Валерий Иванович Елманов
Капитаны в законе
Всем истинным патриотам Великой России посвящается…
Пролог. Псковская осечка
— Мда-а, Раскольников проснулся и сладко потянулся за топором, — уныло констатировал Петр Сангре — стройный синеглазый брюнет лет двадцати восьми, печально глядя на тело убитого человека, раскинувшееся на полу небольшой клетушки в неприметной серой бревенчатой постройке.
Мелькнула было мысль, что произошла ошибка, и зарезанный вовсе не купец Черногуз, за которым Петр вместе со своим другом-побратимом Уланом Булановым прикатил во Псков. Однако, прищурившись, он подметил крохотный, с полвершка,
[1] шрамик, начинающийся подле левой брови убитого — примета, подсказанная сотником Азаматом. Вторую примету — здоровенную лохматую шапку из шкуры белого медведя — покойный судорожно зажал скрюченными пальцами правой руки. Убийца сработал качественно — на теле имелась всего одна ножевая рана, но смертельная, в сердце.
— Пойдем, здесь нам больше делать нечего, — потянул Петра за рукав пробившийся через толпу зевак Улан — худощавый калмык примерно тех же лет, что и его друг.
Они направились наружу, осторожно, чтоб не запачкаться, переступая через лужу крови подле порога. Ее источник — лежавший на пороге второй труп — успели перенести, аккуратно положив подле стены, и о недавней трагедии напоминали лишь залитый кровью порог да молодая апрельская трава подле него, ставшая из изумрудной багрово-черной.
— Не запеклась, — кивнул на кровь Улан. — Значит, со времени убийства прошло не больше получаса.
— Да хоть пять минут назад — толку с того, — досадливо отмахнулся Сангре. — Вон сколько путей к отходу. За эти полчаса киллер мог куда угодно исчезнуть. Теперь его ищи-свищи. Ну, пошли?
— А опрос свидетелей? — напомнил Буланов.
— Сдурел?! — недоуменно уставился на друга Петр. — Мы с тобой сейчас в четырнадцатом веке, а не…
— Тсс, — прошипел Улан, кивая в сторону пожилого мужчины, который словоохотливо расписывал толпившимся подле людям, жадно внимавшим его рассказу, как он обнаружил два трупа.
Они незаметно приблизились, прислушиваясь к излагаемым подробностям, а когда мужчина иссяк, Буланов, мастерски подражая обычному любознательному зеваке, принялся задавать вопросы. Довольный, что его продолжают слушать, тот старательно припоминал виденное. Буквально через минуту удалось выяснить имя свидетеля — Огузок, через пять — прояснить, кто он такой и чего приперся на склады, выстроенные для хранения товаров иноземными купцами, а через десять — самое интересное…
— Да Тырон даже имечко убивца оного успел мне шепнуть перед кончиной.
— Тырон — это лежавший на пороге? — безмятежным голосом уточнил Улан.
— Ну да, — подтвердил Огузок. — Склонился я над ним, а он возьми и шепни. Тока я не уразумел толком — уж больно оно затейливое, то ли Арнуд, то ли Аренд… Немец одним словом.
— И всё? Или еще что-либо успел услыхать от убиенного, спаси господь его душу, — Буланов перекрестился.
Спустя пяток минут Улан понял, что ему удалось уцепиться за ниточку. Оставив в покое свидетеля, он отвел друга в сторонку и выпалил:
— Ты понял? Ставлю десять против одного — Аренд не имя. Тырон, чей склад расположен по соседству, признал человека, взявшего помещение в аренду, и пытался о том сказать Огузку. Осталось сыскать основного владельца склада и выяснить, кто и когда последним арендовал его.
— Уверен? — усомнился в выводах друга Петр.
— Если снял давно — скорее всего мимо, но если найм случился на днях — это тот, кто нам нужен. Да и с приказчиком в лавке Черногуза потолковать стоит — возможно, он видел этого кадра, пришедшего к купцу поутру с предложением дешевых товаров. А если их рожи совпадают… Хотя, — Улан помрачнел, — навряд ли дядя остался в городе.
— Лишь бы вычислить кто он, а уж в какую сторону отвалил, мигом узнаем.
— Ага, если повезет. Этих посудин на приколе как муравьев, — кивнул Буланов на городскую пристань. — И неизвестно, сколько поутру отчалили.
Сангре покосился на городскую пристань, где насчитывалось не меньше полусотни ладей, шнеков, шитиков, бус, ушкуев, не считая разной мелочи вроде обычных лодок.
— Утро, — неуверенно возразил он. — Не должно много уйти. И потом, не может же нам постоянно не везти. А с нашими орлами-гребцами мы эту падлу влет догоним — лучше их этому киллеру во всем Пскове не сыскать.
Гребцы их были действительно на загляденье — дюжие, рослые, плечистые. Не мудрено — каждый был воином. Побратимов они сопровождали аж от самой Литвы, откуда друзья месяц назад прикатили в тверское княжество.
Да и насчет лучших жизнерадостный одессит Сангре, вопреки обыкновению, не преувеличил, ибо некуда. Каждый имел косую сажень в плечах и бицепсы, зачастую превосходившие обхватом иную
