Читаем онлайн «Только бы не» 13 cтраница
становятся плоскими и давно знакомыми.
Мне нравится притворяться, что я одна из них, обычных, весёлых людей.
В пятницу после работы Таль показал мне одну из новых квартир, подготовленных для демонстрации. Красивая мебель, в каждой комнате цветы, картины на стенах… как же давно я не была в таком доме, уютном, тёплом. Эту квартиру обставили профессионалы, но всё равно, она похожа на родной дом, на однажды утерянную жизнь. Разглядывая интерьер, я не заметила, с каким вниманием на меня смотрит Таль. — Тебе нравится эта квартира? Глупейший вопрос в мире! Нет, мне не нравится элитная трёхкомнатная квартира, обставленная дизайнерами. Я предпочитаю ютиться в коморке с ободранными обоями и сыростью по углам. — Очень красиво, — отвечаю сдержанно. Таль скрещивает руки на груди и прислоняется к подоконнику. Я чую неладное всем нутром, надвигается гроза. — Ты раньше жила в такой? — Голос Таля жёсткий, металл по металлу. Он сдирает что-то внутри, кровавые корочки, под которыми ничего не зажило и никогда не заживёт. Да, я раньше жила в такой. Больше, чем в такой, у меня было четыре комнаты. Камин в гостиной, мягкие кресла, ворсистый ковёр и цветочное панно во всю стену. Я занималась любовью на этом ковре и в креслах тоже, но при мысли об этом хочется выплюнуть мои внутренности. Да, я раньше жила в такой квартире, но этого «раньше» не существует. Я его стёрла. Отбелила хлоркой. Таль не должен об этом знать. — Где я только не жила! — отмахиваюсь от вопроса. — Когда есть хорошая работа, я могу позволить себе снять комнату в приличном месте. Моя улыбка достойна кинематографических наград. Я вру. Без документов приличную работу не найти, и я давно не была в таком красивом месте. А документы… их я сожгла. У той женщины счастливое лицо, от вида которого выворачивает наизнанку. — Ты врёшь, Гера! — чеканит Таль. Не глядя на него, перебираю цветы в вазе. Он настойчивый и догадливый, а я ещё не накопила достаточно денег для побега. — Такие женщины, как ты, рано выходят замуж. — Такие женщины, как я… — повторяю, чтобы выиграть время. — Это какие? — Красивые, но дело даже не в красоте, а… это сложно объяснить. Ты домашняя. — Как кошка или собака? Ем с рук и трусь о штанину? — я шучу, скрывая слабость, мой страх перед его догадливостью. — Ты не просто красивая, ты хрупкая, мягкая, но внутри тебя немалая сила. Ты словно притягиваешь, а потом отталкиваешь. И загадки, в тебе очень много загадок. Я уверен, что ты была замужем, а потом твой муж… он тебе изменил, да? Ты можешь мне довериться. Когда ребята говорили о богине Гере, ты побледнела до синевы, почти до обморока. Не смогла даже ответить. Я думаю, что муж изменял тебе и причинил боль. Отсюда и шрамы. Ты сбежала и теперь скрываешься, называя себя именем обманутой богини. — С такой богатой фантазией тебе надо писать сценарии для мыльных опер! — притворный смех царапает горло. Пальцы судорожно сжимаются, я ломаю стебли цветов и стараюсь незаметно протолкнуть их в горлышко вазы, скрывая своё смятение. А ведь могла придумать имя попроще, но мне приспичило назваться именно Герой. Иногда мы оставляем кусочки своих больных секретов на поверхности в надежде, что нужный человек поймает за ниточку и выдернет их наружу. Заберёт себе. — Тогда расскажи, что случилось на самом деле! — просит Таль. — Где твои документы, от кого ты скрываешься и почему. Твой муж ищет тебя? Он жесток? Откуда у тебя шрамы? Чтобы помочь тебе, я должен узнать правду. Его голос меняется, становится властным, требовательным. Восхитительно мужским. Такому голосу хочется отдаться, прямо здесь на ворсистом ковре. Я хочу ему поверить, но не могу. Таль приближается ко мне, опасливо, как к дикому животному. Даже тяжёлые ботинки с металлическими носами не стучат по полу. — Скажи мне правду, прошу тебя! Про шрамы на твоей спине и про остальное… — Таль смотрит на моё лицо, на грудь, на плечи, выбирая место для прикосновения. Чтобы не спугнуть, не обидеть. Проводит пальцем по подбородку, чуть раскрывая мои губы, спускается по шее, ласкает ключицу. Он приручает меня, раскрывает, как ящик Пандоры(2), в надежде увидеть мои секреты. — Начни рассказывать, и тебе сразу станет легче! Его слова действуют, как гипноз. Таль вытащил наружу кусочки секретов, и во мне зарождается неразумное желание вскрыть себя, выбрасывая наружу остальное. Как тремор перед землетрясением, это желание захватывает меня, предвещает беду, падение и боль. Три ингредиента моей жизни. Я молчу, не могу разомкнуть губы. Пусть случится чудо, пусть Таль обо всём догадается сам. Рассмеётся, хлопнет ладонью по мускулистому бедру и скажет: — И всего-то? Из-за этого такая свистопляска? Сейчас мы с тобой со всем разберёмся! Но он, конечно же, не догадывается. Склоняется к моим губам, и я вижу желание в его глазах. Достаточно ли этого желания, чтобы выдержать груз моих секретов? Я знаю ответ, он отрицательный.
