Читаем онлайн «Рассвет Тьмы» 3 cтраница

Расслабились. До границы, мол, рукой подать. Забыли? Поход заканчивается только тогда, когда солдаты раздеваются на базе…

Последняя фигура минует условный камень, и мы начинаем стрелять одиночными и короткими очередями. Я ловлю в прицел пытающегося перебежками убежать наемника и мягко нажимаю на спуск. Человек пробегает пару шагов и падает… Вот и все…

Ничего сложного – мы же воюем не во времена Древнего Рима, чтоб убивать гладиусами лицом к лицу, а потом вытирать брызги чужой крови со лба…

Я с детства не боялся крови. Не зря же у меня в роду одни военные. Даже прадед был одним из первых коммунистов и служил в Красной Армии. Наверное, поэтому деду, а потом и отцу сходило с рук некоторое вольнодумство. Впрочем, дед с отцом обладали просто звериным чутьем на неприятности и прекрасно разбирались в людях: при ком-то могли и смело пошутить в сторону партии, а при ком-то – тупо гнули коммунистическую и, в частности, партийную линию.

Руки замерзли. Я подбросил последние ветки в небольшой костер, понимая, что это только оттягивает неизбежное. Проклятый эфэсбэшник… Чужая пуля срикошетила ему под углом в ногу и, разорвав вену, вышла из спины. Я со своим отделением должны были прикрыть эфэсбэшника на переговорах с бородачами, но что-то пошло не так с самого начала. Я задним местом почувствовал подвох еще на базе, когда нам в отряд внедрили странного хмыря с масляными, по-крысиному бегающими глазками. Это было ловушкой. По прибытии на встречу эфэсбэшник с бородачем шустро смылись, а нас обработали из РПГ и пулеметов. Выжил только я, и то, чувствую, это ненадолго. Может быть, эфэсбэшник был перебежчиком? А мы, доставив его тушку на границу с Грузией, стали «нежелательными свидетелями»? Или мы ими стали задолго до этого? Все-таки видели (и участвовали) мы немало. Тут и торговля оружием на ту сторону, наркотрафик – на эту, работорговля (женщины) – опять на ту, нелегалы – на эту…

Как же по-дурацки закрутилась жизнь…

Холод начал опять подниматься по спине. Попытавшись шевельнуться, я обнаружил, что правая рука не слушается. Пожалуй, все. Бросив взгляд вниз, я понял, что сижу в луже своей крови. Я опять начал рыться в своих воспоминаниях. Как же многого хотелось достигнуть… Жаль, что я не застрелил эфэсбэшника, только в ногу попал… Ненавижу ПМ. С его этим гребаным «дожиманием»… Последний раз лизнув воздух, костер потух, оставив лишь одни яркие угли. Казалось, сразу наступила тьма. Но глаза, привыкнув, снова стали различать разбросанные по полуподвальному помещению предметы моего снаряжения: гильзы, немного патронов, разобранная аптечка, сухпай и простреленный, вымазанный в моей крови и грязи, полупустой вещмешок. Внезапно прямо из ярких углей, словно густой нефтяной дым, поднялась столбом тьма и, на пару секунд расплескавшись по комнате, собралась в красивую статную молодую женщину. К своему стыду, я сначала даже не посмотрел на ее лицо, ведь ее одежда состояла из украшений и лент темной ткани, обвивающих ее идеальное тело. С трудом оторвав взгляд от ее груди, я посмотрел на ее лицо и обмер, осознав, что передо мной не человек. Ну не может у человека быть такого идеального лица с завораживающими, абсолютно черными глазами, в которых клубилась и вытекала, словно туман, тьма. Вдобавок у нее были длинные (около трети метра) уши, чуть разведенные в разные стороны. Ее белые волосы были собраны в тугой хвост, зафиксированный темным ремешком.

Я слышал истории про последние галлюцинации перед смертью. Кто-то видел родных (живых и мертвых), кто-то демонов или каких-то тварей, стоящих рядом или разговаривающих с ними. Но, даже зная, что я на грани, мне не хотелось признаваться себе в скором конце. Я же мог остаться на том пустыре и быстро околеть от потери крови. Нет – я полз, пытался перетянуть или зашить рану. Потом разжег костер и включил аварийный маячок… Но, очевидно, все напрасно…

Пока я занимался самокопанием, странная женщина наклонилась и произнесла:

– Меня зовут Эхаялин. Я дочь богини, темной богини Элос.

Надо же, все как и рассказывали. Впрочем, я решил заговорить – все равно подыхаю, а так веселее.

– Мое имя Юрий Шев… – я закашлялся, а вдохнув воздух, обнаружил, что уже не могу говорить.

– Юрий Шев… м-м-м интересное имя, – произнесла она. – Шев… у нас знаком «шев» обозначают «смерть во тьме». – Она оглянулась. – Как символично…

Я собрал остатки сил и левой рукой дотронулся до ее щеки. Как я и думал, ее кожа была упругой и шелковистой. Неожиданно Эхаялин потерлась щекой о мою руку, как кошка, и, как мне показалось, мурлыкнула. Оторвавшись от моей руки, она посмотрела мне в глаза и произнесла:

– Как интересно… Что ж, решено! – Она ткнула в меня своим тонким длинным пальчиком с неестественно длинным (примерно пятнадцать-шестнадцать сантиметров) когтем и произнесла: – Хочешь ли ты получить другой шанс? Моему народу нужны такие… – она выразительно осмотрелась вокруг, – упрямцы. Для того, чтобы ты понял – я перенесу твою душу и память в новорожденного