Читаем онлайн «Пирс» 44 cтраница
призрак, в белой ночной сорочке до полу, с растрепавшейся косой. Ни о чем не думая, лишь чувствуя решимость, чувствуя надорванность тяготившей ее боли. Все так же спокойно и хладнокровно она подошла к пирсу. Вода была вся в волнениях от ударяющихся капель. Зыбь разбивалась о гнилые доски пирса. Небо давило двумя руками на макушки упрямого леса. «Невыносимо так дальше жить. Незачем», — уверенно про себя произнесла Сонька. Еще шаг, и холодная вода обнимет молодое тело. Девушка ярко представила, будто видела себя со стороны. Вот еще шаг, и камнем вниз и не дышать. Она представляла, как вода проникает в нее, как все тяжелее становится в груди, как бьется ее утихающее сознание. Как кто-то кричит, и из воды достают холодное тело когда-то любившей девушки. Настолько ярко Сонька представила себе свою смерть, от которой ее отделял всего один шаг, настолько красочно она прочувствовала необратимость этого шага, что к горлу подступил ужас и сильная тошнота. Голова закружилась, в глазах потемнело, и девушка потеряла сознание.
Глава 20 — Петр Герасимович, неужто в самом деле? — Нет никаких сомнений. — Батюшки, так, когда же. — Я предполагаю, что около двух месяцев назад. Голоса раздражали, в горле стоял все тот же противный ком, резкие запахи врезались в нос, отчего тошнило с большой силой. К тому же ужасно раскалывалась голова. Сонька едва приоткрыла глаза. Сиял яркий свет из окна. Красный закат прорывался сквозь сонм дождливых облаков. Девушка видела, как неизвестный ей мужчина одевает свою тужурку и скрывается за дверью. Видела, как Авдотья не находит себе места. Сонька хочет сказать слово, но тошнота мешает, да и губы сильно ссохлись. — Тетушка, — еле слышно произнесла Сонька, прилагая большие усилия. Авдотья покосилась на лежащую девушку. Поднесла ей чарку воды: — Пей, — сухо произнесла Авдотья. — Пей, гутарю, и не ворочься. Шо? Тошнит? То-то же… забрюхатела ты, Сонька. Вот девка глупая, нам и так-то есть нечего, а тут на тебе, еще один рот, безотцовщина, тьфу! У Соньки округлились глаза — последнюю мысль, которую она помнила, ужасное желание умереть. Теперь под сердцем она носит в себе жизнь, а значит, если бы она сделала этот злосчастный шаг, погубила бы не только себя. Она тревожно дотронулась до живота. И снова закрыла глаза. Авдотья месила тесто и ругалась, Сонька не замечала ее вовсе, она касалась живота и вздыхала жизнь полной грудью.
Глава 21 Как быстро проносится время, не успеваешь встретить зиму, как уже с крыш весело падают капли. Все по кругу, все своим чередом. Однако люди поднимают к небу удивленные глаза: «как быстро пролетает время!» Река Дубрава, гонимая легким ветерком, ласкала берег маленькими волнами и с шумом плюхалась о брусья пирса. Тот, в свою очередь, от времени еще больше накренился и угрюмо продолжал вглядываться в неспокойную воду. На поле работали женщины, казаки снова готовились к походу. Природа и люди, вместе с ней, радовались первым теплым денькам, весна нежно разливалась над верхушками сосен. Среди просыпающейся травы бегает девчонка, лет семи. Светлая косичка прыгает вслед за ней. У висков выбиваются короткие кудри, на узком лице играют блики солнечного света. Пухлые детские губы растянулись в лучезарной улыбке, голубые цветочки на платье вторят озорным голубым глазкам. Босыми ножками она беззаботно скачет по лугу, заливаясь детским смехом. За ней так же беззаботно скачет пятнистый щенок. Сколько радости и легкости в игре этих двух детей. Девчонка замерла, издалека показалась фигура, и чем ближе она была, тем легче было различить в ней телегу и в нее запряженную лошадь. Щенок не понимал, отчего это так резко прекратилась игра, и потому остервенело грыз подол платья. На телеге кто-то сидел. «Цыгане», — испуганно подумала девчонка и с визгом бросилась к дому. С детства мама рассказывала ей страшные истории про цыган и, хотя кроха ни разу их не видела, она уже их боялась. Девчонка влетела в дом: — Мам, мам! Цыгане! — мать подняла дочку на руки. — Хорошая моя, не бойся, я рядом, молодец, что домой вернулась, — мама с дочкой вышла на крыльцо. Девочка двумя руками крепко обняла за шею мать, спрятав личико в складки платка на голове. И вправду ехала телега, только уж это были точно не цыгане. — Иди скорей в дом, я скоро приду, — девочка проворно спрыгнула с рук и помчалась в дом, стуча голыми пятками по полу. Молодая женщина тихонько подошла к забору, поправив сбившийся на голове платок, вгляделась вдаль. Все ближе подъезжавшая фигура становилась все четче. На телеге ехал старый мужик. На макушке его сверкала лысина, длинные волосы торчали по бокам, седая неаккуратная борода, сгорбленные плечи. Когда телега поравнялась с забором, молодая женщина еле сдержала возглас. — Не подскажете путнику, в какую сторону к городу Заречному? — Туда, — она показала пальцем в сторону поля, не отводя испуганного взгляда от мужика. — Так не вижу почти ничего вот уже какой год,
