РуЛиб - онлайн библиотека > Чехов Антон > Русская классическая проза > Пасха. Чудесные истории. Рассказы русских писателей > страница 3
Читаем онлайн «Пасха. Чудесные истории. Рассказы русских писателей» 3 cтраница
- 12345 . . . последняя (25) »
очередь, в глазах у меня начинают мешаться и расплываться предметы; оттопыренные уши Митьки растут и сливаются с тёмным затылком, священник колеблется, пол кажется
волнистым…
Раздаётся голос священника:
– Аз, недостойный иерей…
Теперь уж и я двигаюсь за ширмы. Под ногами ничего не чувствую, точно иду по воздуху… Подхожу к аналою, который выше меня. На мгновение у меня в глазах мелькает равнодушное, утомлённое лицо священника, но дальше я вижу только его рукав с голубой подкладкой, крест и край аналоя. Я чувствую близкое соседство священника, запах его рясы, слышу
9
Придел – пристройка православного храма.
Подёнщик – человек, которому по дням оплачивали временную работу.
11
Бабки – косточки для одноимённой игры.
12
Аналой – высокий столик, на который во время богослужения кладутся церковные книги, иконы.
13
Епитрахиль – часть облачения священника – длинная полоса ткани с крестами, которую надевают на шею так, чтобы
она свешивалась спереди и сзади.
10
10
Сборник. «Пасха. Чудесные истории»
строгий голос, и моя щека, обращённая к нему, начинает гореть… Многого от волнения я не
слышу, но на вопросы отвечаю искренне, не своим, каким-то странным голосом, вспоминаю
одиноких Богородицу и Иоанна Богослова, распятие, свою мать, и мне хочется плакать, просить прощения.
– Тебя как зовут? – спрашивает священник, покрывая мою голову мягкою епитрахилью.
Как теперь легко, как радостно на душе!
11
Сборник. «Пасха. Чудесные истории»
В ЦЕРКВИ ВСЁ ДЫШИТ РАДОСТЬЮ, СЧАСТЬЕМ И ВЕСНОЙ
12
Сборник. «Пасха. Чудесные истории»
Грехов уже нет, я свят, я имею право идти в рай! Мне кажется, что от меня уже пахнет так
же, как от рясы, я иду из-за ширм к дьякону 14 записываться и нюхаю свои рукава. Церковные
сумерки уже не кажутся мне мрачными, и на Митьку я гляжу равнодушно, без злобы.
– Как тебя зовут? – спрашивает дьякон.
– Федя.
– А по отчеству?
– Не знаю.
– Как зовут твоего папашу?
– Иван Петрович.
– Фамилия?
Я молчу.
– Сколько тебе лет?
– Девятый год.
Придя домой, я, чтобы не видеть, как ужинают, поскорее ложусь в постель и, закрывши
глаза, мечтаю о том, как хорошо было бы претерпеть мучения от какого-нибудь Ирода 15 или
Диоскора 16, жить в пустыне и, подобно старцу Серафиму 17, кормить медведей, жить в келии 18
и питаться одной просфорой 19, раздать имущество бедным, идти в Киев. Мне слышно, как в
столовой накрывают на стол – это собираются ужинать; будут есть винегрет, пирожки с капустой и жареного судака. Как мне хочется есть! Я согласен терпеть всякие мучения, жить в
пустыне без матери, кормить медведей из собственных рук, но только сначала съесть бы хоть
один пирожок с капустой!
– Боже, очисти меня, грешного, – молюсь я, укрываясь с головой. – Ангел-хранитель,
защити меня от нечистого духа.
На другой день, в четверг, я просыпаюсь с душой ясной и чистой, как хороший весенний день. В церковь я иду весело, смело, чувствуя, что я причастник, что на мне роскошная и
дорогая рубаха, сшитая из шёлкового платья, оставшегося после бабушки. В церкви всё дышит
радостью, счастьем и весной; лица Богородицы и Иоанна Богослова не так печальны, как вчера,
лица причастников озарены надеждой, и, кажется, всё прошлое предано забвению, всё прощено. Митька тоже причёсан и одет по-праздничному. Я весело гляжу на его оттопыренные
уши и, чтобы показать, что я против него ничего не имею, говорю ему:
– Ты сегодня красивый, и если бы у тебя не торчали волосы и если б ты не был так бедно
одет, то все бы подумали, что твоя мать не прачка, а благородная. Приходи ко мне на Пасху,
будем в бабки играть.
Митька недоверчиво глядит на меня и грозит мне под полой кулаком.
А вчерашняя дама кажется мне прекрасной. На ней светло-голубое платье и большая
сверкающая брошь в виде подковы. Я любуюсь ею и думаю, что когда я вырасту большой, то
непременно женюсь на такой женщине, но, вспомнив, что жениться – стыдно, я перестаю об
этом думать и иду на клирос 20, где дьячок уже читает часы.
14
15
16
17
18
19
20
Дьякон – помощник священника.
Ирод – царь Иудеи, жестокий правитель, приказавший убить всех младенцев города Вифлеем.
Диоскор – отец святой Варвары, заперший дочь в башне, а затем отдавший её на мучения за христианскую веру.
Серафим – преподобный Серафим Саровский.
Келия, келья – жилище монахов.
Просфора – освящённый пшеничный хлебец, который употребляют при причащении.
Клирос – место для певчих в церкви на возвышении перед алтарём.
13
Сборник. «Пасха. Чудесные истории»
Мария Толмачёва
Тасина Пасха
(отрывок из повести «Как жила Тася»)
В эту зиму минуло Тасе семь лет, и она собиралась в первый раз в жизни говеть 21. Она
очень гордилась этим, учила молитвы и очень огорчилась, когда не удалось.
