Читаем онлайн «Том 1. Стихотворения и поэмы 1837-1847» 3 cтраница

этом:
Ой горе — не біда, не гетьманщина,
Надокучила мені вража панщина.
А із панщини йду — спотикаюся,
Дрібненькими сльозами вмиваюся...
Крепостной раб должен трудиться изо всех сил, потому что
пану всегда нужны деньги,—разве мало у него потребностей?
Песня не раз подчеркивает противоположность между панским
благополучием и крестьянской нуждой:
А у того вельможного пана білії онучі —
Заплакали хлопи, на панщину йдучи.
А у того вельможного пана хорошії дочки —
Ходять його хлопи голі, без сорочки.
А у того вельможного пана прехороша пані —
Ходять хлопи на роботу трохи не безштанні.
В то время как реакционная дворянская литература (не один
Шаликов) изображала крестьян как племя пляшущее, поющее
и прославляющее в песнях «барина-отца», народная песня рас­
сказывала о тяжелом труде, о голоде и холоде, изображала
горькую долю крестьянской женщины, живущей под двойным
гнетом — крепостного состояния и семейного деспотизма. Моло­
дую девушку, прекрасную, «як червона калина в лузі», силой
выдают замуж, не спрашивая, хочет или не хочет она выходить.
А сколько Оксан и Катерин становятся жертвами барских вожде­
лений и гибнут, сделавшись «покрытками», Умирает муж, поло­
жение вдовы с детьми становится прямо безвыходным.. Детисироты идут внаймы; многие и выросши остаются на всю жизнь
«бурлаками» (батраками). Об их участи также повествуют осо­
бые «сиротские», «наймитские» или «бурлацкие» песни. И без
ответа остается пока больной вопрос, который ставится в песне:
Летать крячок над женцями, літаючи плаче,
Коли ж тії в пана хлопи та долю побачать?
Выход один: бежать куда-нибудь на Дунай, в леса, в степи,
примкнуть к народным мстителям, гайдамакам, войти в отряды
знаменитых врагов панства — Гаркуши, Кармалюка...
И, когда панский произвол становится вовсе нестерпимым,
вырывается на свободу стихия народного гнева. В песне, осно­
ванной на действительных событиях, рассказывается о том, как
поплатились помещики Базилевские за незаконный захват земли
у вольных крестьян на Полтавщине. Всей деревней бросились
крестьяне села Турбаи во двор помещиков, убили их, уничто­
жили их имущество, сожгли дом.
Ой, хотіли Базилевці
Весь світ пережити,
Та не дали турбаївці
У віку дожита...
Ой, в Турбаях огонь горить
По всім світі димно,
Як побили Базилевців
Усім панам дивно...
Но восстания отдельных сел кончаются одинаково. Из города
приходят посланные властью солдаты и начинается жестокая
расправа над повстанцами. И вот село Турбаи уничтожено,
сровнено с землей; вожаки восстания «биты нещадно кнутом и
сосланы в Сибирь»; другие — переселены частью на Херсон­
щину, частью за реку Буг. Так кончилось турбаевское восстание,
длившееся с 1789 по 1793 год.
77
Немало было других подобных восстаний и на правобереж­
ной и на левобережной Украине, и везде они кончались одина­
ково. Являлась карательная экспедиция, крестьян пороли, от­
правляли на каторгу или отдавали в солдаты, что было немногим
лучше, чем каторга. Вместо одних панов являлись другие, и пло­
хим утешением была поговорка «хоч гірше, та інше» («хоть
горше, да иначе»). И вновь заводили лирники свою заунывную
песню:
Чи ти, Правдо, вмерла, чи ти заключена...
Но неорганизованный протест и невысказавшийся до конца
народный гнев собирались над Российской империей, как соби­
рается перед грозой, словно набухая свинцом, растет и виснет
над землей тяжелая туча. Кругом как будто бы тихо. И вдруг
раздается первый удар грома, первая разрядка электричества,
накопившегося в воздухе.
Так в первой половине XIX века протест и гнев, собирав­
шиеся веками в порабощенной массе украинского крестьянства
и порой рокотавшие в народных песнях, нашли себе гениального
выразителя в лице Тараса Григорьевича Шевченко.
Он сказал за всех: и за тех, кто стонал, и за тех, кто бес­
сильно проклинал, и за тех, кто терпел страдания молча — и за
своих одноплеменников и за других порабощенных обитателей
царской России; за своих крепостных братьев, за всех, к какой
бы нации — украинской, русской, польской, казахской или
иной — угнетенные ни принадлежали.
2
Тарас Григорьевич Шевченко родился 9 марта (н. с.)
1814 года в селе Моринцы, Звенигородского уезда, Киевской гу­
бернии. Родители Шевченко были крепостными помещика Эн­
гельгардта и жили в большой бедности. Когда Тарасу было три
года, семья переселилась в соседнее село Кирилловну, принад­
лежавшее тому же помещику.
Детские впечатления Тараса о беспросветной крестьянской
нужде сохранились на всю жизнь и отразились во многих сти­
хотворениях поэта.
Родина Шевченко, Звенигородский уезд на Киевщине, сла­
вилась своими живописными местами. В повести «Княгиня»
/2
Шевченко великолепно описал впечатление раннего детства от
родного села и красивых окрестностей: «И вот стоит передо мною
наша бедная, старая