РуЛиб - онлайн библиотека > Коллектив авторов > Биографии и Мемуары > Цыганская песня: от «Яра» до Парижа > страница 7
Читаем онлайн «Цыганская песня: от «Яра» до Парижа» 7 cтраница
class="stanza">
– Ах, матушка, что так в поле пыльно?
Государыня, что так пыльно?
– Кони разыгралися… А чьи-то кони, чьи-то кони?
– Кони Александр Сергеевича…
«В табор! К цыганам! Гони!..»
Новый, XIX век ознаменовался повальной цыганоманией среди просвещенной публики. «…Во дворцах аристократов, в усадьбах помещиков, домах потомственных дворян распевали цыганские романсы, песни. Одеваясь под цыган, учились плясать как цыгане, играть на гитаре. Семиструнная гитара стала любимым инструментом почти в каждой семье… После 1812 года в Москве вошли в моду парадные обеды в трактирах, на которые обязательно приглашался хор цыган, – рассказывает патриарх цыганской культуры И. И. Ром-Лебедев. – Это было очень красивое зрелище: цыганки приходили празднично одетые, в расшитых золотом шалях, пристегнутых к одному плечу, в монистах и серьгах из мелких золотых монет. И плясали и пели с огромным воодушевлением». В конце XVIII века в «Сборнике русских простых песен с нотами» Трутовского, дополненном Львовым и Иваном Прачем, помимо русских народных песен впервые в отдельный раздел были вынесены песни цыганские. Какие песни звучали в первом московском цыганском хоре? Все те же русские «Во поле береза стояла», «Ах вы, сени, мои сени», «Из-под дуба, из-под вяза» и т. п. Авторы сборника писали: «Песни сии, также русскими сочиненные, переменили название свое и образ своего напева по причине употребления их нашими цыганами, которые придают им пением своим такой живой наряд, в котором они весьма отличны от русских и для скорой пантомимной пляски стали несравненно оных удобнее, будучи и для голоса лучше многих простонародных. В них более прочих мелодии, более веселости…»Тройка у ресторана «Эльдорадо» в Москве
К 1820-м годам открываются первые трактиры и рестораны, где вечерами чаруют слух гостей плачем скрипки и услаждают взор жаркой пляской. Обладатели первейших в империи фамилий любят на борзой тройке умчаться ночью в табор[5], где богатым гостям всегда рады и готовы петь и плясать с ними хоть до рассвета.
Когда в Москве первопрестольной
С тобой сойдемся мы вдвоем,
Уж знаю я, куда невольно
Умчит нас тройка вечерком…
Хор цыган во время ярмарки в Харькове. Гравюра Л. Серякова. 1871
Вот она, жизнь-то моя! Капиталу много, а тоски и еще больше!Кабы в этом разе цыганов не было – помирать бы пришлось. Фараоны в линию! Конокрады по местам! …Как чумовой бросился в Грузины, да две недели без просыпу там и орудовал. От коньяку шею свело!.. Два протокола составили! В тюрьме сидел за безобразие! В сером пальто ходил! Одно только таперича и осталось: фараоны в линию! Конокрады по местам!Спрятался месяц за тучки,Больше не хочет гулять.
Спрятался месяц за тучки,
Больше не хочет гулять…
В глубокой тарелке принесли водку, подали бокалы, и наша дама приступила к мистерии. Высыпав золото в тарелку, она стала вынимать по монете и бросать в бокалы, которые тут же наполнялись вином. Когда все было окончено и пятьдесят бокалов были полны, цыгане должны были пить. Кто выпивал сразу, брал золотой, кто не допивал – не получал его и должен был начать сначала. Эта игра продолжалась несколько часов…А цыганка пела с непередаваемым надломом: