине сороковых годов — в начале его литературной деятельности:

"Я плачу все долги мои посредством Краевского. Вся задача моя заработать ему все в зиму и быть ни копейки не должным в лето. Когда-то я выйду из долгов? Погубишь все, и талант, и юность, и надежды, омерзеет работа и сделаешься наконец пачкуном, а не писателем… Ты не поверишь. Вот уже третий год моего литературного поприща, и я как в чаду. Не вижу жизни, некогда опомниться; наука уходит за невременьем. Хочется остановиться. Сделали они мне известность сомнительную, и я не знаю, до которых пор дойдет этот ад… Тут бедность, срочная работа, — кабы покой!.."

Вторая цитата — о жизни Достоевского через четверть века (конец 60-х — начало 70-х годов, во время вынужденной эмиграции):

"В письмах своих за это время Достоевский постоянно жалуется на нищету, на то, что жене его приходится зимой закладывать последнюю шерстяную юбку, а самому ему — панталоны, чтобы получить два талера для телеграммы: жалуется на болезнь, на такое утомленное состояние духа, что "не пишется".

Соловьев Е.Ф. Достоевский, его жизнь и литературная деятельность. СПб, 1912. С. 44, 73–74.

Об автобиографическом очерке Д.С. Лихачева "О себе": "Обращает на себя внимание четырехлетний перерыв в биографии ученого, никак не отраженный в очерке. В 1928 году Д.С. Лихачев окончил Ленинградский университет, а в 1932-м "поступил работать литературным редактором в Соцэгиз". Что же было в промежутке?.. В этом промежутке были Соловки. Так и хочется воззвать к автору: дорогой Дмитрий Сергеевич, пожалуйста, включите эту драматическую главу в ваши воспоминания! Потомки должны знать трагические страницы нашей истории, должны знать, как люди, подобные вам, даже в тех страшных условиях стремились заниматься научной работой, создавать и публиковать исследования — нам известны ваши работы о языке (арго) деклассированных групп лагерников…"

Егоров Б. Живое слово гражданина // Книж. обозрение. 1988. 22 янв. С. 5.

"Для того чтобы укрепить создаваемую новую биологию, необходимо было осенить ее благодатью какого-либо ученого, причисленного к лику святых. Лысенко чрезвычайно удачно избрал в качестве такого крупного селекционера И.В. Мичурина, скончавшегося в 1935 году. Вторым канонизированным покровителем был назначен К.А. Тимирязев. Используя некоторые высказывания Мичурина, а если нужно, извращая их, Лысенко всю свою деятельность выдавал за развитие учения Мичурина, за создание передовой советской мичуринской биологии, а, как известно, "передовой советской науке противостоит буржуазная лженаука. Теоретические и практические "изыскания" буржуазных ученых в области биологии поставлены на службу империалистам" (Большевик. 1950. N16.).

Часто в роли философов и биологов выступали чиновники, имеющие только формальное отношение к науке или вообще никак с ней не связанные. В процессе споров они навешивали ярлыки на противников, клеймили их словами, считавшимися позорящими, разоблачавшими их враждебность диалектическому материализму и советской власти".

Александров В. Трудные годы советской биологии // Знание — сила. 1987. N10 С. 72–73.

"Вокруг мичуринской биологии роилось множество философов во главе с академиком М.Б. Митиным. Их функции были двоякими: во-первых, доказать, что догмы Лысенко и Лепешинской — это творческое воплощение идей Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина, во-вторых, клеймить все не согласное с выводами мичуринской биологии как метафизику, идеализм, поповщину. Для этого можно было не утруждать себя знаниями биологии, и "философы" писали сотни статей, выпускали через общество распространения политических и научных знаний, одним из руководителей которого был Митин, десятки брошюр огромными тиражами…

…Какие формы приняла борьба с "низкопоклонством перед иностранщиной", можно видеть на следующих примерах.

Академик М. Митин, философ, истинный мичуринец, всегда живший в полном единстве со средой и точно ее отражавший, опубликовал статью, в которой громил другого философа, Б. Кедрова (Лит. газ. 1949. 9 марта). Приведя цитату из Кедрова о том, что Менделеев боролся за интернациональность науки, Митин пишет: "Эти рассуждения Б. Кедрова чудовищны и ничего общего с марксизмом-ленинизмом не имеют. Марксизм-ленинизм учит, что в классовом обществе нет и не может быть "единой мировой науки", нет и не может быть "единого мирового естествознания". В книге Л.С. Сутулова, будущего ректора Рязанского медицинского института, "За творческое развитие гистологии" (1950) находим такие названия глав: "Против раболепия перед иностранными "авторитетами", "За честь и независимость русской гистологии", "За большевистскую партийность в науке"…

Лысенковская биология поставила грандиозный эксперимент по социальной психологии, подлежащий серьезному изучению. Эксперимент выявил пределы прочности моральных устоев разных людей. Он давал людям материал для самопознания, которого лишены живущие в нормальной обстановке. Ведь только такая обстановка позволяет до конца жизни сохранять благопристойность поведения и оставляет в неведении о хрупкости основ, на которых эта благопристойность зиждется. Лысенковский пресс проявил потенциальные возможности человеческих реакций и отношений, которые в скрытом виде существуют, подспудно действуя, и в условиях нормальной жизни".

Там же. N12. С. 54, 55, 58.

"Офтальмолог С. Федоров как-то рассказывал: несколько лет назад Институт микрохирургии глаза взялся обследовать Всесоюзное общество слепых. Многим больным удалось помочь. Однако среди тех, у кого был шанс после операции увидеть — впервые! — свет, оказались человек тридцать, кто от помощи врачей отказался…

— Мы всю жизнь были слепыми, — объясняли они. — Мы привыкли быть слепыми. Как жить зрячими, не знаем. И не умеем. Поэтому пусть все останется, как оно есть…"

Альбац Е. О пользе хорошего зрения // Моск. новости. 1987. N17. 26 апр. С. 9.

"Инертность и косность мышления всегда носили воинственный характер. В одной из своих работ А.М. Горький приводит выдержку из путевых заметок арабского путешественника, который в IX веке посетил булгар на Волге. Оказывается, в те далекие времена у булгар существовал страшный обычай: если они встречали среди своих соплеменников человека, который ясно видел суть вещей, то говорили: ему нечего делать среди нас, ему следует служить богу! Такого человека с ясным мышлением хватали и вешали".

Загданский Е.П. От мысли к образу. Киев: Мистецтво, 1986. С. 150.

"В Саратове, Астрахани, Хвалынске распускаются слухи, что никакой холеры нет, а просто врачи ее выдумали, чтобы травить народ, что в холерных бараках держат здоровых, там их травят и живыми хоронят. В Астрахани неистовавшая толпа разрушила холерную больницу. Больных вытащили на улицу, где многие тут же умерли. Толпа избила врача Нила Степановича Соколова так, что нет надежды на его выздоровление. Фельдшер убит. Толпа разбежалась только после выстрелов солдат (Астраханский вестник. 1892. 25 июня).

В Покровской Слободе (возле Саратова) произошли беспорядки. Больница и квартира земского врача разрушены. Несчастный фельдшер убит (врача не нашли). В Хвалынске убит доктор Александр Матвеевич Молчанов (28 лет). Его обвинили в том, что он "дал пропуск холере", травил воду и т.д. В течение многих часов тело Молчанова не давали хоронить. Женщины плевали в лицо "травителя", а мальчишки издевались над трупом (Новости. 1892. 6 июля)".

Поповский М. Люди среди людей. М.: Дет. лит., 1972. С. 376–377.

"В начале января 1889 года в жестокую стужу, когда санная партия прибыла в Форт-Конгер, Пири обнаружил, что он отморозил ноги. Спутники доставили Пири арктической ночью на санях обратно на судно, где судовой врач-хирург ампутировал ему на ногах восемь пальцев. Но этот несчастный случай не сломал упорство Пири — еще зимой он продолжал участвовать в санных поездках в Форт-Конгер, хотя большую часть всех последующих походов он проводил сидя на санях".

Трешников А.Ф. Послесловие // Р. Пири. Северный полюс. М.: Мысль, 1972. С. 231.

Многие из приведенных выше примеров иллюстрируют один "ход", одну какую-то ситуацию. В жизни и литературе столь же часто можно встретить комплексные примеры. Вот один из них. Речь идет о Луи Пастере:

"В 46 лет он перенес кровоизлияние в мозг с явлениями паралича. Медленно поправляясь от апоплексии, Пастер тщательно изучал медицинскую литературу и свою болезнь и шаг за шагом восстанавливал свое здоровье. И все же до конца жизни у него оставались легкие явления пареза левой ноги. Несмотря на тяжелую болезнь мозга, он еще 20 лет интенсивно и успешно продолжал свои научные исследования, и наиболее ценные работы и открытия были сделаны именно в этой второй половине жизни. Следует заметить, что жизнь Луи Пастера была нелегкой. Ему пришлось выдержать ожесточенную борьбу за свои открытия: официальные круги, ряд ученых встретили их с недоверием, враждой, даже угрозами. И в личной жизни были тяжелые переживания: из пятерых детей трое умерли от тифа. Нелегкими были и материальные условия жизни. Умер Пастер в возрасте 73 лет".

Еникеев Д.Г., Болотовский И.С. Победивший себя — могуч. Казань: Татарск. кн. изд-во, 1986. С. 12–13.

"Изучая, например, болезни Р. Шумана и Ф. Шопена (туберкулез, психические отклонения), ленинградский исследователь С.А. Гуревич пришел к выводу о связи высокого уровня сопротивляемости организма с творческой концентрацией. Психические реакции выдающейся личности, сосредоточенной на творчестве, нешаблонны, компенсаторные способности ее психики высоки и обеспечены большей степенью волевой деятельности психического аппарата. Работа творческого воображения даже при глубоких психических нарушениях должна рассматриваться как эффективный терапевтический фактор, как катализатор умственной деятельности".

Там же. С. 19–20.

"Давно замечено… что напряженная и ответственная деятельность повышает устойчивость организма к инфекционным заболеваниям, с чем может быть связан относительно меньший процент заболеваемости особо опасными инфекциями среди медицинских работников, занятых ликвидацией таких эпидемий, даже до эры профилактических вакцинаций. Так, врачи, самоотверженно боровшиеся с эпидемиями чумы, холеры, реже заболевали этими страшными болезнями.

…Основной фактор, влияющий на устойчивость организма, — не "знак" эмоции, а характер поведения, наличие или отсутствие поисковой активности. Лучше испытывать неприятные переживания, стимулирующие поиск, чем находиться в состоянии пассивности".

Ротенберг В.С. Поисковая активность, сон и устойчивость организма // Кибернетика живого. Человек в разных аспектах. М.: Наука, 1985. С. 82, 87.

"Сын покончил жизнь самоубийством. Что может быть ужаснее?.. "Самое лучшее для человека — смерть!" — сказал Игнатий знакомым калужанам, заглянувшим в его московскую квартиру. В письменном столе уже лежал цианистый калий.

Много лет не мог забыть Циолковский страшной потери. Он вспоминал о ней даже в суровом 1919 году, когда смерть бродила где-то совсем рядом. Поверив бумаге тяжкие воспоминания, Константин Эдуардович записал: "В 1902 году последовал новый удар судьбы: трагическая смерть сына. Опять наступило страшно грустное, тяжелое время. С самого утра, как только проснешься, уже чувствуешь пустоту и ужас. Только через десяток лет это чувство притупилось…"

Напечатанная серой, плохо читаемой краской на грязновато-серой бумаге, лежит брошюра "Богатства вселенной". На обложке дата — 1920 год и подзаголовок "Мысли о лучшем общественном устройстве". Увы, дорога в грядущее нелегка… "Выпуская в свет эту статью, — писал Циолковский, — считаю своим долгом вспомнить моего сына Ивана, сознательного и дорогого моего помощника, который переписывал все мои работы с 1918 года и вообще всю короткую жизнь свою был деятельным и кротким сотрудником моей семьи Умер 5 октября 1919 года в тяжких мучениях в связи с недоеданием и усиленным трудом".

"Смерть сына — величайшее горе для Циолковского. Но он превозмогает его. Он работает голодный, усталый, согревая дыханием застывшие, непослушные пальцы"

Арлазоров М. Циолковский М.: Мол. гвардия, 1962 С. 148–149, 206–207.

Часть 2

Главный конфликт

"Пойдем на костер, будем гореть, но от убеждений своих не откажемся". Это из речи Николая Ивановича в ВИРе пятнадцатого марта 1939 года за 448 дней до ареста. Тема костра — тоже из сферы предчувствий. Огню были преданы заготовки вавиловских книг. В августе 1940 года из двух его кабинетов (в ВИРе и Пушкине) был вывезен, по свидетельству очевидцев, целый грузовик рукописей, дневников, набросков, неизданных лекций. Буквально из огня выхвачены "Пять континентов": книга странствий, неоконченная, уцелела только в копии у мужественной машинистки. Издаваемые "Наукой" тома эпистолярного наследия великого ученого — тоже в известном смысле чудо.

Н.И. Вавиловым, состоявшим в переписке с учеными 100 стран и с сотнями соотечественников, было написано и продиктовано 30–40 тысяч писем, отразивших всю его жизнь, но подавляющее число оригиналов сожжено адресатами после ареста: издаются по большей части заверенные копии секретаря-стенографистки ВИРа. Еще драматичнее судьба последней книги Вавилова. В одном из писем Берии сам Николай Иванович указывает:

"Во время пребывания во внутренней тюрьме НКВД, во время следствия, когда я имел возможность получать бумагу и карандаш, мною написана большая книга "История развития земледелия (Мировые ресурсы земледелия и их использование)", где главное внимание уделено СССР".

Книга, созданная в заключении, — не такая уж редкость. "Что делать?" Чернышевского и утопия Кампанеллы, труды народовольца Морозова… Но научный свод, всемирное обозрение, созданное без единого справочника, без источников, своих блокнотов, лучших энциклопедий, с опорой на собственную память, случай совершенно исключительный и для XX века трудно представимый. Старый мудрец Плутарх замечал в сравнительных своих биографиях, что часто поступок, слово или шутка лучше обнаруживают характер человека, чем сражения с десятками тысяч убитых и осады городов. Думается, что тюремное время Вавилова (август 1940 — январь 1943 гг.) и смерть от истощения в 57-й камере третьего корпуса саратовского изолятора даже больше, чем героический труд на "шарике", чем все караваны, находки и мировые симпозиумы, отразили характер бойца. Зная о смертном приговоре, он писал книгу. Догадываясь, что она будет уничтожена, он все-таки написал ее! День за днем следователь, старший лейтенант Хват А.Г., начинал допрос одним и тем же вопросом: "Ты кто?". Получив ответ — "Я академик Вавилов", следователь день за днем, 400 суток ведения "дела", поправлял наставительно: "Мешок дерьма ты, а не академик!"

И несмотря на это, Вавилов читает сокамерникам лекции — по ботанике, генетике, о сельском хозяйстве. Можно уверенно говорить о сотне лекций, прочитанных методически оскорбляемым, унижаемым мыслителем. Днем — лекции в камере, ночью — обвинения старшего лейтенанта Хвата вроде того, что директор ВИРа "портил посадочные площадки Ленинградского военного округа, производя засев аэродрома семенами, зараженными карантинным сорняком". По старшему лейтенанту и его хозяевам, Вавилов и ВИР были смертельно виноваты перед Советской страной в насаждении вредоносной кукурузы, в посевах пшеницы на полях исконно ржаных областей и т.д. — даже минимальный агрономический кругозор для "дела" Хвату А.Г. был, видимо, вовсе не нужен. И вопреки этому с сентября 1940 по март 1941 года в камере внутренней тюрьмы НКВД создается уникальный труд, какой должен изменить мерки героизма всех веков и народов".

Черниченко Ю. Колос и колосс. К 100-летию со дня рождения Н.И. Вавилова // Книж. обозрение. 1987. 13 нояб. С. 14–15.

"Когда настал срок, Сократ стойко встретил смерть. Этот финал, исполненный высокого, в истинно античном духе пафоса, озарил особенным светом весь жизненный путь Сократа, придал его личности невиданную глубину, цельность и величие. Самое смерть он заставил служить своему делу. "Смерть Сократа, — справедливо отмечает новейший его биограф, — придала его словам и делам, всему, что с ним связано, ту монолитную и гармоничную цельность, которая уже не подвержена коррозии времени" (1). Более того, последующим поколениям он оставил благородный пример, следуя которому бесчисленные новые служители истины содействовали торжеству духовного начала в человеке, а вместе с тем бессмертию афинского мудреца, впервые сделавшего это начало исключительным предметом философии. Прав был А. Боннар, который писал, что "самым поразительным в жизни Сократа, одновременно необычайной и заурядной, была исключительная плодотворность увенчавшей ее смерти. Эта смерть подняла целую плеяду свидетелей — учеников и противников, — которые говорят нам на протяжении веков, пусть даже иногда противореча друг другу, о значении учения Сократа и правды, ради которой он отдал свою жизнь" (2)".

(1) Нерсесянц В.С. Сократ. М., 1977. С. 138.

(2) Боннар А. Греческая цивилизация. Т. 11. М., 1959. С. 273.

Фролов Э.Д. Огни Диоскуров. Л.: Изд. ЛГУ, 1984. С. 127.

Из рассказа Анны Михайловны Лариной, вдовы Николая Ивановича Бухарина: "Он свято верил в идеалы Октябрьской революции и хотел, чтобы я рассматривала черную полосу истории как временную, надеясь на очищение и справедливость. Именно поэтому он завещал мне воспитать сына большевиком. По этой же причине он адресовал свое письмо "Будущему поколению руководителей партии".

Письмо было написано Бухариным за несколько дней до ареста. Психологически он был уже готов к тому, что его арестуют и что придется расстаться с жизнью. Надежду на оправдание он окончательно потерял и принял решение заявить будущим потомкам о своей непричастности к преступлениям и просить о посмертном восстановлении в партии. В то время мне было 23 года, и Николай Иванович был убежден, что я доживу до такого времени, когда смогу передать письмо в ЦК. Будучи уверен, что письмо его будет забрано при обыске, и опасаясь, что в случае обнаружения его я буду подвергнута репрессиям, Николай Иванович просил меня выучить письмо наизусть. Много раз он читал мне свое письмо, много раз вслед за ним я повторяла написанные им строки. Ах, как он негодовал, когда я допускала неточность! Наконец, убедившись, что содержание письма я запомнила твердо и окончательно, он уничтожил рукописный текст".

