Читаем онлайн «Знак»
- 123 . . . последняя (13) »
Вероника Рот Знак
Veronica Roth Carve the MarkCopyright © 2017 by Veronica Roth Map © 2017 by Veronica Roth. All rights reserved © Резник С., перевод на русский язык, 2018 © Издание на русском языке. Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018
* * *
Посвящается Ингрид и Карлу, которых люблю во всех их проявлениях
Часть первая
1. Акос
Тихоцвет всегда распускался в самую длинную ночь. Когда тугой «кулачок» лепестков раскрывался, вспыхивая ярко-алым, весь город праздновал это событие. Тихоцвет был истинной кровью народа, а кроме того, по мысли Акоса, позволял не сойти с ума от холода. В канун ритуала Цветения Акос, запарившись в своей кухлянке, решил подождать родичей во внутреннем дворе. Дом Керезетов был выстроен вокруг очага, и его внутренние и внешние стены плавно изгибались. Предполагалось, что круг приносит удачу. Стоило открыть дверь, как от мороза защипало глаза. Акос опустил защитные очки, стекла тут же запотели. Рукой в варежке потянулся за кочергой, пошуровал ею под колпаком очага. Горюч-камни, выглядевшие черными комьями, от трения замерцали, рассыпая разноцветные искры – оттенок их зависел от того, чем именно были присыпаны осколки камней. Теперь они вспыхнули ясным, кровавым огнем. Камни горели здесь не для света или тепла, а как напоминание о Токе. Впрочем, Акосу хватало и постоянного гула в собственном теле. Ток протекал сквозь каждое живое существо, а в небе проявлялся разноцветными сполохами. Точь-в-точь как россыпь горюч-камней. Или фонари «поплавков», сновавших над дорогой в город. Или летающие тарелки, которые проносились над этой покрытой снегом планетой: пришельцы не решались высадиться на ее промерзлую поверхность. Во двор выглянул Айджа – старший брат Акоса. – Ты же заледенеешь! Возвращайся, мама почти готова! Обычно мама долго возилась, собираясь в храм. Как-никак, а она – прорицательница. Глаза всех присутствующих будут обращены на нее. Акос бросил кочергу и шмыгнул в дом, на ходу стаскивая защитные очки и маску. Отец и Сизи, старшая сестра Акоса, уже топтались у входной двери, нахлобучив на головы капюшоны: оба в самых теплых кухлянках из меха кутьяха. Шерсть этого зверя не поддавалась окраске, оставаясь серебристо-седой. – Все в сборе? Отлично, – сказала мама, застегивая кухлянку. Она неодобрительно покосилась на старые унты мужа. – Прах твоего отца содрогается, видя, как грязна твоя обувь, Оуса. – Надеюсь. Потому-то я и постарался запачкать ее как следует, – улыбнулся отец. – Прекрасно, – ответила мать нарочито милым голоском. – А знаешь, мне нравится. – Тебе нравится все, что не нравилось моему батюшке. – Просто потому, что твоему батюшке никогда ничего не нравилось. – Может, пойдем наконец в поплавок, а? Пока он совсем не остыл? – жалобно напомнил Айджа. – Ори, наверное, скучает у алтаря. Мама одернула рукава кухлянки и натянула на лицо маску, после чего все Керезеты – в мехах, защитных очках и плотных рукавицах – заторопились на стоянку. Приплюснутый, круглый корабль парил над снегом на высоте колен взрослого человека. Мать коснулась двери, та открылась, и они гурьбой полезли внутрь. Айджа и Сизи протянули руки Акосу, еще слишком маленькому, чтобы забираться в поплавок самостоятельно. Пристегиваться никто не стал. – К храму! – крикнул отец, воздев кулак. Он всегда так делал, когда они отправлялись в храм. Подбадривал своих детей, как будто им предстояло выслушать нудный урок или толкаться в очереди вместе с родителями в день голосования. – Разлить бы твой энтузиазм по бутылкам да раздать тувенцам! Большинство прихожан я вижу раз в сезон, и то лишь потому, что их ждет еда и выпивка, – пошутила мать. – Ты сама так решила, – напомнил Айджа. – Тогда приманивай их жратвой весь сезон. – Устами младенца, – пробормотала мать, нажимая кнопку зажигания. Поплавок взмыл вверх и так рванул вперед, что они повалились друг на друга. Айджа со смехом отпихнул Акоса. Вдалеке помаргивали огни Гессы. Город располагался вокруг холма, вершину которого венчал храм, а у подножия находилась военная база. Остальным строениям тоже места хватало. Храм был массивным каменным зданием, с куполом из сотен разноцветных стеклянных панелей. В лучах заходящего солнца рукотворный пик Гессы должен был светиться оранжево-красным. Но вечернее небо часто заволакивали тучи, из чего следовало, что не светился он почти никогда. Поплавок полетел над улицами Гессы. Город был древним, как и сама планета Туве. Гесса… Так называли ее все, кроме врагов: казалось, что это слово застряло у подлых пришельцев как кость в горле. Опустевшие дома утопали в глубоких сугробах. Сегодня жители Гессы собрались в храме. – Видела что-нибудь интересное? – спросил у матери отец, направляя поплавок в обход высокого анемометра, протыкающего небо. Пропеллер анемометра бешено вращался. По отцовскому тону Акос- 123 . . . последняя (13) »