Читаем онлайн «Легко ли стать принцессой» 2 cтраница
- 1234 . . . последняя (178) »
— Прадедушка — Григорий Леонидович, пра-пра-дед — Святослав Романович? — не хотело реагировать эхо.
— Не знаю… — начал раздражаться Сергей. — Кто вы?
Телефонная трубка ответила ровными монотонными гудками. Он некоторое время еще держал у уха, как будто сквозь гудки мог донестись ответ, потом плюнул и выключил.
На полу действительно натекла целая лужа…
— Кто это был? — крикнула с кухни Светка.
— Черт его знает, — он снял ботинки и скрылся в ванной. — Гоблин невежливый…
Вечер вступал в свою колею. Ужин, воспитательный регламент для дочери, компьютер. Жена жалуется на цены по телефону маме — родственная душа, а Сергей фантазер, далек от реальности, не видит дальше своего носа — а реальность за носом такова, что впору заказывать гроб у гробовщиков…
Все как обычно. И не как обычно. Какая-то тяжесть на сердце, как будто глупый телефонный звонок поднял давно устоявшуюся муть. Бабушка — Ольга Константиновна. Прадедушка — Григорий Леонидович… Как звали прадеда?
Кажется, покойная бабушка сказывала — действительно Гришкой… Пра-пра-пра — так далеко познания семейного древа не простирались.
Сергей раскрыл тумбочку и вывалил старые семейные фотографии. Вот она — коричневая, расплывчатая… Кто-то из пра-пра-пра — в военной гимнастерке, еще до войны. Лихие усы, вихрастый чуб, задорные глаза. Надо бы отсканировать, да в комп — все нет времени. Надпись с другой стороны: 'Золотоша С. Р. 1922 г'.С. Р. — Святослав Романович? А я и не знал…
Тогда откуда знают они? Что это вообще было?
'Да что угодно, — тут же поднимается привычный к скептике разум. — Статистическая проверка, к примеру. Делают где-нить в инете семейные древа. Или ревизируют архивы. Или письмо тебя ищет. Старое, желтое, с фронта — от пра-пра-пра… Что угодно!' Разум уверен, разум знает все. Разум найдет логическое объяснение всему, что происходит в мире. Это только душа не любит логику…
Телевизор мельтешил кадрами — джунгли и пальмы, солдаты в камуфляже с закатанными рукавами, дощатые трущобы бедняков — дети копошатся в мусоре, дворцы с бассейнами — загорелые красотки нежатся под зонтиками. Диктор убедительно объясняет: 'Камерун, Лаос, Гватемала, Кипр…'
Это мир. Он логичен?
'Чушь! — в очередной раз отбрасывает мысли в сторону. — Причем здесь мир?'
Твоя работа завтра. Твой балансовый отчет. Жена на кухне. Дочка делает уроки. Надо купить зимние шины для 'Пежо', а денег нет… Это — логично. Таков мир. Таков?
Неожиданный звонок в дверь прервал философские изыскания несогласной с разумом души.
— Сережа, открой!
Ничто в мире не остановит Светкины телефонные сетования.
Сергей прошел в прихожую и щелкнул замком — он никогда не заглядывал в глазок. Как-то не сочетается с мужским характером. Смелого, уверенного, твердого, бесстрашного… Зря. Снаружи нарисовались несколько крепких мужских фигур — он попытался захлопнуть дверь, но не успел… Сильный удар заставил отлететь уверенный бесстрашный характер к стене — затылок вдребезги разнес зеркало, и на глаза навалилась темнота. Истерично закричала Светка, по прихожей звучно загрохотал тяжелый топот…
— Это он?
На лицо ощутимо брызнули водой. Разум плавал в красной вопящей мути, и не хотел выбираться наружу. Волны раз за разом накатывались, покрывая с головой и оставляя боль в затылке. Но зато не было света. И того, что заставляло содрогаться память…
— Что-то не производит впечатления.
Мерзкий, дребезжащий, противный голос. Он наверняка принадлежал толстой холодной жабе, с головы до ног покрытой бородавками. Обожающей комаров и мух…
— Составляющие совпадают на 60 процентов, больше не сможет дать никто, — ответил кто-то более молодой. — Проверили все возможности, на Эпсилоне тоже…
Цыпленок. Желторотый цыпленок, выпячивающий грудь. Пробующий петушить хвостик…
— Ладно… Приведите в норму. Сейчас он напоминает мокрую медузу.
Сергей с трудом разлепил глаза. Просторное помещение, вокруг — толпа людей. Постарался сфокусировать зрение — рядом на корточках молодой военный, в непонятном мундире, за ним… Бывают же у подсознания верные сравнения — обрюзгший силуэт, толстое лицо в складках, скользкое и гладкое, как у женщины. Маленькие водянистые глаза. Неприятнейшее лицо, и кажется — предмет подобострастия всех остальных…
— Где я?
— Очнулся? — жабоподобный расплылся в улыбке, и тоже присел на корточки — тугой живот сразу закрыл полмира. — Вот и ладушки! Ты у меня в гостях, родненький, — любишь гости? Привыкай, что тут поделаешь, придется к многому привыкать… Будешь паинькой, да?
Сергей напрягся и плюнул ему
- 1234 . . . последняя (178) »