Читаем онлайн «Эпоха сверхновой» 3 cтраница

не помнила бы свое детство. Она родилась пятьдесят миллионов лет назад из материнской туманности. Атомное движение и излучение из галактического центра нарушили неподвижность туманности, чьи частицы, подчиняясь гравитационному притяжению, сгустились вокруг центра. Эта величественная пылевая буря бушевала в течение двух миллионов лет, а тем временем в ее центре атомы водорода начинали объединяться в атомы гелия. И в этом атомном горниле родилась Мертвая звезда.

После такого драматичного детства и тяжелого отрочества энергия синтеза остановила разрушение звездной коры, и Мертвая звезда перешла в продолжительный период зрелости; эволюция которого длится сотни миллионов лет вместо часов, минут и секунд детства, принося новый источник безмятежного света в бескрайний звездный океан галактики. Однако близкий взгляд на поверхность Мертвой звезды открыл бы, что эта безмятежность является иллюзорной. На самом деле это был океан атомного огня, огромных волн испепеляющего пламени, окрашенных в красный цвет, выбрасывающих в пространство обладающие высокой энергией частицы. Вырывающаяся из недр звезды огромная энергия накатывалась ослепительными волнами этого моря, над которым непрестанно бушевал безжалостный ядерный шторм, и темно-багровая плазма вздымалась под воздействием сильного магнитного поля воронками смерчей длиной в миллионы километров, подобно красным щупальцам, протянувшимся в космическое пространство… Человеческий разум не способен постигнуть размеры Мертвой звезды; в этом море огня Земля была бы подобна баскетбольному мячу, затерявшемуся в просторах Тихого океана.

Мертвая звезда должна была быть хорошо видна на ночном небе. Обладая яркостью свечения примерно в -7,5 звездной величины, она, если бы не межзвездная пыль, окружающая другую звезду в трех световых годах от нее, которая не позволяла ее свету достичь Земли, озаряла бы человечество светом в пять раз ярче света Сириуса и была бы самой яркой звездой на небосводе, настолько яркой, что отбрасывала бы тени в безлунную ночь, привнося своей мечтательной голубизной немного сентиментальности.

Мертвая звезда величественно пылала без каких-либо происшествий на протяжении более чем четырехсот шестидесяти миллионов лет, однако холодная рука закона сохранения энергии позаботилась о том, чтобы внутренние изменения оказались неизбежными: огонь ядерного синтеза истощал запасы водорода, а образующийся гелий проваливался к центру звезды, накапливаясь там. В таком огромном объекте, для которого вся история человечества подобна одному мгновению, эти изменения происходили крайне медленно, но через четыреста восемьдесят миллионов лет это истощение дало ощутимые результаты: инертного гелия накопилось уже столько, что источник энергии, питавший звезду, иссяк. Мертвая звезда стала старой.

Однако другие, более сложные законы физики определили то, что Мертвой звезде было суждено окончить свою жизнь в ослепительной вспышке. Плотность гелия в ее центре возросла, а ядерный синтез, продолжавшийся в окружающем слое водорода, породил такие высокие температуры, что началась реакция синтеза с участием уже атомов гелия, практически мгновенно превратившая его в ядерное горнило. Синтез гелия заставил Мертвую звезду сиять мощным светом, но поскольку его энергия составляла всего одну десятую часть энергии синтеза водорода, это усилие еще больше ослабило звезду. Это свечение, названное астрономами «гелиевой вспышкой», достигло пятна космической пыли три года спустя, и красному свету, обладающему относительно большой длиной волны, удалось преодолеть пылевую преграду. Этот свет путешествовал еще пять лет, прежде чем добрался до маленькой, обыкновенной звезды, Солнца, а также до горсток космической пыли, привлеченных ее гравитационным притяжением, известных человечеству как Плутон, Нептун, Уран, Сатурн, Юпитер, Марс, Венера, Меркурий и, разумеется, Земля. Это произошло в 1775 году.

* * *

Тем вечером в Северном полушарии Земли, в английском курортном городке Бате, на улице перед модным концертным залом, органист по имени Фредерик Уильям Гершель, уроженец Германии, жадно разглядывал вселенную в телескоп собственной конструкции. Мерцающий Млечный Путь так пленил его, что он вложил в телескоп всю свою жизнь, и его сестре Каролине приходилось кормить его с ложки, пока он продолжал свои наблюдения. За свою жизнь, проведенную за телескопом, самый прославленный астроном XVIII века обозначил на карте семьдесят тысяч звезд, однако он пропустил ту, которая стала для человечества самой значимой. В ту ночь в созвездии Возничего, посредине между Капеллой и бетой Возничего, внезапно появилось какое-то красное тело. При видимой яркости в –4,5 звездной величины оно не обладало достаточным свечением, и случайный наблюдатель не заметил бы его, даже если бы знал, где искать; однако для астронома эта красная звезда явилась бы огромным фонарем, и Гершель непременно ее увидел бы, если бы