Читаем онлайн «В саду чудовищ. Любовь и террор в гитлеровском Берлине»

Эрик Ларсон В саду чудовищ. Любовь и террор в гитлеровском Берлине

Переводчик Алексей Капанадзе

Редактор Валерия Башкирова

Главный редактор С. Турко

Руководитель проекта А. Деркач

Художественное оформление и макет Ю. Буга

Корректоры А. Кондратова, А. Смирнова

Компьютерная верстка М. Поташкин

Фотография на обложке GettyImages.ru

© 2011 by Erik Larson

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2022

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

* * *

Моим (и еще двадцати пяти) девочкам (и в память чудесной собаки Молли)

Земную жизнь пройдя до половины,

Я очутился в сумрачном лесу,

Утратив правый путь во тьме долины.

ДАНТЕ АЛИГЬЕРИ.

Божественная комедия ^[1]

Das Vorspiel

Vorspiel – 1) муз. прелюдия, вступление; увертюра; 2) театр. пролог (пьесы); 3) перен. пролог, начало, прелюдия; 4) спорт. предварительная игра, отборочное соревнование; 5) муз. исполнение, проигрывание (в присутствии кого-либо).

БОЛЬШОЙ НЕМЕЦКО-РУССКИЙ

И РУССКО-НЕМЕЦКИЙ СЛОВАРЬ

(https://de-rus-de-big-dict.slovaronline.com/123137-Vorspiel)

На заре чрезвычайно мрачной эпохи двое граждан США, отец и дочь, неожиданно покинули свой уютный дом в Чикаго и оказались в самом сердце гитлеровского Берлина. Они провели там четыре с половиной года. Но мы расскажем лишь о первом годе их пребывания в Германии, поскольку это был тот год, когда Гитлер совершал восхождение к вершинам могущества. Канцлер приобретал абсолютную власть и превращался в тирана. В то время все пребывало в неустойчивом равновесии; еще ничего не определилось окончательно. Тот первый год стал своего рода прологом, увертюрой, в которой впервые прозвучали все темы грядущего грандиозного эпоса кровопролитной войны, всех тех событий, которым суждено было вскоре случиться.

Меня всегда интересовало, каково было постороннему человеку воочию наблюдать за тем, как сгущается мрак гитлеровского режима. Как выглядел город? Что мои герои видели, слышали, обоняли? Как дипломаты и другие иностранцы, оказавшиеся в столице Германии, воспринимали и объясняли происходящие события? Сегодня нам кажется, что на протяжении этого неопределенного, неустойчивого периода можно было с легкостью изменить ход истории. Почему же никто этого не сделал? Почему понадобилось так много времени, чтобы осознать реальную опасность, которую представлял Гитлер и его режим?

Как и большинство моих современников, я знакомился с той эпохой по книгам и фотографиям. У меня сложилось впечатление, что в тогдашнем мире не было цвета: лишь оттенки серого и черного. Однако оба моих героя столкнулись с действительностью того времени непосредственно, она предстала перед ними во плоти. При этом им приходилось выполнять рутинные служебные обязанности. Каждое утро они выходили в город, увешанный гигантскими красно-бело-черными полотнищами. Они сидели в тех же уличных кафе, что и поджарые эсэсовцы в черных кителях. Иногда они видели и самого Гитлера – тщедушного человечка в огромном открытом «мерседесе». При этом на балконах домов, мимо которых каждый день проходили мои герои, пышно цвела красная герань. Мои герои посещали гигантские берлинские универмаги. Они устраивали чаепития, они упивались весенним благоуханием Тиргартена – крупнейшего столичного парка. Геббельс и Геринг