Медведев Ф. Он хотел переделать жизнь, потому что ее любил [Рассказ А.М. Лариной, вдовы Н.И. Бухарина] // Огонек. 1987. 28 нояб. — 5 дек. С. 26–31.

"Тридцать пять лет пролежали в архиве мемуары Асира Сандлера. Необычен способ, с помощью которого Асиру Семеновичу в условиях особого лагеря удалось что-то записать, а главное — сохранить при обысках. Бумаги и даже огрызка карандаша у него не было. Сандлер вспомнил героя произведения Джека Лондона "Сердца трех" — старого индейца, который хранил записи на нитях с узелками. На основе узелкового письма Асир Семенович разработал свой шифр. Большую часть клубков-записей Сандлеру удалось сохранить и разными путями передать за зону. И вот настало время перебрать узелки памяти…"

Мы были выше и упрямей своей трагической судьбы. Из записок реабилитированного // Собеседник. 1987. N10. С. 12.

"Трудно найти пример большего внутреннего благородства, чем поведение Галуа перед смертью. 29 мая, накануне дуэли (дуэль состоялась на рассвете 30 мая. — Прим. авт.), он написал три знаменитых письма: письмо к товарищам-республиканцам, письмо к Н.Л. и В.Д. и самое замечательное — письмо к Огюсту Шевалье (его другу. — Прим. авт.), значительная часть которого посвящена математическим вопросам. После смерти Галуа у него на столе нашли две записки. На одной из них еще сейчас можно прочесть: "Это доказательство надо дополнить. Нет времени". И дата: "1832". Очевидно, он правил эти математические работы перед самой дуэлью…"

Из последнего письма Галуа к Огюсту Шевалье:

"Обратись публично к Якоби и Гауссу и попроси их высказать свое мнение, но не о верности теорем, а об их значении. Я надеюсь, что после этого найдутся люди, которые сочтут для себя полезным навести порядок во всей этой неразберихе".

Дальма А. Эварист Галуа, революционер и математик. М.: Наука, 1984. С. 39–40, 57.

Постэндшпиль

Часть 1

Главный конфликт

"Как известно, в средневековом Востоке не существовало традиции составления автобиографии и написания портретов. Поэтому до наших дней не дошли творения многих видных ученых, поэтов, деятелей культуры. Как мало мы знаем об их личной жизни, неизвестны точные портреты многих из них! Поэтому историки и воссоздают жизненный и творческий путь великих наших соотечественников, собирая по крупицам все факты, используя различные источники. Однако Абуали ибни Сино в этом отношении является счастливым исключением.

Биография Абуали ибни Сино содержит относительно точные исторические сведения, так как она была начата самим ибни Сино, а продолжена и закончена его преданным учеником и верным другом Абу Убайдом Джузджани, который был постоянно рядом со своим гениальным учителем до самой его смерти, то есть на протяжении 25 лет".

Исхаки Ю.Б. Ибни Сино и медицинская наука. Душанбе: Ирфон, 1984. С. 24.

"11 февраля 1826 года в Казани впервые в мире было публично доложено о рождении совершенно новой геометрии, получившей название неэвклидовой… Но мир не содрогнулся, не пришел в удивление, не восхитился. Доклад слушали невнимательно, никакого обсуждения не было; собравшиеся ничего не поняли… Решили, что это бредни, лишенные всякого смысла. Для проформы трем профессорам было поручено изучить доклад, чтобы определить его значение. Комиссия не дала никакого отзыва, а само сочинение — первый в мире документ неэвклидовой геометрии — было утрачено и не найдено до сих пор. С этого момента и до конца своей жизни Лобачевский у себя на родине не встречал понимания. Все его работы подвергались резкой критике, насмешке и издевательствам. В России он так навсегда и остался непризнанным ученым, "выживающим из ума чудаком", "известным казанским сумасшедшим"…

Наконец о Лобачевском заговорили и на родине. В 1868 году в "Математическом сборнике" появилась статья, содержащая первый в России еще осторожный, но благоприятный отзыв о трудах Лобачевского. Это уже не "нелепые фантазии", это — "весьма замечательные, но малоизвестные труды нашего соотечественника". В Россию со всех концов земного шара идут письма с просьбой прислать труды великого геометра. А между тем в Казани их почти не сохранилось.

И вот 16 февраля 1867 года (через одиннадцать лет после смерти Лобачевского) декан физико-математического факультета М.А. Ковальский ходатайствует перед советом университета об издании собрания сочинений ученого…

К 100-летию со дня рождения Лобачевского (1892 год) его имя сделалось известным во всем мире…"

Глухов А.Г. Книги, пронизывающие века. М.: Книга, 1975. С. 83–90.

"Конечно, поначалу мы должны были написать о Шагале у нас, в Белоруссии. Но у нас, к сожалению, до сих пор существует разброд по отношению к имени, к творческому наследию ныне всемирно известного художника. Снова повторяется прежняя, почти библейская истина: нет пророка в своем отечестве. Уходит из жизни художник, и мы постепенно, с оглядкой на что-то или кого-то начинаем его признавать. Осенью я разговаривал с руководством Витебской области о создании музея Шагала, вроде бы возражений особых не было, но и дел конкретных тоже не видать…

У нас почему-то довольно живуч старый обычай: очень уважают мертвых. Пока писатель живой, его могут не издавать, третировать, но после смерти вдруг обнаруживается, какой, оказывается, жил замечательный художник. Это относится к тому же Шукшину".

Из интервью с писателем Василем Быковым // Огонек. 1987. 9–18 мая. С. 4.

"В Москве в помещении Советского комитета защиты мира состоялась выставка скульптур Вадима Сидура. Произошло важное событие в нашей художественной жизни: Сидур — художник, о котором давно говорят в стране и за рубежом.. Вот такой парадокс: особенно хорошо советского художника Вадима Сидура знают в ФРГ… Он не жаловался, ни о чем не просил (хотя мог бы — герой войны!), никогда не примерял на себя тогу отверженного, "непризнанного гения", не ругал "чиновников от искусства", просто жил — добрый и сердечный человек, радовал друзей. И работал без устали… И хочется верить, что теперь мы научимся не быть такими нерасчетливыми по отношению к своим талантам. Пусть другие страны и народы щедро пользуются нашими научными идеями и открытиями, художественными свершениями. Но пусть никто не скажет о нас, что мы сами не умеем ценить тех, кто по праву является гордостью страны".

Война В. Талант и судьба // Известия. 1987. 21 июля.

"21 июля 1930 года, через неделю после съезда (имеется в виду XVI съезд партии. — Прим. авт.), Чаянов был арестован. 3 октября 1937 г. приговорен к расстрелу. Полтора года спустя приговор приведен в исполнение…

29 января отмечается 100-летие со дня рождения Александра Васильевича Чаянова. В Госагропроме СССР состоялась научно-практическая конференция, посвященная его памяти. Имя и идеи выдающегося ученого-экономиста возвращаются народу…

В 1967 году в Париже в Сорбонне увидело свет первое 8-томное собрание сочинений А.В. Чаянова. Зерно научного познания должно быть очень жизнеспособным, чтобы дать всходы во многих странах мира. А чаяновские работы изучаются в Венгрии, Англии, Японии и Латинской Америке… У нас пока нет".

Гавричкин В. Александр Чаянов — гражданин и ученый // Известия. 1988. 30 янв.

Часть 2

Главный конфликт

"Поворот к унифицированному официальному искусству обнаружил себя еще в 30-е годы, но с особой силой сказался в конце 40-х. Именно тогда была создана Академия художеств СССР… Нелегко ворошить старые бумаги. Время было трудное. Тот, кто принимал участие в художественной жизни, либо был бит, либо бил сам.

…Все свежее, что сохранялось, что появлялось — хотя и с трудом — в творчестве художников молодых поколений, попадало под тяжелую державную пяту верховного художественного учреждения. И даже после очистительной волны XX и XXII съездов партии перемены не произошли. Именно в это время академия могла похвастаться своим завидным постоянством. Она не стала инициатором каких-либо значительных перемен в художественной жизни, откликнулась лишь отрицательно на искания молодых художников.

Не кто иной, как президент академии В. Серов, явился активным участником и едва ли не вдохновителем того разгрома, который был учинен в 1963 году на выставке 30-летия МОСХа. Мы помним, каким гонениям подвергались тогда П. Никонов, Н. Андронов, А. Васнецов и многие другие, как вновь густая тень легла на творчество А. Древина, Р. Фалька, Д. Штеренберга… Академия боролась за унификацию творческих почерков, за успокоение слишком ретивых и горячих, за полное забвение тех, кто "сбивал" русскую и советскую живопись с "правильного" пути. Она нейтрализовала тех, кто готов был успокоиться, получив пожизненную ренту академика или члена-корреспондента (замечу, что в прежней академии эти звания никогда не были платными). В 60–70-е годы создалась полная видимость благополучия на художественном фронте.

Между тем одно за другим приходило новое поколение художников, каждое из которых несло нечто свое в советскую художественную культуру. Академия либо не замечала этих явлений, либо реагировала на них резко отрицательно. В основе ее тактики была "наступательная оборона". Оборона круговая. Цель — отбить с помощью лозунгов и цитат всякие попытки возродить забытые традиции или искать новое. При этом лозунги и цитаты не вызывают сомнений сами по себе, но на деле-то они постоянно искажались академией!

Одной из самых выразительных акций явилась выставка "225 лет Академии художеств СССР" и вся кампания, которая развернулась вокруг юбилея. Те, кто не увлекается живописью всерьез, наверное, никаких странностей тогда не заметили. А странности были, да еще какие! Во-первых, оказалась выпрямлена "юбилейная линия" академии, а во-вторых, ей были отданы чуть ли не все достижения русского искусства. "Выпрямление" происходило следующим образом. Всем известно, что Императорская академия художеств была упразднена ленинским декретом в 1918 году. В 1933-м была создана Всероссийская академия художеств — учебное заведение, а в 1947-м она была преобразована в Академию художеств СССР. Юбиляры отождествили себя со старой, императорской академией, протянув прямую линию через "период небытия", через прямой конфликт академии с молодой Советской властью в глубины XVIII века.

Другой "смелый шаг" позволил устроителям выставки "приобщить" к Академии художеств все наиболее значительные явления русского искусства. Эта тенденция особенно определенно выявилась в составе и каталоге юбилейной выставки и в юбилейном альбоме "Академия художеств СССР. Скульптура. Живопись. Графика. Театрально-декоративное, монументальное, декоративно-прикладное искусство". На выставке фигурировали художники, которым достаточно было иметь звание академика (а его получал в XVIII — XIX столетиях всякий мастер не только высокого, но и среднего достоинства). Однако многие из этих художников, начиная с 20-х годов XIX века, не только не выражали творческую и педагогическую концепцию академии, но и противостояли ей. Это противостояние начал А.Г. Венецианов, который утвердил свою педагогическую систему, но академия не пустила его в свои стены. Поэтому нельзя не почувствовать полнейшую неправду в той акции приобщения Венецианова к академии, которая произведена устроителями выставки. Еще более странным выглядит включение в академический круг "бунтарей", демонстративно вышедших из академии в 1863 году в знак протеста против ее реакционной деятельности: Крамского, который был во главе "бунта", Верещагина, всех передвижников во главе с Репиным и Суриковым. Репин в своих воспоминаниях пишет о том, каким контрастом по сравнению с "вечерами" Артели, на которых собирались "бунтари", были уроки академии, где учителя обучали его допотопным методам композиции, заставляя вырезать нарисованные фигурки и передвигать их по листу бумаги. Совершенно ясно, что такие уроки не могли привести художника ни к "Крестному ходу", ни к "Не ждали".

Валентин Серов, как известно, тоже демонстративно покинул академию. Однако его "Ермолова" и другие шедевры украшают и альбом и каталог. Там же читатель находит картины К. Петрова-Водкина, который вовсе уж преподавал во ВХУТЕМАСе и ВХУТЕИНе, проклятых недавними руководителями академии, и лишь один год продержался в Институте живописи, скульптуры и архитектуры. Когда смотришь на воспроизведенные в альбоме шедевры Коненкова, с грустью вспоминаешь, что не где-нибудь, а именно в мастерских Императорской академии была разрушена его дипломная работа "Самсон". "Октябрь" Матвеева навевает не менее грустные мысли. Замечательный советский скульптор не только не был избран в Академию художеств СССР, но и был изгнан из подведомственного ей Института имени Сурикова в 1948 году и ошельмован новоявленными академиками. Ведь об этом ни слова не написано".

Сарабьянов Д. Все в той же позиции // Лит. газ. 1987. 2 дек. С. 8.

О Франциске Ассизском, основателе нищенствующего ордена францисканцев. Франциска называли "апостолом нищеты" за его проповедь отказа от собственности. Он родился в 1182 году в семье богатого торговца сукном в итальянском городе Ассизи. В возрасте 25 лет полностью отказался от наследства ("разделся донага, возвратил одежду отцу и обрел наконец свободу…"). Франциск создал общину единомышленников:

"Франциск боялся организации, опасаясь, что любое иерархическое устройство вызовет у одних стремление получить какие-то привилегии, у других — желание властвовать, а это неизбежно приведет к краху его идеи. Основную угрозу своему делу он видел в собственности: требовал, чтобы общины ее не имели, все необходимое для молитвенных нужд следовало рассматривать как взятое во временное пользование…

В 1223 году папа Гонорий III утвердил устав нищенствующего ордена францисканцев. Но именно это, как подчеркивают биографы Франциска, вызвало у него пессимистические мысли. Он уже понял, какая опасность угрожает созданной им общине — ведь отныне она становилась законным придатком католической церкви. Той самой, против которой были направлены устремления Франциска, проповедовавшего нищету и отказ от собственности…

Бертран Рассел писал: "Если бы сатана существовал, то будущее ордена, основанного св. Франциском, доставило бы ему величайшее удовлетворение. Непосредственный преемник святого на посту главы ордена, брат Илья, погряз в роскоши и разрешил предать полному забвению идеал бедности… Инквизиция, основанная семь лет спустя после смерти Франциска, в нескольких странах находилась главным образом в руках францисканцев… фактическим итогом жизни св. Франциска явилось создание еще одного богатого и развращенного ордена… Если принять во внимание личность св. Франциска и цели, которые он сам перед собой ставил, то нельзя представить себе итога, выглядевшего более жестокой насмешкой".

Через два года после смерти в возрасте 44 лет Франциск Ассизский был причислен папой Григорием IX к лику святых…

Белов А., Меллер И. Две жизни Франциска Ассизского // Наука и религия. 1985. N10. С. 42–46.

Об экономисте А.В. Чаянове, репрессированном в 1930 году: "Первой публикацией о А.В. Чаянове в нашей прессе после его реабилитации был материал в "Московских новостях". И первое слово газета предоставила доктору экономических наук Н.К. Фигуровской, человеку "компетентному и знающему суть дела", как представили ее. Н.К. Фигуровская действительно хорошо знает суть дела. Ей уже приходилось писать об Александре Васильевиче, и не так уж давно. В энциклопедии "Политическая экономия", вышедшей в 1980 году, помещена за ее подписью статья о Чаянове. Вот как характеризует его там Н.К. Фигуровская: "Один из главных представителей т.н. организационно-производственного направления рус. с.-х. экономической мысли, противостоящего марксистско-ленинской теории социально-экономического развития… Идеолог русского кулачества".

Теперь тон и оценки Н.К. Фигуровской совсем другие, прямо противоположные: "Читая сегодня его труды, поражаешься, насколько актуальны мысли ученого… С именами Чаянова, Макарова, Челинцева, Рыбникова связано создание организационно-производственной школы, очень много сделавшей для прогресса мировой аграрной науки".

Коновалов В. Открытие Чаянова // Комс. правда. 1988. 29 янв.

Приложения

Приложение 1. О системе А.А. Любищева

(к ходу 6-в, с. 166)

Учет времени

Ничто не заполнит пустоту потерянного дня

Приложение 2. Некоторые причины неприятия новшеств

(к ходу 30-а, с. 221)

1.1. В 1829 году Николай Иванович Лобачевский опубликовал мемуар "О началах геометрии":

"Мемуар был изложен чрезвычайно сжато, конспективно, поэтому понять сущность новых идей было нелегко. И сочинение не только не нашло признания, но было встречено с нескрываемой иронией. Пример тому — отзыв академика Остроградского: "Автор, по-видимому, задался целью написать таким образом, чтобы его нельзя было понять. Он достиг этой цели: большая часть книги осталась столь же неизвестной для меня, как если бы я никогда не увидел ее…"

Глухов А.Г. Книги, пронизывающие века. М.: Книга, 1975. С. 85.

1.2. Об Эваристе Галуа:

"Наконец он решился послать в Академию рукопись, где сформулировал результаты своих исследований. И рукопись, содержащая несколько величайших математических теорий века, была безвозвратно потеряна членом Академии О. Коши…

Более полно свою теорию математик изложил в работе, которую представил на ежегодный конкурс на премию Академии. Это кажется неправдоподобным, но рукопись.. снова потеряли! Выяснилось, что секретарь Академии умер, в бумагах у него ничего не оказалось. Новый секретарь Ф. Араго настоятельно рекомендовал Галуа переписать работу. Эварист согласился. В январе 1831 года он в третий и последний раз посылает краткое изложение своей теории "Об условиях разрешимости уравнений в радикалах"…

Работу не поняли… В отзыве Пуассона прямо говорилось: "Мы приложили все усилия, чтобы понять доказательства мсье Галуа. Его рассуждения недостаточно ясны, недостаточно развернуты и не дают возможности судить, насколько они точны. Мы не в состоянии дать даже в этом отзыве наше мнение о его работах".

Там же. С. 77–79.

1.3. В середине 1687 года вышла в свет книга Исаака Ньютона "Математические начала натуральной философии". В ней впервые был сформулирован закон всемирного тяготения. Любопытна реакция ученых на этот труд:

"…На континенте "Начала" встретили, мягко говоря, сдержанно. Ученые выискивали уязвимые места книги. Ньютона обвиняли в том, что он вводит непостижимые свойства материи, говорит о возможности действия на расстоянии, мало места отводит богу… Неприязнь вызывала сама форма изложения закона всемирного тяготения. Даже Гюйгенс не понимал "Начал" — их построения, стиля, метода…"

Там же. С. 72.

