Читаем онлайн «Темное пророчество» 4 cтраница

подергивались. Голова оказалась сделанной из гладкой нержавеющей стали, с неё свисали рваные полоски клейкой ленты с прилепившимися к ним волосами и заколками.

— Пресвятой Гефест! — Лео подбежал к Калипсо. — Дамочка, вы сломали моей девушке руку своим лицом. Что вы такое? Автоматон?

— Нет, миленький, — ответила обезглавленная Нанетт, приглушенный голос которой исходил вовсе не из стальной головы на тротуаре, а откуда-то из платья. Клок блондинистых волос с заколками торчал на месте бывшей шеи, чуть повыше воротника.

— И должна вам сказать, что нападать на меня было не очень вежливо.

С некоторым опозданием до меня дошло, что металлическая голова — просто маскировка. Подобно тому, как сатиры прячут свои копыта в людские ботинки, это существо выдавало себя за смертного, притворяясь, что у него есть человеческое лицо. Его голос шел из области живота, что означало…

Мои коленки задрожали.

— Блеммия, — сказал я.

Нанетт захихикала. Её выпирающий животик колыхался под тканью с самшитовым узором. Она сорвала с себя блузку (чего порядочная дама со Среднего Запада в жизни бы не сделала) и открыла нам своё истинное обличье.

Там, где должен быть бюстгальтер, у неё находились два огромных выпученных глаза, которые смотрели на меня и моргали. Из её груди торчал большой лоснящийся нос, а на животе кривился безобразный рот с блестящими оранжевыми губами и белыми, как пустые игральные карты, зубами.

— Да, дорогуша, — проговорило лицо. — Именем Триумвирата ты арестован!

Вверх и вниз по Вашингтон Стрит прохожие приятной внешности развернулись и начали шагать в нашу сторону.

Глава 2

Люди без башки

Средний Запад не по мне

О, сырный призрак!

ВЫ, НАВЕРНОЕ, сейчас думаете: «Боже, Аполлон, неужели ты не мог просто выхватить лук и застрелить её? Или очаровать её пением под аккомпанемент боевой укулеле?»

И правда, лук и укулеле, как и колчан, были при мне. К сожалению, даже лучшее оружие полубогов иногда требуют такой вещи, как уход. Мои дети Кайла и Остин объяснили мне это перед тем, как я покинул Лагерь Полукровок. Теперь я не мог просто взять и вытащить из воздуха лук и стрелы. Также я не мог призвать укулеле и рассчитывать, что она будет идеально настроена.

Мои оружие и музыкальный инструмент были надёжно завёрнуты в ткань, иначе полёт под влажным зимним небом деформировал бы лук, испортил стрелы и превратил бы струны моей укулеле в Аид знает что. В общем, чтобы добраться до них, требовалось несколько минут, которых у меня не было.

А ещё я не был уверен, что это поможет мне против блеммии.

Я не имел дела с ей подобными со времён Юлия Цезаря и был бы рад не видеть этих существ в следующие три тысячи лет.

Что бог поэзии и музыки мог поделать с тварью, чьи уши находились под мышками? А ещё блеммии не боялись лучников и не питали к ним уважения. Они были крепкими толстокожими любителями рукопашной, неуязвимыми для большинства болезней и, соответственно, не молившимися мне об исцелении и не пугавшимися чумных стрел. Хуже того, у них не было ни чувства юмора, ни воображения. Они не интересовались будущим и не видели пользы от оракулов и пророчеств.

Коротко говоря, сложно было создать существ, питавших меньше тёплых чувств по отношению к такому привлекательному и одарённому богу, как я. (И поверьте, Арес пытался. Эти гессенские наёмники, которых он сварганил… Буэ. Нам с Джорджем Вашингтоном пришлось с ними туго.)

— Лео, — сказал я, — активируй дракона.

— Я только что перевёл его в спящий режим.

— Живее!

Лео завозился с кнопками на чемодане.

Ничего не произошло.

— Говорил же, мужик. Даже если бы Фестус был исправен, всё равно разбудить его было бы сложно, ведь он уже уснул.

«Отлично», — подумал я. Калипсо же склонилась над своей сломанной рукой, бормоча под нос непристойности на минойском. Одетый в одно нижнее бельё Лео дрожал от холода. А я… ну, я был Лестером. И вдобавок к этому мы столкнулись с врагом, имея поддержку не огромного огнедышащего автоматона, а металлической поклажи, которую едва могли сдвинуть с места.

Я обрушился на блеммию.

— ПРОЧЬ, глупая Нанетт! — Я попытался вернуть свой прежний голос разгневанного бога. — Ещё раз коснёшься моей божественной персоны, и будешь УНИЧТОЖЕНА!

Будь я богом, этой угрозы было бы достаточно, чтобы целая армия обмочила свои камуфляжные штанишки, но Нанетт лишь моргнула карими глазами.

— Не пыжься, — ответила она. Её губы казались абсурдно гипнотическими, я словно смотрел на говорящий хирургический надрез. — Кроме того, милый, ты больше не бог.

Почему люди вечно мне об этом напоминали?

Тем временем к нам приближалось всё больше местных жителей. Два офицера полиции торопливо спускались по лестнице перед ратушей. На углу Сенат-Авеню трое рабочих бросили свой мусоровоз и неуклюже перешагивали через металлические мусорные контейнеры. С другой стороны по лужайке перед