Читаем онлайн «Тайна баронета» 13 cтраница
иная…
— Это какая же? — Винсент, не дожидаясь, пока маг сподобится сам раскрыть все карты, решил потребовать этого от него лично, причем в самой категоричной манере, — Опять будешь предъявлять претензии на замок? Должен разочаровать тебя, А…
— Зачем же мне замок? — мужчина, в свой черед решив не ждать, пока хранитель памяти завершит разочаровывать его, удивленно приподнял брови, — Напротив, я пришел для того, чтобы пригласить кого-нибудь из вас в гости к себе. Скажем… тебя, Винсент, — улыбка, продолжающая играть на его губах, стала жесткой, — Ты не откажешься от этого предложения, я полагаю, — слова, казалось бы, подразумевающие вопросительную интонацию, прозвучали как утверждение. На предложение похоже это не было — маг предъявлял требование, приказывал, повелевал, но зачем? Чем был обоснован столь внезапно возникший интерес его к хранителю памяти?
Винсент, решительно не ожидавший подобных заявлений, непроизвольно отступил. Находится рядом с человеком, который зачем-то хотел затащить его к себе домой, желания у него не возникало.
— Так я был прав? — Роман, удивленный не менее прочих, растерянно перевел взгляд на хранителя памяти, вспоминая собственную шутку, высказанную перед самым выходом из замка, — Он и в самом деле ждал, пока вернешься ты?
— Что за… чушь! — Винс, изо всех сил пытаясь скрыть поражение в голосе, непонимающе тряхнул головой.
Альберт же, казалось, только и ждал этих слов, добиваясь именно такой реакции. Улыбка его неуловимым образом изменилась и, если прежде казалась приветливой, лучилась удачно фальсифицированным дружелюбием, то сейчас стала откровенно пугать. Маг легко вздохнул и, подняв свободную руку, небрежно провел ладонью по волосам, не то приглаживая их, не то, напротив — еще больше взлохмачивая.
— Ах, Винсент, Винсент… — он неодобрительно прищелкнул языком и, покачав головой, усмехнулся, — Ведь ты, казалось бы, немного сведущ в магии, по крайней мере, способен понять некоторые ее аспекты. Неужели тебе никогда не приходило в голову, что ты сам можешь являться превосходным и любопытнейшим объектом для изучения?
— Ты его что, препарировать, что ли, собираешься? — Роман, уже несколько секунд как подыскивающий наиболее оригинальный ответ на неожиданные наезды дядюшки, наконец, не выдержал и решил обойтись тем, что есть в наличии, — Неужели никогда не приходило в голову тебе, дядя, что это называется плохим и гадким словом «вивисекция»? Мы нашим зверюшкам таких жутких слов не рассказываем и котика нашего в обиду не дадим!
— Это благородно, — одобрил мужчина и, виновато вздохнув, развел руки чуть в стороны, разумеется, не выпуская при этом трости, — Я бы мог, конечно, солгать, сказав, что последую вашему примеру и не стану запугивать вашего… котика такими вещами, но не буду. И, коль скоро вы не желаете отдать мне этот прекрасный объект, мне придется забрать его силой.
— Один против шестерых, — девушка фыркнула, окинула взглядом своих спутников и поправилась, — Пятерых. Как-то не равноценно получается, ты не находишь, папа? — последнее слово в ее устах прозвучало, наверное, также, как и в устах Романа звучало слово «дядя». Ничего искреннего в нем не было.
Альберт на мгновение закусил губу, призадумываясь, затем согласно качнул головой.
— Пожалуй… Мне бы следовало пожалеть вас, ибо пятеро против меня — это и в самом деле чересчур мало. Ну, что же… — он неожиданно немного повернул голову, как будто обращаясь к собственному плечу, и усмехнулся, — Тогда придется внять его просьбе и не поступать с детишками столь жестоко.
Слова отзвучали, повергая слушателей в некоторое изумление, даже можно смело сказать, — довольно сильное изумление. Понятного в них, казалось, не было ничего и догадки об истинном значении как слов, так и жестов еще только начинали теплиться в сознании каждого из них, когда маг неожиданно поднес руку к левому плечу и легким, изящным движением стряхнул с него незримую соринку.
В воздухе мелькнуло что-то белое, а в следующую секунду, берясь как будто бы из ниоткуда, рядом с ним вырос высокий, бледный, как полотно, мужчина со столь же светлыми, неестественно белыми волосами и прозрачно-зелеными глазами. Одет он был, в отличие от человека, которому — по своей ли воле или же против нее — повиновался, достаточно тепло: вместо тонкой рубашки, красовавшейся на нем в прошлый раз, сейчас плечи его обтягивало легкое, светлое весеннее пальто с высоким, наглухо застегнутым воротом. Полы его легонько развевались от налетающего порою несильного ветерка, шевелящего также и аккуратно зачесанные назад волосы мужчины.
По сравнению с Альбертом, приведшим или призвавшим его сюда, этот человек казался истым дворянином. Все в нем дышало аристократизмом — и гордая осанка, и чуть приподнятый подбородок, и тонкая улыбка на красивых губах, и легкий, полупрезрительный прищур светло-зеленых глаз… Пожалуй, никогда еще на памяти обитателей замка, видевших его прежде, он не
Конец ознакомительного отрывка