Читаем онлайн «Интервью со Станиславом Говорухиным для телекомпании «Останкино»» 3 cтраница

что он разовьётся. Я получаю письма… просто прослезиться можно. Вот с Камчатки пишет учительница: «Каждодневные мытарства, мучительный поиск куска хлеба насущного, выстаивание в очередях, обозлённые люди вокруг — всё это, конечно, отнимает силы, лишает не только настроения, но способности к какому-либо творчеству, что в учительской профессии просто необходимо». (А я слишком хорошо это знаю, к сердцу это принимаю, потому что я сам школьным учителем был много лет.) «Хожу по магазинам, ищу, чем бы накормить свою маленькую семью, чтобы подешевле и дотянуть до зарплаты. Домой попадаю после семи, а то и позже. Кухонно-моечная круговерть отнимает ещё пару часов, и только около 10 вечера я могу сесть за книги, за подготовку к урокам, проверку сочинений». (В 10 часов вечера она садится готовиться к завтрашнему раннему утру!) «Раньше хотелось чего-то необычного, хотелось сдвинуть с мёртвой точки, по большому счёту хотелось, чтобы из школы выходили личности, а не серая масса. Ночами читала и разрабатывала, так как пособий нет никаких… уроки по Булгакову, Пастернаку, Ахматовой, по Библии, а теперь устала, просто нет сил, и ещё постоянное чувство унижения, нищеты, ведь какая-нибудь толстая и глупая торгашка смотрит на тебя как на ничтожество, потому что ты одета нищенски и в квартире не хватает самого элементарного. Безвыходность, уже и души нет, а какое-то месиво внутри». Ну вот, вот такая демократия у нас.

Но очень уж глубокая сейчас апатия в обществе. И, мне кажется, всё надо начинать с нуля, как бы реабилитировать слово «демократия», а то оно стало ругательным.

Вот насчёт «ругательным». Беда той стране, в которой слово «демократ» стало ругательным. Но и погибла та страна, погибла та страна, в которой ругательным стало слово «патриот». Ни то ни другое слово не должно быть ругательным. А наше общество, когда объявили гласность, попалось в ловушку, то есть появились два крыла, которые, вместо того чтобы штурмовать коммунизм, скорей его свалить, начали грызть друг другу глотку. И так стали ругательствами и «демократ» и «патриот». То есть общество шесть лет само себя грызло, а Горбачёв пока разводил свою демагогию и думал, как ему подправить коммунизм, как ему лучше войти в будущее со своим коммунистическим аппаратом.

А вот вы помните, у вас в «Обустройстве» есть такая фраза: «Если в нации иссякли духовные силы — никакое наилучшее государственное устройство не спасёт её от смерти, с гнилым дуплом дерево не стоит. Среди всех возможных свобод — на первое место всё равно выйдет свобода бессовестности».

Я скажу вам так: сейчас все заняты, в общем, экономикой. И все считают, что если какой-нибудь гений — но пока этих гениев нет — придумает гениальные реформы, если какой-нибудь Международный валютный фонд составит гениальный нам план — а он его не составит, потому что он не понимает, как переходить, как нашу систему преобразовывать… Пока совесть в нас не проснётся — ничего не будет, и никакая экономика нас не спасёт, и государства нам не устроить. Совесть. У нас сейчас модный и очень выгодный для многих бывших влиятельных людей такой лозунг: «только не охота на ведьм!», только-только не охота на ведьм, мы же так великодушны, мы же так щедродушны, только не охота на ведьм, всем прощаем.

Откровенно говоря, я тоже почти так думал. Поэтому мне от вас интересно было бы…

Видите, вот потому что нам с гнилым дуплом не стоять, нам от прошлого надо очищаться. Германия совершила своё чудо далеко не только экономически. У них тысчи людей выходили и рассказывали о своей деятельности — не о преступной деятельности, за которую те попали давно под суд и сидят в тюрьме, нет. А те, которые лишь косвенно способствовали насилию. Мы должны от этого прошлого, грязного прошлого, освободиться. Мы должны нравственное очищение произвести. Это хитрый, лукавый лозунг: «не надо охоты на ведьм». Ужасно читать. Читаю члена аппарата ЦК, видного работника ЦК: все виноваты, все-все виноваты, и каждый рядовой виноват в том, что не удался социалистический эксперимент. Нет, не все виноваты, далеко не все! Я всю жизнь прожил в социальных низах, и вот из социальных низов я десятилетиями видел этих мерзавцев, которые лгут. Я не говорю уже о тех партократах, номенклатурщиках, которые проводили всё государственное давление, и не говорю о тех, кто рубил головы, кто стрелял в затылок в подвалах, — те достойны суда, и только суда. Но те, которые этого не делали, а только голосовали на райкоме за насильственное отнятие чего-то, за насильственный выгон на работу, за обнищание, — они пусть выйдут и расскажут: я сознаю свою вину, я понимаю, что я голосовал не за то, я знал, что это ложь, что это насилие, но я этому служил. Да только ли они? А журналисты? Ведь вот сейчас, недавно, журналисты разыграли такой спектакль: собрали пресс-конференцию и разоблачали иерархов Православной Церкви. Ну правильно, да, Церковь была в плену, и КГБ когти в неё впустил. Но как смеют журналисты начинать не с себя? Почему они начинают не с себя?