РуЛиб - онлайн библиотека > Островский Александр > Драматургия > Праздничный сон - до обеда > страница 3
Читаем онлайн «Праздничный сон - до обеда» 3 cтраница
- 12345 . . . последняя (10) »
не хлопочете об его счастье!
Бальзаминова. Что ты, с ума, что ли, сошел!
Бальзаминов. Да как же, маменька! Сами теперь видите, какая линия мне выходит. Вдруг человеком могу сделаться… Поневоле с ума сойдешь.
Бальзаминова. Чаю не хотите ли?
Красавина. Пила, матушка, раза четыре уж нынче пила. Форму-то эту соблюдаешь, а проку-то от него немного.
Бальзаминова. Так не прикажете ли водочки?
Красавина. Праздничный день — можно. Я от добра не отказываюсь; во мне нет этого.
Бальзаминова (достает из шкафа водку). Матрена! Сбегай в лавочку, возьми колбасы.
Матрена из кухни: «Что бегать-то, коли дома есть!»
Так подавай поскорее.
Матрена из кухни: «Подам! над нами не каплет».
Бальзаминов. Ведь вот удавить Матрену — ведь мало.
Бальзаминова идет в кухню и приносит на двух тарелках хлеб и колбасу и ставит на стол.
Бальзаминова. Кушайте. Красавина. Я ни от чего не отказываюсь. Все добро, все на пользу. Ничем не брезгаю. В одном доме хотели надо мной насмешку сделать, поднесли вместо водки рюмку ладиколону. Бальзаминова. Скажите! Какая насмешка! Красавина. Ничего. Я выпила да еще поблагодарила. От него ведь вреда нет, от ладиколону-то. С праздником! (Пьет и закусывает). Бальзаминова. Кушайте на здоровье! Как вас звать? Красавина. Акулина Гавриловна. Между народом-то Говорилихой прозвали, так Говорилихой и кличут. Бальзаминов. Чем же, Акулина Гавриловна, обрадуете? Красавина. Будто не знаешь! Ты ведь заполонил-то, так должен знать. Бальзаминов. Право, не знаю. Красавина. Каков молодец! Ох, глаза твои плутовские, больно завистливы! Высоко глаза-то закидываешь! А девка-то теперь сохнет, по стенам мечется. Видит беду неминучую, за Говорилихой сейчас: «Выручай, Говорилиха!» — А Говорилихе-то и на руку. Посольскую должность мне не в первый раз править. Ноги с подходом, голова с поклоном, язык с приговором. Бальзаминов. Да от кого? Красавина. От кого! Тебе все скажи. Сам догадайся. Где с утра до ночи основу-то снуешь, аль не знаешь? Он-то ходит под окнами манирует, а она ему из второго этажа пленирует. Бальзаминов. Так неужто Ничкина? Красавина (ударив рукой по столу). В самую центру! Бальзаминов (ухватив себя за голову, вскакивает). О-ох, маменька! (Стоит в оцепенении). Бальзаминова. Что с ним? Красавина. От любви. Еще хуже бывает. Любовь — ведь она жестокая для сердец. Нет ее ужасней. За неверность кровь проливают. Бальзаминов. Ах! (Садится на стул). Бальзаминова. С чем же они, матушка, вас к нам прислали, с каким предложением? Красавина. Насчет знакомства. Надо прежде познакомиться. Бальзаминова. Разумеется. Бальзаминов. Познакомиться! Боже мой! Бальзаминова. Как же, матушка, это сделать? Красавина. А вот пошлите молодца-то ужо, после вечерен, будто попроситься в сад погулять, да вечером и приходите, — они вас деликатным манером пригласят чай кушать. Бальзаминова. Ну, и прекрасно, мы так и сделаем. Бальзаминов. Маменька, я с ума сойду! Мне уж что-то казаться начинает. Бальзаминова. Глупенький, глупенький! Красавина. Любовь действует. Так что ж мне своим-то сказать? Бальзаминова. Миша что сказать? Бальзаминов. Скажи, что я умираю от любви; что, может быть, умру к вечеру. Бальзаминова. Ну, что за глупости ты говоришь. Красавина. Зачем умирать! Надо жить, а мы на вас будем радоваться! Бальзаминов. Нет, нет, пускай сберут все розы и лилеи и насыплют на гроб мой. Бальзаминова. Эх, Миша, уж не говорил бы ты лучше, не стыдил бы ты меня!.. Так мы придем. А позвольте спросить… конечно, еще все это, как бог даст, а все-таки интересно знать, как насчет приданого? Красавина. Золотая невеста! У нее своих денег — после отца достались — триста тысяч серебра. Бальзаминов (вскочив). Охо, хо, хо! (Ходит по комнате). Красавина. Ишь его схватывает! Бальзаминова. Что это ты, Миша, не умеешь вести себя!.. Уж извините его, — от радости. Красавина. Обрадуешься! Деньги-то деньгами, да и собой-то уж очень красавица: телом сахар, из себя солидна, во всей полноте; как одевается, две девки насилу застегнут. Даже несколько совестится. Чего же, я говорю, совеститься, коли бог дал. Аккурат пельсик. Ну, прощайте! Вечерком увидимся. Бальзаминова. Прощайте! На дорожку-то. (Наливает). Красавина. И то выпить; об одной-то хромать будешь. (Пьет и закусывает). Прощай, победитель! Бальзаминов. Прощай! (Кидается к ней на шею). Красавина. Рад, рад, уж вижу, что рад; только смотри, под силу ль дерево-то рубишь? Ну, прощай, развозжай, разиня уж уехал. (Уходит).
