Читаем онлайн «Тамара Бендавид» 190 cтраница

самолюбие; пускай она сама чересчур мнительна и склонна на все скептически, даже преувеличивать все в дурную или мрачную сторону (что ж делать, таков уже ее недостаток!), но уже один тот факт, что из ее отношений к Атурину ничего не вышло, и что она не захотела или не сумела взять и его, и с ним свое собственное счастье, когда они сами давались ей, — одно уже это доказывает ясно, что, значит, ей не судьба быть за этим человеком. А не судьба — это то же, что не Божья воля. Значит, она не была достойна такого счастья. Стало быть, нечего ей и теперь самопроизвольно насиловать жизнь, вопреки обстоятельствам, слагающимся совсем не так, как ей хотелось бы. И вспомнилась ей тут хохлацкая поговорка, которую не раз приходилось слышать в родном Украинске, — «нехай буде що буде, а буде то, що Бог даст!»— Пусть так! Он знает лучше, куда и зачем ведет ее…

И письмо так и осталось недописанным в ее бюваре.

Через день она уехала вместе с Кучаевой в Бабьегонск.

Примечания

1

И. С. Аксаков. Речь в заседании Моск. Славянск. Комитета 24-го октября 1876 г.

(обратно)

2

Пункт 3-й условия «Товарищества» с главным полевым интендантством, заключенного 16-го апреля 1877 г.

(обратно)

3

А именно, пункт 6-й условия, заключенного «Товариществом Грегер, Горвиц и Коган» с полевым интендантством действующей армии 16-го апреля 1877 г.

(обратно)

4

Пункт 9-й условия «Товарищества» с полевым интендантством, заключенного 16-го апреля 1877 г.

(обратно)

5

Интереу — мужской кафтан, тульпан — женский головной убор.

(обратно)

6

Главная улица Букарешта.

(обратно)

7

Тютюн — простонародный табак вроде махорки.

(обратно)

8

Прошу, пожалуйте.

(обратно)

9

Входите.

(обратно)

10

Эй, кто там?! Чиновник! Курьер! Поди сюда!

(обратно)

11

Подай этим господам дульчац и ракии.

(обратно)

12

Главноунолномоченный от Красного Креста.

(обратно)

13

Фордек — складной подъемный верх у экипажа.

(обратно)

14

Благодарю.

(обратно)

15

Председатель Одесской следственной комиссии.

(обратно)

16

В известной речи своей, произнесенной 22 июня 1878 года в Московском славянском благотворительном обществе.

(обратно)