Читаем онлайн «Красота в темноте» 2 cтраница

займет дорога?

— Три часа.

— С момента, как его подстелили, прошло больше двадцати четырех часов. Даже если я посмотрю его, он все равно может не выжить, — говорю я им.

— Нет, наш лидер силен, и вы спасете его, — уверенно заявляет мне мистер Мускулистый.

Я вздыхаю.

— Да, я поеду, но сначала мне нужно выпить.

1 София

А розы знают, что их шипы могут ранить?

цитата, приписываемая Джонбенет Рэмси[1] в фильме «Идеальное убийство, идеальный город» Лоуренса Шиллера

— Но ты обещала, — обвиняя говорит моя сестра, с разочарованием глядя на меня.

Я наклоняю голову, чтобы скрыть выражение своего лица опущенными волосами.

— Я знаю, я обещала, но я не могу, Лена. Не сейчас. Не в это Рождество. Возможно, в следующем году. — Мой голос звучит приглушенно, мне стыдно, я чувствую себя виноватой.

— Посмотри на меня, София, — требует Лена.

Я поднимаю голову. В ее красивых глазах стоят слезы. Моя сестра раньше была всемирно известной моделью, пока не отказалась от своей карьеры, чтобы выйти замуж за Гая и родить малышку Ирину. Если встретишь ее на улице, никогда не подумаешь, что мы родные сестры. Она высокая, с длинными светлыми волосами и пронзительными голубыми глазами, а я маленькая, рыжевато-золотистыми волосами и глазами цвета шоколада. Она унаследовала свой рост и цвет волос от отца, а я — от мамы.

Я вытираю одинокую слезу, скатывающуюся по ее прекрасной щеке.

— Пожалуйста, не плачь, Лена, — умоляю я. — Я просто не готова. Я не могу поехать с вами. Когда-нибудь я обязательно поеду, но не сейчас.

— Уже прошел год, — шепчет она. — Ты должна попытаться, София. Ты должна в какой-то момент выбраться из этого унылого, одинокого существования, в котором сидишь и начать снова жить. За порогом это дома есть красота.

Я с грустью вздыхаю. Моя сестра хочет, чтобы я забыла прошлое и начала двигаться вперед, стала счастливой. Она не знает, через что я прошла. Я не рассказала ей и трети того, что со мной произошло.

— Я уже живу и вокруг меня есть красота, — шучу я. — Я люблю тебя и Ирину, Гая и собак. Я хожу гулять. Я рисую. Я играю на пианино. Просто потому что я не хочу идти на эту вечеринку, не значит, что у меня нет жизни.

Она пристально смотрит на меня.

— Ты никогда не выходишь за пределы имения и ни с кем не знакомишься. Ты молчалива, как тень, и если к тебе никто не обращается напрямую, ты не заговоришь первой, так?

Я опускаю глаза. Это правда. Я не хочу выходить и знакомиться с людьми, тем более с кем-то беседовать. Мой опыт общения с людьми научил меня, что люди безмерно жестоки, лживы и доверять им нельзя. Я и не доверяю им. Если было бы возможно, я хотела бы жить спокойной жизнью со своей сестрой и никогда не выходить за пределы обширной территории этого отдаленного и чудесного замка.

— Я разговариваю с собаками, — говорю я с улыбкой, но моя попытка поднять настроение не увенчивается успехом.

— Пожалуйста, — умоляет она. — Ради меня.

Я хмурюсь. Я бы отдала свою жизнь за свою сестру, мне не хочется ее подводить, но от одной мысли, что я отправляюсь на вечеринку, начинаю вздрагивать.

— Я только испорчу всем праздник, — говорю я ей.

Это неправильное решение, мне не стоило ей этого говорить. Она тут же выпрямляется, и в ее глазах появляется твердая решимость. Я старше ее, но глядя на нас, никто и не подумает, что она младше. Она кажется намного уверенее и более властной.

— Нет, не испортишь, — твердо заявляет она. — Ты все время будешь рядом со мной. Гай и я будем все время заботиться о тебе.

Я сглатываю комок, поднимающийся в горле.

— Ой, Лена. Это Рождественский сочельник. Ты не должна в такой день обо мне все время беспокоиться. Ты должна пойти на вечеринку и весело провести время с Гаем. — Я радостно улыбаюсь. — Я останусь здесь и позабочусь об Ирине. Присмотрю, чтобы она не слишком проказничала.

Моя сестра скрещивает руки на груди. О, Боже! Я ненавижу, когда она так делает. Это значит, что если она что-то решила, то добьется своего обязательно.

— Спасибо. Это очень мило с твоей стороны, но за Ириной будет присматривать няня.

— Конечно, но ей больше нравится, когда за ней присматриваю я.

— Ирина ляжет спать в восемь тридцать. Ты оденешь свое новое красное платье и пойдешь со мной, — безапелляционно заявляет она.

— Я не могу надеть красное платье. Это и так ясно.

— Хорошо. Надень черное бархатное. Ты выглядишь в нем сногсшибательно.

Она реально приперла меня к стенке, я судорожно пытаюсь найти другие отговорки.

— Я даже не знаю людей, которые устраивают эту вечеринку.

Она чувствует свою победу и ухмыляется.

— Баррингтонов? Ты их полюбишь. Ну, по крайней мере, ты точно влюбишься в Лану. Ее муж Блейк, немного сдержанный и его трудно понять, но под неприступным имиджем, у него скрывается золотое сердце. — Ее