Ренсом Риггз
Город пустых
Побег из Дома странных детей
Посвящается Тахерен
И вот в ладье навстречу нам плывет
Старик, поросший древней сединою,
Крича: «О, горе вам, проклятый род!
Забудьте небо, встретившись со мною!
В моей ладье готовьтесь переплыть
К извечной тьме, и холоду, и зною.
А ты уйди, тебе нельзя тут быть,
Живой душе, средь мертвых!»
Но я не отошел…
Данте, Ад, песнь III
[1]
Странные персонажи:
Джейкоб Портман — наш герой, который видит и чувствует пуст
о
ты.
Абрахам Портман (покойный) — дедушка Джейкоба, убитый пуст
о
той.
Эмма Блум — девушка, которая умеет вызывать руками огонь, в прошлом подруга дедушки Джейкоба.
Бронвин Брантли — необычайно сильная девушка.
Миллард Наллингс — невидимый юноша, знаток всего экстраординарного.
Гораций Сомнассон — мальчик, которого посещают пророческие видения и сны.
Оливия Аброхолос Элефанта — девочка, которая легче воздуха.
Енох О'Коннор — мальчик, способный на краткое время оживлять мертвых.
Хью Апистон — мальчик, способный управлять пчелиным роем, обитающим у него в животе.
Фиона Фрауэнфельд — молчаливая девочка, обладающая очень необычной способностью ускорять рост растений.
Клэр Денсмор — девочка с дополнительным ртом на затылке. Самая младшая из странных детей мисс Сапсан.
Алма ЛеФэй Сапсан — имбрина, оборотень, умеет манипулировать временем, заведует Кэрнхолмской петлей времени. Превратилась в птицу и не может снова стать человеком.
Эсмерельда Зарянка — имбрина, петля времени которой была взломана силами Зла. Похищена тварями.
Обычные персонажи
Франклин Портман— отец Джейкоба, орнитолог-любитель, мечтающий стать писателем.
Марианна Портман— мать Джейкоба, наследница второй по величине сети аптек Флориды.
Рики Пикеринг— единственный нормальный друг Джейкоба.
Доктор Голан (покойный)— тварь, принявшая облик психотерапевта, чтобы обмануть Джейкоба и его родителей. Позднее убита Джейкобом.
Ральф Уолдо Эмерсон (покойный)— эссеист, лектор, поэт.
Часть первая
Глава первая
Мы гребли к выходу из бухты мимо качающихся на волнах лодок с ржавчиной на бортах, мимо колоний молчаливых морских птиц, гнездящихся на остатках затопленных доков, обросших ракушками, мимо рыбаков, опускающих в воду свои сети. Рыбаки смотрели на нас широко раскрытыми глазами, как будто сомневались в том, что перед ними живые люди. Видимо, десять молчаливых детей и птица в трех утлых лодчонках и в самом деле напоминали вынырнувших из воды призраков. Мы так упорно гребли в открытое море, стремясь к выходу из единственной укромной гавани на многие мили вокруг, как будто хотели как можно скорее покинуть не только бухту, но и мир живых людей. Зыбкие очертания угрюмых утесов, подернутых дымкой голубовато-золотистого рассвета,
