Нэйма Саймон
Пик тайной страсти
Глава 1
Ахилла Фаррелла как только не называли за его тридцать лет.
Тупой подонок.
Уголовник.
Ублюдок.
Последнее - только за его спиной, потому что большинство людей опасались сказать это в лицо здоровенному мужчине ростом шесть футов и четыре дюйма и весом двести четырнадцать фунтов.
Но еще никогда никто не называл его наследником и братом.
И он внезапно, в одну минуту, стал и тем и другим.
После такого шока ему нужен был алкоголь. Море алкоголя.
Прошло уже несколько часов, но он все еще ощущал на себе изучающие взгляды представителей высшего общества Бостона. И от этого его жажда только усиливалась. Он залпом проглотил виски и запил его «Гиннессом». Ему очень хотелось немедленно повторить заказ, хотя он еще не успел расправиться с первым.
- Что вам налить? - спросила покрытая татуировками барменша, наклонившись к нему.
- Порцию виски и еще один «Гиннесс».
Она кивнула:
- Одну минуту.
Когда она отвернулась, он с шумом выдохнул. Напряжение стало оставлять его. Может быть, когда виски обожжет ему горло, холод, сковавший его после этих похорон, похожих на пародию, постепенно отпустит его.
Подумать только - всего три дня назад он сидел в своей лачуге, один, в окружении своих компьютеров. Ему нравилась такая жизнь. И тут он получает официальное извещение о смерти человека, которого его мать отказывалась даже упоминать, хотя и дала Ахиллу его фамилию. Ахилл плевать хотел на завещание и наследство, но ему было любопытно взглянуть на человека, сделавшего ребенка его матери, так что он взял оплаченный билет на самолет, присланный ему, и отправился через всю страну к месту назначения.
Но, спустившись по трапу самолета, увидел ледяное выражение лица ожидавшего его шофера и пожалел о своем опрометчивом решении. Он думал, что, побывав в тюрьме, научился контролировать свое импульсивное поведение, но, видно, это было не так. И теперь расплачивался за свое спонтанное решение посетить похороны и оглашение завещания его так называемого отца.
Целый год.
Он должен отдать целый год своей жизни, переехать на это время в Бостон, поселиться со своими единокровными братьями, с которыми до сего момента не был знаком, и начать управлять компанией, не имея понятия, как это делать. Компанией, которая была ему совсем не нужна.
Это была цена, которую назначил его отец.
Даже в могиле Бэррон Фаррелл оставался эгоистичным сукиным сыном.
В детстве Ахилл часто умолял мать рассказать ему, кто его отец, познакомить его с ним. Но она всегда отвечала отказом. И он злился на нее за это. Если бы она была жива, сейчас он поблагодарил бы ее.
Ахилл потер глаза. Чего бы он ни дал, чтобы сейчас оказаться в своей лачуге, в городке Тахома штата Вашингтон. Подальше от Массачусетса.
Конечно, в Тахоме тоже были богатеи, но, будучи сыном простой официантки, он никогда не пересекался с ними.
Но когда он стоял в огромной библиотеке, с ее паркетным полом, кожаной мебелью, каминами, настолько огромными, что мог не сгибаясь уместиться в них, с винтовой лестницей и книжными полками, тянувшимися от пола до потолка, только черная теплая рубашка, выцветшие джинсы и поношенные коричневые сапоги отличали его от других мужчин в комнате.
Каин Фаррелл - его старший брат, наследник, сын Бэррона Фаррелла, которого тот признавал. Кенан Родс - младший сын, наполовину чернокожий и тоже ублюдок, как и Ахилл. Оба этих мужчины принадлежали к одному миру. Бостонской элите. Это можно было понять по покрою их элегантных костюмов. По их аристократическому выговору. По их высокомерному поведению.
Ахилл уже сталкивался с такими людьми. И кончил тем, что стал презирать их.
- Что-нибудь еще? - спросила барменша.
Она склонила голову набок, оценивающе глядя на него. Он достиг шести футов, когда учился на втором курсе университета, и продолжал расти и после этого. И он привык к призывным взглядам женщин.
Его это не смущало. Если и было что-то лучше алкоголя, чтобы забыть обо всех проблемах, так это грязный, анонимный секс.
- Дайте знать, если захотите заказать еду. Ну, знаете, чтобы нейтрализовать весь этот алкоголь, - сказала барменша. - Мы же не можем допустить, чтобы вы слишком опьянели, на случай если у вас… есть другие планы.
Она улыбнулась ему и отошла от него.
- Хм. Это был… тонкий намек.
Ахилл замер.
Этот голос.
Как огонь, прогоняющий зимнюю стужу.
Как скрип ногтей, когда ими проводят по доске.
Шелковый и сексуальный, как соприкосновение горячих обнаженных тел.
И резкий, как удар тарелок в оркестре.
Ему хотелось, чтобы этот голос окутал его.
Ему хотелось спрятаться от него.
Его сердце рвалось из груди. А инстинкт самосохранения подсказывал, что ему лучше пойти и найти барменшу с ее призывным взглядом, расплатиться и убраться отсюда.
Но импульсивная натура, которая привела его в Массачусетс,