Читаем онлайн «Охота на сопках Маньчжурии» 7 cтраница

кажется, я всё рассчитал верно, и не было в этот не слишком располагающий к оздоровительным моционам час на окрестных улицах никаких людей, а машин за всё время проехала всего пара, да и то где-то в отдалении, там, где дороги шире и снегу поменьше. Камер «большого брата» и прочих рудиментов высокотехнологической цивилизации поблизости тоже не было – этот момент был проверен уже неоднократно. У нас вообще народ простой, и видеонаблюдение включается либо по большим праздникам, либо во время инспекций городского начальства.

И только в сторожке с давно погасшими окнами, неподалёку от железнодорожного полотна, побрехивал в своей конуре большой, но глупый цепной двортерьер. Да и то делал он это явно не потому, что учуял меня, а просто дежурно отрабатывая хозяйский харч.

Свою «точку входа-выхода» я на сей раз наметил у перехода через железную дорогу, там, где улица давным-давно погибшего не самой хорошей смертью космонавта Комарова заканчивалась, упираясь в нашу невнятную промзону. Тёмные, плохо различимые за метелью многоэтажные жилые коробки спящих городских кварталов остались позади, слева были последние (принадлежавшие сейчас вообще непонятно кому) уцелевшие домишки частного сектора и закрытый (теперь, скорее всего, уже без каких-либо внятных надежд на возобновление продаж) автосалон с логотипом Pegiot на фасаде. Слева тянулись не слишком капитальные постройки шиномонтажки.

Ну а если пересечь железную дорогу по недавно снабжённому новомодными барьерами с предупредительными надписями и табло (раньше здесь была просто тропа между заборов) переходу и немного пройти прямо – упрёшься в «весёлую» улицу Цветочную, знаменитую в основном тем, что здесь располагается городской морг и бюро судебно-медицинской экспертизы вкупе с конторой ритуальных услуг с милым и романтичным названием «Тихая обитель». Ну а за двухэтажным зданием морга – опять частный сектор, заброшенный парк (сейчас – практически лес), носивший когда-то имя «всесоюзного старосты» Михаила Ивановича Калинина, и ТЭЦ. Но так далеко я заходить и не собирался. Тем более что необходимые для моего «точного наведения» при перемещении массы металла присутствовали вокруг в немереном количестве – столбы, рельсы, гаражи, трубы и прочее.

Под подслеповатым, желтоватым светом редких придорожных фонарей я миновал торчащую на развилке улиц бетонную стелу с буквами «Орджоникидзевский район» (никто уже не помнит, кто такой вообще был товарищ Серго, а район назван всё так же в его честь – этакий рудимент не очень давнего прошлого), перешёл дорогу, а затем и железку. Огляделся – никого. Потом свернул с протоптанной дорожки влево и, проваливаясь в глубоком снегу, залез в заброшенные, недостроенные ещё с позднесоветских времён кирпичные гаражи. В этих лишённых окон и дверей, но тем не менее имеющих крышу стенах я стянул с себя пуховик, который свернул и, убрав в прихваченный с собой шестидесятилитровый мусорный мешок, спрятал одежонку в сугроб. Лежать ему здесь всё равно не долго. Всяко я вернусь сюда же практически через считаные минуты, так что никто ничего и не заметит.

Без пуховика я сразу же замёрз. Натянув поглубже на голову нелепую для уральской зимы широкополую шляпу, я выбрался из сугроба на протоптанную через рельсы тропку.

– Готов? – спросил безразличный и какой-то нечеловеческий голос в моей голове.

– Да.

Никаких предупреждений или дальнейших реплик не последовало, и сам момент перехода я опять толком не уловил. Уже давно очень хочу понять, что со мной происходит в этот момент, но – увы – каждый раз всё происходит слишком быстро.

Когда мгла перед глазами рассеялась, оказалось, что вокруг тепло, светло и пахнет морем, солью и водорослями. Всё-таки здорово иногда вот так, ненадолго, попасть из февраля в конец лета, такие моменты стоит ценить…

Солнце вставало из-за далёкого горизонта, с трудом пробивая висящую над водой туманную дымку. Орали чайки и где-то, довольно далеко, глуховато грохотало и бабахало. Довольно невнятно и с большими паузами. Похоже, местная канонада. Хотя для меня, неоднократно слышавшего орудийные «разговоры» Второй мировой (с их рёвом «Катюш» и долбёжкой сотен «сталинских кувалд») и воочию видевшего, как в пределах видимости рвутся водородные бомбы, этот звук показался каким-то откровенно несерьёзным.

Ленивый прибой баламутил водоросли, шлёпая в сваи под тёмными досками причала, на котором я стоял. Кажется, навели меня удачно: поблизости не обнаруживалось ни одной живой души (рыбы, медузы и чайки не в счёт). Справа и слева от меня тянулись какие-то деревянные сараи с белёными стенками. Я посмотрел по сторонам. Да, впереди открывались обширные бухты, где в жидком тумане маячили тёмные угловатые силуэты кораблей. За ними на заднем плане тянулись вверх подсвеченные восходящим солнцем высокие сопки, часть которых в описаниях здешней обороны именуются горами, с голыми буро-желтоватыми склонами и зеленью на вершинах, на фоне которых терялись здешние

Конец ознакомительного отрывка

Купить и читать книгу!