РуЛиб - онлайн библиотека > Бёрк Питер > Научно-популярная и научно-познавательная литература > Полимат: История универсальных людей от Леонардо да Винчи до Сьюзен Сонтаг > страница 13
Читаем онлайн «Полимат: История универсальных людей от Леонардо да Винчи до Сьюзен Сонтаг» 13 cтраница
природе,
теории и истории. Свободные и «механические» искусства, право и
медицина были включены в раздел «теории»45.
Два полимата этой эпохи были англичанами: это Роберт Гроссетест
(ок. 1175–1253) и Роджер Бэкон (ок. 1214 — ок. 1292). Роберт, епископ
Линкольна, несомненно, получил прозвище Большая Голова
(Grosseteste) за свои многочисленные и обширные познания. Он
преподавал философию и теологию в Оксфорде, написал первый
латинский комментарий к Аристотелю, но наиболее известен своими
трудами по естествознанию — о звездах, свете, цвете, происхождении
звуков, солнечном тепле и, вероятно, о приливах. Считается, что он
«первым из известных нам мыслителей назвал рефракцию причиной
появления радуги»46. Позднее он выучил греческий язык и стал одним
из немногочисленных западных ученых, им владевших47.
Возможно, Роджер Бэкон, монах-францисканец, был учеником
Гроссетеста. Он учился и затем преподавал философию и теологию в
Оксфорде, но тоже получил известность благодаря исследованиям
природы, от астрономии до оптики и алхимии. Как и (позднее)
Леонардо, он пытался построить летательный аппарат48. Благодаря
трем францисканским миссионерам Роджер из первых рук получал
актуальные сведения о монголах, чьи стремительные завоевательные
походы в те годы наводили ужас на европейцев49. Он также писал
работы по математике и языкознанию. О том, что современники
считали Бэкона полиматом, свидетельствует легенда (аналогичная той,
которую мы приводили выше в связи с Гербертом Орильякским): в его
кабинете якобы стояла бронзовая голова, которая отвечала на все
вопросы. Подобные мифы о полиматах имеют очень давнюю историю.
Самыми амбициозными из средневековых полиматов были,
конечно, Альберт Великий и Раймунд Луллий. Альберта Великого (ок.
1200–1280) не следует путать с Альбертом Саксонским (ок. 1316–
1390), который внес весомый вклад в логику, математику и физику.
Альберт Великий, монах-доминиканец из Германии, прославился при
жизни как «универсальный доктор» (doctor universalis) или «сведущий
доктор» (doctor expertus), и эти прозвища подтверждают широту и
глубину его знаний. Один из студентов Альберта назвал его
«человеком, настолько подобным Богу в каждой из наук (vir in omni
scientia adeo divinus), что его по праву можно именовать чудом и
сокровищем нашего века»50. Альберт изучал теологию, философию,
алхимию, астрологию и музыку, прокомментировал все известные
труды Аристотеля и был знаком с работами некоторых ведущих
ученых исламского мира. Он проводил наблюдения за растениями,
изучал минералы и составил их собственную классификацию.
Говорили, что у него была статуя (как сегодня сказали бы, робот),
которая, может, и не отвечала на вопросы, как бронзовые головы в
кабинетах его коллег Герберта и Роджера, но могла двигаться и
говорить «здравствуй» (salve).
Что касается каталонца Раймунда Луллия (1232–1316), его
разнообразные познания отразились в сочинениях — в общей
сложности их насчитывается около 260, причем в это число входят два
романа, книга об искусстве любви и «Древо Знания» (Arbor Scientiae),
— в том, что он выучил арабский язык, прежде чем отправиться
миссионером в Северную Африку, и, что самое главное, в его книге
«Великое искусство» (Ars Magna, 1305–1308), которую Умберто Эко
назвал системой «совершенного языка», предназначенного для
«обращения неверных»[3]. В «Великом искусстве» Луллий использует
логику, риторику и математику, чтобы научить читателя находить,
запоминать и представлять аргументы, комбинируя различные понятия
с помощью кругов (техника, известная как ars combinatoria, явно
позаимствованная у арабских астрологов, использовавших устройство
под названием «заирджа»). Три столетия спустя идеи Луллия
привлекут внимание величайшего полимата XVII столетия Готфрида
Вильгельма Лейбница. Стоит ли говорить, что в эпоху компьютерных
технологий интерес к рассуждениям Луллия о комбинаторике
неуклонно растет51.
2
Эпоха «человека Возрождения»
1400–1600
В
Европе
XV–XVI
столетий
количество
информации,
циркулировавшей в обществе, быстро нарастало. В русле движения,
которое мы теперь называем Возрождением или Ренессансом, ученые
трудились над восстановлением античных греческих и римских
знаний, утраченных в период Средневековья. Исследователи и
завоеватели неизведанных до тех пор частей Европы, Азии и обеих
Америк тоже привозили с собой новые знания о мире, в то время как
изобретение книгопечатания позволяло и старой, и новой информации
распространяться быстрее и дальше. Тем не менее в этот период у
некоторых ученых сохранялась возможность определять, что именно
должно преподаваться и изучаться в университетах, курс которых
включал теперь не только упомянутые выше средневековые тривиум и
квадривиум, но и studia humanitatis, пять гуманитарных наук —
грамматику, риторику, поэзию, историю и этику, — способствовавших,
как предполагалось, приближению
теории и истории. Свободные и «механические» искусства, право и
медицина были включены в раздел «теории»45.
