Читаем онлайн «Казни Дьявольского Акра»
- 123 . . . последняя (13) »
Ренсом Риггз Казни Дьявольского Акра
Ransom Riggs The Desolations of Devil's AcreCopyright © 2021 by Ransom Riggs Ministry of Peculiar Affairs stamp on pages 317, 323, 356, and case cover © 2018 by Chad Michael Studio Photo of man using computer on page 30 © 2021 by Steve Ciarcia Bear and antelope heads on pages 268 and 269 © EVGENY LASHCHENOV / 123RF.com Ram heads on pages 268 and 269 © acceptphoto / 123RF.com Poster art on page 394 © Natalia Chernyshova / 123RF.com © А. Блейз, А. Осипов, перевод на русский язык © ООО «Издательство АСТ», 2022
* * *
Посвящается Джоди Ример, истребительнице монстров
Старый фотоснимок, старый друг, старое письмо – все это подчас может напомнить, что мы уже не те, какими были прежде: человека, который жил среди этих людей, ценил, выбирал или писал что-то, больше нет. Сами того не заметив, мы ушли далеко-далеко. Странное стало привычным, а привычное – если не странным, то по меньшей мере неудобным или нелепым.– Ребекка Солнит, «Синие дали» (из сборника «Путеводитель для желающих заблудиться»)
Глава первая
Долгое время нет ничего. Только темнота, рокот дальнего грома и неясное чувство, что я куда-то падаю. И больше ничего – ни личности, ни имени. Памяти тоже нет. Смутно понимаю, что прежде все это было, но потом исчезло, и теперь я – почти ничто. Одинокий фотон угасающего света, кружащий в голодной пустоте. И это тоже скоро кончится. Боюсь, я потерял душу, но не могу вспомнить как. Все, что я помню, – это раскаты медленно ворочающегося грома, а в них, растянутые до неузнаваемости, слоги моего бывшего имени, которого я больше не знаю. Только они и темнота, вот и все. Вечность спустя к грому добавляется еще один звук: это ветер. А затем и дождь. Теперь у меня есть ветер, гром и дождь, и я по-прежнему падаю. Постепенно кое-что возникает – по чуть-чуть, по одному ощущению за раз. Я выбираюсь из ямы, ускользаю от пустоты. Мой одинокий фотон обрастает другими светящимися точками. Я чувствую щекой что-то шершавое. Слышу скрип веревок. Что-то хлопает на ветру. Наверное, я на корабле. В темном, запертом наглухо трюме какого-то судна, угодившего в бурю. Глаз приоткрывается на миг. Надо мной качаются смутные силуэты. Маятники, вывешенные в ряд. Кто-то перетянул пружину, и часы взбесились. Скрежещут шестерни, еще немного – и все пойдет вразнос. Я моргаю, и маятники превращаются в тела, висящие в петлях. Висельники корчатся, сучат ногами. Я понимаю, что могу повернуть голову. Размытые образы потихоньку становятся четче. Под щекой – что-то жесткое и зеленое. Маятники-тела преобразились снова: теперь это ряд растений в скрипучих плетеных кадках, подвешенных на балке, ходят ходуном на ветру. За ними – сетка от комаров, хлопающая откидным клапаном. Я лежу на веранде. Точнее, на зеленой синтетической траве, которой она покрыта. Эту веранду я знаю. Я знаю эту фальшивую траву. Я перевожу взгляд. Газон, истязаемый ливнем, упирается в темную стену пальм, склонившихся чуть ли не до земли под напором ветра. Я знаю этот газон. Знаю эти пальмы. Сколько я уже здесь лежу? Сколько лет? …время опять сходит с ума. Я пытаюсь пошевелиться, но пока удается только повернуть голову. Я замечаю карточный стол и пару складных стульев. Внезапно ловлю себя на мысли: если я сейчас уговорю себя подняться, то обнаружу на столе пару очков для чтения. Неоконченную партию в «Монополию». Кружку с дымящимся, еще горячим кофе. Только что здесь был кто-то еще. И он что-то сказал – слова еще не отзвучали. Висят в воздухе, возвращаются ко мне отголосками. – А какая птица их охраняла? Голос мальчика. Мой собственный голос. – Большая хищная птица, которая курила трубку. А этот – скрипучий, с акцентом. Голос старика. – Ты, наверное, думаешь, что я совсем глупый, – произносит мальчик. – Я просто не могу так о тебе думать. И снова мальчик: – Но почему чудовища на вас охотились? Я слышу скрежет – старик отодвигает стул и встает. Сейчас он пойдет, чтобы принести кое-что и показать мне. Так он говорит. Какие-то фотографии. …когда же это было …минуту назад …час Надо вставать, а то он забеспокоится. Решит, что я его разыгрываю, а он такого не любит. Однажды я шутки ради спрятался от него в лесу, и он до того разошелся, что покраснел как помидор и орал на меня нехорошими словами. Правда, потом он объяснил, что просто испугался за меня, но что его так напугало, не сказал. Дождь так и хлещет. Эта буря – как зверь, живой и свирепый, он уже разодрал сетку на веранде. Сетка полощется и хлопает на ветру, точно флаг. …со мной что-то не так Приподнимаюсь на локте, но это все, на что меня хватает. Замечаю на полу какую-то странную черную отметину. Выжженная черта – и она тянется вокруг меня, замыкается в контур вокруг моего тела. Я снова совершаю над собой усилие – пытаюсь сесть. Перед глазами плывут черные пятна. И вдруг – оглушительный грохот. Все становится белым, и я на мгновение слепну. …так ярко, так близко, так- 123 . . . последняя (13) »