РуЛиб - онлайн библиотека > Лукас Ольга > Современная проза > Мандарины – не главное. Рассказы к Новому году и Рождеству
Читаем онлайн «Мандарины – не главное. Рассказы к Новому году и Рождеству»
- 123 . . . последняя (13) »
Мандарины – не главное Рассказы к Новому году и Рождеству
© Авторы, текст, 2016, 2017, 2018, 2019, 2020,2021,2022 © Юлия Межова, ил., 2022 © Светлана Соловьева, обложка, 2022 © ООО «Издательство АСТ», 2022Вместо вступления
Канун Нового года и Рождества – наверное, лучшее время в году. Люди подводят итоги уходящего года, строят планы и загадывают желания на год наступающий, наряжают елку, запасаются подарками и с нетерпением ждут каникул. А еще ждут волшебства и чудес. И чудеса случаются. Кто-то уже давно отчаявшийся вдруг находит любовь. Кто-то встречает своего ангела-хранителя или просто хорошего человека, который помогает в трудную минуту. У кого-то исполняются желания, кто-то сам исполняет чужие желания. Обо всех этих разнообразных чудесах и рассказывают истории, собранные в этой книге.Жанар Кусаинова История про Новый год
Это было очень-очень давно. Я училась на журфаке, я была такая маленькая студенточка: лохматые волосы, драные джинсы, серый свитер, на курсе меня называли Мурзилкой, потому что я печаталась в детских изданиях. Так вот, у меня была несчастная любовь, мальчик с исторического, Алишер. Он играл со мной в известную игру – «Стой там, иди сюда!». То есть люблю – не люблю, не люблю – люблю. Нужна – не нужна, не нужна – нужна. И так далее. И вот, после того как он в пятый раз ушел от меня навсегда, он вдруг появился и прислал сообщение на пейджер: «Ты прости меня, я понял, насколько ты мне нужна, я люблю тебя, а давай вместе отпразднуем Новый год?» И я поверила. А как могла не поверить – меня ведь качало от одного звучания его имени, мне он грезился в каждом силуэте, мелькнувшем вдали. Итак, я бросила гостей, я поссорилась с друзьями («ты чокнулась, ты себя не уважаешь, ты ненормальная, ну и катись, только потом не приходи, не ной»). Я помчалась к нему – нет, не так, я помчалась к НЕМУ. Я бежала, не разбирая дороги, я забыла шапку и шарф, и снег, ветер нахлестом – в лицо. А я даже не застегнула куртку, я бегу. Такое счастье. ОН ведь ОПЯТЬ МЕНЯ ЛЮБИТ! И все равно, сколько это продлится. Главное – то, что есть сейчас. И солнце снова горячими капельками разливается в моей крови. А время на часах уже 10 вечера. И вот я уже в его подъезде. Я уже в лифте. ЛЕЧУ ВВЕРХ К НЕМУ!!! И вдруг лифт застревает, просто намертво. А уже праздник в самом разгаре, я слышу, как все веселятся. А на мой пейджер пришло его сообщение: «Можешь не торопиться, я передумал, я от тебя ухожу, ты меня достала. Пошла вон…» И тут я заревела белугой. Вот ведь черт! В лифт постучали. Голос пожилого человека спросил: – Вы плачете? Вам плохо? Что случилось? – Лифт застрял, и мне не вырваться, а еще меня бросил самый любимый человек. – Что ж, бывает. Но все еще образуется, поверьте. А пока пойду попробую позвонить диспетчерам. – Спасибо. Через некоторое время. Тот же голос: – Там никто не берет трубку. Это понятно, ведь Новый год. – Ничего страшного. Спасибо за помощь. – Это понятно, но что же делать? Неужели вы так и будете здесь сидеть? – А куда мне деваться? – Ну да, ну да. Я сейчас вернусь. (Он принес стул и тарелки оркестровые.) – Я всегда мечтал быть музыкантом, играть на рояле, но умею только на тарелках. Старик играл для меня на тарелках, пел «В лесу родилась елочка». – Простите, барышня, а вы любите поэзию? – Да. Например, Маяковского, Олжаса Сулейменова, Блока и Рембо. – А Вертинского? – Кто это? – Вы не знаете? Неужели не слышали никогда? – Нет. – Я сейчас. Через некоторое время у моего лифта зазвучала пластинка. Я впервые услышала Вертинского. И Козловского, и многих других. До утра этот человек был со мной. Он говорил. Он утешал меня. Рассказывал о своей жизни. – Мой отец был врагом народа. Моя мама, чтобы спасти меня, быстренько с ним развелась и от него отказалась. Он сам ее заставил это сделать. Сказал, что главное – спасти сына. Мы бежали в Казахстан. Мама правильно все рассчитала, там, где полно репрессированных, вряд ли будут искать. А уже началась война. Я отстал от нее на вокзале в Алма-Ате. Искать не решился. Помнил папины слова. Главное – выжить, прятаться, но выжить. Найдемся потом, когда все это кончится. Меня забрали в милицию. Там сидела какая-то пожилая женщина-казашка, она хорошо говорила на русском, очень стеснялась меня допрашивать, но больше некому, все мужчины ушли на фронт. Она сказала, что она пианистка, когда-то училась в консерватории, кажется, в Москве. Но теперь такое время, не до музыки. У нее был огромный флюс, болел зуб. На щеке старенький платок повязан. Она очень смущалась. Робко совала мне сухари, просила, чтобы поел. Там было много детей.- 123 . . . последняя (13) »