1.4. "…Заглавия сплошь да рядом определяют судьбу книги или статьи. Немецкий физик Юлиус Роберт Майер (1814–1878) грубо просчитался, когда своей эпохальной работе о законе превращения и сохранения энергии дал туманное и расплывчатое название "Размышления о силах неодушевленной природы". Майер отправил ее в "Анналы физики" Поггендорфу, но редактор, обманутый метафизическим характером заглавия, отложил статью в сторону и скоро о ней забыл.

Ученые полагают, что, если бы Майер иначе назвал свою работу (притом изложил свое открытие в более ясной и доступной форме), она сразу бы заинтересовала Поггендорфа и была напечатана гораздо раньше…

…Физик Герц жаловался: "Я без конца переписываю написанное, чтобы убедиться, что оно читается не так тяжело, как написано… Я не могу изменить своей литературной манеры, но при писании я часто думаю, что она отнимает всякую привлекательность у предмета… Перед духовным глазом он так прост и ясен, а в написанном виде выглядит чем-то вымученным…"

…Счастье автора, если его работу прочитает внимательный и дальновидный друг. Получив от молодого Гельмгольца статью о скорости распространения нервного возбуждения, Дюбуа Реймон ему писал: "Твоя работа — я это говорю с гордостью и горечью — здесь в Берлине понята и оценена только мною. Ты изложил сущность дела (не обижайся на меня) так непоследовательно и туманно, что твоя работа может лишь служить пособием к разгадке метода исследования". 29-летний Гельмгольц учел замечания более опытного товарища и стал кропотливо отделывать все, что выходило из-под его пера".

Рисс О.В. От замысла к книге. М.: Книга, 1969. С. 55–57.

2.1. "В 1628 году во Франкфурте-на-Майне вышел трактат Вильяма Гарвея на латинском языке "Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных"… Парижский университет объявил учение Гарвея ересью. Профессор этого университета, врач Марии Медичи Риолан, слывший в то время "королем анатомов", возглавил травлю Гарвея. Он называл его идеи ложными, бессмысленными и вредными.

В выражениях он не стеснялся. "Ныне всякая шушера лезет с открытиями", — с откровенной грубостью писал этот профессор. И продолжал: "От начала века кровь не обращалась, не обращается и никогда не будет обращаться!"

Глухов А.Г. Книги, пронизывающие века. М.: Книга, 1975. С. 62-63.

3.1. "На пути всякой новой идеи, — считает Оствальд, — встает ожесточенный противник — опытный специалист. Его знание накоплено по крупицам, ценою собственных ошибок и неудач, а не из "третьих рук". В этом сила специалиста, но в этом и его слабость. Чем глубже он погружен в изучение "своего", тем беспомощнее становится перед лицом принципиально нового, тем ревнивее и враждебнее встречает любую идею, которая грозит превзойти и обесценить его собственную…

Нередки случаи, когда ученый находит в себе силы встать выше уязвленного самолюбия и поддержать истину. Но куда чаще объявляется война новой идее и ее автору.

Вначале применяется тактика замалчивания. Чем смелее новая идея, тем упорнее игнорирует ее косная научная среда и тем позже приходит официальное признание. Когда Якоб Берцелиус обнаружил закономерность отношений между атомными весами элементов, ему пришлось ждать десять лет, пока его открытие получило признание. Если замалчивать открытие по какой-либо причине невозможно, используется другая тактика — яростная критика. Зачастую возникает своего рода "союз", где объединенными усилиями стараются опорочить новшество.

После того как идея завоевала все же признание, начинается третья фаза противоборства: признается истинность идеи, но отрицается ее новизна. С точки зрения интересов науки ситуация становится не столь драматичной, однако автору новой идеи, иронизирует Оствальд, благоразумнее всего вовремя умереть: в этом случае коллеги более уступчивы в вопросах приоритета…

…Один известный нейробиолог отказался знакомиться с данными, которые представил ему другой ученый: "Все равно я не поверю вашим результатам". Нередко ученые, даже не познакомившись с новыми идеями, утверждают, что это "абсурдно", "химера", "вздор".

Другой тип аргументации против нового и необычного выглядит так: "Если такой квалифицированный ученый, как я, используя свою методику, не смог подтвердить эти результаты, значит, они не могут быть истинными". Эти слова в самом деле были сказаны одним крупным ученым; другие выражаются более скромно, но рассуждают так же.

Зачастую злобная критика и неприятие чужих идей, утверждает Унгар, вызваны подозрительной ревностью: "Если бы это было верно, я бы первый до этого додумался". "Комплекс зеленого винограда" проявляется обычно у тех, кто сам пытался решить данную проблему, но не смог. Такие люди оспаривают и во всяком случае выражают сомнение в том, что кто-то другой правильно решил задачу, которая им оказалась не по плечу".

Лук А.Н. Сопротивление новому в науке // Вопр. истории естествознания и техники. 1981. N3. С. 128–133.

3.2. "Рабочих-новаторов беспокоит позиция многих НИИ, куда Госкомизобретений отсылает для оценки наши заявки.

Эти институты, видя в разработках новаторов подрыв своего престижа, не признают их ценности, не дают "добро" на внедрение.

Известная в нашей стране и в Европе фреза ленинградского станочника М. Зайцева тормозилась шесть лет. Когда выпустили первую партию этих фрез, экономический эффект за год составил 6 миллионов рублей. Посчитайте, сколько мы потеряли, пока не внедряли, — 36 миллионов!"

Данилов В. Надежда новатора // Лит. газ. 1985. 1 янв. С. 2.

5.1. О расправе, учиненной директором ПО "Вибратор" В.И. Сивченко, разогнавшим лабораторию изобретателя Н. Васильева:

"Разоткровенничавшись, директор "Вибратора" уточняет свою позицию: "Я государством призван соблюдать ведомственные интересы, для меня, руководителя, дорога выгода вверенного мне предприятия… Лаборатория из КБ при заводе превратилась как бы в независимый НИИ — берет заказы со стороны, выступает с инициативными работами, не соответствующими профилю предприятия… Вот и выходит: коллектив Васильева, как творческий, давно бесплоден с точки зрения нашей фирмы".

И тут журналист говорит то, что сам я, может быть, и не сказал бы Владимиру Ильичу Сивченко из скромности: "Но есть ведь интересы государства! Васильев — изобретатель, и, значит, нужен стране. Его творения — общее достояние!"

Ответ директора полон сарказма:

"Согласен. Голосую за это… Если ваша редакция настаивает, то готовы этот коллектив с годовым расходом зарплаты в 30 тысяч рублей передать вам на баланс. Возьмете?.."

Ну где был директор со своим остроумием раньше? Почему не поместил в том же "Ленинградском рабочем" такое, положим, объявление: "Желающему передам на баланс коллектив, дающий на рубль зарплаты 23,3 рубля народнохозяйственного эффекта. Нам он не нужен. Обращаться в ПО "Вибратор".

(Для справки: лаборатория Васильева состояла из 11 человек. За 25 лет существования эффект от внедрения разработок составил 18 миллионов рублей.)

Данилов Б. Разгон // Лиг. газ. 1987. 4 февр. С. 11.

6.1. Более тридцати лет известна теория А.В. Дьякова, позволяющая делать точные метеопрогнозы. Но специалисты предпочитают идти проторенными путями. Из беседы с директором Гидрометцентра СССР А. Васильевым:

— В мире сейчас действуют около десяти тысяч станций, семь тысяч морских судов, три тысячи самолетов, специальные спутники. Национальные, региональные и мировые метеорологические центры образуют глобальную систему обработки данных.

— Вы лично довольны состоянием научного прогнозирования?

— Конечно, нет. Прогнозы еще не в полной мере отвечают запросам практики. Одна из причин — слабая сеть наблюдений. Из пустынь, океанов, труднодоступных районов сведений вообще не поступает.

— Здесь, по-видимому, не обойтись без привлечения более мощных ЭВМ?

— Разумеется. Мы ждем от нашей промышленности ЭВМ со скоростью один миллиард операций в секунду. Назрел также вопрос совершенствования рабочего места синоптика. Сейчас во всем мире на арену выходят персональные компьютеры и средства видеотерминального отображения информации. В Гидрометцентре уже начаты работы по созданию подобных мест синоптика, но не хватает техники. Дело — за промышленностью.

Прогноз подводит? // Правда. 1987. 6 июля.

"Да что там говорить о внедрении авторезонансных установок, если сотни и тысячи специалистов промышленности о них просто не знали. В позапрошлом году большую статью о технике такого рода напечатал журнал "Наука и жизнь". Статья была адресована так называемому "массовому читателю". Ведь явлению авторезонанса и техническим устройствам на его основе посвящены книги, многочисленные публикации в отраслевых и академических научных журналах. И что же? Редакция получила сотни запросов различных организаций о работах ИМАШа Сотрудники НИИ, КБ, НПО, в том числе институтов ВНИИалмаз, ВНИИторгмаш, ВНИИполиграфмаш, ВНИИнефтемаш, ГОИ, ПКТИкузробот, ВНИИлтекмаш и многих других, судя по полученным откликам, ничего не знали об этих работах".

Петров Н. Приручение резонанса // Правда. 1987. 16 июня.

Приложение 3. Размышления о "порче" школы

(к ходу 65-а, с. 300)

…Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам и сказал: что Вы дадите мне, и я Вам предам Его? Они предложили тридцать сребреников; и с того времени он искал удобного случая предать Его…

Евангелие от Матфея, 26.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

…Тогда Иуда, предавший Его, увидев, что Он осужден, и раскаявшись, возвратил тридцать сребреников первосвященникам и старейшинам, говоря: согрешил я, предав кровь невинную. Они же сказали ему: что нам до того? смотри сам. И, бросив сребреники в храме, он вышел, пошел и удавился…

Евангелие от Матфея, 27.

* * *

* * *

Приложение 4. Перечень ходов ЖСТЛ

Книга третья. Работа

Глава первая

Вопросы к себе

А

Б

В

Глава вторая

Задачник по курсу ТРТЛ

Задача 1

Задача 2

Задача 3

Задача 4

Задача 5

Задача 6

Задача 7

Задача 8

Задача 9

Задача 10

Задача 11

Задача 12

Задача 13

Задача 14

Задача 15

Задача 16

Задача 17

Задача 18

Задача 19

Задача 20

Задача 21

Задача 22

Задача 23

Задача 24

Задача 25

Задача 26

Задача 27

Задача 28

* * *

Глава третья

Сводная картотека примеров к ЖСТЛ

Пример к 1-б

Из биографии П.С. Урысона — "создателя советской топологии", как пишет в предисловии к книге академик С.П. Александров.

"Зимой 1907 года Павлику исполнилось девять лет. Пора было подумать о поступлении в гимназию…

Через несколько дней после экзаменов, когда за столом сидели родители и сестра, отец вынул из кармана письмо:

"Многоуважаемый Самуил Иосифович! Ваш сын Павел выдержал все испытания, полагающиеся для учеников за первый класс. Однако он не может быть принят в число учеников второго класса вверенной мне гимназии, ввиду отсутствия вакансии в Третьей гимназии для учеников-евреев. Директор (следовала фамилия)".

Прошел год.

"Снова шел Павлик с мамой на экзамены в Третью гимназию. Мать не волновалась за сына…

…Ответ не заставил себя долго ждать.

"На прошение Ваше от 21-го сего августа, переданное господином попечителем округа на окончательное распоряжение педагогического совета вверенной мне гимназии, имею честь уведомить Вас, милостивый государь, что просьба Ваша не может быть удовлетворена за отсутствием вакансий в Третьей гимназии для учеников-евреев".

Нейман Л.С. Радость открытия. М.: Дет. лит., 1972. С. 19–20, 26–28.

Пример к 1-в

"Личность Джона Милля не лишена интереса. Он родился в Лондоне в 1806 году, был старшим сыном Джемса Милля, философа и экономиста, друга Рикардо. Человек суровый до жестокости, принципиальный до догматизма, Джемс Милль имел свою систему воспитания и решил применить ее к сыну. "Рабочий день" ребенка был строго расписан. Список книг, которые мальчик прочел к восьми годам, приводит в изумление. Он не знал ни игрушек, ни сказок, ни игр со сверстниками. Прогулки с отцом, во время которых он давал ему отчет о прочитанных книгах, а позже — занятия с маленькими братьями и сестрами заменили все это. Ребенок превращается в настоящего вундеркинда, неизменно поражая своими познаниями друзей и знакомых Милля-отца. Привычка к чтению и умственному труду становится уже частью его натуры. Он самостоятельно занимается высшей математикой и естествознанием. Но любимым его предметом была история. Он пишет сочинения, пересказывая и порой критически комментируя древних и новых авторов. Строгость отца не только не уменьшается, но, скорее, усиливается. Джемс Милль требует от мальчика зрелого и самостоятельного мышления, он любит давать невыполнимые задания. Сын всегда должен думать, что он знает, умеет, понимает страшно мало. И сын думает так, потому что он почти лишен общества детей и подростков его возраста. Лишь позже, выйдя в широкий мир, он познает и свои преимущества и свои трагические недостатки…

В 13 лет младший Милль проходит с отцом курс политической экономии. Отец читает ему лекции, они обсуждают сложные вопросы, сын пишет рефераты. Джон Стюарт Милль позже рассказывал: "Поскольку я постоянно участвовал в научной работе отца, я был знаком с самым близким из его друзей, Давидом Рикардо. Своим благожелательным участием, своей добротой и снисходительностью он очень привлекал к себе молодых людей. После того как я стал заниматься политической экономией, он приглашал меня к себе и во время совместных прогулок беседовал со мной о проблемах этой науки".

В 1882 году Милль опубликовал свои первые работы по политической экономии — две небольшие статьи о теории стоимости. Он мечтал о политической карьере, но отец решил иначе. В следующем году Джон занял место самого низшего клерка в отделе Ост-Индской компании, которым заведовал Джемс Милль, и начал восхождение по служебной лестнице. В первые годы служба не очень мешала его кипучей интеллектуальной деятельности. Привыкнув работать по 14 часов в сутки, он продолжал читать и писать для себя и для печати, обучать братьев и сестер. Милль сам называл себя мыслящей машиной".

Аникин А.В. Юность науки. М.: Политиздат, 1979. С. 257–258.

Пример к 1-в

До 12 лет Эйнштейн был религиозным ребенком.

"Чтение научно-популярных книг привело меня вскоре к убеждению, что в библейских рассказах многое не может быть верным. Следствием этого было прямо-таки фантастическое свободомыслие, соединенное с выводами, что молодежь умышленно обманывается государством: это был потрясающий вывод. Такие переживания родили недоверие ко всякого рода авторитетам и скептическое отношение к верованиям и убеждениям, жившим в окружающей тогда меня социальной среде".

Эйнштейн А., Инфельд Л. Эволюция физики. М., 1965. С. 243–244.

Пример к 3-г

"На рождество отец подарил Генриху (Шлиману) книгу Георга-Людвига Еррера "Всемирная история для детей". Перелистывая ее, мальчик увидел интересную картинку: войско штурмует горящий город. В клубах дыма вырисовываются мощные крепостные стены с четырехугольной башней. На переднем плане — воин несет на плечах старика и за руку ведет маленького мальчика. Оказалось, что это Эней с отцом и сыном бежит из горящей Трои.

Здесь начинается одна из самых спорных страниц в биографии Шлимана, вызывавшая много разногласий среди писавших о нем.

Вот как сам Шлиман описывает этот эпизод:

"Я радостно воскликнул: "Отец, ты ошибся! Еррер видел Трою, иначе он не смог бы ее нарисовать!". "Сынок, — ответил он, — это лишь воображаемая картина". Но на мой вопрос, в действительности ли древняя Троя имела такие большие стены, он ответил утвердительно. "Отец, — сказал я тогда, — если такие стены существовали, они не могли быть совершенно уничтожены, они лишь погребены под пылью и мусором столетий". Он мне вновь возразил, но я остался при своем мнении, и, наконец, мы порешили на том, что я когда-нибудь открою Трою".

Мейерович М. Шлиман. М.: Дет. лит., 1966. С. 20–21.

Пример к 3-г

Об Эйнштейне:

"Мальчику было пять лет, когда ему подарили компас. Игрушка его заворожила. И он сделал первое свое научное открытое: "За вещами должно быть что-то еще, глубоко скрытое…"

Кляус Е.М. Поиски и открытия. М.: Наука, 1986. С. 153.

Пример к 3-г

"Два ярких воспоминания… озаряют мрак его детства: в возрасте 6 лет он впервые увидел комету: "Я много слышал о комете этого, 1577 года, и мать выводила меня на возвышенность, чтобы я поглядел на нее". И в 9 лет: "Родители позвали меня на улицу, чтобы показать затмение Луны. Она казалась совсем красной".

Белый Ю.А. Иоганн Кеплер. М.: Наука, 1971. С. 19–20.

Пример к 3-г

"Меня часто спрашивают, когда у меня впервые зародилась мысль достичь Северного полюса. На этот вопрос трудно ответить. Я не могу назвать такой-то день или месяц и сказать: "Вот тогда эта мысль впервые пришла мне в голову". Мечта о достижении Северного полюса выкристаллизовывалась исподволь и постепенно в ходе моей более ранней работы, которая не имеет к ней отношения (Пири работал топографом-геодезистом на строительстве Панамского канала. — Прим. авт.). Я начал интересоваться Арктикой с 1885 года — тогда я был молодым человеком и мое воображение поразили отчеты Норденшельда об исследованиях во внутренних районах Гренландии. Я так увлекся этими работами, что летом следующего года совершенно один предпринял путешествие по Гренландии. Быть может, где-то в тайнах сознания у меня уже тогда родилась надежда, что когда-нибудь я смогу достичь самого полюса. Несомненно, именно тогда я поддался соблазну Севера, или так называемой "арктической лихорадке", и мною овладело какое-то чувство фатальности, ощущение того, что смысл и цель моего существования — разгадать тайну замерзших твердынь Арктики".

