Читаем онлайн «Английская политика от Крымской кампании до наших дней»

Академик
Е.
Тарле
АНГЛИЙСКАЯ ПОЛИТИКА ОТ КРЫМСКОЙ
КАМПАНИИ ДО НАШИХ ДНЕЙ
Я
ставлю себе задачей показать, когда и при каких условиях сложились те
принципы, которые совершенно сознательно вплоть до настоящего времени,
с постоянным обращением английских политиков и публицистов к первоисточ­
нику, проводятся английским правительством. Поэтому мое изложение распа­
дается на две части, тесно между собой связанные по существу, но разделенные
большим хронологическим промежутком. Ведь установились эти основные прин­
ципы британской политики в тридцатых годах прошлого столетия, в начале де­
сятилетия — проводились же они в жизнь в течение всего XIX века, на протя­
жении сорока лет века XX проводятся и в настоящее время, правда, не совсем
благополучно сейчас для самой Англии.
1829 год. Россия победила Турцию. После этой трудной победы был заклю­
чен Адрианопольский мир, который пока еще не испугал Англию по той про­
стой причине, что этот мир был заключен хотя и после победы, но после такой,
когда продолжение войны для России стало не совсем выгодно. Нужно помнить,
что самый мир стал возможным, главным образом, потому, что турки пришли в
панику, узнав о приближении русских войск к Константинополю. Но все обошлось
для России благополучно: мир был заключен, а затем целый ряд условий помог
русским в 1833 ГОДУ наверстать то, что было упущено при заключении Адриано­
польского мира. Был заключен в Ункиар-Искелесси договор, по которому
Дарданеллы оказались закрытыми для всех судов всех нации, и по целому ряду
пунктов Турция оказалась фактически под протекторатом России. Еще важнее,
чем эти пункты, был самый дух этого договора, который был заключен султа­
ном Махмудом в буквальном смысле под ножом, потому что войска египет­
ского хедива Мехмед-Али угрожали в это время Константинополю, и Махмуд
обратился за помощью к Николаю I как человек (как он сам потом говорил),
который тонет и потому цепляется не только за каждый кустик, но и за змею,
лежащую на берегу. В данном случае это восточное сравнение оказалось для
Николая Павловича не coвcем лестным.
Итак, договор был подписан. С этого момента в той прессе, которая обслу­
живала английскую правящую верхушку, состоящую из крупной буржуазии и
той аристократии, которая после реформы 1832 года нашла в себе достаточно
государственного смысла, чтобы пойти на службу к победившему классу, — в
прессе этой правящей аристократически-буржуазной верхушки наметилось
два течения. Первое возглавлялось Ричардом Кобденом, второе — лордом
Пальмерстоном. Кобден — глава манчестерцев — выступил в середине 1830-х го­
дов с брошюрой о России. То, что он в этой брошюре высказал, он повторял
потом и на митингах, где ему приходилось касаться этого вопроса. Вопрос ста­
вился для него так: он так же как и Пальмерстон признает, что с тех пор как
Россия (в связи с заключенным в Ункиар-Искелесси договором) держит в
своих руках Турцию, актуальным становится выяснение того, как Англия
должна на это реагировать. Должна ли Англия развернуть активную дипломати­
ческую поддержку Турции, не останавливаясь даже перед войной, или надо
выбрать другую линию поведения?
1 Стенограмма доклада в Союзе писателей в Ленинграде.
АНГЛИЙСКАЯ ПОЛИТИКА ОТ КРЫМСКОЙ КАМПАНИИ ДО НАШИХ ДНЕЙ
137
Кобден находит, что Англия должна усвоить мирную линию поведения.
„Зачем мы будем проливать кровь из-за Турции? Чем мы живем? Нашей тор­
гово-промышленной супрематией... На всем земном шаре нам не страшно ре­
шительно ничего, кроме препятствий нашей торговле. Нам был страшен
Наполеон не потому, что французская промышленность могла с нами конкури­
ровать, а потому, что Наполеон не посредством капиталов, а военным путем
изгонял нас из Европы. Страшен ли для нас протекторат России над Турцией ?
Не страшен, потому что русские с нами экономически конкурировать не могут.
Допустим, что завтра Николай завоюет Константинополь, потеряем ли мы чтонибудь от этого в наших жизненных силах, питаемых экономикой ? Как ни
плоха русская полиция, но она лучше турецкой, и при ней нам будет еще
удобнее торговать в Константинополе. Мы торгуем в России более спокойно,
чем в Турции, следовательно, заключение этого договора России с Турцией не
является для нас основанием для изменения нашей политики".
Такова эта теоретическая точка зрения, которая в практической политике
не получила себе осуществления, хотя лорд Эбердин и кое-кто около него
поддерживали Кобдена, во всяком случае, не желали войны с Россией.
Против же этого хода мыслей решительно выступил Пальмерстон, кото­
рый и словом и делом боролся с Кобденом. Пальмерстоновская пресса не пе­
реставала указывать на полную абсурдность всего того, что говорил Кобден.
„Неужели, — восклицали газеты Пальмерстона, — неужели Кобден может в
самом деле цепляться за детские фантазии, будто