Читаем онлайн «Сон и Пепел» 9 cтраница
на треть.
– Сара, ты молчишь уже несколько часов. Ты что-то вспомнила? – заглядывая мне в лицо, спросила девушка. – Когда я рассказывала тебе о расколе.
– Я… Мне просто надо время, чтобы осмыслить это, – призналась я, пытаясь отделить охватившие меня грусть, скорбь и недоверие друг от друга. Я привыкла препарировать свои эмоции. Порой, чтобы унять чужое горе, приходилось просто забирать его себе.
Уныние, горе, страх, гнев, зависть – я задохнулась бы, если бы не могла с ними справляться. И это неумолимо повлияло на мое поведение. Я редко улыбалась, смеялась и плакала. Моя сила иссушала мои собственные эмоции.
Хотя, по правде говоря, мало кто из подобных мне был способен на такое глубокое влияние.
Майя выжидательно смотрела на меня, и я неожиданно для самой себя поделилась своими мыслями:
– Я не понимаю, почему даэвы вдруг восстали друг против друга. Это неправильно.
Наверняка людская молва за двадцать семь лет исказила случившееся, но сомневаюсь, что стычка между даэвами тени и света была выдуманной, как и слова о многочисленных жертвах с обеих сторон.
С того момента прошло много лет, и между ними вновь воцарилось перемирие. И временно опустевшая Академия Снов успела выпустить не менее пары сотен студентов. Внушительное число, ведь на поток поступало всегда не больше тридцати учеников, а иной раз и того меньше.
Поэтому я не сомневалась, что знала лично по крайней мере нескольких из тех, кто погиб в тот злополучный день.
Об этом я и рассказала Майе. Она долго молчала, прежде чем спросить:
– И Люция Морана тоже знала? Дива, что создал раскол.
В памяти всплыло лицо: белая кожа, высокие скулы, серые, будто дым костра, глаза, которые становились темнее, когда парень колдовал, и короткие белые, точно свежевыпавший снег, волосы. Иной раз казалось, что орден, основанный его предками, назван Северным именно по этой причине.
Вся внешность Люция Морана состояла из контрастов, как и его характер, – будто хорошего и плохого в нем ровно половина к половине. Порой он был слишком беспечным, непредсказуемым и наглым, доставляя проблемы. А порой вызывал доверие и уважение, которые я испытывала далеко не ко всем. И, к сожалению, первого было гораздо больше.
– Да. Сталкивались, – призналась я.
Вдруг лес позади нас словно содрогнулся. Вдалеке над верхушками деревьев поднялась стая черных птиц. Они кружили, закручиваясь в огромную воронку, что расширялась кверху и постепенно растворялась, когда темные силуэты разлетались в стороны.
Нахмурившись, я задумчиво поглядела на небо.
– Поспешим. – Я отпустила руки Майи и направилась к главному тракту.