Пири Р. Северный полюс. М.: Мысль, 1972. С. 13.

Пример к 4-а

"Хотя 90 процентов высших учебных заведений США имеют в своих школьных программах курс биологии и 80 процентов учащихся изучают ее, лишь небольшая часть американцев знакома с этой основополагающей научной теорией по той простой причине, что на протяжении последних 60 лет она была либо изъята из школьных учебников, либо изложена в них весьма схематично. В декабре прошлого года в Верховном суде США спустя 127 лет после выхода в свет книги Дарвина "Происхождение видов путем естественного отбора" по-прежнему выдвигался аргумент, что эволюция — это всего лишь одна из теорий, которую следует преподавать только в сочетании с "креационизмом" — наукой о божественном сотворении мира".

Священная война против Дарвина // За рубежом. 1987. N2.

Пример к 5-г

"Филипп франк вспоминает, как однажды, приехав в Берлин, он условился с Эйнштейном вместе посетить астрономическую обсерваторию в Потсдаме. Они решили встретиться в назначенное время на одном из мостов. Франк, у которого было много дел, беспокоился, что не сможет оказаться точным. "Ничего, я подожду на мосту", — сказал Эйнштейн. "Но ведь это отнимет ваше время!". "Нисколько. Свою работу я могу делать где угодно. Разве я меньше способен обдумывать свои проблемы на мосту, чем дома?". Его мысли, продолжает Франк, были подобны потоку. Любой отвлекающий разговор был подобен небольшому камню в могучей реке, неспособному повлиять на ее течение".

Кузнецов Б.Г. Эйнштейн. Жизнь, смерть, бессмертие. М.: Наука, 1972. С. 166.

Пример к 6-а

"Особенно тревожны изъяны в педагогическом образовании. Скажем, по данным Госинспекции СССР, большинство студентов выпускных курсов Пржевальского и Бирского пединститутов не справляется с требованиями даже не вузовской, а школьной программы: литераторы допускают множество орфографических и синтаксических ошибок, математики не умеют выполнять алгебраические преобразования, "плавают" в своем предмете физики, хромает психолого-педагогическая подготовка выпускников. Беспомощность при диагностике распространенных заболеваний обнаружили в ходе аттестации будущие врачи — питомцы Северо-Осетинского, Дагестанского и Башкирского медицинских институтов. А в Брянском технологическом институте многие старшекурсники оказались не в состоянии объяснить назначение транзисторов и диодов… В 1975 году с заданиями на проверку общеобразовательных знаний в одном из ведущих вузов страны справились 65 процентов первокурсников» а в 1986 году — уже лишь 25 процентов… В промышленности в качестве рабочих трудятся 300 тысяч инженеров".

Северцев В. Из плена стереотипов предстоит освободиться народному образованию // Правда. 1988. 21 авг.

Пример к 6-а

"Я сам в этом году присутствовал на выпускных экзаменах в одном из московских вузов и слышал ответы выпускников: один из них пребывал в уверенности, что самая большая страна в мире — Монголия, другая сообщила, что в Советском Союзе проживает 30 млн. человек".

Из беседы с начальником Управления преподавания общественных наук Минвуза СССР В. Купцовым // Аргументы и факты. 1988. N2. С. 1.

Пример к 6-а

"После убийства народовольцами в 1881 году императора Александра II в России начался разгул реакции, затронувший и систему образования. Министр народного просвещения граф И.Д. Делянов представил на рассмотрение высшему законодательному органу империи — Государственному совету проект нового универсального устава. О том, какие порядки пытался насадить в университетах граф, можно судить по некоторым его высказываниям. Так, однажды он заявил: "Лучше иметь на кафедре преподавателей со средними способностями, чем особенно даровитого человека, который, однако, несмотря на свою ученость, действует на умы молодежи растлевающим образом". Даже Государственный совет, членов которого трудно заподозрить в вольнодумстве, не решился одобрить "деляновский" устав. Тогда император Александр III в августе 1884 года утвердил его высочайшим повелением".

Шибанов А. Александр Михайлович Ляпунов. М.: Мол. гвардия, 1985. С. 153.

Пример к 6-а

"Известен ряд анекдотических случаев, подтверждающих высказанную выше мысль. Так, некий профессор дал нескольким своим аспирантам для реферирования пару научных статей, касающихся проблем, над которыми трудились эти аспиранты. После ознакомления с готовыми рефератами ошеломленному профессору оставалось лишь развести руками — ни один реферат не содержал главных мыслей первоисточника: аспиранты не поняли статей".

Коган В.З. Маршрут в страну информологию. М.: Наука, 1985. С. 98.

Пример к 6-а

"В 1848–50 гг. в Московском университете была закрыта кафедра философии. Основание… было найдено в знаменитом изречении, что "философия, хотя и не явно бесполезна, возможно, является вредной".

Малинин В.А. История русского утопического социализма. М.: Высш. шк., 1977. С. 159.

Пример к 6-б

В. Гаршин закончил реальное училище, но это не давало права поступления в университет (брали только выпускников гимназии).

"Не имея возможности поступить в университет, я думал сделаться доктором. Многие из моих товарищей (предыдущих выпусков) попали в Медицинскую академию и теперь доктора. Но как раз ко времени моего окончания курса Делянов подал записку покойному государю, что вот, мол, реалисты поступают в Мед. акад., а потом проникают из академии в университет. Тогда было приказано реалистов в доктора не пускать".

Из автобиографии В. Гаршина // В.И. Порудоминский. Грустный солдат, или Жизнь Всеволода Гаршина. М.: Книга, 1987. С. 279.

Пример к 6-в

"Я решил сделаться полярным исследователем. Не ограничиваясь этим решением, я немедленно начал работать над тем, чтобы сделать себя пригодным для такой жизни. Тогда у нас еще не существовало тех спортивных организаций, которые имеются теперь повсюду. Единственные известные нам виды спорта были футбол и лыжи. Хотя игра в футбол мало привлекала меня, и все же стал заниматься этим спортом, чтобы тренировать свое тело и приучить его к выносливости. Лыжный спорт, напротив, мне нравился, и я отдался ему всей душой… В те времена дома зимой не особенно хорошо проветривались, и поэтому меня считали чуть не сумасшедшим, так как я непременно желал спать с открытыми окнами, даже в сильные холода. Моя мать серьезно бранила меня за это. Я успокаивал ее заверениями, что люблю свежий воздух. В действительности же я таким образом осуществлял часть проводимой мною тренировки!"

Амундсен Р. Моя жизнь. М.: Географгиз, 1959. С. 18.

Пример к 6-в

"Преподаватели возражали против перевода Галуа в следующий класс: по их мнению, Галуа не отличается крепким здоровьем, а, кроме того, директор лицея считал, что его суждения еще должны созреть. Несмотря на это, в октябре 1826 года Галуа все же начал заниматься в классе риторики. Однако с самого начала второго триместра — Галуа в это время исполнилось пятнадцать лет — ему пришлось вернуться во второй класс. Тогда-то и произошло достопамятное событие: Эварист Галуа открыл математику. До класса риторики все учащиеся колледжа занимались по одной программе: каждый проходил курс гуманитарных дисциплин в объеме средней школы. Но те из учеников, кто чувствовал склонность к точным наукам, могли, начиная со второго класса, посещать дополнительный курс начальной математики. Галуа занимался во втором классе повторно, естественно, что у него в этом отношении было больше возможностей, чем у других. Посещать занятия по математике ему разрешили без труда… Галуа с самого начала отказался от школьных учебников, в которых искусство рассуждать подменялось искусством вводить в заблуждение при помощи слов. Вместо них он за несколько дней проглотил "Элементы геометрии" А.М. Лежандра — классическую книгу, выдержавшую множество изданий… Язык Лежандра, воспринятый Галуа, заключал уже в себе самом искусство математического мышления".

Дальма А. Эварист Галуа, революционер и математик. 2-е изд. М.: Наука, 1984. С. 12–14.

Пример к 6-в

"В то время в Курган поступало ничтожно мало специальной медицинской литературы. Свой очередной отпуск Илизаров, как правило, проводил в столице. Здесь, в Государственной библиотеке имени В.И. Ленина, по его просьбе переводили статьи итальянских, немецких, египетских, польских, японских, греческих, индийских, норвежских ученых".

Нувахов Б. Доктор Илизаров. М.: Прогресс, 1987. С. 58.

Пример к 6-в

"Тогда, задавая сам себе вопросы, он интуитивно чувствовал, что сами принципы лечения переломов устарели, и начал искать радикально новые. Выписывал по абонементу все, что только можно было выписать в Долговку. Брал отпуск за свой счет, ехал в Москву и не вылезал там из библиотек. Пришлось овладеть такими науками, о которых раньше понятия не имел. Изучал сопромат, механику и биомеханику. А когда разрабатывал конструкцию аппарата, освоил в совершенстве и слесарное дело".

Нувахов Б. Доктор Илизаров. М.: Прогресс, 1987. С. 46.

Пример к 6-в

Так как в экспедиции через Атлантический океан Бомбар оказался без напарника, ему пришлось самому изучать основы кораблевождения. Поскольку напарник покинул Бомбара в последний момент, учиться Бомбару пришлось, уже находясь на плоту в океане, и — по самоучителю:

"Для начала надо постичь основы кораблевождения. Я уже умею пользоваться компасом и управлять парусом. Остается освоить измеритель Краса, с помощью которого прокладывается курс. После нескольких попыток мне это удается… На изучение этих премудростей я потратил всю пятницу 15 августа".

Бомбар А За бортом по своей воле. М.: Мысль, 1975. С. 89.

Пример к 6-г

"В уже известной нам анкете на вопрос о побочных занятиях Обручев ответил: "Литературная работа (сатирические фельетоны, повести, фантастические романы)". Эти побочные занятия произвели на свет 100 печатных листов художественных произведений: пять романов, сборник рассказов, десятки фельетонов, книги воспоминаний. Ни годы путешествий, ни научная работа, ни преподавание — ничто не смогло заглушить в Обручеве фамильную страсть к сочинительству. Напротив, все эти основные занятия способствовали побочным, были почвой, на которой выросла и расцвела литературная деятельность ученого".

Друянов В.А. Рыцарь факта. Книга об академике В.А. Обручеве. М.: Знание, 1984. С. 131.

Пример к 6-г

Кеплер для заработка выпускал астрологические календари с прогнозами на погоду, урожай, политику. Вот выдержка из письма Кеплера на эту тему:

"Чтобы ищущий истину мог свободно предаваться этому занятию, ему необходимы по меньшей мере пища и кров. У кого нет ничего, тот раб всего, а кому охота идти в рабы? Если я сочиняю календари и альманахи, то это, без сомнения, — прости мне, господи, — великое рабство, но оно в настоящее время необходимо. Избави я себя хоть на короткое время от этого — мне пришлось бы идти в рабство еще более унизительное. Лучше издавать альманахи с предсказаниями, чем просить милостыню. Астрология — дочь астрономии, хоть и незаконная, и разве не естественно, чтобы дочь кормила свою мать, которая иначе могла бы умереть с голоду".

Эти слова звучат горьким укором тогдашнему общественному строю, в котором не умели и не хотели позаботиться о мало-мальски пристойном существовании немногочисленных тогда ученых, что вынуждало их непроизводительно расточать свои знания, ум, время. До конца дней своих приходилось Кеплеру добывать себе значительную часть средств к существованию с помощью "незаконной дочери астрономии".

Белый Ю.А. Иоганн Кеплер. М.: Наука, 1971. С. 34.

Пример к 7-в

Из воспоминаний П.К. Ощепкова об изобретении радиолокации:

"Не случайное вдохновение или желание "что-то" изобрести руководило нами в то время. Нет. Мы точно знали, что ищем. Мы точно определили внутренние противоречия в решаемой нами задаче воздушного наблюдения и на основе творческого применения марксистского диалектического метода анализировали ее шаг за шагом. Именно анализ привел нас к необходимости использовать для этой цели электромагнитную энергию как самую быструю по скорости распространения, как проникающую через мрак ночи и толщу облаков, как наиболее легко управляемую в месте посылки. Это не гениальное предвидение, а закономерный результат анализа".

П.К. Ощепков. Жизнь и мечта. М.: Моск. рабочий, 1984. С. 89.

Пример к 7-в

"Главное в том, что настоящая литература может быть только там, где ее делают не исполнительные и благонадежные чиновники, а безумцы, отшельники, еретики, мечтатели, бунтари, скептики. А если писатель должен быть благоразумным, должен быть католически-правоверным, должен быть сегодня полезным, не может хлестать всех, как Свифт, не может улыбаться над всем, как Анатоль Франс, — тогда нет литературы бронзовой, а есть только бумажная, газетная, которую читают сегодня и в которую завтра завертывают глиняное мыло".

Е. Замятин. Я боюсь // Книж. обозрение. 1988. 8 апр. С. 6.

Пример к 13-г

Фридрих Артурович Цандер умер 28 марта 1933 года. Я. Голованов описывает события января 1933 года:

"Он выглядел очень усталым, похудел, осунулся, мало ел, а если и брал что-нибудь в столовой, то самое дешевое: денег не было. Королев предложил собрать деньги и тайно от Цандера заплатить за него вперед. Фридрих Артурович по-прежнему отдавал свои 7 копеек, но блюда получал за 35 копеек. И все не мог нарадоваться: "Насколько лучше стали кормить в нашей столовой!"

Голованов Я. Марсианин. М.: Мол. гвардия, 1985. С. 216.

Пример к 13-г

"В 1946 году… Ландау получил свою первую Государственную премию. По отношению к премиям он твердо придерживался правила: часть премии, не меньше половины, надо раздать людям, в первую очередь тем, кто в данный момент нуждается в материальной поддержке. В институте физических проблем стало известно, что жена инженера Игоря Борисовича Данилова Алиса Ивановна находится в больнице в тяжелом состоянии. Дау понимал, что денег Игорь Борисович у него не возьмет. Тогда он послал ему по почте крупную сумму от имени Гаруна аль-Рашида.

Алиса Ивановна Данилова, вспоминая события сорокалетней давности, говорит:

— Вы не представляете, как это было неожиданно и как мы с Игорем были счастливы! Это одно из самых приятных событий в моей жизни. Как волшебная сказка ".

Бессараб М.Я. Ландау: Страницы жизни. М.: Моск. рабочий, 1988. С. 134–135.

Пример к 13-г

Русский мыслитель П.Л. Лавров в начале 70-х годов XIX века в нелегальных изданиях говорил о проблемах революционной нравственности:

"Люди, утверждающие, что цель оправдывает средства, должны всегда сознавать ограничение своего права весьма простым трюизмом: кроме тех средств, которые подрывают саму цель".

1984: Памятные книжные даты. М.: Книга, 1984. С. 24.

Пример к 18-а

Из воспоминаний Катаева о Бунине:

"Я приносил Учителю все новые и новые стихи и рассказы.

— Обрати внимание, Вера, — говорил Бунин, держа в руке мои сочинения и кивая на меня головой, — как и все начинающие, он воображает, что литература принесет ему славу, деньги, роскошную жизнь. Признайтесь, милостивсдарь, — обращался он уже прямо ко мне, — что вы мечтаете о своих портретах в журналах и газетах, похвальных отзывах в прессе, подумываете о собственной даче в Финляндии, о текущем счете в лионском кредите, о красавице жене, об автомобиле! Обрати внимание, Вера, как он покраснел. Сейчас будет врать, что ничего этого не желает, а желает только одного — чистого искусства. Так вот что я вам скажу, милостивый государь, не воображайте, что все знаменитые писатели непременно богаты. Прежде чем добиться более или менее обеспеченного — весьма скромного! — существования, почти все они испытывают ужасающую бедность, почти нищенствуют. Не верите? Так вот: скажите мне, как вы представляете, например, Куприна? Знаменитый писатель, не так ли? Всюду издается, имеет громадное имя, кумир читающей публики. Согласны?

— О, конечно.

— Так вот-с, позвольте вам сказать, что у этого знаменитого писателя Куприна случались в жизни месяцы, когда в кармане не было трех копеек. И не в переносном смысле, а в самом буквальном: трех медных копеек".

Катаев В. Алмазный мой венец (Трава забвенья). М.: Сов. писатель, 1981. С. 361–362.

Пример к 18-а

Из воспоминаний Катаева о Мандельштаме:

"Он был давно уже одним из самых известных поэтов. Я даже считал его великим. И все же его гений почти не давал ему средств к приличной жизни: комнатка почти без мебели, случайная еда в столовках, хлеб и сыр на расстеленной бумаге, а за единственным окошком первого этажа флигелька — густая зелень сада перед ампирным московским домом с колоннами по фасаду".

Катаев В. Алмазный мой венец. М.: Сов. писатель, 1981. С. 80.

Пример к 19-в

Из письма А.А. Любищева:

"…Я рассчитывал, что наряду с прикладной энтомологией буду заниматься и систематической энтомологией и общебиологическими проблемами… но занимался этим мало. Приходилось отдавать много времени на хождение по магазинам, стояние в очереди за керосином и прочими вещами. Жена моя тоже работала, а трудности были большие. Я довольно много занимался математикой, причем делал это и в трамваях, и при поездках, и даже на заседаниях, когда решал задачки. Одно время на это смотрели неодобрительно, но когда убедились, что решение задач не мешает мне слушать выступление, что я доказывал, выступая по ходу заседания, то с этим примирились. При поездках я много читал философских книг, в частности три "Критики" Канта были прочитаны мною в дороге…"

Гранин Д. Эта странная жизнь // Д. Гранин. Выбор цели. Л.: Сов. писатель, 1975. С. 57–58.

Пример к 20-а

Русский композитор А.М. Ляпунов жаловался В.В. Стасову на то, что множество семейно-бытовых дел отвлекают его от сочинения музыки. В.В. Стасов ответил в письме: "То "неустроенная" еще судьба мешает, то "устроенная" препятствует! Но ведь позвольте Вам откровенно сказать, этак никогда конца не будет.

Никогда не придет такой минуты, когда бы не было ровно никакой заботы, никакой трудности, и еще такого сочинителя отроду не слыхано и не видано, у которого вдруг все было бы гладко, как лысина, и ничто его не тревожило. Нет, такого дня и часа никогда не будет ни у Вас, да и ни у кого. Если Вы будете сидеть у моря и ждать той "погоды", то будьте твердо уверены, что никогда не дождетесь ".

