Геннадий Иевлев
КОНТРАКТ
Вступать в контакт с игрою чьих-то глаз,
Рискуя неизбежным униженьем.
Честь не дано сто раз приобретать.
Она — одна…
Эдуард Асадов.
Пролог
Резко дёрнувшись, электричка шумно покатила в ночи.
Было раннее весеннее утро субботы. Я ехал в деревню. Для поездки я выбрал электричку, так как дачный сезон ещё не наступил и вагон электрички был почти пустым, и потому поездка обещала быть, вполне, комфортной. Посмотрев несколько мгновений, после отправления, в тёмное окно, но едва ли что-то рассмотрев за ним в бледном свете далёких станционных фонарей, я достал планшет и включив его, вознамерился побродить по просторам интернета, предварительно обведя внимательным взглядом пассажиров шумного вагона электрички, в надежде увидеть кого-то из знакомых, так как при посадке освещение в вагоне было пригашено и пассажиры просматривались не совсем отчётливо, а сейчас, когда электропоезд пришёл в движение, освещение салона вагона вспыхнуло в полной мере и лица его пассажиров виделись достаточно хорошо. Хотя никакой надежды встретить кого-то из знакомых я не питал, но надежда всегда…
Моё лицо вытянулось в гримасе удивления — перед входной дверью стоял Анатолий Иванович, сотрудник той же фирмы, где работал и я, хотя я мог утверждать однозначно, что, буквально, мгновение назад его там не было, да и я отчётливо видел, что дверь пассажирского салона не открывалась, будто сослуживец материализовался из воздуха. Определённо, он кого-то искал, так как беспрерывно крутил головой, осматривая салон вагона. Навряд ли я был объектом его внимания, так как ни о чём с ним не договаривался, да и никогда не слышал, чтобы он пользовался для своих поездок электричками, так как у него есть автомобиль, но всё же решил привлечь его внимание и поднявшись, окликнул его.
— Анатолий Иванович! — Громко произнёс я.
Сослуживец повернул голову на голос и тут же направился в мою сторону. Моё лицо вытянулось ещё больше — лицо Анатолия Ивановича было каким-то не живым, будто с надетой на него маской, оно было совершенно безэмоционально и словно это был вовсе и не Анатолий Иванович, а похожий на него мужчина. Да и одет он был, как-то, не по сезону, очень легко: светло-коричневая курточка с короткими рукавами и такого же цвета брюки.
Подойдя, Анатолий Иванович, ничего не говоря, сел на скамью напротив и уставился в меня сквозь свои очки с большими стёклами, взглядом своих тёмных немигающих и будто беззрачковых глаз. Я продолжал стоял истуканом.
— Садись, Генн. Не пугай пассажиров видом полного идиота. — Вошли мне в мозг колючие слова напрямую, минуя уши, да и я не увидел, чтобы плотно сжатые губы Анатолия Ивановича шевельнулись.
Я механически сел, продолжая бестолковым взглядом смотреть на сослуживца.
— Не заставляй меня поверить, что у тебя проблемы с памятью. — Вошла мне в мозг следующая колючая фраза.
— Анат Ивн! Опять? — Выдавил я из себя. что у тебя проблемы с памятью. а чка с короткими рукавами и такого же цвета брюки. ершенно безэмоцио.
— Я рад, что мои сомнения оказались ложными. — Вошедшая в мой мозг фраза оказалась не столь колючей, как прежние. — Тебя оказалось непросто найти. Я вчера весь вечер простоял на тротуаре к твоему дому, руководствуясь инструкциями нашего общего знакомого, встречавшегося с тобой именно там, но ты так и не прошёл по той пешеходной дорожке.
— Я вчера приехал домой автобусом. — Механически слетело с моих губ.
— Я уже вознамерился зайти в гости. — Плотно сжатые губы Анат Ивна стали чуть длиннее. — Но всё же решил, что это будет не вежливо. Незваный гость хуже инопланетянина. Кажется так у вас это называется. — Вошедшая мне в мозг последняя фраза оказалась совершенно не колючей и будто, какой-то лёгкой. — Пришлось изрядно переворошить твои сохранившиеся остатки информационного поля, чтобы определиться с другим местом встречи. Как видишь, я не ошибся. Да, тебе, совершенно, не обязательно говорить, чтобы не вызывать неприязнь у пассажиров вагона своей неполноценностью.
И чем я обязан настойчивости столь значимого разума могущественной цивилизации? Я уже стар, чтобы куда-то мчаться сломя голову и твой выбор, скорее всего, напрасен, уважаемый Анат Ивн. Послал я мысли в направлении инопланетного учёного.
— Надеюсь, ты ещё помнишь Ромма Вегова из цивилизации затров? К сожалению, его больше нет. Грустно и жаль. — Пришедшие мысли были настолько колючи, что заставили моё лицо исказиться невольной гримасой боли. — Извини! Никак не могу приспособиться к твоему информационному полю. Его чувствительность имеет очень низкий пограничный порог, с которым непросто работать. — Полученное объяснение было более мягким и моё лицо приняло прежнее выражение озабоченности.
Надеюсь, он навсегда останется в моей памяти. Мои губы
