Читаем онлайн «Ангелы не бросают своих»
Бывают в жизни ситуации, когда кажется, что выхода нет и у тебя опускаются руки. Но помощь всё-таки приходит, и притом оттуда, откуда её совсем не ждёшь. Байкеру Васе-Ангелу предстоит стать ангелом-хранителем семилетнему Андрейке и его тяжело больной матери.
Повесть Татьяны Шипошиной «Ангелы не бросают своих» — лауреат IV Международного конкурса имени Сергея Михалкова.
Татьяна Владимировна Шипошина
АНГЕЛЫ НЕ БРОСАЮТ СВОИХ
повесть для юношества
Люди лучше своих поступков. Мартин Лютер Кинг
ГЛАВА 1
Андрейка, которому на днях исполнилось семь с половиной лет от роду, топал в магазин за хлебом и молоком. Он давно уже ходил в магазин самостоятельно, и на то имелись свои причины. Вот и сейчас мама написала ему на половинке тетрадного листка список продуктов, которые требовалось купить. Для памяти написала, чтоб не забыл. Могла бы и не писать! Андрейка и так запомнил: хлеб, молоко, пачка маргарина. А на остаток (на то, что останется от ста рублей) — что-нибудь сладенькое. Булочку или конфеты. Возражать маме Андрейка не стал: пусть пишет! Тем более что читать он уже умел и даже умел писать! Правда, не очень красиво… В этом году Андрейка закончил детский сад. Как только наступит осень, он пойдёт в первый класс. Стоял тёплый, чуть ветреный денёк, какие бывают в начале московского лета. Андрейка что-то напевал себе под нос. Дойдя до перекрёстка, удостоверился, что машин на улице нет, и быстро-быстро перебежал на другую сторону. Сказать по правде, он мог бы и не переходить дорогу. Для того чтобы попасть в продуктовый магазин, требовалось просто повернуть за угол и пройти вперёд метров двести. Но у Андрейки имелась маленькая (небольшая такая) тайна. На той стороне улицы, куда он перебежал, располагался распрекрасный таинственный и недоступный магазин. Магазин музыкальных инструментов! Если Андрейке случалось оказаться на этой улице, он всегда перебегал дорогу, чтобы постоять у витрины музыкального магазина. Он останавливался и смотрел. Стоило ему только взглянуть на какой-нибудь инструмент, выставленный в витрине, как тот начинал звучать. Негромко, конечно! Никто не слышал, как инструменты откликаются на взгляд Андрейки. Как звенят струны гитары, как тренькает балалайка, как гудят трубы и флейты разных форм и размеров. В голове Андрейки звучала музыка. Инструменты её слышали. Звучание инструментов складывалось в оркестр. Инструменты из своей витрины поглядывали на Андрейку, словно спрашивая его: «Ну, что нам играть дальше?» Андрейка, как заправский дирижёр, вскидывал руки и показывал, в какую сторону должна поворачивать мелодия. — Та-та-тата! Теперь та-та! Вы думаете, Андрейке не хотелось зайти внутрь магазина? Конечно, хотелось! Думаете, он туда не заходил? Конечно, заходил! Однажды Андрейка действительно просочился в прохладную и торжественную внутренность магазина. Затаив дыхание, шёл он вдоль полок с инструментами. И тут резкий окрик остановил его. — Эй, ты что тут делаешь? — навис над ним продавец. Он был немолод и лыс. На его носу сидели большие очки. Его голос дребезжал так, что на фоне музыки, которая звучала внутри Андрейки, казался фальшивой нотой. Андрейка вздрогнул. — Я… я смотрю… — Иди-ка ты отсюда, мальчик, да побыстрее, — подтолкнул его к выходу продавец. — Нечего тебе здесь делать! Здесь нет никаких куколок, никаких мячиков! И солдатиков нет, и машинок тоже нет! — А мне… Андрейка хотел сказать, что ему не нужны машинки, а тем более куколки. Что он пришёл именно туда, куда хотел. Что ему так хочется потрогать, хотя бы одним пальцем, настоящую гитару или скрипку… Но… — Иди, иди! Нечего тебе тут, мальчик, делать! А то испортишь что-нибудь — твои родители век не расплатятся! Продавец, можно сказать, вытолкал Андрейку из магазина. Насчёт родителей продавец был прав. Если бы Андрейка что-нибудь испортил, расплатиться оказалось бы сложно. Это точно.
ГЛАВА 2
Итак, Андрейка стоял у витрины музыкального магазина. Может быть, он стоял всего пять минут. Или десять. Или двадцать. Дальше перечислять не стоит потому, что это не имеет значения. В голове у Андрейки звучала музыка, и он управлял ею. Он заставлял музыку то шелестеть, как листва, то журчать, как ручеёк, то налетать, как ветер, то стелиться, как облака… И сам Андрейка вместе с музыкой шелестел, журчал, налетал и стелился. Он уже не видел ни улицы, ни витрины. И не только потому, что закрыл глаза. Музыка звучала, звучала… Потом она стала затихать и почти закончилась… Тоненько вздохнул какой-то инструмент, и всё стихло. Андрейка снова оказался на улице и вспомнил, что ему надо в продуктовый магазин. Кивнув на прощание инструментам, выставленным в витрине, Андрейка быстро