Шибанов А. Александр Михайлович Ляпунов. М.: Мол. гвардия, 1985. С. 168.

Пример к 21-а

"Молодая писательница из Ленинграда, еще не публиковавшаяся в столице, приехала в Москву и сказала, что хочет написать острую дискуссионную статью. Даже не статью — манифест своего поколения. Мне идея показалась вполне перспективной: жалобами в последние годы начинающие литераторы просто заваливают, а вот манифесты — большой и стойкий дефицит. Но оказалось, что дебютантка нуждается не в одобрении, а в конкретной помощи.

— Вы можете позвонить в "Литературку" и спросить, станут ли печатать мою статью?

— Но ведь статьи пока нет.

— В принципе, чтобы не работать впустую.

— А статья будет большая?

— Страниц семь-восемь на машинке.

Я позвонил, дебютантке обещали режим наибольшего благоприятствования, и она села за стол…

Начинающая "профессионалка" из Ленинграда хочет гарантий, и в этом… есть свой резон. Но когда человек кричит от боли или поет от радости, он не ждет твердых заверений, что крик услышат, а песню оценят".

Жуховицкий Л. Нужны ли гарантии? // Юность. 1987. N10. С. 85.

"…Кстати, тот "манифест поколения" в "Литгазете" не напечатан. Потому что не написан".

Жуховицкий Л. Не молитва, а угроза // Юность. 1988. N2. С. 87.

Пример к 21-в

Из записи беседы с Эрнестом Хемингуэем:

"Не теряйте духа из-за того, что писательство требует уйму простой, чисто механической работы. Это так, и здесь ничего не поделаешь. Я переписал первую часть "Прощай, оружие!", по крайней мере, раз пятьдесят. Нужно это превозмочь…

Всякий раз, когда я сажусь за стол, я чувствую себя абсолютно бессильным нацарапать хотя бы несколько строк. Писательство — тяжкий труд. Это самая тяжелая работа в мире. Если бы это было просто, то все стали бы писателями. За это платят приличные деньги только потому, что очень немногие люди могут писать, и писать хорошо".

Хемингуэй Э. Писательство — тяжкий труд // Книжн. обозрение. N18, 1987. 1 мая. С. 6.

Пример к 21-в

"Мысль о ежедневном труде Бунин несколько развил:

— Писать стихи надо каждый день, подобно тому как скрипач или пианист непременно должен каждый день без пропусков по несколько часов играть на своем инструменте. В противном случае ваш талант неизбежно оскудеет, высохнет, подобно колодцу, откуда долгое время не берут воду.

…Самое главное, — нужно преодолеть в себе отвращение к листу чистой бумага, которое испытывает почти каждый настоящий писатель, и писать… регулярно, не дожидаясь вдохновения, настроения и тому подобного, писать — как ходить на службу… или в гимназию".

Катаев В. Алмазный мой венец (Трава забвенья). М.: Сов. писатель, 1981. С. 347, 355.

Пример к 21-в

"Я думал и искал, искал и думал. Ехал из своего села Долговки в Курган, в Москву, шел в библиотеки, брал книги по интересующим меня вопросам, сопоставлял, снова думал. Иногда шел по улице и людей не замечал. Потом родилась идея. Потребовались десятилетия, чтобы она выросла в новое научно-практическое направление в медицине. Ученый-исследователь должен быть целеустремленным. Он не имеет права отвлекаться на второстепенное. Известно, например, что Менделеев делал прекрасные чемоданы. Конечно, нужно переключаться, если что-то не получается. Я поступаю так. Зашел в одном эксперименте в тупик, берусь за другой. Вдруг здесь что-нибудь найду? Но все в рамках того же тесного круга задач, которые необходимо решить в нашей сфере исследований. И это нередко приводит к желаемым результатам".

Нувахов Б. Доктор Илизаров. М.: Прогресс, 1987. С. 50–51.

Пример к 21-в

"Сильные волей не колеблются. Они садятся за стол, они обливаются потом. Они доведут дело до конца. Они изведут все чернила, они испишут всю бумагу. И в этом отличие талантливых людей от малодушных, которые никогда ничего не начнут. Литературу могут делать только волы. Самые мощные волы это гении, те, что не покладая рук работают по восемнадцать часов в сутки".

Ренар Ж. Дневник // Ж. Ренар. Избранное. М., 1946. С. 3.

Пример к 24-б

"Теория сверхтекучести создавалась с перерывом: 27 апреля 1938 года Ландау арестовали. "По нелепому доносу, — писал он в "Комсомольской правде" 8 июля 1964 года, — я был арестован. Меня обвинили в том, что я немецкий шпион. Сейчас это иногда кажется мне даже забавным, но тогда, поверьте, было совсем не до смеха. Год я провел в тюрьме, и было ясно, что даже еще на полгода меня не хватит: я просто умирал. Капица поехал в Кремль и заявил, что он требует моего освобождения, а в противном случае будет вынужден оставить институт. Меня освободили. Вряд ли надо говорить, что для подобного поступка в те годы требовалось немалое мужество, большая человечность и кристальная честность".

Бессараб М.Я. Ландау: Страницы жизни. М.: Моск. рабочий, 1988. С. 103.

Пример к 24-в

Дмитрий Дмитриевич Плетнев был репрессирован в 1938 году; в 1985 году реабилитирован посмертно.

"Даже во время следствия Плетнев продолжал работать. По его просьбе ему было выдано свыше 20 книг на четырех языках из его личной библиотеки.

В своем последнем слове 12 марта 1938 года он сказал, что, находясь в тюремной камере, он сумел написать монографию в 10–12 печатных листов (эта рукопись не сохранилась).

Поразительная аналогия с судьбой Н.И. Вавилова напрашивается сама собой".

Тополянский В. Он слишком много знал: О драматической судьбе профессора Плетнева // Лит. газ. 1988. 15 июня. С. 13.

Пример к 24-в

Из интервью с писателем Владимиром Дмитриевичем Дудинцевым:

"В чем состоит объективное счастье? Вот когда меня ругали за роман "Не хлебом единым", ругали всем Союзом писателей, на большом пленуме страшным криком на меня кричали. Не было отказа в добровольцах, тянули руки, шли через зал с видом Жанны д'Арк на трибуну и начинали кричать. И было очень тяжело. Я там первый раз в жизни потерял сознание от контрастных эмоций. Когда Симонов таким прокурорским тоном стал говорить, что "я думал, что это советский человек, я думал, что это наш, но вот, товарищи, как иногда даже главный редактор и коммунист, как он может иногда заблуждаться. Оказалось, что вкрался чуждый товарищ". А я ожидал, что он будет меня выручать. Потому что мы вместе с ним "грешили". Я писал роман, а он его печатал. И печатал охотно. И был со мной в таких хороших отношениях, что я ожидал, по своей наивности, от него сильной поддержки. Когда он пошел на трибуну, я подумал, ну наконец-то… Вот рыцарь, который меня защитит. И вдруг… Вокруг меня начало темнеть, темнеть, очнулся — половина меня на полу, половина на стуле, и мне несут воду…

Так вот о счастье. Мое первое счастье — когда ко мне пришла идея "Не хлебом единым". Она пришла в виде поведения Симонова. Он "ткнул" меня в лоб перстом, вывел на главную мысль романа "Белые одежды". Симонов дал мне конкретный пример из жизни. Так начал формироваться замысел. А еще происходит выволочка за "Не хлебом единым" на пленуме Союза писателей. Писательница, лауреат Сталинской премии, маститая, с крашенными в красный цвет волосами от негодования на трибуне вся трепещет, вибрирует. И зал отвечает таким всплеском шума. Знаете, как будто в кислоту уронили каплю воды, такая пена — и опадает. "А этого Дудинцева враги бы сделали мэром города". Зал сразу — у-у-у, — вздымается пена и опускается. И мыслит одинаково. Мне бы еще раз потерять сознание, но я уже столкнулся с Симоновым и во мне возникла концепция, которая стала каким-то барьером на пути отрицательных эмоций. Мое сознание уже исторгло из себя способности страдать от оскорблений. Я весь превратился в слух, творческий слух, и стал уже частью того пророка, который встретил шестикрылого серафима. Я, когда слушал ее, только прятался, чтобы записывать "с натуры" ее живые слова, которые вы найдете сегодня в "Белых одеждах". Когда прорабатывали Стригалева, кричала одна там женщина. И реакция зала — это тоже была замечательная натура. Я воспринимал, я радовался вместо того, чтобы страдать от этой проработки. И я шел домой, чуть не прыгая на одной ножке, потому что я замечательно сегодня поохотился… Наконец-то я касаюсь вопроса о счастье — я был неизмеримо счастлив, потому что творческий восторг по поводу хорошо пришедшего в руки факта — это наивысшее счастье. Это знакомо всем людям творческого труда".

Жить и все понимать // Комсомольская правда. 1988. 28 июля.

Пример к 25-в

"На днях в Кембридже состоялась необычная пресс-конференция. С журналистами встретился выдающийся английский ученый Стивен Хокинг. Посвящена была эта беседа важному событию — выходу в свет созданной им книги "краткая история Времени — от большого взрыва до "черных дыр". …Теоретик-астрофизик говорил, отвечая на вопросы журналистов, увы, не своим голосом. За него эту работу выполнял звуковой робот-синтезатор, связанный с компьютером. Дело в том, что 46-летний С. Хокинг вот уже 18 лет как парализован, сраженный тяжелейшим рассеянным склерозом. Слух его не пострадал, но общение с внешним миром профессор может осуществлять лишь при помощи своего кибернетического ассистента. Все — в голове, и лишь указательный палец на правой руке, сохранивший некоторую подвижность, преобразует мысль в цифры, завершающуюся бесстрастными металлического звучания словами робота… Он занимается с аспирантами, ведет теоретическую работу, разъезжает по белу свету, участвуя в различных научных симпозиумах и конференциях. Сообщения Хокинга всегда поражают неожиданным поворотом мысли, глубиной, смелостью".

Кривопалов А. Живой голос Стивена Хокинга // Известия. 1988. 20 июня.

Пример к 26-а

В путешествие через океан Бомбар собирался отплыть вместе с товарищем — профессиональным моряком. В последний момент, испугавшись, он фактически предал Бомбара:

"Последнее время Джека не узнать. Его энтузиазм постепенно угасает… Каждый раз Джек подыскивает новый предлог, чтобы отложить отплытие: мешают то ветер, то прилив, то неблагоприятное время года. Но ведь он моряк, и мне остается только соглашаться…

Часов в десять Джек уезжает в Танжер, чтобы навестить кое-кого и сейчас же вернуться, потому что благоприятный ветер держится сегодня последний день и мы должны отплыть не позднее восемнадцати часов. В восемнадцать часов Джека все еще нет. Это уже слишком! Чувствую, что, если буду еще колебаться, все пойдет прахом. Оставляю таможенному досмотрщику Жану Стоделю записку для Джека: "Беру ответственность на себя и отправляюсь в плавание один. Чтобы добиться победы, нужно в нее верить. Если даже меня постигнет неудача, то потому что я не специалист. До свидания, брат! — Ален".

Затем с помощью Жана Стоделя я немедленно отчаливаю, преисполненный ярости, честолюбия и веры в успех".

Бомбар А. За бортом по своей воле. М.: Мысль, 1975. С. 84–86.

Пример к 27-а и 27-в

В период обучения Бруно в монастырской школе начальство сумело разглядеть его исключительные способности: Бруно ждала блистательная карьера…

"Способного юношу, отличавшегося необыкновенной памятью, возили в Рим к папе: показать будущую славу доминиканского ордена. После получения сана священника и недолгого пребывания в провинциальном приходе Бруно был возвращен в монастырь для продолжения занятий богословием. Многие из его соучеников по монастырской школе сделали церковную и ученую карьеру, став епископами, регентами монастырских школ и профессорами университетов. Бруно, превосходивший знаниями и способностями их всех, мог рассчитывать и на большее. В коллегии мудрости в Риме — высшем католическом университете — нужны были обличители ереси…

Перед ним открывался путь, к которому готовил его монастырь: он должен был стать героем богословских словопрений, превратить свои знания и способности в щит богословского невежества, пойти на сознательное усыпление мысли, замкнутой в догматические рамки предвзятых и недоказуемых положений, не подлежащих ни критике, ни обсуждению. Это был не путь, а тупик, нравственный и интеллектуальный. Самоубийство разума — такова была неизбежная цена открывающейся перед ним карьеры".

Горфункель А.Х. Джордано Бруно. М.: Мысль, 1973. С. 29, 31–32.

Пример к 30-а

О событиях 1924 года:

"Еще до собрания Цандер успевает оформить патентную заявку на свой космический корабль и отослать ее в Комитет по делам изобретений. Он не знает еще, что Бюро предварительной экспертизы комитета сочтет его предложения выдумкой фантаста и в выдаче заявочного свидетельства откажет. Лишь в 1937 году, после смерти Цандера, заявка эта, которая является, по сути, научной статьей, будет опубликована в одном из сборников "Ракетная техника".

Голованов Я. Марсианин. М.: Мол. гвардия, 1985. С. 161.

Пример к 30-а

"Любите ли вы широкоэкранное кино? Лично я, когда сижу в зале, испытываю сложное чувство: восхищение пополам с горечью. Дело в том, что идею широкого экрана я обосновал и предложил еще до войны. Быть может, кто-то сделал это и раньше. Не знаю. Но вот что ответили эксперты: "Это невозможно. Во-первых, будет нарушен стандарт технического оснащения кинематографа: придется расширять экраны, менять оптику и т.д. Во-вторых, перестраивать кинотеатры. В-третьих, изобретать новую съемочную аппаратуру, методы съемки…". В общем, получалось — бредовая идея. А сейчас в стране сотни широкоэкранных кинотеатров. На различные изобретения в этой области выданы десятки авторских свидетельств. Обидно? Не то слово.

…Еще 12 лет назад мною была предложена инъекция без иглы. Лишь недавно авторское свидетельство выдано… другому изобретателю".

Гайдаенко Д.Т. Почему я не изобрел кино // Изобретатель и рационализатор. 1963. N9. С. 18.

Пример к 30-а

Из воспоминаний Огюста Пиккара об изобретении стратостата: "Жизнь в стратосфере невозможна из-за малого давления воздуха. Поэтому там нужно пользоваться воздухонепроницаемой гондолой, в которой можно было бы поддерживать почти нормальную атмосферу. Специалисты того времени находили мои предложения неосуществимыми. То, что теперь для нас элементарно, тогда казалось утопией. Единственным возражением, которое выдвигали против меня, было — почему все это до сих пор не существует. Как много раз приходилось мне слышать соображения такого рода! Настоящее призвание инженера и заключается в том, чтобы, опираясь на теорию, создавать новое. Если бы я был авиатором, я, может быть, сконструировал бы стратосферный аэроплан. Но, будучи аэронавтом, я принялся за создание аэростата. Самое простое решение заключалось в том, чтобы подвесить к аэростату непроницаемую гондолу".

Пиккар О. На глубину морей в батискафе. Л.: Судпромгиз, 1961. С. 36.

Пример к 30-а

Из воспоминаний Илизарова.

"И вот пришел день, когда я впервые должен был рассказать о результатах нашей работы на научной конференции. Докладываю и вижу: мне не верят. Слишком необычны результаты. В перерыве ко мне подходит один видный специалист и говорит: "Ваше открытие удивительно. Люди со сломанными ногами начинают ходить буквально на следующий день после операции. Сроки выздоровления фантастичны. Я лично верю вам, верю, что все цифры, которые вы приводили, соответствуют действительности. Но все же… Завышайте сроки. Тогда вам скорее поверят другие".

Нувахов Б. Доктор Илизаров. М.: Прогресс, 1987. С. 49.

Пример к 30-г

"Долго оставалось загадкой, каким образом у Максвелла в самом расцвете его славы нашлось достаточно времени и проницательности, чтобы раскопать статьи Гиббса, которые были напечатаны в никому не известном журнале Коннектикутской академии наук. Но и эта тайна была, в конце концов, разгадана. Максвелл узнал о статье Гиббса весьма простым способом — он получил ее по почте. Гиббс, которого постоянно обвиняли в том, что он не интересуется отзывами других ученых о своей работе, рассылал оттиски своих статей наиболее интересным ученым. Гиббс составил список из пятисот семи имен ученых, живших в двадцати странах. В течение своей жизни он написал двадцать монографий и каждую из них лично послал тем ученым из своего списка, для которых они могли представлять интерес".

Уилсон М. Американские изобретатели. М.: Знание, 1975. С. 73.

Пример к 31-б

"Ришар (преподаватель специального математического класса в колледже, где учился Галуа) помог Галуа опубликовать его первые работы и убедил послать сообщение в Академию наук…

1 июня состоялось заседание Академии наук, на котором Пуансо и Коши было поручено рассмотреть присланную Галуа работу. Коши так и не дал никакого заключения; он потерял рукопись Галуа так же, как раньше потерял рукопись Абеля" (Речь идет о 1 июня 1829 года).

"На очередном заседании Академии наук, состоявшемся 17 января 1831 года, двум членам Академии — Лакруа и Пуассону — было поручено рассмотреть записку Галуа, рукопись которой он накануне передал в секретариат Академии. Год тому назад эта работа уже представлялась в Академию. Тогда она попала в руки непременного секретаря Фурье, который умер, так и не успев ею заняться. В оставшихся после его смерти бумагах рукопись не была обнаружена. В связи со вторичным представлением своей работы Галуа снабдил ее кратким вступлением, в котором просил "по крайней мере" прочесть то, что он написал. Эта настойчивость оказалась отнюдь не лишней, потому что, пока Галуа не написал весьма резкое письмо, направленное президенту Академии наук, работу так и не прочитали".

Дальма А. Эварист Галуа, революционер и математик. М.: Знание, 1984. С. 15, 30.

Пример к 31-б

Доменщик из Магнитогорска Алексей Степанович Бакшинов построил судно нового типа, названное им гидролетом. По предварительным подсчетам, судно должно было стать самым быстроходным. На выделенном месте еще в середине 70-х годов Бакшинов на свои деньги построил гараж для хранения и доводки гидролета.

