Читаем онлайн «Если однажды жизнь отнимет тебя у меня...» 3 cтраница

страшного. Я очень рад, — с нажимом произнес Дени Сансье, сообразив, что допустил бестактность. — Вечером увидимся.

Габриэль отключился, глядя в пустоту, еще тая в себе эхо разговора. Мать внимательно посмотрела на сына.

— Я думаю, отец доволен. — В ее утверждении скорее прозвучал вопрос.

— Он бы предпочел, чтобы я пошел по его стопам и поступил в Парижскую.

Лоррен Сансье повела плечами.

— Вряд ли. Я уверена, он тобой гордится.

— Но я же его знаю!

— Я знаю его лучше. Вечером мы отпразднуем.

— Нет. Вечером я праздную с друзьями, — возразил Габриэль, не в силах скрыть захлестнувшее его раздражение.

— Значит, завтра.

Он кивнул в знак согласия и ушел.

Его душила обида. Гнев против собственных родителей. Он делал все, что мог, из кожи вон лез, а им всегда было мало. На «отлично» учился в школе, был блестящим студентом, но от него всегда ждали большего. И он всегда обманывал их надежды. Должен был сдать бакалавриат на «отлично», а получил «хорошо». И сейчас он снова разочаровал их, потому что, видите ли, не дотянул одного балла до самой престижной из французских школ бизнеса.

Любые родители были бы довольны такими результатами, как у него, но только не его собственные. «Для тебя я хотел бы лучшего, потому что ты на это способен» — таким было кредо его отца. Дени Сансье видел сына главой их семейной фирмы и хотел, чтобы этот пост Габриэль занял исключительно благодаря знаниям и опыту. «Конечно, родня тебя обожает. Но однажды тебе придется стать главным в деле, и надо, чтобы ты главенствовал по заслугам, а не по наследству».

Никто и никогда не спросил самого Габриэля, хочет он этого главенства или нет.

Габриэль иногда отпускал себя на волю и воображал совсем другое будущее — будущее, которое он построит сам, по собственному желанию, без гнетущей воли близких.

Габриэль распахнул окно, сел на подоконник и закурил. Солнце, лучший из осветителей, искусно направило свои лучи, подчеркнув красоту сада. Медленно выпуская дым, Габриэль постарался расслабиться. Залюбовался панорамой сада, отвлекся и почувствовал вдруг, что на него снизошло озарение.

Он все преувеличил. Ему не за что обижаться на родителей. Требовательность — это выражение их любви. Откуда она взялась? Разгадка в прошлом. Отец выбился из низов, получил благодаря воле и упорству блестящее образование. Женой его стала Лоррен Дюмон, наследница старинного рода, с приданым в виде длинной родословной знатной семьи и небольшого земельного участка. Дени сумел уговорить многочисленную родню Лоррен вложить скудные остатки сбережений в покупку фабрики нетканых материалов на базе углеродного волокна. Вложение себя оправдало. Дени удалось сделать предприятие процветающим, и теперь он выглядел в глазах всей семьи героем. Габриэль прекрасно понимал, что ему повезло: он принадлежит кругу избранных. Родители дали ему возможность быть успешным, они его настраивали, подталкивали, поощряли. Конечно, ему бы хотелось еще и тепла, ласковых слов… Но в общем-то он давно привык к любви на расстоянии.

Габриэль успокоился, понял, что обижаться ему не на что. Ему двадцать лет, у него множество преимуществ, он готов к завоеванию делового мира. Все его недовольства — пустой каприз. А капризы не в его вкусе.

Сегодня вечером они с друзьями повеселятся — с вином и девушками.

* * *

Габриэль сидел в компании друзей — таких же студентов, как он, из того же вуза, из того же квартала.

Музыка гремела, заглушая голоса, и молодые люди, расположившись за столиком, общались улыбками, жестами, условными знаками. Стаканы наполнялись, опустошались, наполнялись вновь. Габриэль смотрел на девушек, танцующих на площадке, и наслаждался ощущением всемогущества. У него было все — молодость, красота, ореол успеха. Одна из девушек за столом предложила ему нюхнуть в туалете кокса. Он взглянул на нее: хорошенькая, соблазнительная, готовая на все. Легкая добыча, похожая на множество других, с которыми он набрал немалый донжуанский опыт. Она возбудила в нем желание и пренебрежение.

С такими девушками он умел общаться, легко включался в игру, но в душе их презирал. Они достигали своих целей, используя умение зажигать мужчин, гасить, впрочем, тоже, но сосредоточены были на себе, говорили одно, а думать могли совершенно противоположное. Кокаин помогал им справляться с остатками гордости. Они странствовали по модным барам, ресторанам, дискотекам, казались себе глубокими и свободными, но были пустышками.

Габриэль скрыл за улыбкой презрение и принял предложение. Эта, другая — все равно. В эту ночь он не собирался спать один.

Годом раньше

3

Габриэль рассеянно поглядывал на сцену. Вокруг него все — кто успешно, кто безуспешно — притворялись, что наслаждаются представлением. С недавних пор стало хорошим тоном камуфлировать деловую сторону благотворительных акций культурной программой. Если бы на эту вечеринку не