Читаем онлайн «Веснянка» 4 cтраница
вздохнул, подо льдом что-то шевелилось. На глаза ей попались ветки, черные, распухшие, ей захотелось их погладить, и она ощутила, как под шершавой корой болезненно двигаются, набухают соки, рвутся к почкам. У подножия холма она остановилась. Тепло, надышанное живым, обволакивало холм тонким, тихим туманом.
Где же весна? Может быть близко? Говорили, должна она прийти, попробовать твой хлеб. Раскроет в земле тайную глубь, тронет сок в деревьях, позовет из тьмы черной травы. Будет разговаривать, будить землю. И очнется в той ее сила.
Веснянка поднялась на вершину, к проталине. Положила хлеб там, где появились первые ростки… И, ощутив тревожное затишье, поклонилась в пояс.
– Весна-красна, приходи к нам скорее.
Ей показалось, что напряженно, в ожидании вытянутые ветви вздрогнули в ответ, а корни напряглись под землей. Тихо дымилось журчание родника. Ветки тянулись томяще. Тревожно заклубился туман… И когда она почувствовала, что ожидание становится невыносимым, – отступила с холма. Весна-красна любит приходить в мир и к людям незаметно.
Бортник подошел к старику:
– Сейчас все сбегутся из разных сел, из разных мест.
– Первый хоровод, Бортята. Девки верят – коли не попляшешь, снег не сойдет. Чем веселее и гульливее, тем лучше, сам знаешь.
– Да, старики говаривали, кому не нравится ни радость, ни утешение, тот не любим и сам вовсе не любил.
Они пошли к подножию холма, к ним подошла женщина и протянула особые хлебцы[13].
– Зерно из последнего снопа запечь не забыли?
– Что ты, Добрита.
– Так разносите всем.
– И я пойду, пора и мне, – проговорил бортник.
– Опять за своим медом? – кричала вслед ему голосистая баба, уперев руки в боки. – Говорят, ты его не только в избе, но и в лесу запрятал? Где это? Уж не в дуплах ли? Подумаешь, велика ценность! Какое сокровище! Русалок приворожить хочешь? Да на тебя ни одна лешачиха и не посмотрит.
– Ничего ты не понимаешь! У меня такой мед, что после него даже и тебе целоваться захочется, – и бортник подмигнул, да так, что все лицо его скривилось.
На холме взад-вперед бегали дети, топча и тревожа землю. От того сползал снег, журча ручьями, обнажая мокрую и теплую Ярилину горку.
– Хорошо бы еще меду на праздник.
– А где Бортята, куда пошел Бортята? Хмельная голова кругами вела его к лесу.
– Отойти-ка к лесу, – проваливаясь в талый снег, бортник прислонился к дереву, – тут покойнее. Глупая баба. Мой мед… у меня такой мед, что от одного глотка – ну все сразу видишь, все понимаешь. Вот как выпьешь… Хорошо здесь. Что это со мной?
Бортник сонно схватился за бороду…
* * *
Утром она проснулась до восхода солнца и побежала к проталине. Ветки уже ожили, осветлели, будто кто подул на них зеленеюще-розовым облаком. И от этого все окутала затихшая теплота… В озерце отражаются березы. Красоту подвесеннюю не в силах описать человеческие слова, разве что песня. А у деревьев болели почки, тяжело и тревожно бродили в них соки, и первые злаки шевельнулись в земле. И Веснянка услышала. Голоса земли были глубокими и тайными… Она стояла тихо. Солнце поднялось высоко. Вдруг из леса на холм выскочил заяц, за ним в чаще зашевелилось, и на опушке появился огромный волк. Он оскалил зубы. Девушка смело шагнула к нему. Он тихо, злобно зарычал. – Ты ведь хороший, серый волк. Ты просто чаще рыщешь ночью и не знаешь солнца… Ты красивый. У тебя такие могучие лапы и смелые глаза, только немного злые. Зверь изогнулся, прыгнул в ее сторону. Тут из леса раздался свист, чуть-чуть не допрыгнув до девушки, волк повернулся и исчез. Веснянка дрожала, лишь что-то случайное спасло ее. Ночной зверь из темного леса не знал их языка. Неужели добро и солнце не так всесильны, как ей говорили? Он теперь бежал в чащу. Ему было душно, страшно. Волк, волк. И застонал, ему захотелось оскалиться… Веснянка так пристально смотрела на лес, что не заметила, как к ней подошел отец. – Теперь пора. Созови, дочка, всех, да позвончее. Спляшите так, чтобы земля разбередилась и ей жарко стало. Помогите солнцу, пусть от вашего топота все цветы и травы повылезают[12]. Веснянка побежала с холма вниз, к деревне, и запела о том, что только что услышала у ожившей земли. Девичьи голоса подхватили припев:Собирайтесь, девушки, собирайтесь, красные.
Теперь нам воля – воля-переволя
Ходить, гулять, скакать, плясать.
Теперь нам воля – воля-переволя
Скакать, плясать, в ладони бить.
* * *
Люди внизу копошились, толпились, пели. Леший прищурил глаз и присвистнул: – Опять. Поспать не дадут. Он спустился с вершины ели и крикнул в сторону: – Нечего дурака-то валять. Идем смотреть на праздник. – А может, снова к бортнику? – Ты что, не видишь? Ему и без нас уже весело.* * *
– И нечего тебе проказить, – стоя на четвереньках, бортник ухватил кикимору за скользкий хвост, – я иКонец ознакомительного отрывка