"С лета 82-го года на дамбе появились спортсмены, у которых были свои, далеко идущие планы. Месяц за месяцем, аккуратными рядами, вырастали эллинги, асфальтированные дорожки, строились подсобные помещения, а чудовищных размеров ржавый гараж на берегу торчал, как бельмо на глазу. Бакшинову предложили съехать подобру-поздорову. На исходе зимы 86-го года Алексей Степанович угодил в больницу. Там он и получил ультиматум: или он убирает гараж, или его сносят. После больницы Бакшинов кинулся в Москву, но акт уже был составлен, печать приложена… Июньским днем 1986 года удачно отрезанная двумя сварщиками при разборке гаража 700-килограммовая кран-балка (на ней крепили аппарат) упала точно на гидролет, превратив в груду металла прообраз "суперсудна". Когда Алексей Степанович пришел на базу с положительным заключением Центрального научно-исследовательского аэродинамического института, "дитя Магнитки" (гидролет называли и так) лежало перед ним грудой хлама. Подшипники в ходовых частях были аккуратно разбиты. Чтоб и мысли не было восстановить".

Мозговой В. Формула взлета // Комс. правда. 1988. 16 февр.

Пример к 31-в

"Во время блокады Ленинграда и после войны С.П. Митрофанов работал технологом на заводе, которому приходилось в рекордные сроки переключаться с выпуска одной продукции на другую… Но любая деталь, самой сложной конфигурации, рассуждал молодой технолог, складывается из определенного и, в общем-то, обозримого количества элементов. Если сгруппировать детали не по внешней схожести, как всегда подсказывает здравый смысл, а по наличию элементов, то можно заранее для каждого элемента иметь готовую технологию. Тогда разработку каждого шаблона сделают самые талантливые люди, а рядовому технологу остается манипулировать заготовками, соединяя в нужных сочетаниях, группируя… Митрофанов начал с малого. Попробовал свой технологический принцип применить на уже существующих токарных станках. Не сразу получилось, но выпуск продукции увеличился в 2,5 раза.

Ныне "групповая технология" — фундамент ГАПов. Первая публикация С.П. Митрофанова, в которой со всей определенностью изложена идея ГАПов, вышла в свет в 1946 году. К сожалению, сама идея не была запатентована. В 1959 году ему присуждена (индивидуально) Ленинская премия за разработку основ "групповой технологии". В 60-е годы С.П. Митрофанов секретарь обкома по промышленности г. Ленинграда. Примечательный факт: помогал изобретателям, но свое решение "не пробил". Был обвинен, что, дескать, занимается своими личными делами. У него даже сохранилась копия докладной записки в адрес самой высокой инстанции. Это четыре страницы текста, которые сегодня уже стали символом научной и промышленной интенсификации. Ему позвонили через месяц. Спросили: чего вы, собственно, добиваетесь?.. Сейчас С.П. Митрофанов доктор технических наук, заведующий кафедрой. Выступает с лекциями о "групповой технологии". Инженеры удивляются: во-первых, он говорит известные вещи, во-вторых, всем известно, что приоритет принадлежит США и Японии…"

Конгро А. Характер для открытия // Звезда. 1986. N7. С. 117–125.

Пример к 32-а

"Поскольку я — не текстильщик, то, приступая к проблемам отделки тканей, начал с азов. Перечитал отечественные технические журналы за последние 15 лет и обнаружил — своих идей в нашей текстильной науке практически нет. Почему? Беседовал с ведущими деятелями этой науки, когда мы предлагали принципиально, новые изобретения — магнитную обработку водных систем. В ответ слышал: "На Западе это есть? Нет? Значит, и у нас быть не может!". Это не производственники говорили, а доктора наук, вызывающие восторг у своих аспирантов".

Негативное отношение к новаторам // Изобретатель и рационализатор. 1988. N6. С. 9.

Пример к 32-а

"Двадцать лет назад токарь В.Г. Моисеев изобрел универсальный фрезерный патрон (а.с. 272782). Пока Минстанкопром разрабатывал мероприятия по использованию этой прекрасной новинки, одна из японских фирм выпустила свой зажимной патрон, аналогичный патрону Моисеева".

Константинова С. Запоздалая премьера // Изобретатель и рационализатор. 1985. N7. С. 16.

Пример к 32-а

Из воспоминаний академика А.Н. Крылова:

"Учреждения, ведающего "морской политикой" в части стратегической подготовки флота (в соответствии с его назначением в общей системе обороны и военных государственных задач), не было. Теоретически предполагалось, что этим ведает генерал-адмирал по непосредственным указаниям царя, а исполнительным органом является Ученый отдел Главного морского штаба, состоящий из одного штаб-офицера, начальника отдела и двух обер-офицеров — его помощников, заваленных текущей перепиской с морскими агентами за границей, разбором и классификацией газетных вырезок — "самоновейших" и "важнейших" технических сведений об иностранных флотах и о "морской политике иностранных государств".

Когда я с 1900 по 1908 год заведовал Опытовым бассейном, мне часто с надписью "секретно" и "совершенно секретно" присылали вырезки не только из таких газет, как "Таймс", но и из бульварных, типа "Матен". Но отзыв на них обязательно требовался. Для любой вырезки соответствующий номер газеты можно было купить в книжных магазинах за 10–15 коп".

Крылов А.Н. Мои воспоминания. Л.: Судостроение, 1984. С. 144.

Пример к 32-б

"Принятие догм мичуринской лженауки облегчалось невежеством, оно могло служить смягчающим обстоятельством… К сожалению, было немало вполне грамотных людей — академиков, членов-корреспондентов, докторов наук, которые в той или иной мере отказывались от своих убеждений и признавали каноны мичуринской биологии. В этих случаях требовалось заключить сделку с совестью. Часть ученых ограничилась стандартными фразами во здравие мичуринской биологии и ее вождей — Лысенко и Лепешинской, не отрекаясь при этом от собственных идей и работ и не связывая себя никакими обязательствами. Другие строчили научные труды с изложением фантастических данных, по неведению или сознательно идя на фальсификацию, и все это шло в научную печать, а затем — в популярные издания. Один из многих документированных примеров подлога: доцент К.Я. Авотин-Павлов в журнале "Агробиология" (1952. N5) описал, как под Ригой ель породила сосну. Но ему заведомо было известно, что на деле это была просто прививка. Об этом свидетельствует его же, Авотина-Павлова, статья, напечатанная до этого в журнале "Лесное хозяйство" (1951. N11) под названием "Самопрививка ели на сосне" с изложением того же самого факта (название второй статьи — "Порождение ели сосной")".

Александров В.Я. Трудные годы советской биологии // Знание — сила. 1987. N12. С. 58.

Пример к 32-б

"Борьба с космополитизмом все шире развертывалась по исследовательским институтам и вузам… Попытки утвердить приоритет русских и советских авторов без всяких на то оснований принимали уродливые формы.

Приведу лишь один пример. Общеизвестно, что создателем клеточной теории (1839) был немецкий физиолог и анатом Т. Шванн, широко использовавший для этого работы немецкого ботаника М. Шлейдена. В 1946 году с легкой руки Б.М. Козо-Полянского автором клеточной теории был провозглашен П.Ф. Горянинов (1796–1865). Горянинов — широко образованный врач-естествоиспытатель, однако его работы к созданию клеточной теории никакого отношения не имели. И все же имя Горянинова как создателя или сосоздателя клеточной теории в течение ряда лет фигурировало в биологических учебниках, в популярных брошюрах, в программах вузов, в энциклопедических словарях. П.В. Макаров, например, хорошо эрудированный цитолог, прекрасно зная, что творит, просто писал (1951): "Так П.Ф. Горяниновым была создана клеточная теория". Это было выгодным… Фальсификация истории открытия лишь дискредитировала нашу науку".

Александров В.Я. Трудные годы советской биологии // Знание — сила. 1987. N12. С. 56.

Пример к 32-б

"После Великой Отечественной войны в сферу мичуринской биологии включилась группа О.Б. Лепешинской. Лепешинская, начиная с середины тридцатых годов, выступала с публикациями, в которых сообщала об открытом ею образовании клеток из бесструктурного живого вещества. Этим опровергалось утверждение крупнейшего немецкого патолога Р. Вирхова, сделанное им в 1855 году, о том, что клетка образуется только от клетки. Тезис Вирхова, принятый всеми биологами, Лепешинская объявила метафизическим, идеалистическим и почему-то несовместимым с принципом развития. В качестве идейного прикрытия Лепешинская использовала искаженные до неузнаваемости идеи Ф. Энгельса".

Александров В.Я. Трудные годы советской биологии // Знание — сила. 1987. N12. С. 75.

Пример к 32-в Об Илизарове:

"Всех своих оппонентов убедить он, конечно, не мог. А если учесть, что многие из них были его непосредственными руководителями, то вполне понятно, что на особую поддержку рассчитывать не приходилось. Он уже лечил переломы с помощью своего аппарата и разработанной им оригинальной методики, а аппараты по-прежнему заказывал на собственные средства, по своим чертежам и моделям".

Нувахов Б. Доктор Илизаров. М.: Прогресс, 1987. С. 59–60.

Пример к 32-в

Получив свидетельство на изобретение, он обратился в Свердловский институт травматологии и ортопедии, в Свердловский облздравотдел, написал серьезную статью в солидный журнал. Ведь свидетельство — это только бумага, а нужен сам аппарат. И с огорчением еще раз убедился, что единомышленников надо искать в другом месте.

— Лет двадцать назад я попал к Бызову с подозрением на травму позвоночника. Тревога оказалась ложной. А вот с человеком познакомился прекрасным, — рассказывает Владимир Львович Лифшиц, бывший тогда директором "Уралгидромаша", крупнейшего предприятия в Сысерти. — Чего он только в своей больнице ни придумал: вертикальную ванную-баню, передвижную кровать, воспроизвел аппараты Илизарова. Поэтому, когда пришел ко мне за помощью, я твердо знал: не для диссертации человек старается, для людей.

…Позвали опытнейшего слесаря Григория Васильевича Ошкордина. Спросили:

— Сложно, Васильич?

Внимательно вгляделся тот в чертежи, уточнил, для чего все это нужно, сказал:

— Не сложнее, чем людям живым мучиться. Только вот металл нужен легкий — титан…

Уральские мастера разработали оснастку, выточили на станках "орлиные" когти. Начальник инструментального цеха Л. Леканов, начальник конструкторского бюро Г. Захаров, конструктор В. Яковлев и многие другие безвозмездно, частенько в свободное от работы время, создавали новый аппарат. Но сменился директор, стало сложно с планом, и "самодеятельность" прикрыли. Нашелся, однако, другой завод…"

Пашков А. Дело доктора Бызова // Известия. 1986. 17 апр.

Пример к 32-г

"Свои изобретения в области телеграфии Шиллинг с успехом демонстрировал в 1835 году в Бонне на съезде немецкого общества естествоиспытателей и врачей. Попытки иностранных фирм перекупить у него права на изготовление телеграфной аппаратуры заставили русское правительство ускорить решение вопроса об устройстве телеграфной связи. В 1836 году по поручению правительства Шиллинг проложил подземную телеграфную линию между крайними помещениями Адмиралтейства в Петербурге. В 1837 году ему было предложено установить телеграфную связь между Кронштадтом и Петергофом".

Тихий Д. Эстафета без финиша. Л.: Лениздат, 1984. С. 28.

Пример к 32-г

"Меценат носил фамилию Гончаров… Иронию сменило участие, желание помочь изобретателю. Это новое отношение Гончарова разделила его жена Елизавета Александровна… Стремясь поддержать Константина Эдуардовича… Елизавета Александровна перевела на французский язык статью "Железный управляемый аэростат на 200 человек длиной с большой морской пароход". В этой статье было сконцентрировано все, что успел сделать в области управляемого полета Циолковский. Переводы посланы за границу. Изобретатель с нетерпением ждет результатов. Неужто и Европа равнодушно отнесется к проекту? Неужели и там не найдется деловых людей, желающих воспользоваться обильной выгодой, которую сулят его расчеты? …Удалось разыскать около десятка патентов, выданных в 1910–1911 годах Константину Эдуардовичу на цельнометаллический аэростат… Россия, Соединенные Штаты Америки, Англия, Франция, Германия, Норвегия, Бельгия, Италия, Австрия официально подтверждали первенство Циолковского на эту идею… Об оформлении патентами своего замысла Циолковский мечтал много лет, еще с той поры, когда Е.А. Гончарова перевела на иностранные языки его работы о железном аэростате длиной с большой пароход. Ученому хотелось официально закрепить свое авторство, чтобы затем добиться; осуществления проекта".

Арлазоров М. Циолковский. М.: Мол. гвардия, 1962. С. 111–112, 182–183.

Пример к 32-г

Об изобретателе высокопроизводительного озонатора нового типа Ю. Емельянове: "Вместе со своим отцом, вышедшим на пенсию инженером, он (Ю. Емельянов. — Прим. авт.) разработал проект промышленного озонатора нового поколения — высокочастотного, многоэлементного, который, по расчетам, должен дать рост производительности в десятки раз. Заявка на изобретение была подана Емельяновым в 1963 году, но ее отклонили, не признав в предложенной конструкции новизны. И только десять лет спустя к ее разработке вернулись опять. Началось спешное патентование ВЧ-озонатора за рубежом. Причем Госкомизобретений СССР занялся этим, не обращая внимания на то, что авторского свидетельства на аппарат нет.

Что же произошло? "Не было бы счастья, да японцы помогли", — шутит Ю. Емельянов. Случилось так, что фирма "Мицубиси хэви индастриз" заинтересовалась советским методом озонной очистки дымовых газов электростанций от загрязняющих атмосферу окислов азота и начала летом 1973 года переговоры со всесоюзным объединением "Внештехника". В них участвовали и представители группы разработчиков — научные сотрудники МГУ Е. Пицхелаури, Ю. Емельянов. Тогда и встал вопрос об озонаторах большой мощности. Юрий Михайлович сообщил, что такая разработка в СССР существует".

Ряшин В. Почем нынче озон: Драма в стиле НТР // Правда. 1988. 29 февр.

Пример к 32-г

Из откликов на статью М. Воздвиженского "Дело Сопочкина": "Мы поддерживаем позицию журнала. А вы знаете, что изобретения В.Ф. Сопочкина хорошо известны за рубежом?! Так, на последнем конгрессе в Токио отмечалась огромная выгода хранения рыбы на судах в охлажденной морской воде. И способ этот назывался на конгрессе "русским".

Изобретатель и рационализатор. 1982. N11. С. 15.

Пример к 32-г

"В 1971 году роман Бека был опубликован за рубежом. Невозможность увидеть свою главную книгу на родном языке была для писателя трагедией, которую он не пережил. И все же оптимистическая нота не раз звучит в его дневнике: "Верю, что роман победит". Роман победил. Он вышел в нашей стране (Знамя. 1986. N10, 11. — Прим. авт.), которую беззаветно любил Александр Бек, вызвал огромный интерес самой широкой аудитории, заново привлек внимание к творчеству писателя. И все же…"

Бек Т. Роман об одном романе: К истории романа Александра Бека "Новое назначение" // Моск. новости. 1987. 31 мая. С. 16.

Пример к 32-г

"Лет десять назад двое из ФРГ два дня изучали один из станочков Вешагина, зарисовали все до винтика. А года через три знаменитая свердловская ювелирная фабрика купила в ФРГ станок… точную копию вешагинского. Единственное отличие — прекрасный внешний вид, потрудились-таки зарубежные дизайнеры.

…О попытке получить авторское свидетельство спрашивать не решаюсь. Конечно, не пытались. А жаль… Не раскрываю никаких принципов работы агрегата в надежде, что еще не поздно, еще можно его запатентовать (речь идет о новом станке Вешагина. — Прим. авт.). Хотя, по некоторым сообщениям, к тому же немецкому станку стали придавать виброшлифовку… Или опять опередила нас соответствующая иностранная "делегация"?.. Неужто все-таки опоздали? Но распространить-то отечественный опыт по отечеству пора бы!"

Антонов В. Вешагин // Изобретатель и рационализатор. 1986. N10. С. 18–19.

Из статьи об истории внедрения (точнее невнедрения) изобретения М.И. Дворкина, увеличивающего долговечность гребных винтов за счет их осталивания: "Естественный вопрос: почему комиссия собралась только после того, как от участка осталивания и след простыл? Чистой ли случайностью объясняется то, что к работе она приступила как раз тогда, когда автор изобретения был в отпуске? Почему комиссия состояла только из представителей тех институтов, что более десяти лет доказывали бесперспективность покрытия гребных винтов?"

Панасенко С. Об истине, чести мундира и других вещах // Изобретатель и рационализатор. 1986. N1. С. 12–13.

Пример к 34-а

"Как известно, писатель (Булгаков) готовил книгу в серии "Жизнь замечательных людей", для которой, впрочем, она оказалась слишком оригинальна, слишком талантлива. Необычность и неожиданность ее таковы, что Горький отозвался на нее сердитым письмом издателю Сереброву-Тихонову: "Нужно не только дополнить ее историческим материалом и придать социальную значимость — нужно изменить ее "игривый" стиль. В данном виде — это не серьезная работа…"

Булгаков ничего не стал менять, хотя с уважением относился к Горькому. Его "Мольер" вышел через 29 лет после этого отзыва и через 22 года после смерти самого автора".

Голованов Я. Марсианин. М.: Мол. гвардия, 1985. С. 165–166.

Пример к 34-а

"Циолковский пропагандировал идеи космонавтики, сочиняя маленькие книжки, которые он издавал крохотными тиражами за свой счет и рассылал единомышленникам. Цандер издавал очень мало: прижизненные его публикации, равно как и публикации о нем самом и его работах, можно буквально пересчитать по пальцам. Печатать книги за свой счет он не мог — денег не было, да и с бумагой было в те годы нелегко. Честно говоря, и издательства не торопились заключать договоры с автором, рукописи которого слишком фантастичны для научной литературы и слишком научны для популярной".

Голованов Я. Марсианин. М.: Мол. гвардия, 1985. С. 165–166.

