Читаем онлайн «Красное крещение» 22 cтраница
— И впрямь красное крещение, — пробормотал Крутов. Сплюнув на снег, он скомандовал красноармейцам: — Чего стоите, вон отсюда.
Красноармейцы сразу же, подхватив винтовки, побежали к селу.
Крутов подошел к лежащему на снегу Степану. Вынул нож и перерезал веревки, стягивающие руки юноши. Потом поднял его, снял с себя полушубок и накинул на плечи Степана.
— Давай, парнишка, обопрись на меня, пойдем домой.
Поддерживая Степана, Крутов побрел с ним в сторону села.
— Это что такое, — с возмущением воскликнул Коган, — ты, товарищ Крутов, ответишь перед ревтрибуналом за пособничество контре.
— Сам ты контра поганая, да и гусь свинье не товарищ, — не оборачиваясь, бросил презрительно Крутов.
— Что, что ты сказал? — завопил Коган, выхватывая револьвер.
Крутов, не обращая внимания на его крики, шел дальше, поддерживая валившегося с ног Степана.
Коган побледнел от злости и навел револьвер на удаляющегося Крутова. Рука его дрожала.
— Именем революции, — прошептал он и спустил курок.
Раздался выстрел. Крутов, вздрогнув, стал медленно оседать на снег. Выпущенный им Степка обессиленно упал рядом. Падая на снег, Крутов прошептал:
— Вот гнида, в спину.
Он перевернулся на бок, дотянулся до кобуры и с усилием вытащил маузер. Комиссар, увидев, как Крутов вытаскивает маузер, попытался снова в него выстрелить. Но патронов в барабане уже не было, и револьвер лишь бесполезно щелкал. Крутов криво улыбнулся и навел маузер на комиссара. Тот, в страхе оглядываясь на Крутова, побежал.
— От пули не убежишь, — прошептал Крутов.
Но в его глазах стал появляться туман, и он уже плохо видел комиссара. Крутов загреб в свободную руку снег и протер им глаза. Открыв глаза, он поймал Когана на мушку и выстрелил. Комиссар по инерции сделал еще несколько шагов в сторону проруби, но уже на подкосившихся ногах, и упал на самом ее краю. Струйка крови потекла по льду от головы Когана и стала стекать в холодную темную воду. Крутов, увидев, как упал комиссар, ухмыльнулся и прошептал:
— Значит, Бог есть! — Голова его безжизненно упала на снег.
58
В доме отца Петра на кровати лежал Степан. Все тело его горело от жара. Матушка Авдотья то и дело меняла на его лбу холодные компрессы.
Степан открыл глаза и, присмотревшись, увидел, что у дверей стоят его родители: мать в белой одежде сестры милосердия, отец в белом парадном мундире поручика с Георгиевскими крестами. Рядом с ними отец Таврион во всем монашеском, но клобук и ряса белые, игуменья Евфросиния и монахиня Феодора, тоже в белом. Все они молча улыбаются ему. Степан радостно улыбнулся им в ответ и протянул руку.
— Что ты хочешь, Степа, — спросила матушка, видя протянутую руку больного.
Степан шепотом пытался что-то сказать матушке. Она склонила к нему ухо и расслышала:
— Что же, матушка, вы их в дом не приглашаете?
— Кого тут приглашать, Степа? — спросила матушка так же шепотом, озираясь кругом и никого не видя.
— Так вот же они, стоят у дверей: мои папа и мама, отец Таврион, матушка Евфросинья.
Авдотья в недоумении вновь оглянулась на двери, но никого там не увидела.
— Бедный мальчик, — со вздохом всхлипывает матушка, — он бредит.
— Я не брежу, матушка, я просто их вижу. Как же вы их не видите?
Степан вновь глядит на своих родных и замечает вместе с ними отца Петра, тоже в белой рясе, который приветливо машет ему рукой.
— Вот и отец Петр с ними, — радостно шепчет Степан, — значит, Господь его простил.
Степан видит, как из-за отца Петра протискивается Крутов в белой каракулевой шапке и белой бурке. Он озорно подмигивает Степану. Степан подмигивает ему в ответ и шепчет:
— Милостив Господь, не то что мы, грешники. — И поворачивается к Авдотье: — Они зовут меня, матушка. Помогите мне подняться, я пойду с ними. — Он еще раз улыбнулся и, облегченно вздохнув, прошептал: — Я пошел, матушка, до свидания.
— Прощай, Степушка, — тихо сказала матушка, закрывая большие, навеки застывшие голубые глаза Степана.