Читаем онлайн «Путешествие в Хоностров» 2 cтраница
— Черт побери! — сказал Брис,— Он просто нас вызывает!
Эти слова не получили никакого эха, что было вполне естественно, поскольку стенки железнодорожного купе обладают, в силу своей конструкции, свойствами звукоизоляционного материала. Кроме того, необходимо учитывать также некоторую длину, равную семнадцати метрам.
Молчание было стеснительным.
— А не сыграть нам в карты? — сказал тогда Реймон.
— Ах, вы с вашими картами! — сказала Гарамюш. Ей явно очень хотелось, чтобы ей кое-что сделали. — Отстаньте от нас! — сказал Жак.
— При инквизиции,— сказала Корин,— прижигали ступни, чтобы заставить говорить. Каленым железом или чем попало. И ногти вырывали или глаза выкалывали. И...
— Достаточно, — сказал Брис.— Уже и этого вполне хватит!
Все разом встали, кроме Сатурна Ламьеля. Поезд вошел в туннель с громким хриплым завыванием и шумом падающих камней. Когда он вышел из туннеля, Корин и Гарамюш сидели у окна друг против друга. Рядом с Сатурном Ламьелем сидел Реймон. Между ним и Корин было пустое место. Напротив Сатурна находились Жак, Брис и пустое пространство, а потом Гарамюш. На коленях Бриса стоял новехонький чемоданчик из желтой кожи с блестящими кольцами под ручкой и чужими инициалами кого-то, кого тоже звали Брис, но фамилия писалась через два Пэ.
— В Хоностров едете? — сказал Жак.
Он обращался непосредственно к Сатурну Ламьелю. Глаза последнего были закрыты, и он тихонько дышал, чтобы не просыпаться.
Реймон поправил очки. Это был высокий крепкий мужчина с толстыми очками и боковым пробором. Волосы его слегка растрепались.
— Что будем делать? — спросил он.
— Пальцы на ногах,— сказал Брис.
Он открыл чемоданчик желтой кожи.
— Надо снять ему башмаки,— предложила Корин.
— Я бы хотела применить к нему китайский способ,— сказала Гарамюш.
Она замолчала и покраснела, потому что все смотрели на нее рассерженно.
— И больше чтобы этого не было! — сказал Жак.
— Черт побери! Шлюха! — сказал Брис.
— Не преувеличивайте,— сказала Корин.
— А что такое китайский способ? — спросил Реймон.
На этот раз наступила настоящая мертвая тишина, тем более что поезд мчал в этот момент по резиновому отрезку пути, только что построенному между Метромерровым и Тумангородом. Это разбудило Сатурна Ламьеля. Его прекрасные орехового цвета глаза разом раскрылись, и он подтянул плед, соскальзывающий с колен. Потом он опять закрыл глаза и, казалось, снова заснул. Реймон стал красным, как рак, в ужасном визге тормозов и решил не настаивать. Гарамюш ворчала в своем углу. Она поискала губную помаду и раза два-три украдкой вытащила тюбик из футляра, а затем втянула обратно. Он еще больше покраснел. Брис и Жак склонились над чемоданчиком, а Корин с отвращением посмотрела на Гарамюш.
— Ноги,— сказал Жак,— Снимите ему башмаки,— предложил он Реймону.
Тот, рад оказать услугу, присел перед Сатурном Ламьелем и попытался развязать шнурки, которые засвистели и принялись извиваться во все стороны, как только он приблизился. Не сумев развязать, он плюнул на них, словно разъяренная кошка.
— Что же вы? — сказал Брис,— Вы нас задерживаете.
— Делаю, что могу,— сказал Реймон.— Но ни в какую не развязать.
— Держите,— сказал Брис.
Он протянул Реймону ослепительно сверкающие кусачки. Реймон разрезал кожу башмаков вокруг шнурков, чтобы их не попортить, а по окончании операции намотал их на пальцы.
— Порядок,— сказал Брис.— Теперь осталось только стянуть башмаки.
За это взялся Жак. Сатурн Ламьель продолжал спать. Жак бросил башмаки в сетку.
— А может, носки оставить? — предложила Корин,— Так теплее и рана загрязнится. А потом и нагноится.
— Хорошая мысль,— сказал Жак.
— Ништяк! — сказал Брис.
Реймон уселся рядом с Сатурном и принялся забавляться шнурками.
Брис достал из желтого чемоданчика очаровательный миниатюрный паяльник и флакончик. Он налил бензину в отверстие паяльника. Жак зажег спичку, и бензин вспыхнул. Яркое желтое, синее и дымящее пламя разгорелось и опалило брови Бриса, который принялся чертыхаться.
В этот момент Сатурн Ламьель открыл глаза, но тотчас же их закрыл. Его красивые длинные и холеные руки лежали на пледе и были скрещены столь сложным образом, что Реймон добрых пять минут силился понять как, и у него от этого разболелась голова.
Корин открыла сумочку и достала гребень. Она причесалась перед окном, отражаясь в густой темной ночи. Снаружи сильно свистел ветер и мчались