Два полимата этой эпохи были англичанами: это Роберт Гроссетест
(ок. 1175–1253) и Роджер Бэкон (ок. 1214 — ок. 1292). Роберт, епископ
Линкольна, несомненно, получил прозвище Большая Голова
(Grosseteste) за свои многочисленные и обширные познания. Он
преподавал философию и теологию в Оксфорде, написал первый
латинский комментарий к Аристотелю, но наиболее известен своими
трудами по естествознанию — о звездах, свете, цвете, происхождении
звуков, солнечном тепле и, вероятно, о приливах. Считается, что он
«первым из известных нам мыслителей назвал рефракцию причиной
появления радуги»46. Позднее он выучил греческий язык и стал одним
из немногочисленных западных ученых, им владевших47.
Возможно, Роджер Бэкон, монах-францисканец, был учеником
Гроссетеста. Он учился и затем преподавал философию и теологию в
Оксфорде, но тоже получил известность благодаря исследованиям
природы, от астрономии до оптики и алхимии. Как и (позднее)
Леонардо, он пытался построить летательный аппарат48. Благодаря
трем францисканским миссионерам Роджер из первых рук получал
актуальные сведения о монголах, чьи стремительные завоевательные
походы в те годы наводили ужас на европейцев49. Он также писал
работы по математике и языкознанию. О том, что современники
считали Бэкона полиматом, свидетельствует легенда (аналогичная той,
которую мы приводили выше в связи с Гербертом Орильякским): в его
кабинете якобы стояла бронзовая голова, которая отвечала на все
вопросы. Подобные мифы о полиматах имеют очень давнюю историю.
Самыми амбициозными из средневековых полиматов были,
конечно, Альберт Великий и Раймунд Луллий. Альберта Великого (ок.
1200–1280) не следует путать с Альбертом Саксонским (ок. 1316–
1390), который внес весомый вклад в логику, математику и физику.
Альберт Великий, монах-доминиканец из Германии, прославился при
жизни как «универсальный доктор» (doctor universalis) или «сведущий
доктор» (doctor expertus), и эти прозвища подтверждают широту и
глубину его знаний. Один из студентов Альберта назвал его
«человеком, настолько подобным Богу в каждой из наук (vir in omni
scientia adeo divinus), что его по праву можно именовать чудом и
сокровищем нашего века»50. Альберт изучал теологию, философию,
алхимию, астрологию и музыку, прокомментировал все известные
труды Аристотеля и был знаком с работами некоторых ведущих
ученых исламского мира. Он проводил наблюдения за растениями,
изучал минералы и составил их собственную классификацию.
Говорили, что у него была статуя (как сегодня сказали бы, робот),
которая, может, и не отвечала на вопросы, как бронзовые головы в
кабинетах его коллег Герберта и Роджера, но могла двигаться и
говорить «здравствуй» (salve).
Что касается каталонца Раймунда Луллия (1232–1316), его
разнообразные познания отразились в сочинениях — в общей
сложности их насчитывается около 260, причем в это число входят два
романа, книга об искусстве любви и «Древо Знания» (Arbor Scientiae),
— в том, что он выучил арабский язык, прежде чем отправиться
миссионером в Северную Африку, и, что самое главное, в его книге
«Великое искусство» (Ars Magna, 1305–1308), которую Умберто Эко
назвал системой «совершенного языка», предназначенного для
«обращения неверных»[3]. В «Великом искусстве» Луллий использует
логику, риторику и математику, чтобы научить читателя находить,
запоминать и представлять аргументы, комбинируя различные понятия
с помощью кругов (техника, известная как ars combinatoria, явно
позаимствованная у арабских астрологов, использовавших устройство
под названием «заирджа»). Три столетия спустя идеи Луллия
привлекут внимание величайшего полимата XVII столетия Готфрида
Вильгельма Лейбница. Стоит ли говорить, что в эпоху компьютерных
технологий интерес к рассуждениям Луллия о комбинаторике
неуклонно растет51.
2
Эпоха «человека Возрождения»
1400–1600
В
Европе
XV–XVI
столетий
количество
информации,
циркулировавшей в обществе, быстро нарастало. В русле движения,
которое мы теперь называем Возрождением или Ренессансом, ученые
трудились над восстановлением античных греческих и римских
знаний, утраченных в период Средневековья. Исследователи и
завоеватели неизведанных до тех пор частей Европы, Азии и обеих
Америк тоже привозили с собой новые знания о мире, в то время как
изобретение книгопечатания позволяло и старой, и новой информации
распространяться быстрее и дальше. Тем не менее в этот период у
некоторых ученых сохранялась возможность определять, что именно
должно преподаваться и изучаться в университетах, курс которых
включал теперь не только упомянутые выше средневековые тривиум и
квадривиум, но и studia humanitatis, пять гуманитарных наук —
грамматику, риторику, поэзию, историю и этику, — способствовавших,
как предполагалось, приближению
Конец ознакомительного отрывка