Пример к 34-а

"Из библиотек изымались книги, учебники, популярные издания по генетике и другим разделам биологии, в которых содержались сведения, противоречащие мичуринской биологии. Полки библиотек заполнила продукция Лысенко, Лепешинской и их единомышленников. Зато сожгли тираж выпуска Института цитологии, гистологии и эмбриологии АН СССР, содержавший одну из первых в мировой литературе статью по химическому мутагенезу И.А. Рапопорта. Наборы печатавшихся в это время книг, если они не укладывались в рамки мичуринской биологии, рассыпали".

Александров В.Я. Трудные годы советской биологии // Знание — сила. 1987. N10. С. 78.

Пример к 34-а

"Главный идеолог страны М. Суслов считал, что "Жизнь и судьба" В. Гроссмана может быть опубликована в лучшем случае через 200 лет. И если мы печатаем этот роман всего лишь через 30 лет, то потому, что социалистическая демократия развивается не черепашьими темпами!"

Щуплов А. На переломе // Книж. обозрение. 1988. 29 янв.

Пример к 34-а

Об Александре Сергеевиче Данилове — составителе био-библиографического словаря:

"Труд Данилова по достоинству оценен Центральным государственным архивом литературы и искусства СССР, Советским фондом культуры. Но сколько ни бьется и сам Данилов, и все сторонники его работы над тем, чтобы приступить к изданию столь ценного для исследователей и любознательных людей труда, — пока ничего добиться не могут. То не хватает бумаги, то недосуг кому-то взяться за работу…"

Марченко В. Спросите Данилова… // Крас. звезда. 1988. 15 июня.

Пример к 34-а

"Еще 8 октября 1926 года Цандер пишет письмо в Главнауку Народного Комиссариата просвещения РСФСР, сопровождая его расчетами и описаниями своих работ. Он просил выпустить книгу под пространным заголовком: "Полеты на другие планеты: первый шаг в необъятное мировое пространство; теория межпланетных сообщений" — уже по названию видно, что он задумал труд фундаментальный. В приложении — отдельные главы, расчеты корабля, программа полета, варианты траекторий. На счастье Цандера, все эти материалы направили на рецензию профессору В.П. Ветчинкину, который пишет подробную рецензию…

Историческими личностями называют людей, влияющих на развитие прогресса человечества. Герострат, чтобы прославиться, сжег великолепный храм Дианы в Эфесе и таким образом стал личностью исторической. В этом смысле и неизвестный нам чиновник из Главнауки тоже личность историческая, поскольку он оказал влияние на прогресс, хотя и ненадолго, но все-таки притормозив его. Отзыва В.П. Ветчинкина — одного из талантливейших учеников Н.Е. Жуковского, первого русского дипломированного авиационного инженера — ему показалось недостаточно, и он направил материалы Цандера на повторную рецензию человеку, быть может, и неплохому, но просто совершенно в данных вопросах невежественному, который, не долго думая, порекомендовал сократить книгу Цандера в 5 раз, а то и больше, ограничив ее рамки обзором современного состояния ракетной техники. Всякие новации самого Фридриха Артуровича он посчитал совершенно излишними. Получив такую рецензию, "исторический" чиновник через 9 (!) месяцев уведомил Фридриха Артуровича, что удовлетворить его ходатайство о содействии в завершении труда по вопросам межпланетных сообщений не представляется возможным".

Голованов Я. Марсианин. М.: Мол. гвардия, 1985. С. 174–175.

Пример к 34-а

"В январе 1559 года в Риме был издан первый сводный папский "Индекс запрещенных книг".

Церковь запрещала неугодные ей книги почти с момента своего возникновения. Еще в 496 году папа Геласий I выпустил декрет с перечнем еретических книг, которые должны были безжалостно уничтожаться…

Под угрозой отлучения от церкви всем католикам предписывалось доставлять церковным властям запрещенные книги для их сожжения. При этом нередко на костер всходили и авторы этих книг. Издание "Индекса" продолжалось до 1959 года, когда вышло последнее добавление к изданию 1948 года. По решению второго Ватиканского собора лишь в 1966 году было официально прекращено издание этого позорного перечня.

За четыре столетия своего существования "Индекс" переиздавался более 100 раз. Последнее его издание содержало имена уже более 4 тыс. писателей и ученых".

Памятные книжные даты. М.: Книга, 1984. С. 242–243.

Пример к 34-б

Из статьи "Чудо" не состоялось", подписанной академиками Е. Велиховым, А. Прохоровым, Р. Сагдеевым:

"Настойчивая пропаганда антинаучных идей и попытка дезинформации широкой общественности побудили нас вновь обратиться к, казалось бы, вполне ясному вопросу…

Непонятна и позиция руководства Всесоюзного совета научно-технических обществ к "Общественному институту энергетических инверсий". НТ-общества призваны пропагандировать достижения науки и техники, создавать дополнительные возможности творческой деятельности трудящихся. К сожалению, существование "Общественного института энергетических инверсий" привело к обратным последствиям. Пропагандируются антинаучные идеи, члены института тратят время и силы на бесперспективную деятельность, престижу советской науки наносится ущерб".

Правда. 1987. 22 июня. С. 3.

Пример к 35-а

Из письма преподавателя ТРИЗ В.Б. Кейлера (г. Фрязино, Моск. обл.) от 12.07.88 Г. Альтшуллеру. О разговоре с председателем Щелковского совета ВОИР:

"Он спросил меня, в каких я с вами отношениях. Я ответил, что нахожусь в переписке и лично не знаком. В дальнейшем разговоре он сказал, что Альтшуллер берет 50 рублей за лекцию. Я ответил, что такой информацией не располагаю. "А я располагаю", — ответил он".

Любопытна технология лжи. Вначале председатель выясняет, знаком ли его собеседник лично с Альтшуллером, обучается ли на его занятиях. Узнав, что собеседник знаком с Альтшуллером лишь по переписке, председатель приступает к безудержной лжи: проверить нельзя, можно врать…

Пример к 35-а

О бывшем директоре Загорского детского дома для слепоглухонемых детей А.В. Апраушеве:

"В который раз — уж не в седьмой ли? — вызывали его в судебную инстанцию, где снова выступал он ответчиком против бывшей своей подчиненной сотрудницы, утверждавшей, будто он швыряет с балкона арбузные корки, причем норовит попасть ей прямо под ноги. У Апраушева за эти годы накопилось немало любопытных справок, оповещавших, что данный кандидат педагогических наук НЕ делал того, НЕ пытался сего… Альвин Валентинович до сих пор не понимает, за что его сместили с поста директора, поскольку обвинения, которые против него выдвигались, на таком же уровне! Сейчас он завучем работает, но Министерство социального обеспечения, судя по всему, откровенно мечтает, чтобы сия трудноуправляемая личность куда-нибудь из Загорска делась…"

Хилтунен В. Запас человечности // Огонек. 1988. N6.

Пример к 35-а

Из статьи о Борисе Ивановиче Кудрине, открывшем закон нормального распределения в технике:

"…Он позвонил Кудрину на работу и попросил заказать пропуск, представившись сотрудником НИИ. Почти тенью ходил за Борисом Ивановичем, слушал его разговоры, вникая в его распоряжения как одного из главных проектировщиков САПР. На вопросы Кудрина, зачем все-таки пришел, отвечал уклончиво, в глаза старался не смотреть. В конце рабочего дня, прощаясь, признался:

— Вы мне симпатичны, Борис Иванович, еще с того раза, как слушал ваш доклад.

— Во ВНИИПОУ?

— Да. Поэтому скажу честно: не нравится мне это сегодняшнее задание.

— В чем оно состоит-то? Посланец помялся и, смущаясь, выпалил:

— Убедиться, может, ненормальный вы…

Кудрин хотел было вспылить, но спросил только:

— Ну и как?

Посланец кашлянул в кулак:

— Ну и работенка у вас…

С тем и отбыл".

Юрков А. Семь кругов восхождения // Соц. индустрия. 1988. 19 июня.

Пример к 35-б

Из беседы с Г. Каспаровым:

"В последних выступлениях А. Карпов и В. Батуринский (бывший руководитель его делегации на нескольких матчах за звание чемпиона мира) мои действия, да и меня самого, чуть не сравнивают с Корчным. Задета моя честь не только чемпиона мира, но как гражданина и коммуниста. Прикрываясь гласностью и демократией, мои оппоненты пытаются вытащить на свет безотказное оружие — политические обвинения. Пытаются создать, по сути, образ чемпиона мира как политического диссидента. Читателю внушается мысль: если он нападает на нас, верных патриотов, то он фактически подрывает устои. Но с каких пор кто-то вправе присваивать себе монополию на патриотизм? Я делаю для шахмат, для Родины то, что могу. Третий год я чемпион мира. И мне больно и тревожно видеть, как группа влиятельных людей делает все, чтобы я чувствовал себя чемпионом мира, только находясь за границей, чемпионом как бы не всего мира, а пяти шестых планеты. Такого у нас еще не бывало".

Плутник А. Гарри Каспаров: "Свою лучшую партию я еще не сыграл" // Известия. 1988. 15 февр.

Пример к 35-в

В начале 1920 года В.А. Артемьевым и Н.И. Тихомировым были сделаны первые шаги в работе над созданием реактивных снарядов. Вот что рассказывает об этом один из создателей "катюш" Ю.А. Победоносцев:

"В то время мало кто верил в успех их поисков. Считали, что они чудаки, "затеяли фантастику". Создавать реактивный снаряд на бездымном порохе — это казалось чем-то нереальным. Но Артемьев и Тихомиров верили, что стоят на правильном пути, отчетливо видели свою цель. Нелегко было энтузиастам. Мастерскую они содержали на свои собственные деньги (у Артемьева нашлись сбережения).

Работали тогда ночами в холодном нетопленом помещении, при плохом свете, недоедали, недосыпали. Чтобы "не прогореть", изготовляли в мастерской велосипедные принадлежности, детские игрушки, продавали на рынке свои вещи…"

В конце 20-х годов Артемьев и Тихомиров, переехавшие в Ленинград, смогли организовать государственную лабораторию (ГДЛ). Но еще много лет на общественных началах работала группа ракетчиков ГИРД.

Между тем речь шла о сравнительно простой вещи — реактивной артиллерии, всего лишь. Локальная цель, вполне понятная и нужная военной технике.

Мельник Н. Кто зажигает звезды. М.: Сов. Россия, 1972. С. 6–7.

Пример к 35-в

"Человеку корыстному в ГИРД делать было нечего: денег поначалу вообще никаких не платили, а вместо славы получали лишь насмешки. Когда злые языки расшифровывали ГИРД как "группу инженеров, работающих даром", они улыбались. Да, даром! Да, за идею! Да, чтобы улететь на Марс! Они приходили в холодный подвал после рабочего дня и уходили поздно ночью. Брали работу на дом и приносили из дому серебряные ложки, когда выяснилось, что паять требуется серебром. Подобная самоотверженность даже в те годы показалась чрезмерной. Увы, люди склонны предполагать самое худшее. Гирдовцев все время проверяли какие-то профсоюзные комиссии, инспектора по охране труда. Ведь все их ночные бдения были явным нарушением трудового законодательства".

Голованов Я. Марсианин. М.: Мол. гвардия, 1985. С. 199.

Пример к 35-г

"В 1946 году в постановлении ЦК партии о журналах "Звезда" и "Ленинград", кроме Зощенко и Ахматовой, было упомянуто еще несколько имен ленинградских писателей. Среди них назван и Александр Хазин… С той поры печататься ему не давали. Ни в одном издательстве, ни в одном журнале рукописи не принимали. Почему? Да потому, что он продолжал писать сатиру… Единственную возможность существовать, не изменяя себе, Александр Хазин нашел, создавая программы для театра Аркадия Райкина. Многие годы длилось содружество этих двух мастеров смеха… Эстрадный автор по необходимости, Александр Хазин все годы, до последнего дня своей жизни, работал и как писатель. Писал сатирические романы, пьесы, рассказы, поэмы. Он умел работать во всех жанрах. Он писал во все ящики своего стола.

Писать в стол требует большого мужества. Эпохи сменялись, но в его судьбе почти ничего не менялось. Он умер в 1976 году, так ничего не успев увидеть на горизонте своей жизни. Это сегодня красиво, даже романтично выглядит: художник, который сумел все эти мрачные годы, не теряя надежды, писать о своем времени не для печати, а для будущих поколений. На самом деле мучительное это дело. Не знаю, какие силы надо иметь, чтоб перебороть отчаяние, чем-то поддерживать надежду. Тридцать лет, лучших творческих лет, А. Хазин находился под запретом, приговоренный к молчанию. Это было как бессрочное заключение".

Гранин Д. Из предисловия к публикации главы из романа А. Хазина // Правда. 1988. 10 июня.

Пример к 36-а

"Вследствие многих наших прошлых трагедий, господства бездумного уравнительства в экономике, сдерживания человеческой инициативы в определенной части народа сложилась психология, которую также здоровой не назовешь: для многих людей, если ты пьешь, стучишь в домино и ничего не делаешь, ты нормальный советский человек. Если ты не пьешь, не стучишь в домино, а проявляешь какую-то повышенную добросовестность, пытаешься как-то осмысленно заполнить свое свободное время, то ты уже подозрителен, ты уже — не "наш" человек. Испокон веков это чувство называлось завистью".

Все, что эффективно, — нравственно!: Из беседы с Н. Шмелевым // Книж. обозрение. 1988. 1 янв. С. 2.

Пример к 36-а

"Экзамен на бакалавра производился профессорами университета… Джевецкий по всем предметам получил высшую отметку 20 — случай небывалый. Не успел он предъявить своего аттестата директору лицея, рассчитывая заслужить его похвалу, как директор приказал вызвать родителей Джевецкого и посоветовал им немедленно взять сына из лицея, мотивируя это требование тем, что их сын Стефан, отличаясь необыкновенными способностями, ничего весь год не делал, а выдержал первым; этим он может оказать вредное влияние на других, такими способностями не одаренных, и они захотят ему подражать, и вся школа будет испорчена.

— Если бы Стефан экзамен не выдержал или выдержал в числе последних, я бы его оставил на второй год, а так я прошу его взять, иначе я буду вынужден его исключить с соответствующей пометкой в аттестате, что может ему повредить".

Крылов А.Н. Мои воспоминания. Л.: Судостроение, 1984. С. 91.

Пример к 39-а

"Первую заявку с пятью пунктами формулы изобретения из ВНИИГПЭ возвратили как непонятную. Но даже из приложенного простого чертежика все так и выпирает! Через 8 месяцев острой конфронтации приняли. Потом все сначала. Отказное решение со ссылкой на авторское свидетельство — доказал несостоятельность ссылки, затем отказ со ссылкой на ранее поданную заявку, уже признанную изобретением, но еще не опубликованную. Давай ее сюда! Смотрю: первый пункт формулы изобретения — то же самое, что и у меня. Смотрю внимательнее: чужая заявка подана на 4 месяца позже моей, в период упорных ее мне возвратов, — и ею пытаются забить мою заявку! Некрасиво. Доказал и это, и наконец через два года после подачи получил положительное решение. Признали изобретением два из пяти пунктов формулы заявки. Пусть два…"

Демченко Д. Не разогревать, а раскручивать // Изобретатель и рационализатор. 1982. N4. С. 18.

Пример к 39-а

"В Кургане теперь постоянно стажировались по собственной инициативе хирурги из других областей и краев. Многие из них обращались с письмами в Министерство здравоохранения СССР, другие вышестоящие инстанции с требованием дать широкую дорогу методу чрескостного остеосинтеза… Письма оставались без ответа… Потому что заключение по этим письмам давали руководители Центрального научно-исследовательского института травматологии и ортопедии имени Н.Н. Приорова. А они всякий раз противопоставляли аппарату Илизарова так называемый облегченный аппарат О.Н. Гудушаури, созданный им после выступления Илизарова в ЦИТО и демонстрации там своего аппарата в апреле 1955 года. Сложных больных этим аппаратом Гудушаури излечить не мог, и институт, где работал Гудушаури, отсылал их в Курган, к Илизарову. Тем не менее, в ЦИТО всячески рекламировали аппарат Гудушаури".

Нувахов Б. Доктор Илизаров. М.: Прогресс, 1987. С. 68–69.

Пример к 39-а

"Об этом изобретении — установке комплексного воздействия на ткань — хочется сказать несколько подробнее. Идея установки родилась у Львовского ученого И. Плеши. Сотрудники ЦНИХБИ (Центральный НИИ хлопчатобумажной промышленности. — Прим. авт.), оценив эту идею по достоинству, предложили ее автору помощь в создании конструкции… Но когда макет установки был готов и пришло время подавать заявку на изобретение, о львовском ученом вдруг забыли. Хотя Иван Васильевич Плеша сам, своими руками, сделал такую установку еще в 70-е годы, несколько лет ее эксплуатировал, а когда к нему приехали из Москвы сотрудники ЦНИХБИ, подробно объяснил им, что надо изменить в конструкции, чтобы усовершенствовать прибор".

Бирюкова Л. Влиятельная фигура // Соц. индустрия. 1987. 18 янв.

Пример к 39-а

"Выданный Беллу патент был одним из самых ценных патентов в Соединенных Штатах. В течение десятилетий он стал объектом атак со стороны каждой крупной электрической и телеграфной компании в Америке. Однажды во время президентства Кливленда был составлен заговор с целью отнять у Белла патентное право и передать его частной корпорации. Участниками заговора были генеральный прокурор Соединенных Штатов, несколько сенаторов, ряд бывших конгрессменов и бывший губернатор штата Теннесси…"

Уилсон М. Американские изобретатели. М.: Знание, 1975. С. 49.

Пример к 39-в

О новаторе-агрономе Н.С. Плашинском:

"Работал в Бессарабии, в Крыму, в Уссурийском крае, в Узбекистане, в Туркмении, в Азербайджане, наконец. Чего только не выращивал на этих землях! Каких только тягот не хлебнул!

— Но почему Вы так часто переезжали, Николай Сергеевич? Путешествовать любите?

— Зачем же? Я — агроном. Но, как видел несправедливость, сразу уезжал…. А что толку бороться? — невозмутимо продолжал он. — Время только терять".

Графова Л. И дольше века длится жизнь // Лит. газ. 1985. 12 июня. С. 12.

