Читаем онлайн «Все правые руки (СИ)»

  ЯНЬШИН ЮРИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ

  Все правые руки

  (РАЗРЫВ - 3)

  Моему горячо любимому вдохновителю,

  соавтору, критику и первому читателю,

  моей маме - Морозовой Тамаре Павловне

  посвящается

  Береги мундир смолоду,

  а его честь, если она есть,

  позаботится о себе сама.

  (из высказываний Морозовой Т.П.)

  Вступление

  Самый конец июня. Обычно в Киеве в конце июня стоит невыносимая жара, которую не скрадывала даже близость Днепра. Столбик термометра редко опускался ниже 30◦С. И если бы не обилие зеленых насаждений, в которых Киев буквально утопал, то от жары, пыли и выхлопных газов проезжающих автомобилей не было бы продуху. Так было всегда за редким исключением. Но не в этом году. Весь месяц температура едва-едва превышала отметку в 25◦С, что весьма радовало горожан, не успевших или не имевших возможности позволить себе отдохновение в Куяльнике

  1

  или на худой конец в Приморске, что расположился на мелководье Приазовья. Как и всякий столичный город Киев располагал большим количеством праздношатающейся публики, заполонившей парки, скверы, да и просто улицы даже в будний день. В отличие от суматошной и всегда куда-то спешащей Москвы, с которой киевляне любят сравнивать свой город, местные жители были вальяжны и неторопливы так, что казалось будто бы кризисы, пандемия и война в донецких степях их вовсе не колышут, а являются всего лишь поводом к информационному фону в средствах массовой информации. Ближе к вечеру, конечно, выползут на свет Божий всякие там зигующие нацисты из молодой поросли и супер-патриоты, готовые рвать на себе тельники за "ридну мову", "ридну краину" и "ридну веру" в святого Сопливого,

  2

  но почему-то разбегающиеся при виде представителей военкомата. Но это будет только к вечеру, а пока город ничем не отличается от других европейских городов (ну разве что масок на лицах киевлян будет поменьше, чем в каком-нибудь Копенгагене). Первоначальная бурная радость от того, что в стране-агрессоре произошел теракт, унесший жизни так ненавидимого всей Украиной руководства и суливший кардинальные подвижки в деле окончательного разрешения военного конфликта на Донбассе, быстро сошла, на нет, уступив свое место угрюмой настороженности после выступления нового правителя Мордора. По крайней мере такие настроения появились среди служивших в Центральном аппарате Генштаба, где несомненно помнили, кто стоял за разработкой военного плана по отторжению Крыма, а потому не питали никаких радужных иллюзий на данный счет. К власти в соседней стране, к глубокому разочарованию всего "прогрессивного человечества" в лице его западных представителей, включая компрадорско-марионеточный киевский режим, пришли военные и не просто военные, а решительно настроенные, что никак не добавляло очков к первоначальному оптимизму.

  Обеденный перерыв - святое время для любого рабочего дня. Из-за ограды, что окружала здание Генерального Штаба, через будку КПП вышел высокий и плечистый военный, примерно тридцати пяти лет, в форме войск связи и звании майора, о чем говорил расположенный на погоне один крест, заключенный в золотой ромб. Перейдя широкую проезжую часть проспекта, он неторопливой походкой направился к мороженщице, стоявшей с тележкой под зонтиком и торговавшей молочной продукцией, которую время от времени доставала для подходивших к ней граждан. По случаю не слишком жаркой погоды, торговля шла ни шатко, ни валко, поэтому военному не пришлось стоять в очереди. Мужчина спросил у дородной продавщицы средних лет, пломбир в стаканчике за 15 гривен, и когда та, покопавшись в недрах исходящего паром холодильника на колесах, достала искомое, расплатился с ней двумя монетами с изображениями двух одинаковых сволочей, но разного достоинства - Хмельницкого и Мазепы

  3

  соответственно. Продавщица с равнодушным до отрешенности лицом одну монету бросила в выдвижной ящичек, где уже порядком скопилось купюр и монет, а другую почему-то сунула себе в карман передника, не отличавшегося слишком уж большой белизной, как полагалось бы по