Читаем онлайн «Сыворотка бессмертия» 3 cтраница
- 12345 . . . последняя (69) »
расходиться по своим
делам.
Они, действительно, осмотрели все под кроватью и
в столе, и даже поднимали половицы и выстукивали
14
стены и трубы парового отопления. После часа этой
работы, они отряхнули пыль с колен и посмотрели
друг на друга.
— Определенно убежал, — сказал один.
— Дом оцеплен со всех сторон — возразил другой.
— Раз его тут нет, значит, он отсюда вышел, — сказал первый. — Ваша охрана не соответствует своему назначению, товарищ.
— Раз дом оцеплен, и его здесь нет, значит — он и
не входил сюда, — выразил свое предположение и второй.
— Ваши сведения ошибочны, товарищ.
После 6езуспешных попыток убедить один другого
в его ошибке, они стали допрашивать меня. Один
предлагал мне чистосердечно сознаться, куда спрятался обладатель Великого Конде, указывая, что таковое
раскаяние дает возможность суду смягчить приговор.
Его товарищ, сосчитав окурки в пепельнице, возразил,
что два человека за целый час оживленной беседы не
могли бы выкурить только пару папирос. Поэтому он
полагал, что мое дело следует, за недоказанностьо обвинения, прекратить, и немедля обыскать соседние
дома, ибо ясно, что агент ошибся окном.
В конечном итоге от меня отобрали подписку о невыезде и ушли. Гражданин Преддомкома, видя, что
дело приняло нежелательный для него оборот, пожал
мне руку и предупредил, что привести в порядок потревоженные половицы я обязан за свой счет, как текущий ремонт. Я запер за ним дверь, закурил и лег на
кровать, удивляясь проворству обладателя Великого
Конде. Часы пробили четыре. В той сутолоке, которая
произошла по открытии двери, когда в комнату вошло
сразу с десяток граждан, — конечно, не было ничего
легче, как протискаться между ними и выйти самым
15
обыкновенным способом в ту же дверь, в какую только
только что вошли они.
И вдруг опять: из стены напротив меня, оклеенной
красными обоями, знакомый гол0с явственно спросил:
— Ушли?
Проблема исчезновения.
— Ушли. — сказал я и сел на постели, чувствуя, что
стал плохо соображать. В этой стене не могло быть и
речи о потайном ходе. Я наглядно удостоверился в
этом еще осенью, когда повесил на стену брюки, потому что соседний жилец, Соломон Иваныч, вздумал
развесить плакаты, и гвозди прошли насквозь.
Обладатель Великого Конде ухватился за притолку
и слез со стены, как со стула. Он схватил папироску и,
поводя плечами, поспешно затянулся.
— Самое скверное в моем положении, — сказал он,
открывая и закрывая красные глаза, — это невозможность курить...
— Пойдите вы подальше со своим положением!—
закричал, наконец, я. — Объясните вы или нет мне эту
чертовщину!
— Правила конспирации, — возразил тот, — не позволяют возвышать голос в неизвестном окружении. —
Он сбросил короткое пальто, снял широкие галоши и
попросил меня занять место на стуле. — Это не чертовщина — продолжал обладатель Великого Конде,
вытянув на моей постели усталые ноги, — не чертовщина, а изобретение на вполне научной почве. Да, дорогой товарищ, перед вами великий изобретатель. Все
мои предшествениики, начиная с Колумба и ВанГутена, кончая М. Пикфорд и Маяковским — ничто передо мной. — И он погладил белокурую бороду пальцем с грязными ногтями, а я посмотрел в белое окно и
16
погасил электричество.
— Возьмем, например, кино. — рассуждал он и взял
новую папиросу. — Сколько % из 145 милл. граждан
СССР могут использовать это изобретение в интересах
своей общественной жизни? Ничтожное количество!..
Вы скажете — (хотя я ничего не сказал) — снижение
цен, рабочий кредит и т. п. Я же скажу: а безработные,
служители культа и другие категории населения, которым экономический базис или идеологические побуждения воспрепятствуют посещать кино при каком
угодно кредите? Или, наконец, слепые, составляющие
7 миллионов населения, которые не пойдут, —
сознаемся в этом совершенно объективно, — не пойдут
в кино даже при наличии максимального снижения
цен. Можно ли после этого назвать кино м а с с о в ы м
изобретением?
Мое же изобретение имеет практическое значение
именно для широких масс; ответработники и домашние хозяйки, безработные и служители культов, растратчики и рядовые члены профсоюз0в — все найдут в
нем применение своим силам. Тем более, то оно не
требует абсолютно никаких аппаратов и долгой выучки, а применимо в любое время дня и ночи, легче и
удобнее, чем выкурить папироску. При всем том, оно,
безусловно, рентабельно, что показывает следующий
простой расчет. Если каждый из упомянутых 145 милл.
граждан уплатит мне за описание способа употребления моего изобретения 1 р., так и то я сразу зарабатываю 145 милл рублей. А если я накину еще по 25 коп.
на упаковку и почтовые расходы, то я зарабатываю донолнительно еще 30 миллионов...
Я не в состоянии передать всей его болтовни. В общем и целом выходило, что он давно работал над проблемой исчезновения.
