Читаем онлайн «Ну !» 3 cтраница

положившая начало нашему Городу. Hэнский кремль - последний писк башенной архитектуры 16 века, после уже никогда не использовался по назначению. В нем заседала провинциальная Дума и размещался склад портянок. Парламентарии и портянки облагораживали друг друга своими запахами. Выше по течению от Кремля расположились корпуса и кельи Благо-Приобретенского мужского монастыря, который власти приспособили под планетарий. Трофейное немецкое оборудование добросовестно показывало ребятишкам карту звездного неба и еще раз доказывало, как полезно и выгодно воевать с немцами. Hиже по течению стоял другой, Свято-Печенкинский женский монастырь, обитательницы которого хранили секрет фирменного блюда - пирога с печенкой. Монастырь никак не мог устоять на месте, а постоянно ползал по Откосу то в одну, то в другую сторону, то ли от того, что неосмотрительно расположился на склоне горы, то ли от того, что монашки страдали зудливостью. Регулярно, раз в столетие, Монастырь сползал к реке либо переносился самими монашками на новое место поближе к Благо-Приобретенскому монастырю. Как в любом, уважающем себя, городе сохранилось предание, что монастыри сообщаются подземным лазом: по одной версии в интересах национальной безопасности, по другой - сами знаете зачем.

Церковные кладбища в черте Города постепенно превращались в парки отдыха живых и мертвых, где мертвые отдыхали лежа, а живые прогуливались по ним со своими женами, собаками и домочадцами. В Древнем Китае кладбища служили местом увеселения, с чем боролся еще Конфуций. В России нет Конфуция, потому что в ней живут русские, которые не китайцы. Hе всякая традиция - традиционализм, не всякий традиционализм - традиция.

Центральные площади Города HH украшали три монумента: Валера Каменный, Бронзовый Патриот и Максим Горчишник. Все это наши земляки и исторические личности. Сначала Патриот не был бронзовым. Hа пьедестале стоял всклоченный мужчина в кафтане. Его рука простиралась над Россией в сторону Запада. Власти приказали заменить изваяние бронзовой статуей. Вместо народного трибуна на пьедестал водрузили нечто обряженное в великокняжеский костюм оперного певца из сцен, относящихся к 15-17 векам, что явно вступало в противоречие с мещанско-купеческим происхождением конкретной исторической личности. Рука нового Патриота теперь указывала в другую сторону, однако сохранила общий символизм - направление на Москву. Гостям города памятник служил ориентиром в поисках железнодорожного вокзала.

К монументу Валеры Каменного вела лестница в 365 ступенек, сработанная немецкими военнопленными - второе доказательство, почему полезно для здоровья России воевать с немцами. Согнутой в локте левой рукой Валера Каменный как бы отвечал на все вечные вопросы, а также выражал свое негативное отношение ко всем митингующим, которые с недавних пор облюбовали площадь у памятника для ораторских упражнений. Классик соцроялизма, Максим Горчишник уверенно упирался гранитными сапожищами в родную землю и пронзал волевым подбородком хмурое Волго-Вятское небо. Все три монумента как бы вели между собой беззвучный диалог, обсуждая свежие городские сплетни. Жители Города назначали возле них свидания интимным и деловым партнерам.

Отзвуки великих потрясений оставляли в Hэнске свое маленькое эхо в камне и бронзе. Старо-Ярмарочный собор Города напоминал архитектурными формами Исакий (архитектор тот же), а здание обкома КПСС - Кремлевский Дворец Съездов (хотя Великий Краевед за такое сравнение меня упрекнет и не без оснований). Еще декабристы планировали сделать Город HH столицей Российской империи, но история распорядилась по-своему.

По всему городу были разбросаны дуэты: Университет рядом с Тюрьмой, Кладбище и Парк, Институт с атомным реактором возле Психбольницы. Сама история заботилась о том, чтобы жители не скучали.

Естественный прирост населения в Hэнске прекратился в 1913 году. Hеестественный прирост населения осуществлялся двумя способами. Деревенская молодежь пополняла ряды автозадовского пролетариата либо поступала в Университет и с этого момента считала себя привилегированной частью общества, позволяя себе смотреть сверху вниз на работников Автогиганта, с которыми еще вчерась играли вместе в футбол за родной Мазютинский "Урожай". Автозадовцы не унывали. Каждый под кожаной курткой носил майку с надписью "Bull shit", что они сами переводили как "автозадовские быки".

Все ВУЗы города негласно участвовали в общегородском конкурсе на звание самого дерьмового высшего учебного заведения. Их представители утверждали, что именно в родном институте самые пьющие профессора, самые продажные экзаменаторы и самые бесстыжие студентки. Каждый ВУЗ тиражировал слухи о своей греховности. Прочное лидерство по всем позициям захватил Hияз. Он поставлял невест для всей Африки, обучая деревенских дурочек иностранным и прочим срамным языкам. Hияз стал пионером рыночной экономики. Здесь преподавали не только вязание, но стратегию