Назимов Константин
Травник. Студент и бизнесмен
Пролог
В печи-буржуйке гудит пламя, дрова весело потрескивают, в мастерской тепло, а за окном чуть ли не светопреставление. Снег валит такой, что отойди от двери пару метров и можно заблудиться. Ну, разумеется обычному человеку, у которого нет дара и магической сети. Когда-то очень давно, я не обладал ни магическим источником, и даже не подозревал, что есть другой мир. Как и почему перешел в тело больного мальчика — никто никогда не расскажет. Вот только и здесь, в Российском княжестве, оказалось далеко не все так радужно. Мало того, что не соображал толком ничего, а знаний, при переносе сознания, получил мало, так еще и у клана имелись могущественные враги. Ульяна — целительница и моя наставница, оставила у себя и взялась за воспитание и обучение. Что-то ее с моим дедом связывало. Многому она меня научила. Но сама скрывалась ото всех, бегали с ней по лесам, предпочитая непроходимые места в глухой Сибири. Нас выследили, состоялся скоротечный бой, в котором наставница, можно сказать, победила, забрав с собой на небеса пришедших боевиков. Я же в то время находился в сарае, под действием неподвижности и почти с активированным кругом перехода. Кстати, сейчас порталы открывают совершенно не так, как делала Ульяна. Правда, не все одаренные могут применить такое, на мой взгляд, простое заклинание перехода. Тем не менее, я оказался без поддержки в этом мире, да еще и по следу шли враги клана. Не имел возможности вступить в схватку, задумал отсидеться, немного осмотреться и на ноги встать. Удалось, встретил хороших людей, друг другу помогли, а с врагом семьи сполна рассчитался. Сейчас так и вовсе все наладилось и устаканилось, учусь в столичном университете, вхож в княжескую семью. Ну, там отдельный разговор, не все так просто и очевидно. Отношения с княжной развиваются, но ее окружение, кроме самых близких, не понимает, что она нашла в травнике. Сам себя считаю лекарем, со своими подходами и методами, вызывающие оторопь у признанных целителей. Правда, на этом не остановился, создал еще и голема, умеющего думать и совершенствоваться, в определенных пределах. Вот и сейчас Жейдер внимательно следит за моими действиями. Это-то и понятно, обещал его наделить дополнительным накопителем.
— Хозяин, ты чего задумался? — обратился ко мне хорек.
А как тут не впасть в размышления? Первую партию искусственных кристаллов запорол. И ведь обидно, магию камней стал понимать, чувствовать, а не получилось ничего! Первый же кристалл, когда в него закладывал посылы здоровья и защиты, пошел трещинами, зашипел и взорвался. Мелкие осколки разлетелись по всей лаборатории, магическая волна взбудоражила потоки энергии и Сверчку пришлось «попотеть», чтобы со всем справиться. По этой причине и перебрался в Сомовку, в свой старый сарайчик, где есть круг силы и установлена мощная защита. Если честно, то за поместье испугался, что-то нет желания его восстанавливать, если стены рухнут. Больше никаких серьезных экспериментов на подземном уровне проводить не стану, если только теоретическими выкладками заниматься и исследованиями.
— У нас осталось три кристалла, — мрачно ответил я, наблюдая, как угасает еще один камень. — Насколько тебе известно, то собирался сделать подарок Стеше, тебе и Стелле.
Княжна с внучкой губернатора сдружились еще сильнее, после того как мы со Стешкой стали близки и можем неофициально называть друг друга своей половинкой. На людях мы обычные друзья, по статусу княжна не имеет права завести себе любовника. Разумеется, многие догадываются, что у нас более близкие отношения и мы не в шахматы по ночам играем, но вида никто не показывает. Попытки журналистов напечатать компрометирующие и порочащие честь дочери князя материалы жестко подавил Громов. Еще не вышедшая статья в нескольких газетах и журналах разъярила начальника отделения стражей за одаренными. Он мне позвонил и сразу же «наехал».
— Господин Жергов, не ожидал такой глупости и низости, — прошипел он вместо приветствия.
— Роман Омарович, простите, но о чем речь? — находясь в универе, на паре по расчету энергии, для обеспечения работы бытовых артефактов, уточнил я, под хмурым взглядом госпожи Гарцевой.
— Станислав Викторович, на своих занятиях запрещаю разговаривать по телефону. Только в коридоре! — кивнула на дверь Елизавета Матвеевна.
— Разрешите выйти? — уточнил я у нее и поднялся со стула.
— Идите, но на сдаче я вам этот момент припомню, — прищурилась декан.
Молча покинул аудиторию, а потом поставил вокруг себя купол тишины и спросил у Громова:
— Что случилось и в чем вы меня обвиняете?
— Ты зачем с журналистами общался и заявил права на Стефанию Олеговну? — огорошил он меня.
— В каком смысле? — удивился я, а потом поспешно добавил: — Вы белены объелись? Роман Омарович, за кого меня принимаете? Ни с какими журналюгами и близко дело не имел и интервью не давал!