17
— Эта проблема, — говорил он, — занимала
делам.
Они, действительно, осмотрели все под кроватью и
в столе, и даже поднимали половицы и выстукивали
14
стены и трубы парового отопления. После часа этой
работы, они отряхнули пыль с колен и посмотрели
друг на друга.
— Определенно убежал, — сказал один.
— Дом оцеплен со всех сторон — возразил другой.
— Раз его тут нет, значит, он отсюда вышел, — сказал первый. — Ваша охрана не соответствует своему назначению, товарищ.
— Раз дом оцеплен, и его здесь нет, значит — он и
не входил сюда, — выразил свое предположение и второй.
— Ваши сведения ошибочны, товарищ.
После 6езуспешных попыток убедить один другого
в его ошибке, они стали допрашивать меня. Один
предлагал мне чистосердечно сознаться, куда спрятался обладатель Великого Конде, указывая, что таковое
раскаяние дает возможность суду смягчить приговор.
Его товарищ, сосчитав окурки в пепельнице, возразил,
что два человека за целый час оживленной беседы не
могли бы выкурить только пару папирос. Поэтому он
полагал, что мое дело следует, за недоказанностьо обвинения, прекратить, и немедля обыскать соседние
дома, ибо ясно, что агент ошибся окном.
В конечном итоге от меня отобрали подписку о невыезде и ушли. Гражданин Преддомкома, видя, что
дело приняло нежелательный для него оборот, пожал
мне руку и предупредил, что привести в порядок потревоженные половицы я обязан за свой счет, как текущий ремонт. Я запер за ним дверь, закурил и лег на
кровать, удивляясь проворству обладателя Великого
Конде. Часы пробили четыре. В той сутолоке, которая
произошла по открытии двери, когда в комнату вошло
сразу с десяток граждан, — конечно, не было ничего
легче, как протискаться между ними и выйти самым
15
обыкновенным способом в ту же дверь, в какую только
только что вошли они.
И вдруг опять: из стены напротив меня, оклеенной
красными обоями, знакомый гол0с явственно спросил:
— Ушли?
Проблема исчезновения.
— Ушли. — сказал я и сел на постели, чувствуя, что
стал плохо соображать. В этой стене не могло быть и
речи о потайном ходе. Я наглядно удостоверился в
этом еще осенью, когда повесил на стену брюки, потому что соседний жилец, Соломон Иваныч, вздумал
развесить плакаты, и гвозди прошли насквозь.
Обладатель Великого Конде ухватился за притолку
и слез со стены, как со стула. Он схватил папироску и,
поводя плечами, поспешно затянулся.
— Самое скверное в моем положении, — сказал он,
открывая и закрывая красные глаза, — это невозможность курить...
— Пойдите вы подальше со своим положением!—
закричал, наконец, я. — Объясните вы или нет мне эту
чертовщину!
— Правила конспирации, — возразил тот, — не позволяют возвышать голос в неизвестном окружении. —
Он сбросил короткое пальто, снял широкие галоши и
попросил меня занять место на стуле. — Это не чертовщина — продолжал обладатель Великого Конде,
вытянув на моей постели усталые ноги, — не чертовщина, а изобретение на вполне научной почве. Да, дорогой товарищ, перед вами великий изобретатель. Все
мои предшествениики, начиная с Колумба и ВанГутена, кончая М. Пикфорд и Маяковским — ничто передо мной. — И он погладил белокурую бороду пальцем с грязными ногтями, а я посмотрел в белое окно и
16
погасил электричество.
— Возьмем, например, кино. — рассуждал он и взял
новую папиросу. — Сколько % из 145 милл. граждан
СССР могут использовать это изобретение в интересах
своей общественной жизни? Ничтожное количество!..
Вы скажете — (хотя я ничего не сказал) — снижение
цен, рабочий кредит и т. п. Я же скажу: а безработные,
служители культа и другие категории населения, которым экономический базис или идеологические побуждения воспрепятствуют посещать кино при каком
угодно кредите? Или, наконец, слепые, составляющие
7 миллионов населения, которые не пойдут, —
сознаемся в этом совершенно объективно, — не пойдут
в кино даже при наличии максимального снижения
цен. Можно ли после этого назвать кино м а с с о в ы м
изобретением?
Мое же изобретение имеет практическое значение
именно для широких масс; ответработники и домашние хозяйки, безработные и служители культов, растратчики и рядовые члены профсоюз0в — все найдут в
нем применение своим силам. Тем более, то оно не
требует абсолютно никаких аппаратов и долгой выучки, а применимо в любое время дня и ночи, легче и
удобнее, чем выкурить папироску. При всем том, оно,
безусловно, рентабельно, что показывает следующий
простой расчет. Если каждый из упомянутых 145 милл.
граждан уплатит мне за описание способа употребления моего изобретения 1 р., так и то я сразу зарабатываю 145 милл рублей. А если я накину еще по 25 коп.
на упаковку и почтовые расходы, то я зарабатываю донолнительно еще 30 миллионов...
Я не в состоянии передать всей его болтовни. В общем и целом выходило, что он давно работал над проблемой исчезновения.
17
— Эта проблема, — говорил он, — занимала
- 12345 . . . последняя (69) »