Тронг окружало высокое, выстроенное из серого кирпича ограждение. Резные деревянные ворота, возле которых крутились стражники, были распахнуты. Вокруг города росла лаванда, простиравшаяся на много миль от поселения. Ее аромат делал людей невидимыми для порождений тьмы и темной энергии. Совсем скоро ее соберут, чтобы жечь по ночам в домах. Самое опасное время наступало весной, когда запас цветов подходил к концу и любая веточка стоила дорого – настолько, что не каждый мог себе ее позволить. Внутри города кипела жизнь, даже издалека я видела прогуливавшихся по улице людей. Дорога прорезала город насквозь, чтобы путники, направляющиеся к границе, могли войти, пополнить запасы и покинуть Тронг с обратной стороны, где вновь начинался лес. – Зайдем сначала к ювелиру, – предупредила я Майю. Еще вчера я сняла бусины с воротника платья, которое теперь она носила. Если я не ошиблась, то их сделали из драгоценных камней. Сапфиры. Они стоили баснословно дорого. Я даже сомневалась, что местный мастер предложит мне за них подходящую сумму – скорее всего, таких денег у него не будет. Мы отыскали ювелира без труда – прямо от ворот к его лавке заботливо вели указатели. Городок был небольшой, поэтому все основные заведения располагались вдоль главной дороги: постоялые дворы, винные лавки и магазины ремесленников, которые изготавливали все, от одежды до оружия. Майя отставала, засматриваясь на вывески, и под конец, когда к ней привязался парнишка, пытаясь познакомиться, мне пришлось вмешаться – избавиться от него и увести за руку ее. У ювелира мы пробыли недолго. Лавка пустовала, в воздухе витали пылинки, взметнувшиеся к потолку, стоило нам пройти сквозь узкую, но высокую дверь. Хозяин сидел за стойкой, склонив голову и рассматривая что-то в руках. Бросив на нас мимолетный взгляд, он вернулся к своему занятию, лишь глухо буркнув: – Слушаю. – Сколько дадите за это? – Из ладони на стойку скатилась пара бусин. Мужчина со вздохом поднялся, внимательнее взглянув на мой товар. Его лицо не изменилось, но вот рука дрогнула. Он потянулся к своему окуляру, лежавшему на внутренней стороне стойки у кучки золотых монет. Не затертых, а свежеотлитых монет с отчеканенным на их поверхности маленьким солнцем с расходящимися в стороны лучами. – К вам недавно заходили даэвы света? – спросила я. У
Тронг окружало высокое, выстроенное из серого кирпича ограждение. Резные деревянные ворота, возле которых крутились стражники, были распахнуты. Вокруг города росла лаванда, простиравшаяся на много миль от поселения. Ее аромат делал людей невидимыми для порождений тьмы и темной энергии. Совсем скоро ее соберут, чтобы жечь по ночам в домах. Самое опасное время наступало весной, когда запас цветов подходил к концу и любая веточка стоила дорого – настолько, что не каждый мог себе ее позволить. Внутри города кипела жизнь, даже издалека я видела прогуливавшихся по улице людей. Дорога прорезала город насквозь, чтобы путники, направляющиеся к границе, могли войти, пополнить запасы и покинуть Тронг с обратной стороны, где вновь начинался лес. – Зайдем сначала к ювелиру, – предупредила я Майю. Еще вчера я сняла бусины с воротника платья, которое теперь она носила. Если я не ошиблась, то их сделали из драгоценных камней. Сапфиры. Они стоили баснословно дорого. Я даже сомневалась, что местный мастер предложит мне за них подходящую сумму – скорее всего, таких денег у него не будет. Мы отыскали ювелира без труда – прямо от ворот к его лавке заботливо вели указатели. Городок был небольшой, поэтому все основные заведения располагались вдоль главной дороги: постоялые дворы, винные лавки и магазины ремесленников, которые изготавливали все, от одежды до оружия. Майя отставала, засматриваясь на вывески, и под конец, когда к ней привязался парнишка, пытаясь познакомиться, мне пришлось вмешаться – избавиться от него и увести за руку ее. У ювелира мы пробыли недолго. Лавка пустовала, в воздухе витали пылинки, взметнувшиеся к потолку, стоило нам пройти сквозь узкую, но высокую дверь. Хозяин сидел за стойкой, склонив голову и рассматривая что-то в руках. Бросив на нас мимолетный взгляд, он вернулся к своему занятию, лишь глухо буркнув: – Слушаю. – Сколько дадите за это? – Из ладони на стойку скатилась пара бусин. Мужчина со вздохом поднялся, внимательнее взглянув на мой товар. Его лицо не изменилось, но вот рука дрогнула. Он потянулся к своему окуляру, лежавшему на внутренней стороне стойки у кучки золотых монет. Не затертых, а свежеотлитых монет с отчеканенным на их поверхности маленьким солнцем с расходящимися в стороны лучами. – К вам недавно заходили даэвы света? – спросила я. У
Конец ознакомительного отрывка