Карин ЖИБЕЛЬ, Лайонел ДЭВИДСОН, Стелла КАМЕРОН, С. Крэйг ЗАЛЕР
ВСЕГО ЛИШЬ ТЕНЬ
(антология)
МЕРЗКИЕ ДЕЛА НА НОРТ-ГАНСОН-СТРИТ
(роман)
Перед вами — жесточайший триллер десятилетия, роман-парадокс об изнанке Америки.
«Ржавый пояс», штат Миссури, город Виктори — одна из самых жутких дыр Соединенных Штатов. Сюда, в промерзшую столицу отбросов, отправлен из солнечной Аризоны прогневавший начальство детектив Жюль Беттингер. Полицейские Виктори привыкли вести дела, не обращая внимания на процедуры и формальности. Для аризонца очевидно, что многим не по вкусу такое положение дел. Но ему и в голову не может прийти, что некто осмелится объявить местным силам правопорядка тотальную страшную войну…
Глава 1
Что-то пошло не так
Тело мертвого голубя пролетело в ночи и угодило Псине в лицо, а потом упало на землю, и холодные когти застучали по тротуару, когда птица покатилась на восток. Глаза, похожие на красных устриц, уставились в дальний конец переулка.
Четверо мужчин в отличных костюмах наблюдали за бродягой сквозь пар своего дыхания. Впереди группы стоял крупный чернокожий парень, врезавший по голубю так, словно это был футбольный мяч.
— Оставьте меня, на хрен, в покое, — заявил Псина, сидевший на шикарном куске картона.
В глазах чернокожего вспыхнул огонь, и пар окутал крупные ноздри его широкого, как у быка, носа. Возле его левого плеча стоял очень худой азиат с рябым лицом, на котором, казалось, отсутствовали мышцы, отвечавшие за улыбку.
— Где Себастьян? — спросил любитель попинать, подцепив левой ногой второй покрытый перьями труп.
Псина прижался спиной к стене.
— Я не знаю никакого Себастьяна.
— Врешь.
Огромный негр пнул голубя ногой. Псина попытался прикрыть рукой лицо, но голубиный коготь оцарапал его ладонь, и взъерошенные перья расчертили воздух, точно иглы, зашивающие ткань.
— Все в Виктори знают Себастьяна.
Внезапно в отсыревшем и сердитом содержимом черепа бродяги появилась мысль.
— Парни, вы из полиции?
Никто не ответил на вопрос.
— А вот еще один.
Чернокожий посмотрел на говорившего — рыхлого рыжего парня в мятой одежде и с печальными зелеными глазами. Перед его правым мокасином лежала расплющенная птица, похожая на мученика.
— Неплохо, — сказал негр.
— Я старался.
За долгие годы Псина видел много мертвых голубей на улицах Виктори.
Чернокожий натянул на свои огромные руки перчатки, наклонился и поднял мертвую птицу.
— Ты, наверное, проголодался? — спросил он, не спуская глаз с бродяги.
— Да пошел ты, ниггер!
В руках двух мужчин, стоявших за азиатом, материализовались пистолеты, а чернолицый здоровяк с трупом голубя в руках двинулся в сторону Псины.
— Белые бродяги ведут себя хуже всех, — заметил рыжий, разглядывая заусенец на пальце. — Я предпочитаю черных.
— И я, — поддержал его азиат с рябым лицом. — Как думаешь, почему?
— Ну… черный парень, ставший бездомным, принимает свое новое положение. Он смотрит на собственную жизнь и говорит: «Эта страна угоняла в рабство, заковывала в цепи и заставляла работать мой народ. Теперь я свободен и отказываюсь на нее пахать. Эта страна мне должна — за годы угнетения, дерьмовые места в автобусах и тысячу других несправедливостей, — и я буду всю жизнь собирать долги».
— Возмещение убытков?
— Вот именно. Но бездомный белый парень — совсем другое дело. Тут ни о каких убытках не может быть речи. Родители думали, что он пойдет в колледж, и он так и сделал. Может быть, даже степень получил. Но вот он сидит на улице, напивается, гадит в штаны и думает: «И как я оказался среди этих ниггеров?»
Огромный негр встал перед Псиной. Мертвый голубь с раздувшимся от разложения животом и торчащими во все стороны перьями болтался перед лицом бродяги.
— Где Себастьян? — Футболист развернул кисть, и труп начал раскачиваться. Как маятник. — Скажи мне, или для тебя начнется День благодарения, часть вторая.
Псина не любил черных, и они отвечали ему тем же. Он всячески старался избегать контактов с темнокожими бродягами, выбирая окраины Виктори, где мог поправить себе настроение и мирно нищенствовать.
— Где? — Глаза большого чернолицего были маленькими и безжалостными.
У Псины не было друзей, но имелся один знакомый, который давал ему бухло за доставку пакетов и слежку за разными людьми. А бывало, что он стоял для этого человека на стреме. Звали щедрого знакомого Себастьян Рамирес, и бродяга не собирался рассказывать про доброго самаритянина какому-то ниггеру в пиджаке.
— Я не знаю, кто…
Коленная чашечка негра врезалась в грудь Псины. Он закричал, и тут же дохлая птица заткнула ему рот.
— Лжец, — сказал чернокожий мужик.
Труп голубя имел вкус грязи и