Читаем онлайн «Волчица и пряности. Том III» 3 cтраница

заткнула бы их всех за пояс — Лоуренс был тому свидетелем.

— Возлагаю надежды на твоё крепкое плечо…

Это было сказано с улыбкой, соединившей в себе кошачью элегантность и детскую наивность, — такой Лоуренсу не увидеть и за десятки лет торговли. Но улыбка — ложь. Холо всё ещё злилась на слова Лоуренса о том, что она не в его вкусе. Даже не злилась — была в ярости. Торговец хорошо это понимал.

— Прости…

Извинения волшебным образом подействовали на Холо: её улыбка стала искренней. Девушка захихикала и потянулась:

— Вот за это я тебя и люблю.

Их подтрунивание друг над другом напоминало игривую возню щенков. Именно такое общение нравилось Лоуренсу больше всего.

— Ничего страшного, если будет одна кровать. Зато съем две порции.

— Хорошо, намёк понял. — Лоуренс вытер пот, который выступил у него несмотря на то, что не было жарко, а Холо вновь заговорила с улыбкой:

— И что здесь есть вкусненького?

— Ты имеешь в виду, что у них есть необычного? Не думаю, что можно найти что-то особенное, но эти места славятся своей…

— Рыбой, да?

Холо произнесла то, что собирался сказать Лоуренс, немало удивив его этим.

— Однако! Ну да, рыбу привозят с запада, там есть озеро. Можно сказать, что рыбная кухня — местная достопримечательность. Кроме озера, ещё ловят в реках. А как ты догадалась?

Холо может разгадать намерения человека, но неужели она и мысли умеет читать?

— Ммм, я уловила запах, принесённый ветром. Вот принюхайся.

Холо указала в противоположную сторону от реки, находившейся по правую руку:

— Вон тот обоз. Наверняка рыбу перевозят.

Только когда Холо сказала об этом, Лоуренс заметил показавшуюся из-за холма вереницу телег. Обоз находился на довольно большом расстоянии от них, так что Лоуренс с трудом разглядел количество повозок, но что именно перевозилось, определить не мог. Судя по направлению, в котором двигались лошади, обоз шёл почти параллельно Холо с Лоуренсом, но, скорее всего, где-то их пути должны пересечься.

— Я плохо представляю себе рыбную кухню. Это как угорь из Рюбинхайгена?

— Там был просто угорь, жаренный в масле, а бывает и поинтереснее. Например, рыбу варят вместе с овощами или мясом, а ещё, бывает, обжаривают с пряностями. А ещё есть ингредиент, который можно найти только в этих краях.

— Занятно!

У Холо загорелись глаза, хвост под покрывалом зашевелился.

— Увидишь, когда приедем.

Холо надулась из-за того, что Лоуренс остудил её энтузиазм, но на самом деле она не очень-то и злилась.

— А как насчёт купить что-нибудь у обоза на ужин?

— Я не особо разбираюсь в рыбе. Как-то прогорел на этом и с тех пор не пытаюсь что-то в ней понять.

— Для этого есть мои глаза и нос.

— Ты можешь определить качество рыбы?

— А хочешь, я твоё качество определю?

Лоуренс покорно отступил перед озорной улыбкой:

— Не вели казнить, о Мудрая Волчица. Ладно, если у них будет что-нибудь хорошее, купим, а потом пусть нам приготовят в гостинице. Так и дешевле выйдет.

— Хорошо. Я не прогадаю.

Было сложно сказать, когда они сойдутся с обозом, гружённым рыбой, тем не менее расстояние между ними постепенно сокращалось, поэтому Лоуренс продолжал ехать по дороге.

«И всё-таки, — думал Лоуренс, украдкой поглядывая на девушку, пока та высматривала телеги, — если она сказала про глаза и нос, значит, имела в виду, что по запаху и внешнему виду может определить качество рыбы. Если у неё получается с рыбой, она — чем чёрт не шутит — может подобным же образом судить и о человеке». Ухмыльнувшись, он было отмёл эту идею как глупую, но интерес взял своё.

Будто невзначай он наклонился к своему плечу и попробовал его понюхать: сильного запаха не было, даром что они постоянно находились в дороге, не говоря о том, что у него, как и у Холо, не было смены платья. Размышляя таким образом, Лоуренс ощутил на себе взгляд. Ему не хотелось оглядываться на Холо, но он всё же повернулся, и та встретила его взгляд беззвучным хохотом:

— Ты меня поражаешь. Если ты будешь таким милашкой, что останется делать мне? — в её голосе слышалось удивление.

Лоуренс не нашёлся с ответом.

Вода в реке текла столь неторопливо, что казалась стоячей; с телеги просматривался берег, у которого утоляли жажду лошади, а люди перекладывали свои грузы. Необычное зрелище: «вывеска» странствующего точильщика — меч, воткнутый в землю. Рядом, у «прилавка», сидел сам точильщик и сонно зевал, подпирая рукой подбородок. Рядом с пирсом стояла плоскодонка, на которой что-то громко выясняли лодочник и воин, державший под уздцы лошадь. Судя по лёгким доспехам рыцаря, он был гонцом, направлявшимся с донесением в какую-нибудь крепость. Лодочник, скорее всего, не хотел переправляться через реку, пока не наберётся нужное количество людей. Лоуренс горько улыбнулся гонцу: как-то и с ним приключилось нечто подобное, когда срочно потребовалась переправа.

Протянувшаяся до горизонта дикая местность сменилась