Дня за два до Страстной 22 промочила Тася на «вербах» 23 ножки, заболело горлышко,
сделался жар, и о том, чтобы в церковь идти, нечего было и думать.
И только в
волнистым…
Раздаётся голос священника:
– Аз, недостойный иерей…
Теперь уж и я двигаюсь за ширмы. Под ногами ничего не чувствую, точно иду по воздуху… Подхожу к аналою, который выше меня. На мгновение у меня в глазах мелькает равнодушное, утомлённое лицо священника, но дальше я вижу только его рукав с голубой подкладкой, крест и край аналоя. Я чувствую близкое соседство священника, запах его рясы, слышу
9
Придел – пристройка православного храма.
Подёнщик – человек, которому по дням оплачивали временную работу.
11
Бабки – косточки для одноимённой игры.
12
Аналой – высокий столик, на который во время богослужения кладутся церковные книги, иконы.
13
Епитрахиль – часть облачения священника – длинная полоса ткани с крестами, которую надевают на шею так, чтобы
она свешивалась спереди и сзади.
10
10
Сборник. «Пасха. Чудесные истории»
строгий голос, и моя щека, обращённая к нему, начинает гореть… Многого от волнения я не
слышу, но на вопросы отвечаю искренне, не своим, каким-то странным голосом, вспоминаю
одиноких Богородицу и Иоанна Богослова, распятие, свою мать, и мне хочется плакать, просить прощения.
– Тебя как зовут? – спрашивает священник, покрывая мою голову мягкою епитрахилью.
Как теперь легко, как радостно на душе!
11
Сборник. «Пасха. Чудесные истории»
В ЦЕРКВИ ВСЁ ДЫШИТ РАДОСТЬЮ, СЧАСТЬЕМ И ВЕСНОЙ
12
Сборник. «Пасха. Чудесные истории»
Грехов уже нет, я свят, я имею право идти в рай! Мне кажется, что от меня уже пахнет так
же, как от рясы, я иду из-за ширм к дьякону 14 записываться и нюхаю свои рукава. Церковные
сумерки уже не кажутся мне мрачными, и на Митьку я гляжу равнодушно, без злобы.
– Как тебя зовут? – спрашивает дьякон.
– Федя.
– А по отчеству?
– Не знаю.
– Как зовут твоего папашу?
– Иван Петрович.
– Фамилия?
Я молчу.
– Сколько тебе лет?
– Девятый год.
Придя домой, я, чтобы не видеть, как ужинают, поскорее ложусь в постель и, закрывши
глаза, мечтаю о том, как хорошо было бы претерпеть мучения от какого-нибудь Ирода 15 или
Диоскора 16, жить в пустыне и, подобно старцу Серафиму 17, кормить медведей, жить в келии 18
и питаться одной просфорой 19, раздать имущество бедным, идти в Киев. Мне слышно, как в
столовой накрывают на стол – это собираются ужинать; будут есть винегрет, пирожки с капустой и жареного судака. Как мне хочется есть! Я согласен терпеть всякие мучения, жить в
пустыне без матери, кормить медведей из собственных рук, но только сначала съесть бы хоть
один пирожок с капустой!
– Боже, очисти меня, грешного, – молюсь я, укрываясь с головой. – Ангел-хранитель,
защити меня от нечистого духа.
На другой день, в четверг, я просыпаюсь с душой ясной и чистой, как хороший весенний день. В церковь я иду весело, смело, чувствуя, что я причастник, что на мне роскошная и
дорогая рубаха, сшитая из шёлкового платья, оставшегося после бабушки. В церкви всё дышит
радостью, счастьем и весной; лица Богородицы и Иоанна Богослова не так печальны, как вчера,
лица причастников озарены надеждой, и, кажется, всё прошлое предано забвению, всё прощено. Митька тоже причёсан и одет по-праздничному. Я весело гляжу на его оттопыренные
уши и, чтобы показать, что я против него ничего не имею, говорю ему:
– Ты сегодня красивый, и если бы у тебя не торчали волосы и если б ты не был так бедно
одет, то все бы подумали, что твоя мать не прачка, а благородная. Приходи ко мне на Пасху,
будем в бабки играть.
Митька недоверчиво глядит на меня и грозит мне под полой кулаком.
А вчерашняя дама кажется мне прекрасной. На ней светло-голубое платье и большая
сверкающая брошь в виде подковы. Я любуюсь ею и думаю, что когда я вырасту большой, то
непременно женюсь на такой женщине, но, вспомнив, что жениться – стыдно, я перестаю об
этом думать и иду на клирос 20, где дьячок уже читает часы.
14
15
16
17
18
19
20
Дьякон – помощник священника.
Ирод – царь Иудеи, жестокий правитель, приказавший убить всех младенцев города Вифлеем.
Диоскор – отец святой Варвары, заперший дочь в башне, а затем отдавший её на мучения за христианскую веру.
Серафим – преподобный Серафим Саровский.
Келия, келья – жилище монахов.
Просфора – освящённый пшеничный хлебец, который употребляют при причащении.
Клирос – место для певчих в церкви на возвышении перед алтарём.
13
Сборник. «Пасха. Чудесные истории»
Мария Толмачёва
Тасина Пасха
(отрывок из повести «Как жила Тася»)
В эту зиму минуло Тасе семь лет, и она собиралась в первый раз в жизни говеть 21. Она
очень гордилась этим, учила молитвы и очень огорчилась, когда не удалось.
Дня за два до Страстной 22 промочила Тася на «вербах» 23 ножки, заболело горлышко,
сделался жар, и о том, чтобы в церковь идти, нечего было и думать.
И только в
- 12345 . . . последняя (25) »