Читаем онлайн «Поводырь»
- 1
Мария Галина
Поводырь
Аргус теснее прижался к моему колену и так, бок о бок, мы вошли в шлюз. Приветливая стюардесса машинально улыбнулась заученной улыбкой, но когда увидела аргуса, лицо ее вытянулось. Я не предвидел, что такое может быть. На больших трассах к аргусам относятся иначе. Да что там, на внешней базе тоже все было в порядке. - Я не уверена, - сказала она, - формы жизни… - На аргусов это не распространяется. Есть специальная поправка. - Я спрошу капитана. В надключичной ямке у нее дрожала крохотная, завитая перламутровой раковиной «болтушка». Я видел, как шевелятся ее губы, бесшумно, потому что «болтушка» работала в интимном режиме. Потом она вновь обратила серебряные глаза ко мне и кивнула. - Регистрация есть? Я протянул ей карту; в ультрафиолете засветился зеленоватый шарик. - Это моя, - сказал я. - Моя виза. А вот этот - поменьше, пурпурный - его. Аргуса. За моей спиной в панорамном квазиокне восходила Земля. Я понял это потому, что стал отбрасывать еще одну тень. - Капитан сказал, нужен намордник, - сообщила она, возвращая карту. - Но это же не собака! - Тем более. Я пожал плечами. Ничего подобного я не предусмотрел. Впрочем, по уставу форма моя предполагала ремень, абсолютно бесполезный и чисто декоративный. Я сделал из него петлю и захлестнул ею морду аргуса. Тот укоризненно отвернулся, но стерпел. - Он слепой! - пораженно воскликнула стюардесса. - Да. - Я хочу сказать… у него же вообще нет глаз! - Верно, - согласился я. - Почему же их тогда… Потому что они видят больше, чем ты, хотел сказать я, потому что их зрение иное, оно простирается в глубь силовых полей, туда, где человек слеп и беспомощен… Но вместо этого я пожал плечами. - Проходите в передний конец салона, - сказала она, - там места для пассажиров с животными. С каких это пор в лунных модулях разрешается перевозить животных? Я сел в переднее кресло - между ним и стеной было незначительное свободное пространство, где аргус смог уместиться. Он лег, положив голову на лапы; ременная петля стягивала челюсти. Салон стал постепенно заполняться пассажирами. Рядом со мной села молодая женщина, явно из лунных туристов, иными словами, очень состоятельная. На руках она держала крохотную собачку: плоская морда и глаза-блюдца… Хозяйка поерзала, устраиваясь в кресле. - Кто это у вас? - спросила она. - Аргус. Она напряглась. - Это не опасно? Уже нет, подумал я, все, что он мог сделать, он уже сделал. А вслух сказал: - Что вы, что вы… Он никого не обидит. - Тогда почему же он в наморднике? - Такие правила. Ее-то собака была без намордника, впрочем, она ведь такая маленькая. Женщина, кажется, успокоилась. - А вы ныряльщик, да? На ее веках, когда она прикрывала глаза, распахивала лиловые крылья голографическая бабочка. Я никогда особо не любил бабочек, поэтому старался на нее не смотреть. - Да. Бывший. - Надолго к нам? - Еще не знаю. Как получится. Собака у нее на руках часто-часто задышала, вывалив язык. Только поэтому, да еще по чуть заметной вибрации, волной пробежавшей вдоль позвоночника, я понял, что мы летим. Никакой перегрузки, ничего… С тех пор, как я был здесь последний раз, технологии здорово продвинулись. Свет замерцал и стал черным. Глупое словосочетание - черный свет, но я всегда именно так его и ощущал. Внутри этой черноты парили ряды светящихся коконов: каждый пассажир распространял вокруг себя слабые поля. Впереди раскрылся гигантский лиловый цветок с черной сердцевиной, и в нее, в эту сердцевину, нацелился нос корабля. Они протянули червоточину даже здесь, на внутренней трассе, между Землей и Луной… Просто так, для туристов! Я взглянул на соседку: светящийся птичий скелетик, окруженный топорщащимся пухом собственных биологических полей, собака у нее на руках - скелетик поменьше, а в том месте, где силовые поля двух организмов соприкасались, пух, казалось, примялся. Корабль вынырнул уже на околоземной орбите; я моргнул, приводя зрение, а с ним и окружающий мир в норму. Соседка деловито разглядывала себя в корректирующем зеркальце, легко прикасаясь к отражению то там, то тут. Потом вновь обернулась ко мне. - Что вы делаете сегодня вечером? В этот миг раздалось дружное «ах!» - стенки стали прозрачными, в панорамных квазиокнах я увидел Землю, вернее, северное ее полушарие, бугрившееся морщинистой водной поверхностью; города светились, как груды рассыпанных углей… Странное сравнение, я никогда не видел рассыпанных углей. Должно быть, читал когда-то… Аргус пошевелился рядом с моей ногой. - Да? - переспросил я соседку: я помнил, что она спросила меня о чем-то, но не помнил о чем. - Что вы делаете сегодня вечером? - повторила она с еле заметным оттенком раздражения в голосе. Она, видимо, была в свободном полете - из тех, кто все время гонится за новыми ощущениями… Вряд ли ее интересовали мои скромные сбережения. Скорее, окружающий ныряльщиков романтический ореол. - Меня ждет невеста, - сказал я. Вокзальный
Конец ознакомительного отрывка
- 1