Читаем онлайн «Потерянные слова»
- 123 . . . последняя (13) »
Пип Уильямс Потерянные слова. Роман
Информация от издательства
Оригинальное название: THE DICTIONARY OF LOST WORDSНа русском языке публикуется впервые
Уильямс, Пип Потерянные слова: роман / Пип Уильямс; пер. с англ. А. Ахмеровой. — Москва: Манн, Иванов и Фербер, 2021. — (Novel. Переосмысление). ISBN 978-5-00169-646-9
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
© Pip Williams, 2020 First published by Affirm Press This edition published by arrangement with Kaplan/DeFiore Rights through Andrew Nurnberg Literary Agency © Перевод на русский язык, издание на русском языке, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2021
Посвящается маме и папе
Пролог
Февраль 1886
Слово прибыло в Скрипторий в старом конверте. Прежний адрес зачеркнули и на его месте написали: «Оксфорд, Саннисайд, доктору Мюррею». Работа папы заключалась в том, чтобы вскрывать письма, а моя — сидеть у него на коленях, словно королева на троне, и вынимать слова из бумажных колыбелей. Папа говорил мне, в какую стопку положить листочек со словом. Иногда он накрывал мою ладонь своей, водил пальцем по буквам и нашептывал мне их на ухо. Папа произносил слово, я повторяла, а потом он объяснял, что оно означает. То слово было написано на клочке коричневой бумаги, небрежно оторванной так, чтобы подогнать ее под желаемый доктору Мюррею размер. Я приготовилась выучить новое слово, но почему-то папина ладонь не накрыла мою. Я повернулась, чтобы поторопить его, но выражение папиного лица остановило меня. Мы сидели так близко, но он, казалось, был совсем далеко. Я снова посмотрела на слово, пытаясь понять, в чем дело. Без папиной помощи я обвела пальцем каждую букву. — Что это значит? — спросила я. — Лилия, — ответил папа. — Как мама? — Да, как мама. — То есть мама будет в Словаре? — Да, в каком-то смысле. — Мы все будем в Словаре? — Нет. — Почему? — Я чувствовала, как опускаюсь и поднимаюсь в такт папиному дыханию. — Чтобы попасть в Словарь, слово должно что-то значить. — Мама была как цветок? — спросила я, опять взглянув на слово. Папа кивнул. — Как самый прекрасный из них. Он взял слово и прочитал предложение, написанное под ним. Затем перевернул бумажку, чтобы посмотреть, нет ли продолжения. — Этого недостаточно, — заявил он и снова прочитал написанное. Его глаза бегали по строчкам, выискивая недостающий смысл. Затем он отложил листочек в самую маленькую стопку. Папа отодвинул стул от стола, и я слезла с его колен. Сейчас он передаст мне листочки. Я обожала раскладывать их по ячейкам. Это было еще одно задание, которое поручал мне папа. Он взял со стола наименьшую из стопок, и я попробовала угадать, в какую ячейку нужно положить маму. «Ни далеко, ни близко, ни высоко, ни низко», — промурлыкала я себе под нос. Но вместо того чтобы отдать мне слова, папа шагнул к каминной решетке и бросил их в огонь. Всего было три листочка. Когда папа разжал руку, поток горячего воздуха разнес их по разным углам топки. Листочек с «лилией» начал скручиваться. Я слышала свой собственный вопль, когда бежала к камину. Как папа зовет меня, я тоже слышала. Листочек корчился в пламени. Я потянулась к огню, чтобы спасти его, но коричневая бумага обуглилась, а буквы превратились в тени. Я надеялась удержать бумажку, как прошлогодний дубовый листик, поблекший и хрупкий, но стоило моим пальцам дотронуться до слова, как оно рассыпалось. Я бы так и стояла вечно у камина, но папа с силой оттолкнул меня. Он выбежал со мной из Скриптория и засунул мою руку в снег. Его лицо побледнело, а я сказала, что мне ничуть не больно. Когда я разжала руку, на обожженной коже остались обугленные остатки слова. Некоторые слова важнее, чем другие. Я знала об этом с детства, потому что выросла в Скриптории, однако мне потребовалось много времени, чтобы понять почему.Часть I. 1887–1896
Май 1887
Скрипторий. Слово звучит так, будто означает грандиозное здание, где легчайшие шаги эхом разносятся между мраморным полом и позолоченным куполом. Однако это был всего лишь сарай в саду одного из домов в Оксфорде. Вместо лопат и граблей в нем хранились слова. Каждое слово английского языка записывалось на листок размером с открытку. Их присылали со всего мира, и они хранились пачками в сотнях ячеек на стенах сарая. Доктор Мюррей был единственным, кто называл его Скрипторием. Вероятно, он считал унизительным хранить английский язык в садовом сарае. Все остальные, кто в нем работал, называли его Скриппи. Все, кроме меня. Мне нравилось, как слово Скрипторий танцевало во рту и нежно касалось моих губ. Произносить его я научилась не сразу, но, когда у меня получилось, ничего другого мне было не нужно. Однажды папа- 123 . . . последняя (13) »