Бальзаминова провожает ее до кухни и возвращается.
Бальзаминов. Где мой
Матрена из кухни: «Что бегать-то, коли дома есть!»
Так подавай поскорее.
Матрена из кухни: «Подам! над нами не каплет».
Бальзаминов. Ведь вот удавить Матрену — ведь мало.
Бальзаминова идет в кухню и приносит на двух тарелках хлеб и колбасу и ставит на стол.
Бальзаминова. Кушайте. Красавина. Я ни от чего не отказываюсь. Все добро, все на пользу. Ничем не брезгаю. В одном доме хотели надо мной насмешку сделать, поднесли вместо водки рюмку ладиколону. Бальзаминова. Скажите! Какая насмешка! Красавина. Ничего. Я выпила да еще поблагодарила. От него ведь вреда нет, от ладиколону-то. С праздником! (Пьет и закусывает). Бальзаминова. Кушайте на здоровье! Как вас звать? Красавина. Акулина Гавриловна. Между народом-то Говорилихой прозвали, так Говорилихой и кличут. Бальзаминов. Чем же, Акулина Гавриловна, обрадуете? Красавина. Будто не знаешь! Ты ведь заполонил-то, так должен знать. Бальзаминов. Право, не знаю. Красавина. Каков молодец! Ох, глаза твои плутовские, больно завистливы! Высоко глаза-то закидываешь! А девка-то теперь сохнет, по стенам мечется. Видит беду неминучую, за Говорилихой сейчас: «Выручай, Говорилиха!» — А Говорилихе-то и на руку. Посольскую должность мне не в первый раз править. Ноги с подходом, голова с поклоном, язык с приговором. Бальзаминов. Да от кого? Красавина. От кого! Тебе все скажи. Сам догадайся. Где с утра до ночи основу-то снуешь, аль не знаешь? Он-то ходит под окнами манирует, а она ему из второго этажа пленирует. Бальзаминов. Так неужто Ничкина? Красавина (ударив рукой по столу). В самую центру! Бальзаминов (ухватив себя за голову, вскакивает). О-ох, маменька! (Стоит в оцепенении). Бальзаминова. Что с ним? Красавина. От любви. Еще хуже бывает. Любовь — ведь она жестокая для сердец. Нет ее ужасней. За неверность кровь проливают. Бальзаминов. Ах! (Садится на стул). Бальзаминова. С чем же они, матушка, вас к нам прислали, с каким предложением? Красавина. Насчет знакомства. Надо прежде познакомиться. Бальзаминова. Разумеется. Бальзаминов. Познакомиться! Боже мой! Бальзаминова. Как же, матушка, это сделать? Красавина. А вот пошлите молодца-то ужо, после вечерен, будто попроситься в сад погулять, да вечером и приходите, — они вас деликатным манером пригласят чай кушать. Бальзаминова. Ну, и прекрасно, мы так и сделаем. Бальзаминов. Маменька, я с ума сойду! Мне уж что-то казаться начинает. Бальзаминова. Глупенький, глупенький! Красавина. Любовь действует. Так что ж мне своим-то сказать? Бальзаминова. Миша что сказать? Бальзаминов. Скажи, что я умираю от любви; что, может быть, умру к вечеру. Бальзаминова. Ну, что за глупости ты говоришь. Красавина. Зачем умирать! Надо жить, а мы на вас будем радоваться! Бальзаминов. Нет, нет, пускай сберут все розы и лилеи и насыплют на гроб мой. Бальзаминова. Эх, Миша, уж не говорил бы ты лучше, не стыдил бы ты меня!.. Так мы придем. А позвольте спросить… конечно, еще все это, как бог даст, а все-таки интересно знать, как насчет приданого? Красавина. Золотая невеста! У нее своих денег — после отца достались — триста тысяч серебра. Бальзаминов (вскочив). Охо, хо, хо! (Ходит по комнате). Красавина. Ишь его схватывает! Бальзаминова. Что это ты, Миша, не умеешь вести себя!.. Уж извините его, — от радости. Красавина. Обрадуешься! Деньги-то деньгами, да и собой-то уж очень красавица: телом сахар, из себя солидна, во всей полноте; как одевается, две девки насилу застегнут. Даже несколько совестится. Чего же, я говорю, совеститься, коли бог дал. Аккурат пельсик. Ну, прощайте! Вечерком увидимся. Бальзаминова. Прощайте! На дорожку-то. (Наливает). Красавина. И то выпить; об одной-то хромать будешь. (Пьет и закусывает). Прощай, победитель! Бальзаминов. Прощай! (Кидается к ней на шею). Красавина. Рад, рад, уж вижу, что рад; только смотри, под силу ль дерево-то рубишь? Ну, прощай, развозжай, разиня уж уехал. (Уходит).
Бальзаминова провожает ее до кухни и возвращается.
Явление пятое
Бальзаминов, Бальзаминова и потом Матрена.Бальзаминов. Где мой
- 12345 . . . последняя (10) »