Читаем онлайн «Любовь к истории (сетевая версия) ч.11» 3 cтраница

ч.11» картинка № 4" />

Впрочем, А.Н. Толстой его лично знал — видел в московских богемных кафе, где этот приметный юноша («с пушистыми светлыми волосами, правильными чертами лица и горящими глазами», вспоминает Н.Равич) читал свои стихи (кажется, не выдающиеся) и поэтические переводы из Теофиля Готье — великолепные (по отзыву не кого-нибудь, а самого Мандельштама).

Настоящее имя — Георгий Лафар, он же де Лафар, он же де ла Фар, он же де ла Фер, он же Делафар (последнее имя встречается в источниках чаще всего). Титулованный он был или нет, я так и не понял. Маркизов де ля Фар во Франции вроде бы не водилось. Зато граф де ля Фер, как мы знаем, по меньшей мере один точно имелся.

Автор «Записок контрреволюционера» Владимир Амфитеатров пишет: «Делафар носил космы до плеч, бархатную куртку, писал стихи и уверял, будто бы он французский маркиз, потомок крестоносцев; полагаю, что крестоносцем он был наоборот: те — шли в Палестину, а он — вышел из Палестины», но это, впрочем, заблуждение типичного «контрика», который во всяком «комиссаре» подозревал сатанинское иудейское племя. На самом деле отец Георгия был обрусевший француз, инженер на военном заводе.

Как и положено юному стихотворцу, Делафар воспламенился революцией. Он был вообще-то не большевик, а анархист, но в ту пору два эти радикальные течения еще не враждовали между собой. Служил Георгий в ВЧК, где, невзирая на зеленые лета и поэтический темперамент, заведовал весьма серьезным отделом борьбы с банковским саботажем, а во время «Заговора послов» вел дела арестованных французских офицеров.

Из-за франкофонности молодого чекиста и откомандировали в Одессу, где высадился французский экспедиционный корпус. Большевики девятнадцатого года верили, что скоро грянет мировая революция, и надеялись распропагандировать иностранных солдат и матросов (что было не так уж и трудно, поскольку все устали воевать и хотели домой).

Но у графа Делафара было задание не агитаторское, а под стать титулу — он должен был вращаться в верхах. И отлично справился с поручением: близко сошелся с полковником Анри Фредамбером, по должности — начальником французского штаба, а фактически самым влиятельным человеком оккупированной Одессы.

Между прочим, этот Фредамбер — тоже интересный субъект. До галлизации его фамилия произносилась «Фрейденберг». По некоторым сведениям, этот человек был родом из Одессы. В тогдашней французской армии, пропитанной антисемитизмом и вообще очень скупой на чинопроизводство, еврей мог стать в 42 года полковником, лишь обладая какими-то исключительными способностями. (Потом Фредамбер сделает блестящую карьеру и в начале Второй мировой войны будет командовать армией. Умрет лишь в 1975 году, почти столетним, пережив всех других деятелей нашей Гражданской войны).

«Любовь к истории (сетевая версия) ч.11» картинка № 5

Фредамбер или Фрейденберг уже в генеральские годы

Каким-то образом граф Делафар сумел настроить Фредамбера против белогвардейцев, так что в критический момент полковник настоял на эвакуации французских войск, в результате чего город был захвачен красно-зелеными. (Впоследствии за это самоуправство Фредамбер даже попал под суд). Я читал любопытные, но сомнительные байки о том, что Делафар влиял на полковника через актрису Веру Холодную или же дал ему огромную взятку (вот вам и бриллианты в сапожном креме). Не верю. Иначе всемогущий полковник как-нибудь отмазал бы своего сообщника, когда контрразведка до него все-таки добралась.

«Любовь к истории (сетевая версия) ч.11» картинка № 6

А.Н.Толстой, пересказывая беседу с белым контрразведчиком Ливеровским, которого потом вывел в «Ибикусе», описывает гибель графа Делафара следующим образом (интересно сравнить с тем, как это описано в повести): «Темной дождливой ночью Делафара везли на моторке на баржу № 4 вместе с рабочим, обвиненным в большевистской агитации, и уголовником Филькой. Первым поднимался по трапу рабочий. Конвойный, не дожидаясь, пока он поднимется на баржу, выстрелил рабочему в голову, и он скатился. Филька, пока еще был на лодке, снял с себя крест и попросил отослать по адресу. Когда же взошел на баржу, сказал — это не я, и попытался вырваться. Его пристрелили. Делафар дожидался своей участи в моторке, курил. Затем попросил, чтобы его не застреливали, а утопили. Делафара связали, прикрепили к доске и пустили в море. Вот и все, что я знаю…».

Не захотел, стало быть, наш граф умирать прозаически, как рабочий и уголовник. На доске, в море. Поэт. 24 года ему было.

Какое я из этой грустной истории вывожу moralit??

Когда читал про романтического графа Шамборена в юности, думал: как всё это красиво. Хорошая все-таки вещь — революция. Влюбила в себя множество удивительных людей, подарив каждому звездный час, и еще больше людей обыкновенных, сделав их удивительными. Неважно сколько жить, важно — как. И прочее,