Читаем онлайн «Один на миллион» 13 cтраница
из небытия.
После долгой, напряженной, как пружина, паузы Белль сказала:
— Наш сын не исчез. Мальчик просто умер, Куин. Однажды прекрасным майским утром он проснулся, поехал на своем велосипеде неведомо куда, неведомо зачем и упал замертво до того, как полностью рассвело.
Чего она добивалась, повторяя это? Снова и снова. Зачем? Как ему хотелось вернуть их прежнее тепло, тот несравненный покой.
— Может, тебе сходить туда вместе со мной, — предложил он. — Может, там, в том доме, ты сможешь почувствовать его.
Эта мысль казалась ему хорошей, пока пребывала в голове, но как только оформилась в слова, он осознал свою промашку. Он промазал так блестяще, что мог бы рассчитывать на первый приз, если бы награждали худшего стрелка.
— Я чувствую его и тут, — сказала она. — В доме, где он жил. И куда ты тоже вселялся дважды, как муж и как отец. Разве ты не чувствуешь его здесь, в его родном доме? Тебе не кажется это странным? Как можно настолько отдалиться от собственного сына, чтобы почувствовать его так называемое присутствие в чужом доме?
В ее голосе послышались не свойственные ей ноты, какая-то ледяная отстраненность, которую он замечал в женщинах совсем другого типа. Три года тому назад он возвращался автобусом из Чикаго, проезжал мимо складов цвета сепии и, терзаемый раскаянием, пестовал наивную надежду, которой обольщается душа в середине жизни: он собирался стать лучшей версией себя. Белль с мальчиком встречала его на станции, мальчик замер, словно опасаясь чего-то. Но Белль отметала всякие опасения, всегда. «Вернись ко мне, — прошептала она ему в сыром тумане. — Будь ему отцом». Через несколько недель они поженились второй раз.
— Из всех вещей, которые мог забрать, ты забрал у меня его последние слова, — сказала она охрипшим голосом.
— Прости, Белль.
Он услышал, что парни настраивают инструменты. Его телефон запикал.
— Белль, погоди. У меня телефон разряжается.
— Какая неожиданность, — ответила она и отключилась.
Куин проковылял на сцену, парни избегали смотреть ему в глаза. Бармен выключил фоновую музыку, Гэри устроился за своими барабанами. Набрасывая на шею ремень гитары, Куин сказал Ренни: «Я возьму несколько смен», на что Ренни ответил: «Заметано».
Куин посмотрел на радостную толпу и заиграл набившую оскомину мелодию, которую исполнял с семнадцати лет. Потом подошел к микрофону и стал подвывать в такт.
Глава 5
В четвертую субботу, прежде чем приступить к работе, мальчик показал Уне распечатку с биографией мадам Жанны-Луизы Кальман из французского города Арля, которая умерла в 1997 году, будучи самой старой за всю историю долгожительницей на планете, и чей рекорд, судя по всему, до сих пор не был побит. Самой старой за всю историю. — Сто двадцать два года и сто шестьдесят четыре дня, — зачитал мальчик голосом средневекового глашатая. — Просто смешно, — сказала Уна. — Дай-ка взглянуть. На самом деле ничего особенного там не было, жизнь мадам Кальман, как у большинства людей, состояла из череды заурядных дней, что не помешало ей, как большинству людей, осчастливить человечество советом. — Каждый день пить шоколад? — спросила Уна. — И в этом секрет долголетия? Мальчик перечитал это бессмертное изречение и спросил: — А что такого? — А как же вино? Французы помешаны на вине. — Уна посмотрела на него. — Скажи, бога ради, где ты это откопал? — Вы когда-нибудь слышали про интернет? — Конечно, я слышала про интернет. Я прошла курсы компьютерной грамотности при городской библиотеке в 2000 году. Много шума из ничего. Хуже, чем пялиться в телевизор. Она еще раз посмотрела на него: все же, несмотря на свои аристократические манеры и полувоенную форму, которые могут ввести в заблуждение, он был, как ни крути, ребенком двадцать первого века. За свою жизнь ей довелось стать свидетельницей появления самолетов, распространения автомобилей, стиральных машин — автоматов, атомных бомб, космических шаттлов, одноразовых подгузников, кнопочных телефонов, и она приняла их как должное, ее способность удивляться была исчерпана в 1969 году высадкой человека на Луну, но этот старомодный мальчик с телефоном не больше детской погремушки, который получает информацию из Франции с помощью машины в своей спальне, представлял для нее головоломку. Она провела руками по голове, словно приводя в порядок хранившиеся там сведения о технологиях. Он вынул еще несколько листков — разные интервью мадам Кальман, которые Уна прочитала от начала до конца, пока мальчик стоял у нее за плечом. Его дыхание было теплым и скорее приятным. — Да твоя мадам Кальман болтушка, как я посмотрю. — Прочитайте вот это, — указал мальчик. Уна прочитала: «У меня всего одна морщина, и на той я сижу». — Значит, вот что твоя знаменитая рекордсменка решила поведать людям? Оставить на память потомкам? Или следует сказать — проигравшим? Мальчик громкоКонец ознакомительного отрывка