Читаем онлайн «Тень дракона» 2 cтраница

все кончено, не может измениться к лучшему, все против этого, и нужно смириться?.. Но судьба моя улыбалась мне вновь и вновь. Не знаю, чем заслужила я такое неслыханное счастье, которое обрушилось на меня ныне?.. Мне сложно в него верить даже теперь, и пока я не дождусь исполнения обещанного, я, наверное, так и не смогу поверить до конца в реальность этого! Моя книга здорово помогает мне пережить ожидание и неизбежные терзания и сомнения, которые иначе, наверное, совсем измучили бы меня! Ожидание идет к концу, к концу движется и моя повесть. Мне даже маленько жаль, что большая часть пути уже пройдена… Позади уже и то, что мучило, и то, что делало счастливой. Я вновь пережила и отчаяние, и восторг, и слезы, и любовь. Утраты и обретение, надежды, разочарование и новые надежды… Почему так? Те страдания, которые в итоге окончились счастьем, вспоминать даже приятно. Чувствуешь себя какой-то особенной, любимчиком судьбы. А еще мне почему-то всегда странно было слышать от других, да и себя саму ловить на этом: с особенным смаком разумные существа вспоминают не то, чего добились упорным трудом и ценой огромных усилий, а то, в чем им повезло? Как он/она нашли золотую монетку или кольцо, как случайно избегли страшной опасности, как вовремя оказались в нужном месте и в нужное время? Ведь в этом, если вдуматься, никакой собственной заслуги нет?..

Но что это я? Не так уж и интересны мои умничанья и пространные рассуждения. Мои герои были оставлены мною в самый, наверное, сложный момент этой истории. Сейчас почти каждый из них замер перед решительным шагом. Ещё есть возможность что-то изменить, пойти не тем путём, какой был в конце концов избран. Ещё чисты руки, позже запятнанные кровью, ещё живы те, кому суждено умереть. Кто-то получил по заслугам, кого-то мне и по сей день искренне жаль, о ком-то я и сейчас тоскую с неизменной сердечной болью… Как жаль, что не дает нам жизнь второго шанса! Написав не то на одной из страниц, я бросаю ее в камин и пишу заново. Но повесть жизни своей мы пишем сразу и набело, без черновиков. И как, порой, это жаль!..

Часть первая: Рыцари Севера

Глава первая: Афанасий Валенский.

– Ты шибко-то не расслабляйся. – Возразил на триумфальные речи Кенки его брат. – Бергстрем не дурачок, и не мямля. Ход удачный, верно. И хорошо, что девка на стороне этого Рона, просто чудо, как хорошо. Говоришь, держалась свободно, запуганной не выглядела?

– Не то слово! – Кенка вальяжно развалился в кресле, чувствуя себя если не победителем, то очень к тому близко. – Эти все так и бросились ее наперебой уговаривать, скажи, мол, что тебя запугали, тебе угрожают, мы, мол, тебя защитим! А она – кремень! Против Хлорингов выступить отказалась, но и помощи им не обещала…

– То есть, говорила она, а Гирст поддакивал? – Нахмурился герцог. – Не очень-то это мне нравится…

Слуга, появившись, поклонился с извинениями и произнес:

– Госпожа Анастасия…

– Что – Анастасия? – Удивился Кенка. Ответить слуга не успел. Поразив и отца, и дядю до глубины души, девушка сама вошла в покои герцога. Кенка утратил дар речи. Мало того, что дочь без разрешения покинула монастырь в Лосином Углу и неведомо, как очутилась здесь, преодолев едва ли не треть Острова! Она еще и одета была в мужскую одежду, и волосы себе остригла! Герцог нахмурился сильнее, привстав из кресла, в котором сидел, как всегда, перекусывая.

– Это что такое?! – Просипел Кенка, от изумления лишившись дара речи. Глаза его, и без того слегка выпученные, выкатились из своих глазниц, словно у рака. – Кто посмел… Как… ты что… рехнулась?!!

– Рехнулась?! – Девушка была бледной, но на лице ее была написана отчаянная решимость. – Я – рехнулась?! Да, рехнулась! – И, оттолкнув слугу, внезапно бросилась к нему и замахнулась ножом.

И не смогла ударить быстро, хотела – и промедлила, решиться убить отца оказалось легче, чем сделать это на самом деле. Слуга бросился к ней, обхватил сзади руками, оттаскивая от графа. Тот сначала обмер, не веря ни одному из своих органов чувств. В его понимании, он, как отец, имел право делать со своей дочерью все, что угодно, даже, если что, и убить; но дочь, по его святой вере, обязана была чтить его и испытывать перед ним трепет. В этот миг словно небо раскололось над ним, и мир рухнул. Дочь! Его собственная дочь – бросилась на него с ножом?!

– Дьявол! – Выкрикнул он не своим голосом, вскакивая. – Ты – дьявол, не дочь! На родного отца руку… Чудовище! – Выхватил кинжал, но между ними встал герцог.

– Стоять! – Рявкнул он. – Анастейша! Что на тебя нашло?!

– Он убил Вэла! – Крикнула та, не прекращая вырываться. – Он убил моего Вэла, это он, он убил его, дядя! Я любила его, любила, любила!!! – И зарыдала, выронив нож. Кенка побагровел.

– Еще и шлюха?! Да я весь этот монастырь с землей сравняю… Чему они мою дочь научили?! Что я говорю! Ты не моя дочь, ты – дочь дьявола! В подвал, в самую темную дыру, и плетей…

– Молчать! –