Читаем онлайн «Восточная война [СИ]» 272 cтраница

слезы, и он горячо обнял своего верного товарища.

- Ай, да Мишель! Удружил, заставив султана расстаться с такой красотой. А что касается Софии, то прими нижайший поклон от всех православных христиан и от меня лично. Уж никак не думал, что мой давний зарок будет исполнен, без покорения Стамбула. А нет, сумел же ты дорогой друг, заставить басурман расстаться со святой Софией и вместе с ней, добыл ключ от черноморских проливов! – восклицал царь и от его слов Ардатов скромно жмурился подобно коту Ваське, гревшемуся на солнышке на завалинке.     

- Да, за такую услугу, крайне мало дать только орден или звание. Нужна такая награда, которая на века бы сохранила память о тебе, Мишель. У нас уже был Суворов Рымникский,  Румянцев Задунайский и Дибич Забалканский. Теперь же к этой славной когорте победителей я добавляю ещё генерал фельдмаршала, князя Ардатова Стамбульского – торжественно изрек царь, сильно изумив Ардатова своей необычайной щедростью. Подавая государю кубок, Михаил Павлович очень надеялся получить звание фельдмаршала, но чтобы сравняться по славе с самим Суворовым, об этом он и мечтать не мог.

  Троекратно облобызавшись и утерев выступившие от радости слезы, собеседники вновь уселись на диван полностью довольные жизнью. Однако радость людская по своей природе длиться недолго и достигнув долгожданной цели, человек начинает мечтать о новой цели.

  Государь император не был исключением и, глядя на массивный глобус, стоящий на массивной подставке около письменного стола, с грустью произнес.  

- Да, святая София и наша база на Босфоре это замечательно, но как прекрасно было бы, если с окончанием этой войны, мы смогли бы дать свободу нашим братьям славянам, сербам и болгарам. Ведь и ради их свободы, начиналась эта война.

  В ответ свежеиспеченный князь Стамбульский только горестно вздохнул. Зная, что идея освобождения славян вторая любимая политическая тема императора, он мудро молчал, не препятствуя изливанию царской печали.

- Увы, с самого начала всё в этой войне прошло совершенно не так, как мы того ожидали. А ведь мы только собирались освободить сербов и болгар, взять Стамбул и честно поделить проливы, но Европа нас не поддержала и проблема «больного человека» так и осталась не разрешенной. Все наши славные помыслы по изгнанию осман с балканской земли пошли прахом. Болгары, сербы, греки вместе с другими православными народами по-прежнему остаются под властью султана. Как горько осознавать Мишель, что наша священная цель, так и осталась не достигнутой – с алмазной слезой в голосе говорил император.

- Не гневи господа, государь. В этой войне мы сделали для своих славянских братьев всё, что только было в наших силах. Но видимо не судьба была нам в этот раз изгнать турок с Балкан и принести свободу братьям славянам, томящихся в османской неволе. Возможно, это случиться через десять – пятнадцать лет. К тому времени у нас, и армия будет другой, флот сумеем оснастить винтовыми кораблями и разговор у нас с Европой, будет на равных – успокаивал собеседника Ардатов, в душе не горевший особым желанием проливать кровь за свободу южных славян. При всем своем уважении к Николаю, идеям славянского братства и православию, Михаил Павлович всегда ставил на первое место интересы своего государства. Все, что было за чертой этого понятия, было для него вторичным.

  Заключая мир с султаном, князь в первую очередь стремился извлечь максимальную выгоду для России, а всё остальное как получиться. Если бы болгары подняли бы восстание вслед за вторжением войск Паскевича в Добруджию, то можно было бы торговаться с султаном об хотя бы куцей автономии для братьев славян. Но болгары только ждали того момента, как их освободят русские, и этот факт сильно повлиял на позицию князя на  переговорах. Добившись послабления особо выделяемым государем сербам, Ардатов обошел стороной болгар.

  Да и сами сербы, не вызывали у князя чувство особого восторга. Хорошо зная историю народов Балкан, Ардатов сильно сомневался, что освободившиеся из турецкого ига, южные славяне смогут объединиться с Россией в единый союз, как того желал Николай. Уж слишком разными были интересы у этих народов. Уж очень много крови было пролито между ними, на протяжении многих веков. Заставить позабыть свои старые обиды и распри, не смогли ни единая вера, ни общие корни, ни турецкая угроза, пришедшая на Балканы с востока.

  Даже Косовском поле битвы, когда угроза османского рабства стала для сербов как никогда реальна, черная измена свила свое гнездо в рядах сербских вельмож на радость турецкому султану Мураду. Все это заставляло Ардатова сомневаться в славянской дружбе, но как это объяснить человеку, с младенческих лет воспитанному на этой идеи.

- Ты прав Мишель, видно не судьба мне добиться освобождения славян, как не судьба была моей венценосной бабки Екатерины, создать греческое царство со столицей в Стамбуле – сказал император, рассматривая глобус, а затем с некоторой обидой в