РуЛиб - онлайн библиотека > Стругацкий Борис > Социально-философская фантастика > Собрание сочинений в 10 т. Т. 5. Понедельник начинается в субботу. > страница 3
Читаем онлайн «Собрание сочинений в 10 т. Т. 5. Понедельник начинается в субботу.» 3 cтраница
- 12345 . . . последняя (13) »
куриных ногах
Памятник соловецкой старины
На правой воротине сверху висела ржавая жестяная табличка: «Ул. Лукоморье, д. № 13, Н. К. Горыныч», а под нею красовался кусок фанеры с надписью чернилами вкривь и вкось:
КОТ НЕ РАБОТАЕТ Администрация— Какой КОТ? — спросил я. — Комитет Оборонной Техники? Бородатый хихикнул. — Вы, главное, не беспокойтесь, — сказал он. — Тут у нас забавно, но все будет в полном порядке. Я вышел из машины и стал протирать ветровое стекло. Над головой у меня вдруг завозились. Я поглядел. На воротах умащивался, пристраиваясь поудобнее, гигантский — я таких никогда не видел — черно-серый, разводами, кот. Усевшись, он сыто и равнодушно посмотрел на меня желтыми глазами. «Кис-кис-кис», — сказал я машинально. Кот вежливо и холодно разинул зубастую пасть, издал сиплый горловой звук, а затем отвернулся и стал смотреть внутрь двора. Оттуда, из-за забора, голос горбоносого произнес: — Василий, друг мой, разрешите вас побеспокоить. Завизжал засов. Кот поднялся и бесшумно канул во двор. Ворота тяжело закачались, раздался ужасающий скрип и треск, и левая воротина медленно отворилась. Появилось красное от натуги лицо горбоносого. — Благодетель! — позвал он. — Заезжайте! Я вернулся в машину и медленно въехал во двор. Двор был обширный, в глубине стоял дом из толстых бревен, а перед домом красовался приземистый необъятный дуб, широкий, плотный, с густой кроной, заслоняющей крышу. От ворот к дому, огибая дуб, шла дорожка, выложенная каменными плитами. Справа от дорожки был огород, а слева, посередине лужайки, возвышался колодезный сруб с воротом, черный от древности и покрытый мохом. Я поставил машину в сторонке, выключил двигатель и вылез. Бородатый Володя тоже вылез и, прислонив ружье к борту, стал прилаживать рюкзак. — Вот вы и дома, — сказал он. Горбоносый со скрипом и треском затворял ворота, я же, чувствуя себя довольно неловко, озирался, не зная, что делать. — А вот и хозяйка! — вскричал бородатый. — По здорову ли, баушка, Наина свет Киевна! Хозяйке было, наверное, за сто. Она шла к нам медленно, опираясь на суковатую палку, волоча ноги в валенках с галошами. Лицо у нее было темно-коричневое; из сплошной массы морщин выдавался вперед и вниз нос, кривой и острый, как ятаган, а глаза были бледные, тусклые, словно бы закрытые бельмами. — Здравствуй, здравствуй, внучек, — произнесла она неожиданно звучным басом. — Это, значит, и будет новый программист? Здравствуй, батюшка, добро пожаловать!.. Я поклонился, понимая, что нужно помалкивать. Голова бабки поверх черного пухового платка, завязанного под подбородком, была покрыта веселенькой капроновой косынкой с разноцветными изображениями Атомиума и с надписями на разных языках: «Международная выставка в Брюсселе». На подбородке и под носом торчала редкая седая щетина. Одета была бабка в ватную безрукавку и черное суконное платье. — Таким вот образом, Наина Киевна! — сказал горбоносый, подходя и обтирая с ладоней ржавчину. — Надо нашего нового сотрудника устроить на две ночи. Позвольте вам представить... м-м-м... — А не надо, — сказала старуха, пристально меня рассматривая. — Сама вижу. Привалов Александр Иванович, одна тысяча девятьсот тридцать восьмой, мужской, русский, член ВЛКСМ, нет, нет, не участвовал, не был, не имеет, а будет тебе, алмазный, дальняя дорога и интерес в казенном доме, а бояться тебе, бриллиантовый, надо человека рыжего, недоброго, а позолоти ручку, яхонтовый... — Гхм! — громко сказал горбоносый, и бабка осеклась. Воцарилось неловкое молчание. — Можно звать просто Сашей... — выдавил я из себя заранее приготовленную фразу. — И где же я его положу? — осведомилась бабка. — В запаснике, конечно, — несколько раздраженно сказал горбоносый. — А отвечать кто будет? — Наина Киевна!.. — раскатами провинциального трагика взревел горбоносый, схватил старуху под руку и поволок к дому. Было слышно, как они спорят: «Ведь мы же договорились!..» — «...А ежели он что-нибудь стибрит?..» — «Да тише вы! Это же программист, понимаете? Комсомолец! Ученый!..» — «А ежели он цыкать будет?..» Я стесненно повернулся к Володе. Володя хихикал. — Неловко как-то, — сказал я. — Не беспокойтесь — все будет отлично... Он хотел сказать еще что-то, но тут бабка дико заорала: «А диван-то, диван!..» Я вздрогнул и сказал: — Знаете, я, пожалуй, поеду, а? — Не может быть и речи! — решительно сказал Володя. — Все уладится. Просто бабке нужна мзда, а у нас с Романом нет наличных. — Я заплачу, — сказал я. Теперь мне очень хотелось уехать: терпеть не могу этих так называемых житейских коллизий. Володя замотал головой. — Ничего подобного. Вон он уже идет. Все в порядке. Горбоносый Роман подошел к нам, взял меня за руку и сказал: — Ну, все устроилось. Пошли. — Слушайте, неудобно как-то, — сказал я. — Она, в конце концов, не
- 12345 . . . последняя (13) »