Пример к 40-а

"В 1873 году Лодыгин демонстрировал образцы своей лампы в физической аудитории Петербургского технологического института. Лампа вызвала восторг и надежды, к сожалению, не сбывшиеся. Была создана компания по изготовлению и эксплуатации нового источника света, которая, к отчаянию изобретателя, занялась не опытами по усовершенствованию лампы, а спекуляцией паями. Как и следовало ожидать, не прошло двух лет, и дело было совершенно загублено, а об изобретении Лодыгина забыли".

Тихий Д. Эстафета без финиша. Л.: Лениздат, 1984. С. 46–47.

Пример к 43-а

"Когда психика человека с детских лет находится под прессингом лозунгов-заклинаний, задерживается развитие способности к научному, реалистическому мышлению, а потом во взрослой жизни человеком руководит подспудно мышление мифологическое. Во всех социальных неурядицах это мышление ищет персональных виновных — ограниченную группу лиц или лучше одного ("козла отпущения"). При этом причины и следствия в сознании меняются местами. Недаром же в древности существовал иррациональный обычай казнить гонца, приносящего плохую весть".

Шмелев А. Почему я не пессимист // Лит. газ. 1987. 26 авг.

Пример к 43-б

"Фицрой не сдается. Он работает не щадя сил. Появляется зловещий признак переутомления — его некогда красивый почерк, став расплывчатым и крупным, теперь еще более смазан. Восемнадцатого июля 1864 года "Таймс" печатает статью, посвященную последнему официальному отчету Фицроя. Особенно доброжелательной ее не назовешь.

"Как бы далеко ни ушла вперед наука, — говорит автор статьи, — ни один заслуживающий доверия ученый, которому дорого его доброе имя, не рискнет предсказывать погоду. Адмиралу Фицрою все еще предстоит убедить широкую публику в своей правоте…"

…В апреле 1865 года жена Фицроя писала одному из родственников, что в последнее время здоровье мужа находится в плохом состоянии. "Все доктора единодушно предписывают ему прекратить работу и отдохнуть. Ему предоставили отпуск, но беспокойный характер и чрезмерная совестливость мешают ему употребить отпуск себе на пользу: он не может допустить, чтобы другие делали то, за что он получает деньги. Он все время находится в нервном возбуждении, но как только ему становится немного лучше, спешит в департамент, а когда приезжает туда, убеждается, что не может по-настоящему работать…"

…Утром тринадцатого апреля 1865 года Фицрой вошел в туалетную комнату, взял бритву и перерезал себе горло".

Меллерш Г.Е. Фицрой — капитан "Бигля". Л.: Гидрометеоиздат. 1975. С. 222–224.

Пример к 43-в

"Многие твердили Циолковскому одно — неудачник… Он был неудачником во многом. Он был глух, беден, еле-еле сводил концы с концами. И не он один, а с семьей, которую он ничем не мог согреть, кроме слов утешения и веры в свое будущее.

— Прав я или не прав, — говорил Константин Эдуардович в минуты отчаяния. — Я — эгоист, я не умею зарабатывать деньги, я народил семью неудачников, таких же, как я сам, дети болеют… Но отказаться от дела всей жизни я не могу, не имею морального права".

Чижевский А.Л. Вся жизнь. М.: Сов. Россия, 1974. С. 30.

Пример к 48-а

"Академик Василий Владимирович Петров дожил до первого практического применения открытой им дуги, правда, совершенно неожиданного. Речь идет об электрической мине с дуговым запалом, взорванной Павлом Львовичем Шиллингом в 1812 году".

Тихий Д. Эстафета без финиша. Л.: Лениздат, 1984. С. 21.

Пример к 48-б

"Братья Райт считали себя учеными. В то же время они стремились разбогатеть. Этот мучительный конфликт двух влечений раздирал их до конца жизни. Но одно они знали наверняка: летательная машина была одним из величайших даров, который человек когда-либо приносил человеку, потому что, по их глубокому убеждению, он означал конец всякой войне. Армии не смогут более скрывать свои передвижения друг от друга, гражданские районы уже не будут находиться в безопасности, так как вражеские летательные машины смогут сбрасывать взрывчатые снаряды, и у разумных людей не будет другой альтернативы, кроме как найти путь к тому, чтобы все народы на Земле жили в мире и согласии".

Уилсон М. Американские изобретатели. М.: Знание, 1975. С. 107–108.

Пример к 52-б

"Молодой ученый защищает выдающуюся диссертацию, и что с ним происходит дальше? Его руководство, если оно понимает, что он талантлив, пытается ему помочь, это естественно. Его делают начальником, неважно чего: начальником группы, например, потому что это единственный способ поднять зарплату; затем он в какой-то мере отстраняется от работы и становится уже немного администратором. Неожиданно он делает еще одну выдающуюся работу. Тогда начальство назначает его начальником отдела, и тут он уже перестает существовать как ученый. Ему нужно ходить на заседания, выделять людей на картошку, заниматься всем, чем угодно, только не научной работой".

Важна работа, а не отчет: Интервью с лауреатом Ленинской премии академиком Борисом Викторовичем Раушенбахом // Аргументы и факты. 1988. 23–29 июля.

Пример к 54-в

"Наибольшее удовольствие доставляет обучение студентов и аспирантов, ведущих самостоятельную исследовательскую работу. Мне посчастливилось иметь среди таких студентов настоящих гениев. Как чудесно открыть в учениках талант и побудить этот талант к плодотворной работе. Таким образом, с личной точки зрения, наука предоставила мне удовлетворение и радость, которые только может получить человек от своей профессиональной деятельности".

Борн М. Моя жизнь и взгляды. М.: Прогресс, 1973. С. 38.

Пример к 58-а

"В насчитывающем 90 страниц реестре федеральных библиотек, составленном в 1970 году, шестьдесят страниц занимает список библиотек, обслуживающих вооруженные силы".

Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. М.: Мысль, 1980. С. 84.

Пример к 58-а

"К началу 1972 финансового года на службе федерального правительства было 5400 вычислительных машин, из которых восемьдесят процентов приходилось на долю министерства обороны".

Г. Шиллер. Манипуляторы сознанием. М.: Мысль, 1980. С. 83.

Пример к 64-а

"Многие ученые — я бы сказал большинство — фактически увязают в побочных результатах своего собственного успеха. Под их началом создаются большие институты, которыми надо управлять. Они получают огромную корреспонденцию, приглашения на чтение лекций, участие в церемонии открытия новых лабораторий или больниц, на издание монографий и составление обзоров. К ним приходят все больше и больше посетителей, бесконечное количество бывших студентов просят дать рекомендации при переходе с одной работы на другую и т.д. Времени на научную работу остается все меньше, и, хотя некоторые из этих предложений им даже приятны, в результате у них не остается ничего, кроме такого рода деятельности, не имеющей никакого отношения к научной… Так слава безжалостно губит живую личность, превращая человека в памятник его собственным достижениям. Это не то признание, в котором нуждается ученый, но противодействие последствиям этого признания может потребовать столько же усилий, сколько отняла та самая работа, которая и привела его к славе".

Ганс Селье. От мечты к открытию. М.: Прогресс, 1987. С. 55–56.

Пример к 65-а

Жак Пиккар — о постройке первого в мире мезоскафа: "Один из моих сотрудников — назовем его паршивой овцой или Иудой, — знающий инженер, но человек со странностями, мечтал занять мое место. Он рьяно поддерживал экспертов, лебезил перед ними, каялся и поносил свой собственный труд, изощрялся и раболепил и обещал выполнить все, что требовала комиссия, только бы ему дозволили блистать на мостике мезоскафа, пока будет действовать Выставка. …Невозможно подробно рассказать о всех происшедших тогда интригах. Первым их результатом явилось увольнение всей рабочей группы, кроме Иуды, и формирование новой бригады, а она, не зная мезоскафа, должна была начать все сначала".

Жак Пиккар. Глубина 11 тысяч метров. Солнце под водой. М.: Мысль, 1974. С. 190–191.

Пример к 74-а и 74-в

Из воспоминаний Катаева о последней встрече с Булгаковым: "Он сказал по своему обыкновению:

— Я стар и тяжело болен.

На этот раз он не шутил. Он был действительно смертельно болен и как врач хорошо это знал. У него было измученное землистое лицо. У меня сжалось сердце.

— К сожалению, я ничего не могу вам предложить, кроме этого, — сказал он и достал из-за окна бутылку холодной воды. Мы чокнулись и отпили по глотку. Он с достоинством нес свою бедность".

Катаев В. Алмазный мой венец. М.: Сов. писатель, 1981. С. 220.

Пример к 74-а и 74-в

О Борисе Павловиче Гробовском — советском изобретателе электронно-лучевого телевидения:

"Гробовский продолжал творческую деятельность. Достаток в семье был более чем скромным. Изобретения не приносили ни рубля. Напротив, поиск решений очень часто требовал материальных затрат. Поэтому приобретение даже самых необходимых предметов зачастую откладывалось. Небольшой пенсии Бориса Павловича и заработка жены-машинистки едва хватало для того, чтобы сводить концы с концами. До конца жизни Гробовский так и не смог собрать достаточно денег, чтобы съездить на могилу отца на Украину".

Тамбовцев Г. Жил в нашем городе изобретатель… // Веч. Фрунзе. 1985. 2 нояб.

Пример к 74-а и 74-в

Из писем Бальзака:

"Я задыхаюсь из-за денежных затруднений, мало ем, мало сплю, не вижу никого… Увы, больше месяца, как я ложился в полночь и вставал в шесть, обходясь самой скудной пищей… До сих пор меня еще преследует полиция, чтобы засадить на неделю под арест… Преследуемый кредиторами, не зная покоя, я не могу отдаться своим литературным симпатиям. Я вынужден выполнять спешные работы".

Пузиков А. Портреты французских писателей. М.: Худож. лит. 1967. С. 13.

Пример к 80-б

О русском изобретателе А.И. Шпаковском (1823–1881):

"В 1859 году Шпаковский демонстрировал свойства дуги в Первом Московском кадетском корпусе и, в частности, получил электрическую дугу в воде между медными проволоками, причем положительный электрод плавился, капли меди, падая на дно стеклянного сосуда, оставляли на нем трещины. Порывистый, увлекающийся Шпаковский не очень заботился о мерах предосторожности. Перед самым началом опытов он взялся руками за оголенные части электродов, находившиеся под большим напряжением — 1000 вольт, и лишь чудом остался жив. Потом он рассказывал, как ему сильно сдавило грудь, нечем было дышать. Указательный палец был прожжен до кости, на ладонях выжгло глубокие борозды. Но, несмотря на потрясение и невыносимую боль, он начал опыты в точно назначенное время. Эта преданность идее, вдохновение трудом, обостренное чувство долга отличали всю жизнь Александра Ильича Шпаковского.

В 1879 году взрывом опытной мины Шпаковский был ранен и контужен. Из-за поражения мозжечка он не мог самостоятельно ходить и даже стоять. Два матроса переносили его на носилках и поддерживали, когда он работал. Он брал израненными, искалеченными руками карандаш, прибор, инструмент и торопился сделать все, что задумал, боясь не успеть. Он не думал о подвиге, более того, был убежден, что не совершает никакого подвига. Так А.И. Шпаковский работал до последнего дня.

Тихий Д. Эстафета без финиша. Л.: Лениздат, 1984. С. 39–40.

Пример к 80-г

Рассуждения Бабеля о труде писателя (из воспоминаний Катаева):

"Литература — это вечное сражение. Сегодня я всю ночь сражался со словом. Если вы не победите слово, то оно победит вас. Иногда ради одного-единственного прилагательного приходится тратить несколько не только ночей, но даже месяцев кровавого труда. Запомните это. В диалоге не должно быть ни одного необязательного выражения. К диалогу надо прибегать только в самых крайних случаях: диалог должен быть краток, работать на характер персонажа и как бы источать терпкий запах… Только что я прочитал вашу повесть. Она недурна. Но, вероятно, вы воображаете, что превзошли своего учителя Бунина. Не обольщайтесь. До Бунина вам как до Полярной звезды. Вы сами не понимаете, что такое Бунин. Вы знаете, что он написал в своих воспоминаниях о Н.Н.? Он написал, что у него вкрадчивая бесшумная походка вора. Вот это художник! Не вам и не мне чета. Перед ним нужно стоять на коленях".

Катаев В. Алмазный мой венец. М.: Сов. писатель, 1981. С. 212.

Пример к 83-в

Из выступления Г. Лопатина на царском суде:

"И для меня, и для вас есть другой суд, неподкупный, нелицеприятный и строгий: это суд истории и потомства, суд наших детей и внуков. К этому суду я апеллирую в моем деле; на него одного я возлагаю все мои надежды; ему одному с доверием я поручаю защиту моей памяти. Я знаю ожидающую меня участь, но она не страшит меня: бывают времена, когда умирать легче, чем жить!.. Моя собственная совесть ни в чем не упрекает меня: я никогда не делал того, что осуждалось моим внутренним нравственным чувством, я никогда не останавливался перед исполнением того, что считал своим долгом, к чему это ни приводило меня, а потому могу безбоязненно смотреть в лицо смерти. Пощады не прошу и не желаю — говорю по совести! А потому заранее отпускаю вам суровость вашего приговора, если вы только нуждаетесь в моем отпущении. Я сделал мало для того дела, которое было всего дороже мне на земле, и горько сожалею об этом. Но если я не сумею послужить ему своей жизнью, то знаю, что не осрамлю его моей смертью и сумею умереть также твердо и безупречно, как жил".

Харченко Л., Винклер А. Мятежная жизнь. Ставрополь: Кн. изд-во, 1979. С. 235.

Пример к 84-б

"В Болгарии средства массовой информации популяризировали творчество Высоцкого еще при его жизни, в этой стране впервые были напечатаны его стихи, сделана единственная видеозапись спектакля "Добрый человек из Сезуана". В югославском городе Риека в конце прошлого года состоялся спуск на воду нового танкера "Владимир Высоцкий". В 1976 году поэт-актер был в Югославии со спектаклем "Гамлет". Что же происходит у нас? Большинству кажется, что должное Высоцкому воздано: несколько книг, диски, Государственная премия СССР, телефильмы… Но во всех изданиях повторяется один и тот же набор содержания: военные песни, и то избранные, где нет наиболее острых вещей о войне, ни одной философской баллады и т.д. Все время пытаются подать какого-то "дистиллированного" Высоцкого, "да еще под маской вдруг проснувшейся любви", как метко заметил Н. Губенко".

Казаков А. В одной связке // Комс. правда. 1988. 24 июля.

Пример к 84-б

"Одно из лучших произведений Роберта Льюиса Стивенсона роман "Пляж Фалисы", написанный в 1892 году, наконец-то впервые увидело свет в своем первозданном неискаженном виде. В золотой фонд мировой приключенческой литературы вошли такие шедевры писателя, как "Остров сокровищ" и "Похищенный". Из всего, что создано Стивенсоном, "Пляж Фалисы" в процессе издания в наибольшей степени подвергался сокращениям и правке. До тех пор, пока Стивенсон создавал безобидные романы, посвященные историческому прошлому Шотландии, его работы удостаивались похвалы критиков. Но стоило писателю обратиться к современным проблемам, описать жизнь на заброшенном островке в Тихом океане, заселенном туземцами и опустившимися белыми, поднять проблемы колониального угнетения и эксплуатации цветного населения, как к его книгам сразу же стали относиться с подозрением и опаской".

Балебанов А. Жертва цензуры // Известия. 1985. 22 июля.

Пример к 84-в

Жан Мелье (1664–1729), сельский священник, умер за 60 лет до начала Великой французской революции. Тем не менее он активно участвовал в ней — своим знаменитым трудом "Завещание".

Мелье грозила слепота, но он в трех экземплярах переписал свое объемистое произведение. Более того, стремясь обеспечить его сохранность, он нотариально оформил его как завещание. На бумаге, в которую был завернут экземпляр рукописи "Завещание", адресованный прихожанам, рукой Мелье написано:

"Я видел и познал ошибки, заблуждения, бредни, безумства и злодеяния людские. Я почувствовал к ним ненависть и отвращение. Я не осмелился сказать об этом при жизни, но я скажу об этом, по крайней мере, умирая и после смерти. Пусть знают, что я составляю и пишу настоящий труд, чтобы он мог служить свидетельством истины для всех тех, кто его увидит и прочтет, если им будет угодно".

И если жизнь Мелье оказалась в общем-то тихой, то книге его была предначертана великая судьба. Не было, пожалуй, такого другого произведения во Франции XVIII в., где бы давалась такая яркая картина безысходного положения крестьян, угнетаемых дворянами и духовенством, такая сильная критика церкви и освящающей несправедливость религии.

Пример к 85-а

"16 июля 1987 года военная коллегия Верховного суда рассмотрела протест Генерального прокурора СССР по делу 15 граждан, осужденных в 30-х годах, и отменила приговоры, вынесенные им в 1931, 1932 и 1935 годах. Верховный суд отверг обвинения их в преступной деятельности. Ни один из оправданных не дожил до этого времени. Среди них — А. Чаянов, Н. Кондратьев… и другие…

В истории мировой экономической науки имя Н.Д. Кондратьева сохранится преимущественно благодаря двум достижениям: концепции длинных волн экономического развития (циклы Кондратьева) и пионерным разработкам в области моделирования макроэкономических процессов.

Гипотезу о существовании больших циклов экономической активности продолжительностью 40–60 лет Кондратьев сформулировал в 1922 году. Она выдержала испытания временем. Она правильно предсказала депрессию 30-х годов и позволяет понять особенности экономической жизни стран капитализма в 70–80-х годах. Об успехах Кондратьева в области макромоделирования стало известно только недавно. Существенные результаты были им получены в 1930–1934 годах, в период заключения в Суздальском политизоляторе. Рукопись одной книги еще ждет своего издателя. Другая рукопись потеряна в тюремных архивах. Только из краткого реферата, содержащегося в письме к жене, можно понять, что Кондратьев на 10–15 лет опередил своих американских коллег в этой области. Мы можем гордиться еще одним приоритетом отечественной науки (выделено авт.)…"

Пияшева Л. Экономист Николай Кондратьев // Соц. индустрия. 1988. 14 янв.

Глава четвертая

Идеальная творческая стратегия: Концепция "максимального движения вверх" и перечень актуальных разработок

Схема идеальной творческой стратегии

Некоторые направления разработок

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

Несколько дополнительных соображений

Заключение

* * *

* * *

Сноски

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

54

55

56

57

Оглавление