— Ты
В пятницу после работы Таль показал мне одну из новых квартир, подготовленных для демонстрации. Красивая мебель, в каждой комнате цветы, картины на стенах… как же давно я не была в таком доме, уютном, тёплом. Эту квартиру обставили профессионалы, но всё равно, она похожа на родной дом, на однажды утерянную жизнь. Разглядывая интерьер, я не заметила, с каким вниманием на меня смотрит Таль. — Тебе нравится эта квартира? Глупейший вопрос в мире! Нет, мне не нравится элитная трёхкомнатная квартира, обставленная дизайнерами. Я предпочитаю ютиться в коморке с ободранными обоями и сыростью по углам. — Очень красиво, — отвечаю сдержанно. Таль скрещивает руки на груди и прислоняется к подоконнику. Я чую неладное всем нутром, надвигается гроза. — Ты раньше жила в такой? — Голос Таля жёсткий, металл по металлу. Он сдирает что-то внутри, кровавые корочки, под которыми ничего не зажило и никогда не заживёт. Да, я раньше жила в такой. Больше, чем в такой, у меня было четыре комнаты. Камин в гостиной, мягкие кресла, ворсистый ковёр и цветочное панно во всю стену. Я занималась любовью на этом ковре и в креслах тоже, но при мысли об этом хочется выплюнуть мои внутренности. Да, я раньше жила в такой квартире, но этого «раньше» не существует. Я его стёрла. Отбелила хлоркой. Таль не должен об этом знать. — Где я только не жила! — отмахиваюсь от вопроса. — Когда есть хорошая работа, я могу позволить себе снять комнату в приличном месте. Моя улыбка достойна кинематографических наград. Я вру. Без документов приличную работу не найти, и я давно не была в таком красивом месте. А документы… их я сожгла. У той женщины счастливое лицо, от вида которого выворачивает наизнанку. — Ты врёшь, Гера! — чеканит Таль. Не глядя на него, перебираю цветы в вазе. Он настойчивый и догадливый, а я ещё не накопила достаточно денег для побега. — Такие женщины, как ты, рано выходят замуж. — Такие женщины, как я… — повторяю, чтобы выиграть время. — Это какие? — Красивые, но дело даже не в красоте, а… это сложно объяснить. Ты домашняя. — Как кошка или собака? Ем с рук и трусь о штанину? — я шучу, скрывая слабость, мой страх перед его догадливостью. — Ты не просто красивая, ты хрупкая, мягкая, но внутри тебя немалая сила. Ты словно притягиваешь, а потом отталкиваешь. И загадки, в тебе очень много загадок. Я уверен, что ты была замужем, а потом твой муж… он тебе изменил, да? Ты можешь мне довериться. Когда ребята говорили о богине Гере, ты побледнела до синевы, почти до обморока. Не смогла даже ответить. Я думаю, что муж изменял тебе и причинил боль. Отсюда и шрамы. Ты сбежала и теперь скрываешься, называя себя именем обманутой богини. — С такой богатой фантазией тебе надо писать сценарии для мыльных опер! — притворный смех царапает горло. Пальцы судорожно сжимаются, я ломаю стебли цветов и стараюсь незаметно протолкнуть их в горлышко вазы, скрывая своё смятение. А ведь могла придумать имя попроще, но мне приспичило назваться именно Герой. Иногда мы оставляем кусочки своих больных секретов на поверхности в надежде, что нужный человек поймает за ниточку и выдернет их наружу. Заберёт себе. — Тогда расскажи, что случилось на самом деле! — просит Таль. — Где твои документы, от кого ты скрываешься и почему. Твой муж ищет тебя? Он жесток? Откуда у тебя шрамы? Чтобы помочь тебе, я должен узнать правду. Его голос меняется, становится властным, требовательным. Восхитительно мужским. Такому голосу хочется отдаться, прямо здесь на ворсистом ковре. Я хочу ему поверить, но не могу. Таль приближается ко мне, опасливо, как к дикому животному. Даже тяжёлые ботинки с металлическими носами не стучат по полу. — Скажи мне правду, прошу тебя! Про шрамы на твоей спине и про остальное… — Таль смотрит на моё лицо, на грудь, на плечи, выбирая место для прикосновения. Чтобы не спугнуть, не обидеть. Проводит пальцем по подбородку, чуть раскрывая мои губы, спускается по шее, ласкает ключицу. Он приручает меня, раскрывает, как ящик Пандоры(2), в надежде увидеть мои секреты. — Начни рассказывать, и тебе сразу станет легче! Его слова действуют, как гипноз. Таль вытащил наружу кусочки секретов, и во мне зарождается неразумное желание вскрыть себя, выбрасывая наружу остальное. Как тремор перед землетрясением, это желание захватывает меня, предвещает беду, падение и боль. Три ингредиента моей жизни. Я молчу, не могу разомкнуть губы. Пусть случится чудо, пусть Таль обо всём догадается сам. Рассмеётся, хлопнет ладонью по мускулистому бедру и скажет: — И всего-то? Из-за этого такая свистопляска? Сейчас мы с тобой со всем разберёмся! Но он, конечно же, не догадывается. Склоняется к моим губам, и я вижу желание в его глазах. Достаточно ли этого желания, чтобы выдержать груз моих секретов? Я знаю ответ, он отрицательный.
— Ты
Конец ознакомительного отрывка