Читаем онлайн «Истина в твоем прикосновении» 2 cтраница

объяснить.

– Мы не хотим ненужных смертей! – оглушительно провозглашает Джозеф, призывно оглядываясь по сторонам. – Мы здесь не для того, чтобы устраивать резню!

Хочется фыркнуть, но я беру себя в руки. Нужно сохранять видимость. Я должен придерживаться их стороны, по крайней мере до тех пор, пока у меня нет своего плана. Плана, в котором не будет ни моей смерти, ни смерти Блум.

– Слишком поздно, – отвечает дед Блум, Мастер Зимы. Я знаю, он тоже не очень приятный человек. Он не на той стороне. И все же его голос звучит мягче и даже в некотором роде успокаивает, чего не скажешь о словах Джозефа. – Среди нас уже есть погибшие.

Блум при этих словах вздрагивает. Я чисто рефлекторно делаю шаг вперед. Кто погиб? Оглядываюсь по сторонам, понятия не имея, кого ищу. Я не имею ни малейшего представления о ее жизни и не знаком лично ни с ее друзьями, ни с семьей, поэтому при всем желании не смог бы заметить, кого именно больше нет.

Мне требуется вся сила воли, чтобы остаться стоять на месте и не броситься к ней. Кого бы Блум ни потеряла, я хочу быть с ней. Рядом с ней, за ее спиной. Быть где угодно, только не напротив, только не по другую сторону линии фронта. Это – неправильно.

– В этом мы в равной степени виноваты оба, – уже более тихим голосом отвечает Джозеф. Кричать больше не нужно. Звуки вокруг нас смолкли, словно весь мир затаил дыхание. – Если бы вы с самого начала отдали то, что нам причитается, никто бы не пострадал.

Даже на таком расстоянии я вижу, как Мастер Зимнего Двора приподнимает свои седые брови.

– То, что вам причитается? Если мне не изменяет память, ты, Джозеф, родился в Осеннем Доме. И, кажется, втягиваешь в войну совсем не ту армию.

Язвительный смех Джозефа эхом разносится по площади и, кажется, отскакивает от каменных стен Зимнего Двора.

– Неважно, откуда я родом, старик. Ничье происхождение не имеет значения. Речь идет о справедливости – ни больше ни меньше. Ты и тебе подобные виновны в том, что целый народ остался безродным – без крова, без семьи. Что их лишили власти, дарованной богами. Четыре дома вознесли себя выше воли богов, и за это вам придется заплатить. – Он разводит руки в стороны. – И если этим людям нужен голос, чтобы вернуть то, что вы отняли у них, я с радостью готов одолжить им свой.

Уилл рядом со мной с воплем вскидывает руку в воздух. Скверная штука. Опасная и нелепая. С тревожным чувством в животе я оглядываюсь по сторонам, наблюдая, как повстанцы копируют жест Уилла, и толпа превращается в одну сплошную ревущую массу. Давно понятно, что в этой войне уже не две стороны. Их как минимум три: консервативные члены сезонных домов, готовые сделать все, чтобы предотвратить появление Ванитас; «плохие» повстанцы, которых волнует только власть и которые готовы использовать эту власть любыми возможными способами и средствами. И «хорошие» повстанцы. Те, кто просто борется за свое законное место во временном цикле и за спасение этого проклятого мира от конца света, который мы уже вызвали. Те, кто надеется на мирное решение и готов идти на радикальные меры только в случае крайней необходимости.

Однако, оглядываясь вокруг, я не думаю, что люди, на стороне которых я выступаю, относятся к последнему типу. Кое-где я вижу растерянные лица, людей, которые озираются по сторонам с тем же недоумением, что и я, и не присоединяются к возгласам Уилла. Большинство, однако, в исступлении вопит, нетерпеливо подавшись вперед, будто хочет немедленно броситься в бой.

Я концентрирую свое внимание на том, что происходит прямо передо мной, и снова смотрю на Блум. Кожа девушки бледна, что делает кровь на ее лице только еще более заметной. Она ярко-красного оттенка, значит, свежая. И в самом деле – она как раз сейчас вытекает из раны у нее на голове, и я уже просто не в силах стоять на месте и ничего не делать.

– Вы ведете войну, выиграть которую не можете, – отвечает Калино, Мастер Зимы, когда крики повстанцев стихают. – Нас слишком много. И мы слишком сильны для вас.

Джозефа это, однако, никак не впечатляет, чего я, в общем-то, и не ожидал.

– Я готов рискнуть.

Мастер Зимы склоняет голову, словно ища в словах лидера повстанцев скрытый смысл.

– Чего вы хотите? – спрашивает он наконец с вызовом. – Если пришли не для того, чтобы убивать?

Джозеф криво усмехается и поднимает руку, указывая на представителей Зимнего Дома. В первый момент кажется, будто он показывает на главу семьи Калино, но на самом деле рука Джозефа нацелена на Блум, которая стоит рядом со своим дедушкой.

Я смотрю на нее. Когда она понимает, чего хочет Джозеф, ее бледное лицо становится еще белее, хотя я и не думал, что такое вообще возможно. Блум невольно отступает. Когда она спотыкается, я снова делаю рывок вперед. Все во мне: каждый нерв, мышца и волокно моего тела – хочет мчаться к ней, я хочу перекинуть ее через плечо и унести подальше отсюда. К черту восстание, к черту войну, к черту конец света. Главное, чтобы она была в безопасности.

– Ее, – мрачно изрекает Джозеф, кивая в