РуЛиб - онлайн библиотека > Знаменская Алина > Исторические любовные романы > Рябиновый мед. Августина (сборник)
Читаем онлайн «Рябиновый мед. Августина (сборник)»
- 123 . . . последняя (13) »
Алина Знаменская Рябиновый мед. Августина роман
Любовь сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь.Иван Тургенев
Ибо любовь есть Бог. Ему хвала, Ему держава, и Ему сила; В Нем начало всех благ и есть, и было, и будет в бесконечные веки.Святой Иоанн Лествичник Лествина
Часть 1 ДОМ
Я посею смолоду, младенька. Цветиков маленько. Я на те, на те цветы взирала, Сердце обмирало.Проселочная дорога петляла среди лугов, ныряла в чашу прохладного хвойного леса, где меж раскидистых еловых лап оказывалась более гладкой и укатанной, чем на воле. Покинув лес, дорога местами становилась совсем разбитой, превращаясь в настоящее испытание для путешественника. Июльским жарким утром, на самой заре века минувшего, по дороге той, поскрипывая и подрагивая на кочках и охая на колдобинах, продвигалась одноконная подвода. В подводе, кроме круглолицего добродушного возчика в засаленном картузе, сидели три пассажира. Мужчина, черная густая борода которого делала затруднительным определить его возраст, был одет по-мещански: в серый суконный сюртук, такие же штаны, заправленные в козловые сапоги. Козырек нового картуза, несмотря на жару, был надвинут на глаза, скрывая от окружающих их выражение. Кроме него, на подводе ехали нестарая общительная монахиня в черном и девочка лет пяти-шести в длинном миткалевом платьице и белом бумазейном платочке. Девочка испуганно прижималась к монахине, время от времени поднимая на нее большие серые глаза, в которых плескался вопрос. Монахиня, словно нарочно не замечая вопроса в глазах малышки, всю дорогу поддерживала оживленный разговор с возницей. Бородатый мужчина в разговор не вступал, и было непонятно — опечален он чем-то или же попросту равнодушен к предмету беседы. А разговор поначалу крутился вокруг красот здешней природы, богатой лесами и реками. Местность эта издревле привлекала к себе сановную знать — для охоты, а мужей благочестивых — для уединения и духовных подвигов. Монастыри, деревни, города и пустыньки соседствовали на Пошехонье и Ярославщине так тесно, что жизнь одного вплеталась в жизнь другого, смешивалась и становилась неразделимой. Отшельники устраивались в лесах недалеко от поселений, частенько бывали притесняемы суеверным темным людом, но, терпеливо неся свой крест, не роптали и потихоньку становились старцами. После смерти последних, как водится, тот же люд принимал их святость, ходил на оставленные святыми колодчики, поклонялся светлым ликам, просил о помощи. Святые, в свою очередь, не держали обид и уже с небес продолжали помогать потомкам бывших соседей. Так и жили. И чудеса случались. Об одном таком чуде и подмывало поведать попутчикам разговорчивую сестру Степаниду. Она наслаждалась нежданно выпавшей праздностью, приятной беседой и молчаливым вниманием попутчиков. И едва возница коснулся в разговоре чудесного свойства лесного ключа, возле которого им довелось остановиться, сестра Степанида с готовностью подхватила: — И-и, мил человек, чудес в мире великое множество, и все дела Божьи! Она обращалась одновременно и к спине разговорчивого возницы, и к угрюмой фигуре бородатого. Монахиня словно не замечала его угрюмости и расточала свою тихую улыбку на всех, не боясь не встретить улыбки в ответ. — Взять хотя бы нашу пустынь. Сколько уж ей веков, не упомнить. Бывала она, батенька мой, и мужскою, и девичьей. А вот называлась всегда одинаково: Рябининой Ильинской. — Это почему ж? — В незапамятные времена стояла на том месте церковка, в честь Ильи-пророка построенная. Да стала разрушаться. Забросили ее. А в лесах недалече монастырь стоял, и игуменом в нем был преподобный Адриан. Праведник, каких поискать. Мученическую кончину принял. Разбойники ночью ворвались в обитель, думали богатства найти несметные, а там пусто. Измывались над старцем, пытаясь дознаться, где сокровища спрятаны, только все зря. Убили старца и монахов, взяли, что нашли, и тело убиенного игумена унесли да на реке Ушломе и бросили. А на месте старой Ильиной церкви, аккурат год спустя, возьми да и вырасти известное дерево — рябина. — Обычное дело. — Обычное, мил человек, да не обычное. Стало то деревце смолкой истекать, вроде как медом. Люди пригляделись, а это не смолка вовсе, а миро. — Таки и миро? — Миро. Люди стали приходить и получали исцеление у дерева от разных хворей. — Как так? — Возчик причмокнул языком. По всему было видно, что не слишком доверяет он словам монахини. — А так. Поклонится человек деревцу, прикоснется к веточкам, и хвори как не бывало. — Дерево же! — не верил возчик. Мужчина с бородой безучастно смотрел в сторону. Не понять — слышит ли он, или же мыслиРусская народная песня
- 123 . . . последняя (13) »