Темная половина

Генри не поцеловал Мэри Лу в тот день, но он и не оставил ее, не сказав ни слова, как мог бы сделать. Он провожал ее, терпел ее злость и ждал, когда она выльется в то отгороженное молчание, что было ему так хорошо знакомо. Он давно пришел к выводу, что большая часть этих страданий принадлежит ей, их не разделить, и даже говорить о них не надо. Мэри Лу всегда танцевала свои лучшие танцы в одиночку. Наконец, они прошли через поле и взглянули еще раз на домик для игр, где три года назад умерла Эвелин. Это было не ахти-какое прощание, но ничего лучшего они сделать не могли. Генри чувствовал, что это — не так уж плохо. Он положил маленькие бумажные балеринки Эвелин в высокую траву возле разрушенного крылечка, зная, что ветер скоро унесет их прочь. А потом они с Мэри Лу в последний раз вместе покинули старое место. Это было нехорошо, но это было правильно. Вполне. Он был не из тех людей, что верят в счастливые финалы. Та малая толика безмятежности, которой он обладал, исходила в основном от этого. «Резкие танцоры»