Глава 20 — Петр Герасимович, неужто в самом деле? — Нет никаких сомнений. — Батюшки, так, когда же. — Я предполагаю, что около двух месяцев назад. Голоса раздражали, в горле стоял все тот же противный ком, резкие запахи врезались в нос, отчего тошнило с большой силой. К тому же ужасно раскалывалась голова. Сонька едва приоткрыла глаза. Сиял яркий свет из окна. Красный закат прорывался сквозь сонм дождливых облаков. Девушка видела, как неизвестный ей мужчина одевает свою тужурку и скрывается за дверью. Видела, как Авдотья не находит себе места. Сонька хочет сказать слово, но тошнота мешает, да и губы сильно ссохлись. — Тетушка, — еле слышно произнесла Сонька, прилагая большие усилия. Авдотья покосилась на лежащую девушку. Поднесла ей чарку воды: — Пей, — сухо произнесла Авдотья. — Пей, гутарю, и не ворочься. Шо? Тошнит? То-то же… забрюхатела ты, Сонька. Вот девка глупая, нам и так-то есть нечего, а тут на тебе, еще один рот, безотцовщина, тьфу! У Соньки округлились глаза — последнюю мысль, которую она помнила, ужасное желание умереть. Теперь под сердцем она носит в себе жизнь, а значит, если бы она сделала этот злосчастный шаг, погубила бы не только себя. Она тревожно дотронулась до живота. И снова закрыла глаза. Авдотья месила тесто и ругалась, Сонька не замечала ее вовсе, она касалась живота и вздыхала жизнь полной грудью.
Глава 21 Как быстро проносится время, не успеваешь встретить зиму, как уже с крыш весело падают капли. Все по кругу, все своим чередом. Однако люди поднимают к небу удивленные глаза: «как быстро пролетает время!» Река Дубрава, гонимая легким ветерком, ласкала берег маленькими волнами и с шумом плюхалась о брусья пирса. Тот, в свою очередь, от времени еще больше накренился и угрюмо продолжал вглядываться в неспокойную воду. На поле работали женщины, казаки снова готовились к походу. Природа и люди, вместе с ней, радовались первым теплым денькам, весна нежно разливалась над верхушками сосен. Среди просыпающейся травы бегает девчонка, лет семи. Светлая косичка прыгает вслед за ней. У висков выбиваются короткие кудри, на узком лице играют блики солнечного света. Пухлые детские губы растянулись в лучезарной улыбке, голубые цветочки на платье вторят озорным голубым глазкам. Босыми ножками она беззаботно скачет по лугу, заливаясь детским смехом. За ней так же беззаботно скачет пятнистый щенок. Сколько радости и легкости в игре этих двух детей. Девчонка замерла, издалека показалась фигура, и чем ближе она была, тем легче было различить в ней телегу и в нее запряженную лошадь. Щенок не понимал, отчего это так резко прекратилась игра, и потому остервенело грыз подол платья. На телеге кто-то сидел. «Цыгане», — испуганно подумала девчонка и с визгом бросилась к дому. С детства мама рассказывала ей страшные истории про цыган и, хотя кроха ни разу их не видела, она уже их боялась. Девчонка влетела в дом: — Мам, мам! Цыгане! — мать подняла дочку на руки. — Хорошая моя, не бойся, я рядом, молодец, что домой вернулась, — мама с дочкой вышла на крыльцо. Девочка двумя руками крепко обняла за шею мать, спрятав личико в складки платка на голове. И вправду ехала телега, только уж это были точно не цыгане. — Иди скорей в дом, я скоро приду, — девочка проворно спрыгнула с рук и помчалась в дом, стуча голыми пятками по полу. Молодая женщина тихонько подошла к забору, поправив сбившийся на голове платок, вгляделась вдаль. Все ближе подъезжавшая фигура становилась все четче. На телеге ехал старый мужик. На макушке его сверкала лысина, длинные волосы торчали по бокам, седая неаккуратная борода, сгорбленные плечи. Когда телега поравнялась с забором, молодая женщина еле сдержала возглас. — Не подскажете путнику, в какую сторону к городу Заречному? — Туда, — она показала пальцем в сторону поля, не отводя испуганного взгляда от мужика. — Так не вижу почти ничего вот уже какой год,