Читаем онлайн «Липовая жена»
- 123 . . . последняя (8) »
Дина Рубина Липовая жена
© Д. Рубина, 2021 © Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021Когда же пойдет снег?
Светлой памяти Владимира Николаевича ТокареваЗа ночь исчезли все городские дворники. Усатые и лысые, пьяные, с сизыми носами, громадные глыбы в коричневых телогрейках, с прокуренными зычными голосами; дворники всех мастей, похожие на чеховских извозчиков, – все вымерли за сегодняшнюю ночь. Никто не сметал с тротуаров в кучи желтые и красные листья, которые валялись на земле, как дохлые золотые рыбки, и никто не будил меня утром, перекликаясь и гремя ведрами. Так они разбудили меня в прошлый четверг, когда мне собирался присниться тот сон, даже не сон, а чувство надвигающегося сновидения без событий и действующих лиц, все сотканное из радостного ожидания. Ощущение сна – сильная рыбина, бьющаяся одновременно и в глубине организма, и в кончиках пальцев, и в тонкой коже на висках. И тут меня разбудили проклятые дворники. Они гремели ведрами и шаркали метлами по тротуару, сметая в кучи прекрасные мертвые листья, которые вчера еще струились в воздухе, как золотые рыбки в аквариуме. В то утро я проснулась и увидела, что деревья пожелтели вдруг за одну ночь, как седеет за одну ночь человек, переживший тяжкое горе. Даже то деревце, которое я посадила весной на субботнике, стояло, вздрагивая золотистой шевелюрой, и было похоже на ребенка с взлохмаченной рыжей головкой. «Ну, началось… – сказала я себе, – приветик, началось! Теперь они будут сметать листья в кучи и сжигать, как еретиков». Это было в прошлый четверг. А сегодня ночью все городские дворники исчезли. Исчезли, ура! Во всяком случае, это было бы просто здорово: город, заваленный листьями. Не наводнение, а налистнение… Но, скорее всего, я просто проспала. Сегодня воскресенье. Максим не идет в институт, а папа на работу, и мы весь день будем дома. Все втроем, весь день, с утра до вечера.
– Дворников больше не будет, – сказала я, садясь за стол и намазывая масло на кусок хлеба. – Все дворники кончились сегодня ночью. Они вымерли, как динозавры. – Это что-то новенькое, – буркнул Максим. По-моему, он был сегодня не в духе. – А я редко повторяюсь, – охотно согласилась я. Это было началом нашей утренней разминки. – У меня обширный репертуар. Кто сделал салат? – Папа, – сказал Максим. – Макс, – сказал папа. Это они произнесли одновременно. – Молодцы! – крикнула я. – Не угадали. Салат вчера вечером сделала я, и поставила в холодильник. Там он, я полагаю, был найден? – Да, – сказал папа. – Бестия… Но и он сегодня был не в духе. То есть не то чтобы не в духе, а вроде бы чем-то озабочен. Даже эта утренняя зарядочка, которую я запланировала с вечера, успеха не имела. Папа минут десять еще покопался в салате, потом отложил вилку, уперся подбородком в сцепленные руки и сказал: – Нужно обсудить одно дело, ребята… Я хотел с вами поговорить. Вернее, посоветоваться. Мы с Натальей Сергеевной решили жить вместе… – Он помолчал, подыскивая еще какое-то слово. – Ну-у, что ли, связать свои судьбы. – Как? – ошалело спросила я. – Как это? – Папа, прости, я забыл поговорить с ней вчера, – торопливо сказал Макс. – Мы не возражаем, папа. – Как это? – тупо переспросила я. – Мы поговорим в той комнате! – сказал мне Макс. – Это все понятно, мы все понимаем. – Как это? А как же мама? – спросила я. – Ты с ума сошла? – спросил Макс. – Мы поговорим в той комнате! Он с грохотом отодвинул стул и, схватив меня за руку, поволок в нашу комнату. – Ты что, с ума сошла? – холодно повторил он, насильно усадив меня на диван. Я спала на очень старом диване. Если заглянуть за второй валик, к которому я спала ногами, можно увидеть наклейку, рваную и еле заметную: «Диван № 627». Я спала на диване № 627 и иногда ночами думала, что где-то у кого-то в квартирах стоят такие же старые диваны: шестьсот двадцать восемь, шестьсот двадцать девять, шестьсот тридцать – младшие братья моего. И я думала, какие, должно быть, разные люди спят на этих диванах, и о каких, должно быть, разных вещах они думают перед сном… – Максим, а как же мама? – спросила я. – Ты с ума сошла-а! – простонал он и сел рядом, зажав ладони между колен. – Маму не воскресишь. А у отца жизнь не кончена, он еще молод. – Молод?! – с ужасом переспросила я. – Ему сорок пять лет. – Ни-на! – раздельно сказал Максим. – Мы же взрослые люди! – Это ты взрослый человек. А мне пятнадцать. – Шестнадцатый… Мы не должны отравлять ему жизнь, он и так долго держался. Пять лет один, ради нас… – …и еще потому, что он любит маму! – Нина! Маму не воскресишь! – Что ты повторяешь, как осел, одно и то же!!! – заорала я. Зря я так выразилась. Никогда не слышала, чтобы ослы повторяли одну и ту же фразу, и вообще это весьма привлекательные животные. – Ну, поговорили… – устало сказал Максим. – Ты все поняла. Отец будет жить там, у нас негде, да и мы с тобой, в конце концов, взрослые люди. Это даже
- 123 . . . последняя (8) »